«Улыбнись, детка!», или Неиронично о титаничном в миниатюрах (джен)

Жили-были барашек Муму и овечка Меме. Жили они в поместье Томаса, который овец так-то не разводил, а просто любил пасторальные пейзажи. Ну а какой пасторальный пейзаж без овец?

И всё шло хорошо, только не знал Томас, что барашек Муму — это заколдованный дяденька, превращённый в барашка, потому что был очень глуп. А овечка Меме — заколдованная тётенька, превращённая в овечку, потому что была очень злая.

Так бы Томас ничего и не узнал, да вот только однажды влюбилась в него Меме, и понять её можно, потому что все любили Томаса. И пошла она к нему, и заговорила с ним человеческим голосом.

— Ты чего, овца? За зоофила какого-то меня приняла, что ли? — оторопел Томас и отправил её обратно в овчарню к Муму.

Обиделась овечка Меме, убежала, блеяла о том, какой Томас негодяй, но не поняло её общество, а потому назло всем она, разбежавшись, пробила своей башкой стекло и выпрыгнула из окна.

Нашли её тщедушное тельце два туриста из Средней Азии и сделали люля-кебаб.