Его глазами (джен)

И что я вообще забыл в этом убогом промозглом городишке?

А, вспомнил. Какой-то знатный русский… то есть, белорусский олигарх нанял меня, чтобы я… выслушивал, как индивид напротив коверкает английский язык? Боже, какая скука. Отлично разделывал туши и в итоге зарезал свою девушку. Блестяще, просто слов нет. И что я должен тут расследовать? А, вам сказали, что без моей помощи вас повесят? Ну, с каждым порой случаются неприятности. В следующий раз дважды подумаете, прежде чем хвататься за нож.

А я — прежде чем браться за расследование простых как пять копеек бытовых убийств.

Лондон встретил меня серостью, холодом (пусть и не таким убийственным, как в минской тюрьме) и скууукой, от которой хотелось лезть на стену. А еще лучше — расстрелять ее из пистолета. Бах, бах! Раз уж мне так не повезло, пусть хотя бы у смайлика будет повод для радости. Громко негодуя и зажав уши, в гостиной материализовался Джон, так что пришлось отдать ему пистолет. Ну ладно, Джон хотя бы заварит мне чаю. Что? Мертвая голова в холодильнике? Неужели до сих пор не ожила? Ладно, шутка достаточно плоская. Джону пора бы привыкнуть к моим экспериментам. Хотя, нет, у него ведь не было на это времени — он был занят тем, что кропал литературный шедевр под названием «Этюд в розовых тонах». Какое убожество. Выставил меня полным идиотом и еще утверждает, что мне должно было это «польстить». Да, Джон, а я вот всегда хотел написать рассказ про тебя и поведать всему миру, как ты не замечаешь самых очевидных вещей. Солнечная система, подумаешь! Да кому она вообще нужна?! Меня интересует только то, что может помочь в моей работе, и точка! Но кого это волнует, раз несносный Ватсон решил всем навязать свое мнение?!

Так, а куда это он собрался? Гулять? В такую погоду? Ну и пожалуйста. На смену Джону в гостиной материализовалась миссис Хадсон. Какое гадство. Нет, не миссис Хадсон, а отсутствие работы. Домовладелица, как всегда, попотчевала меня и пряником, и кнутом: пообещала, что скоро «обязательно что-нибудь подвернется», но возмутилась продырявленной стене. А мне нравится. Я по-идиотски улыбнулся смайлику…

И меня сбило с ног взрывной волной.

Квартира в доме напротив была уничтожена полностью. У нас выбило стекла, и вперемешку со штукатуркой и другим мусором осколки теперь валялись по всей гостиной. Времени на уборку не было — кресло по-прежнему стояло на своем месте, и мне этого было достаточно. Нужно было хорошенько все обдумать. Впрочем, это было не так-то просто: драгоценный братец Майкрофт приперся в квартиру и, усевшись в кресло напротив, стал требовать, чтобы я занялся поисками утраченных планов противоракетной обороны. Безмозглые чинуши, опять продают гостайны по сниженной цене. К счастью, в этот момент снова появился Джон, помятый после ночи на надувном матрасе (да, Майкрофт, ты прав, все-таки на диване!), и в своей честной солдатской манере вскрыл слабые стороны идеи хранить важные правительственные документы на флешке. Майкрофт после этого гордо удалился, но вызванное его появлением раздражение никуда не делось. Джон что-то сказал про соперничество братьев, но его мнение по этому вопросу особого веса не имеет. Когда он там последний раз виделся со своей сестрой?

Внезапно зазвонил телефон — Лестрейд сообщил, что для меня нашлось что-то интересное. Ну наконец-то! Все-таки в стену я палил не зря!

В участке мы с моим «блогером» (все-таки Джон, при всей своей медлительности, был добрым малым, и я не мог слишком долго на него злиться) узнали, что в уничтоженной взрывом квартире напротив полиция обнаружила лишь сейф, внутри которого лежал адресованный мне конверт. Хм, любопытно. Я задумался, откуда в этом деле могла взяться женщина, написавшая на нем мое имя, но, вскрыв конверт, отставил этот вопрос на задний план.

Проклятый розовый телефон.

Да уж, Джон, удружил так удружил — похоже, теперь меня воспринимают не как серьезного консультирующего детектива, а как героя какого-нибудь дешевого бульварного романа. И даже Донован его читает — очень мило, ничего не скажешь. Впрочем, сейчас это было неважно. Телефон издал пять коротких гудков и продемонстрировал фото… квартиры, которая находилась прямо под нашей. Я на мгновение замер, почуяв след. Это было явно предупреждение. Пять арбузных семечек, я читал об этом… когда-то давно. Значит, он хочет сказать нам, что может произойти еще один взрыв.

Миссис Хадсон принесла ключи от подвальной квартиры, как всегда что-то не к месту бормоча. Здесь явно кто-то недавно побывал… Миссис Хадсон, конечно, ничего не заметила, но другого от нее ожидать и не стоило. Вместе с Джоном и Лестрейдом я зашел в квартиру…

Кроссовки.

Почему кроссовки? Чьи они? И… Нет, Джон, он вряд ли заманил бы нас сюда, чтобы банально взорвать — если бы он этого хотел, он не стал бы возиться с сейфом, конвертом и телефоном… Да, телефон — он так внезапно зазвонил, что против воли я вздрогнул. Какая-то женщина плакала в трубку… О, она была всего лишь голосом того, кто решил… послать мне небольшой ребус в качестве приветствия? Значит, я все-таки этого дождался. По спине побежали мурашки предвкушения. Я уже давно ждал поднятия занавеса… Итак, действие начинается!

Чтобы провести комплексный анализ, я направился в лабораторию Бартса. Где-то на фоне снова причитал Джон: что будет с той женщиной, какая она бедная-несчастная… А смысл в этих стенаниях — ключ-то все равно не здесь, и наши жалобы никому не помогут. Лучше бы Джон подал мне телефон — не хочется лезть в пиджак, отрываясь от микроскопа. А, это опять Майкрофт. К черту Майкрофта, его дело закрыто. Джон, конечно, запротестовал. Он так забавно пыжится, когда его моральные устои подвергаются опасности. Раз ему так жаль всех этих бедных людей, пусть причитает у их смертных одров, мне до этого дела нет — здесь нечто гораздо более занимательное…

Компьютер наконец-то выдал результаты анализа, и я издал победный клич. Есть! Как раз в это время в лабораторию вошла Молли Хупер в сопровождении своего нового бойфренда, который… оказался геем. Как это прискорбно, мисс Хупер — где вы только находите столь подходящие партии? Пришлось снова склониться к микроскопу, чтобы не видеть его томных глаз. Боже, он еще и визитку свою оставил. Прекрасно. После того, как он удалился, я все объяснил Молли, чтобы сберечь ее время, но она почему-то обиделась и убежала, а Джон выдал в мой адрес очередной упрек. Просто здорово. Я пытаюсь помочь и все равно получаю нагоняй.

Чтобы отвлечь Джона от его морального превосходства, я предложил ему изучить кроссовки и сделать свои собственные выводы. Разумеется, он упустил все важное, но размышления вслух стимулировали мою мозговую активность, и я вспомнил. Карл Пауэрс. Ну конечно. Мое первое дело.

Мне нужно было заглянуть в старые архивы, и мы вернулись на Бейкер-стрит. Майкрофт все не унимался, и я решил отправить к нему Джона. Его патриотические чувства найдут свой выход, а братец хотя бы на какое-то время перестанет выносить нам мозг. Ну а я получу долгожданную тишину…

Кроссовки, кроссовки… Приступ в воде, Карл утонул, никто ничего не заподозрил — но кроссовки так и не нашли… У него была экзема, и… Да, точно! Его отравили! Ботулотоксин был подмешан в лекарство! И чтобы замести следы, убийца украл кроссовки и…

Он наш подрывник.

Ребус был успешно решен, плачущую женщину спасли. В игре она была лишь пешкой, как я и предполагал. Весьма изящный способ оставаться за пределами линии огня. Джон, кажется, опять возмутился, но такая уж у него судьба. Телефон издал четыре гудка — все верно, я ведь прошел первое испытание. На экране возникла машина, и Лестрейд пробил ее через поисковую систему. Тем временем очаровательная Донован, поприветствовав меня обычным «эй, псих», подала мне телефон.

На сей раз это был мужчина. Он тоже плакал, и сквозь его голос пробивался какой-то шум — видимо, он был в городе, в каком-то оживленном месте. Но это было не так уж и существенно. Важнее было другое: моя догадка подтвердилась, подрывник лично знал Карла и убил его. Но больше он пока ничего не сказал — меня ждал очередной ребус.

Машина с картинки оказалась арендованной — напрокат ее взял некто Йен Монкфорд. Взял, а потом как сквозь землю провалился. Салон был залит кровью, и Лестрейд поспешил услужливо сообщить, что это была кровь Монкфорда. На месте происшествия болталась и его супруга. Пришлось импровизировать, но я попал прямо в точку. Мне ли не знать, как сильно любят возражать заурядные люди… Что ж, с этой все было ясно — она определенно знала больше, чем утверждала. Слабый контур разгадки начал вырисовываться у меня в голове, но для начала надо было навестить хозяина салона, что одолжил Монкфорду автомобиль, и мы с Джоном туда направились. Сзади Донован что-то кричала про рыбалку — ее новое хобби?

Все стало еще очевиднее, когда мы посетили салон «Янус». Мистер Юэрт, как и миссис Монкфорд, тоже лукавил — недавно он побывал за границей… в Колумбии, судя по содержимому его кошелька. Значит, оставался финальный штрих.

Я вернулся в лабораторию и провел эксперимент с кровью Монкфорда. Пока я ждал его результата, телефон снова зазвонил. Подрывник дал подсказку… зачем? «Кто знает причины своих поступков». Любопытное признание… особенно если ты тот, о ком я думаю. «Мы словно созданы друг для друга». Раньше мне никто не говорил подобной банальности, но он своего добился: мое любопытство лишь возросло. Поскорее бы узнать, кто он такой.

Эксперимент окончился так, как я и предполагал, и мое лицо расплылось в улыбке. Оставалось лишь объяснить все Джону и Лестрейду, и… О, я весь пылаю! Какая это все-таки захватывающая игра!

После благополучного спасения второго заложника Джон запросил поесть, и мы устроились в каком-то кафе. В перерывах между поспешными глотками он спросил, проигнорировав мое нежелание слышать озвучку вопроса, который я и так предугадал, не считаю ли я, что подрывник ведет со мной игру. Да, Джон, поздравляю, дедукция верна: это действительно игра. Стоит ли за ней Мориарти? Я был на сто процентов в этом уверен, но Джону ответил уклончиво. Почему? Неужели я… чего-то опасался?

Словно в ответ на наш разговор телефон издал три гудка… и выдал фото какой-то толстой женщины. Да он что, издевается?! Это ведь может быть кто угодно! Джон, однако, среагировал иначе: сказав что-то про безработных, он взял пульт и переключил висящий в кафе телевизор. Конни Принц, ведущая какого-то шоу, недавно скончалась… Телефон снова зазвенел. На сей раз он опутал динамитом слепую старуху. Отчего-то я почувствовал привкус горечи во рту. Вопрос, что перед этим задал Джон, сам сорвался с языка. Зачем ты это делаешь? «Очень люблю смотреть, как ты пляшешь». Мне стало не по себе. Это уже смахивало на какое-то расстройство, сродни психопатии, а иметь дело с психопатом — то еще развлечение. Все мои мышцы напряглись, словно предчувствуя беду. Что же ты такое…

Лестрейд пустил нас в морг, посмотреть на тело Конни Принц. По официальной версии, ее убил столбняк — работала в саду, поранилась ржавым гвоздем… Но почему тогда рана выглядит так опрятно? Хм, а это у нас что?.. Я пригляделся к ее лбу и различил следы от уколов. Ботокс, это очевидно. И как-то знакомо. Почему знакомо?

Я отправил Джона собирать информацию о Принц, а меня задержал Лестрейд все с тем же вопросом: зачем подрывник дает нам подсказки? Поскольку у меня не было ответа, пришлось отшутиться, но в одном я был уверен: это было нечто совершенно новое. Совсем другой уровень, не чета всем этим банальным скучным преступникам, с которыми до этого приходилось иметь дело Скотланд-Ярду. О, нет, это было нечто поистине уникальное и настолько неуловимое, что не поддаться искушению было просто невозможно!

Пока Джон навещал брата Конни Принц под видом репортера (прикрытие так себе, но времени у нас было в обрез), я связался с человеком из правительства (нет, не с Майкрофтом, с министром), а сам лихорадочно пытался понять, чего общего могло быть у всех участников этой подковерной драмы. И какова была цель подрывника? Прославиться? Порисоваться? Я в сердцах взмахнул руками. Не только Джона и Лестрейда занимал этот вопрос. В ответ на мой возглас зазвонил телефон. «Какое блаженство — соединять точки», — прошамкала старуха. «Бум. Бум». Нет, определенно, это начинает действовать мне на нервы!

Позвонил человек из правительства. Да, точно, Рауль де Сантос, слуга в доме Принцев, оптом закупал в Интернете ботокс для инъекций. Это многое проясняло… Вместе с Лестрейдом и миссис Хадсон мы посмотрели отрывок одного из шоу Конни, где она открыто издевалась над своим братом. А вот и мотив…

Позвонил Джон. Судя по его словам, он считал, что нашел разгадку. Под видом фотографа я проник в дом Принцев, но долго мы там не задержались — я и так уже понял, кто был убийцей. Забавно было смотреть на Джона, убежденного в том, что он раскрыл дело — это было даже мило… в каком-то смысле. Но нет, до такой изощренной схемы ее братец бы не додумался. Убийцей был Рауль. Отравление ботулином — подрывник повторяется. Я удовлетворенно потер руки. Отлично, мы его обходим. Я даже сумел выкроить время для другого дела. Осталось лишь спасти старуху, и…

Бум.

Поражение свинцовой плитой опустилось на плечи. Да, вот это настоящее гадство. Формально я его ребус решил, но… Черт, зачем она только начала его описывать?! Этот раунд остался за ним. Уже дома, на Бейкер-стрит, я попытался посмотреть на все хладнокровно, отринув досаду и прочие эмоции. Только раз он встал на линию огня. Джон посмотрел на меня — он тоже это понял. Рауль убил Конни Принц по его схеме. Тогда зачем он подставляется, указывая на им же разработанные преступления? Я не смог сдержать усмешки, и Джон снова возмутился. Что значит, мы будем счастливы вместе? Ах это, опять печалишься о человеческих жизнях. И далеко тебя увели твои печали, Джон?

Внезапно в его глазах я увидел разочарование. О, вот оно что. Так ты действительно думал, что я герой? Рыцарь без страха и упрека, с безукоризненной репутацией? Эх, доктор, вы неправильно выбрали профессию — вам впору быть романистом, а не врачом.

Телефон издал два гудка, и на экране появился вид на Темзу между мостами Ватерлоо и Саутуарк. Все еще дуясь, Джон, тем не менее, без особого энтузиазма начал пролистывать прессу, а я вышел в Интернет. Ничего не обнаружив, я позвонил Лестрейду, и он в очередной раз нас не подвел.

Пока мы ехали на место преступления, я напряженно стучал пальцами по телефону. Почему же ты не звонишь? Почему нарушил порядок? Не хочешь, чтобы мы отследили заложника? Или…

Лестрейд привел нас к трупу грузного высокого мужчины, одетого в униформу. В мозгу вспыхнули семь возможных вариантов, но за следующие пару минут, пока Лестрейд и Джон о чем-то толковали, от них остался лишь один. Ничего себе, так тот Вермеер — на самом деле подделка! И кто-то не поленился нанять Голема, чтобы тот устранил этого охранника. И нет, Джон, это никакая не фантастика — обычное дело. Если бы Лестрейд научился наблюдать, а не только видеть, ему бы тоже все стало очевидно. Теперь дело за малым — найти, где скрывается Голем. Полиции, конечно, это не под силу, а вот моей сети бездомных… Редкие инвестиции так выгодно окупаются. Но все же — почему подрывник не звонит? Нарушение отработанной схемы обычно не сулит ничего хорошего…

Отправив Джона разузнать все об Алексе Вудбридже, я пошел в галерею «Хикман». Как я и предвидел, эта вылазка не была особо продуктивной. Хотя, я познакомился с мисс Венчеслос, которая и была в ответе за неожиданное появление «утраченного» шедевра. Опять чешский след, любопытно. Пока, конечно, она все отрицает — ну ничего, скоро мы добудем доказательства, и посмотрим, как она тогда запоет.

Информация от бездомных указала на арки моста Воксхолл. Джон был прав — это было не самое презентабельное место в городе, зато отсюда открывался чудесный вид на ночное небо… Голем действительно здесь скрывался, но… черт, мы его упустили! Ну все, теперь его днем с огнем не отыщешь!

Что там говорит Джон? Что еще за профессор Кентс?

В демонстрационный зал мы явились слишком поздно — Голем уже совершил второе убийство, но мы хотя бы попытались его задержать. Да уж, давненько я не принимал участия в столь выматывающем поединке… И в столь неравноценным. Даже вооруженные, мы с Джоном не имели против него ни единого шанса. Голем удрал, и с досады я чуть не сломал себе руку.

Ладно, он и так не был нашей главной целью. Что там с чертовой картиной? Я пытался найти в Интернете признаки, которые могли бы указать на то, что она является подделкой. Упрямая мисс Венчеслос продолжала все отрицать, и даже присутствие Лестрейда никак на нее не влияло. Это, впрочем, не удивляло. Телефон снова зазвонил, и на сей раз я принял вызов с нескрываемым раздражением. Черт, да кому нужны улики! Я ведь раскрыл дело, разве нет? Упорное молчание было мне ответом. Ну хорошо, будут тебе доказательства. Сколько времени?

Голос маленькой девочки начал отсчет от десяти, и я возбужденно подпрыгнул. Ну же, давай, соображай! Можно спросить кураторшу — она ведь не допустит, чтобы погиб ребенок! Хотя нет, так нечестно, я сам должен найти разгадку! Она ведь где-то прямо под моим носом, да?! Вертится на языке, я…

Ну конечно! Ха-ха, ну это просто чудо, а не ребус! Ван Бюрен Супернова, появилась на небосводе только в позапрошлом веке! Гениально! Абсолютный восторг!

Эйфория прошла, когда настал черед допроса мисс Венчеслос. Теперь она уже не отпиралась, это было бесполезно. Все так, как и в случае с Монкфордом и де Сантосом. «Вспышка, из которой он раздул пламя». И она действительно его боится — подобный испуг невозможно сфабриковать… Сообщения и шепот — вот все, что она знает. Хотя, не все, конечно. Я почти силой вырвал у нее это имя, хотя подсознательно знал, что она скажет. Мориарти. Мориарти…

Оставался один последний гудок, и в ожидании я решил наконец выйти из тени и помочь Джону с делом Эндрю Уэста. Мудреная и не лишенная оригинальности загадка, как раз для моего ума. Только вот Джон оказался недальновиден: он ведь не думал, что я упущу такое дело, только чтобы позлить Майкрофта?

Все оказалось по-человечески банально. Будущий шурин Уэста решил одним махом уплатить все долги, только не знал, как это сделать. Его можно бы было пожалеть, если бы его неуклюжие махинации не стоили жизни человеку. Мы забрали флешку, и я…

Ну конечно.

Флешка.

Джон, в силу своей обычной наивности, после визита к Джо Харрисону расслабился и решил, что игра окончилась. О нет, она лишь подошла к своей кульминации — самое время для финального акта. Сделав вид, что происходящее на экране телевизора чрезвычайно меня увлекло, я без труда солгал Джону. Да, разумеется, флешка уже у Майкрофта. О, снова запугивал рыцарством. Конечно, я куплю молоко и фасоль. Обязательно.

Только сначала кое с кем встречусь.

Бассейн.

Полночь.

Я знал, что он оценит.

* * *

Как же ловко он это провернул. А я было принял его фразочки за проявление психопатии. Нет, все это было умелой манипуляцией — завлечь меня «ребусами», чтобы я забыл о планах противоракетной обороны. Хитро. И весьма коварно. Только я разгадал его замысел, и теперь…

Сердце пропустило удар.

Из кабинки вышел Джон, увешанный взрывчаткой.

Я замер. Все вылетело у меня из головы. А я-то думал, что соригинальничал. Кретин. Это ведь бассейн, где погиб Карл Пауэрс. «Как того остановил, так и Джона Ватсона остановлю. Остановлю его сердце».

Да кто ты, черт бы тебя побрал?!

«Я дал тебе свой номер! Думал, ты позвонишь...» Протяжный, высокий на гране визгливости голос с ирландским акцентом. Теперь я понял, почему старуха не удержалась и стала его описывать — он пробирал до костей. И это… Боже, это был тот парень, с которым встречалась Молли.

«Быть незаметным на виду — искусство камуфляжа в этом и заключается».

Внутри у меня все похолодело. Кровь будто замедлила свой бег, рефлексы обострились до предела. Он знал, что у меня был пистолет. Правую руку я вытянул вполне уверенно, но знал, что долго так не продержусь, и скоро ее придется поддержать левой, пока свободной.

Джим Мориарти. Он выглядел вполне обычно — костюм-двойка, галстук, легкая небритость. Но вот его глаза были мертвыми. Похоже, насчет психопатии я все-таки не ошибся. Хотел показать мне, что творит в этом дурном мире, да? Большой специалист, прям как я — только с противоположным знаком. Злодей-консультант… Да, признаюсь, все это очень эффектно — но почему тогда ты сам себе противоречишь? Я никуда не совался, это ты захотел со мной поиграть. «Такое удовольствие, эта наша игра с тобой!» Да, удовольствия нам не занимать — но зачем тебе это все? Зачем ты так подставляешься? В чем твоя цель?

Если она у тебя вообще есть…

Планы противоракетной обороны ему были до лампочки — флешку он выбросил в бассейн. В этот момент Джон, видимо, решил предпринять нечто очень солдатское и героическое и спасти меня, пожертвовав собой, но… Нет, снайпер в распоряжении Мориарти был не один. Так, значит, насчет цели я не ошибся…Он раздразнил меня специально — он хотел, чтобы я сунул голову в мышеловку, хотел быть обнаруженным… И если я не оставлю его в покое, он грозится выжечь мне сердце. Амбициозное заявление, ничего не скажешь. Тем выше азарт — теперь я тебя точно остановлю, не сомневайся. Ты прав, убивать тебя сейчас я не стану, я слишком долго ждал этого шанса. Ну что, таксист по имени Джефф, кому из нас теперь не скучно?

Мориарти удалился, и я поспешил снять с Джона взрывчатку. Выглядел тот ужасно — бледный как смерть, ноги не держат. Нет, все-таки то, что он тогда пытался сделать, это было… Ну, как это назвать… Кхм… В общем, очень круто, да. Я оценил. Серьезно, без шуток. И если уж мы пережили эту передрягу…

Еще нет.

Мориарти оказался непостоянным.

Его единственная слабость.

Надо бы запомнить. На тот случай, если…

Джон еле заметно кивнул, и я перевел пистолет на валявшуюся поодаль взрывчатку. Если «злодей-консультант» не может оставить нас в живых, посмотрим, что он скажет на это. Помирать, так с нужным драматическим эффектом.

Не правда ли?

На следующей неделе главы, скорее всего, не будет — хочу уделить внимание другим проектам.