Подслушано у незнакомца (джен)

Часто, в своих мыслях, мы позволяем выпустить демонов. Иногда, даже желаем кому-то смерти. Зависть — правит нашим подсознанием безраздельно, загнанная в подкорки. Но… в последний миг — Человек удивительно свят. И нет никаких границ между ним и Богом.

Снов не было. Рамс вздрогнула и проснулась. В доме царила тишина: блаженная, космическая. Откинув тонкое одеяльце, девушка села на кровати. В теле сохранилась свинцовая усталость после крепкого сна. Но что же стало причиной пробуждения? Неважно. Часы показывали полтретьего ночи. Летом рассветало рано, и с улицы уже проникало скромное серо-сиреневое свечение. Рамс спала у самого окна. Края кровати плотно прижимали лёгкую, кружевную штору к стене под подоконником.

Вот и наступил новый день — уже четвёртое. Зевнув, девушка уставилась на рассветный пейзаж: сонное, безликое небо казалось тоже не до конца проснулось, и на его видимом кусочке не было ровным счётом ничего. Если не считать пару деревьев передним планом — скучный пейзажик. Но девушка решила понаблюдать за зарождением рассвета, всё равно возвращаться в тёплую постель не хотелось. Как вдруг на небосводе появились три белые вспышки. Именно там, куда невольный зритель (по чистой случайности) устремил взгляд. Они возникли из ниоткуда и направились целенаправленным строем влево. Однако, полёт оказался недолгим: всего жалкую долю секунды, ту, что растянулась для Рамс в целую жизнь…

Многое произошло за условную единицу времени, которая в обыденной жизни не имела веса. Ресницы Рамс вздрогнули, когда троица светлячков столкнулась с чем-то доселе невидимым. На глаза навернулись слёзы, после пришло скупое осознание. Глубоко вздохнув Рамс открыла рот для надрывного крика. Там на светлеющем небе — серый бок Луны на мгновение показал свою «улыбку» и разлетелся в пыль.

Девушка не услышала собственного вопля. Обречённый страх, как покрывало, укрыл этот мир. Ему навстречу летела красно-чёрно-белая волна, великолепная в своей красоте и мощи. Её «барашки» завивались словно созревший лён. За одно мгновение, успев ощутить боль в горле от неслышимого, дикого крика — в голове Рамс пронеслось три, очень спокойные и расчётливые мысли: всё будет быстро, никто не почувствует боли; какое счастье, что большая часть мира спит, и не испытает всю глубину неизбежности; а я умру с НИМ в один день, как и хотела… Мгновение — картина изменилась. Нет не картина. Всё! Абсолютно всё. Сознание без имени и тела зависло над планетой объятой красно-чёрным пламенем. И не было страха или тайн, не было даже желания копаться в необъятном багаже знаний. Есть они и есть. Безразлично. В невесомости полной свободы и выбора, Рамс потеряла всё человеческое. Оно точно знало: куда бы теперь не направится, это будет решение одной секунды. Без сомнений, без страха, без тайн. Я — есть всё.

Открыла глаза. Пот и солёные слёзы покрыли всё лицо, а тело дрожит от напряжения. Наверно так люди получают инфаркт, когда сердце разбивается о рёбра. Прошла кажется целая вечность — я лежу и слушаю стрелку часов. Не знаю, кто быстрее стучит она или бедный орган. Осмелилась кинуть взгляд на часы: три часа утра (что б их!). В доме космическая тишина, хоть бы кран зашёлся кашлем, или проехал поезд! Да что это вообще было: будущее, прошлое, сны всегда такие? Угораздило же меня проснуться! Правду говорят, незнание — счастье. Лучше спать и видеть полностью бредовые сны. Может мы все умерли и переселились в другие тела? Дрожащей рукой трогаю лицо: нос с горбинкой. Нет, я это я. Тогда, нас переместили на другую планету высшие силы? С чего бы вдруг, ведь кто-то уничтожил Луну. Попали под космический замес? Ааааа! Ерошу волосы. Можно гадать до бесконечности, надо уснуть! В соседней комнате заворочалась мама. Надо просто снова уснуть…

Утро и правда мудренее. Стоило увидеть солнышко и сонных зомби-родичей — страх как рукой сняло. Что может произойти вот в такой светлый денёк? Какая гадость осмелится прервать навеки эту суетную идиллию? В голове на миг показался чёрный космос. Не-не-не-не! Фантазии и фильмы ужасов до добра не доводят!

День прошёл как обычно. Вроде и нечего рассказать. Вечером сели у телевизора, я как всегда на полу скрестив ноги. Холодный пот прошибает насквозь! Сердце привычно заныло под тесными рёбрами. Закрываю руками рот. По телевизору сказали, открылись новые факты по предсказаниям Майя. В этом году, четвёртого числа, такого-то месяца — наступит Конец света. Человечество погибнет. Правда каким образом учёным расшифровать не удалось…

* * *

Бывает же, негаданно приснится,

То ли пророчество, а то ли бред,

И слёзы проступают на ресницах,

Приветствуют спасительный рассвет.

Мне грезилось, что сон ушёл под утро,

И я смотрю в холодное окно,

А там три вспышки яркие как-будто,

Луны пронзают серебряный бок.

Весь мир мгновеньем в пропасть окунулся,

И чёрно — красно — белая волна,

Неслась… Я с замиранием пульса,

Смотрела как карёжется она.

Струной звенела радостная мысль

—В сей миг полмира беззаботно спит.

А я над этим миром, вдруг, зависла,

И вижу как он ВЕСЬ в огне горит!

Скачком холодным возвращалось тело,

Выскальзывало сердце из груди,

Как статуя холодная глядела,

От слёз не видя спальню впереди.

И стойкое повисло ощущение,

Что это всё не будет, а прошло...

Являлась мне в пугающем виденье,

Моя «Земля», погибшая давно!