Летний рассвет (джен)

Пребывающий в некоторой растерянности после этого диалога Семен подошел к двери, постучал и сразу же дернул ручку. Он шагнул внутрь и осмотрелся. За небольшим столом в дальнем конце жилища, у самого окна, два пионера суетливо прятали карты. Еще один с любопытством глядел на него поверх книги, валяясь на кровати.

На полу лежал симпатичный зеленый ковер, полукруглые стены были обклеены какими-то плакатами с героями мультфильмов и кино, а рядом с окном висели полочки, заваленные книжками и всяким мелким барахлом. У стен стояло четыре кровати, по две с каждой стороны. Их разделяли тумбочки, на которые парни свалили свои мыльно — рыльные принадлежности, а на потолке покачивалась люстра в тряпичном абажуре с бахромой.

— Стучаться надо, — недовольно высказался один из парней, сидящих за столом.

— Я и стучался.

— А потом сразу залетел! Чего тебе вообще надо, дурила?

Семен почувствовал, как где-то внутри закипает злость. Уж от кого, а от охамевших малолеток терпеть подобное отношение он не собирался, поэтому ответил, глядя пареньку прямо в глаза:

— Чтоб ты заткнулся, если не хочешь выплевывать зубы.

Тот сразу подрастерял гонор, но тем не менее начал медленно подниматься. Видимо, чтобы не выглядеть трусом в глазах соседей.

— Чего вякнул? — не особо уверенно протянул он.

Ежик черных волос на голове этого паренька забавно топорщился, а тонкие уши заметно порозовели.

— Да ладно вам, народ! — примирительно сказал его соперник по карточной игре, — Серега, успокойся, что ты вечно барагозишь!

Серега с готовностью уселся обратно, а второй мальчишка продолжил:

— Ты, по-ходу, наш сосед? Я Саня, это Серый, а вон тот белобрысый, — Саня кивнул в сторону третьего паренька, — Бублик.

— А я Семен.

Бублик отложил книжку и сказал:

— Вообще-то я Рома, но друзья зовут Бубликом.

У того парня, что назвался Саней, были довольно правильные аристократические черты лица, русые короткие волосы, и смотрелся он покрепче остальных. Остальные выглядели... Пожалуй, обычно. Бублика стригли полубоксом, и ему вполне шла эта стрижка, хоть голова и выглядела несколько непропорциональной на довольно тощем тельце. Серега же был маленьким, но плотным.

— Меня Игнат к вам подселил, так что…

— Ааа, ну падай! — примирительно сказал Серега, показывая на свободную кровать. — А ты чего на два дня позже приехал?

Семен растерялся и ляпнул первое, что пришло в голову:

— Да так, дела семейные…

Он принялся застилать постель, и от усердия по привычке попытался просунуть кончик языка в дырку от выбитого зуба. Язык уперся в заново выросший клык, и Семен вдруг сообразил, что, возможно если он переместился в прошлое, или сделал скачок между измерениями… Если только предположить, что он не бредит, а действительно совершил такое путешествие… Вдруг здесь, в этом мире или времени не только его тело стало молодым, что если живы родители?

Сначала Семен едва не поддался порыву бежать обратно к автобусу, но усилием воли заставил себя успокоиться. Он до сих пор не имеет понятия, в какой части страны находится, да и первые же гаишники остановят подростка за рулем Икаруса. Это при условии, что ему вообще удастся завести мотор. Но в лагере должен быть телефон, а в администрации наверняка хранятся номера родственников отдыхающих пионеров…

— Ты эдак до обеда не управишься, — усмехнулся Бублик.

Семен понял, что все время, пока в его голове вертелись мысли о родителях, он продолжал без толку теребить в руках наволочку. Тряхнув головой и быстро закончив застилать постель, он спросил у соседей:

— Народ, а лагерь вообще где находится?

— Да где-то километрах в пятидесяти от города, — сказал Сергей.

— Какого города-то?

Парни переглянулись, и Саня ответил:

— В смысле, какого города? Гендаграда, конечно же.

Семен проглотил комок в горле и решил больше не задавать подобных вопросов, чтобы не прослыть дурачком. Он понятия не имел, что делать дальше, поэтому присоединился к Сане и Сереге. Друзья резались в козла и с радостью приняли его в игру.

— Свежая кровь — это всегда хорошо, — проговорил Сергей.

Они провели за игрой около получаса, за которые Семен успел выяснить, что его соседям по четырнадцать лет, вожатые особо не напрягают различными задачами, а также поговорить о симпатичных девчонках, на которых его соседи успели положить глаз. Самое удивительное, что о прекрасном поле больше всех болтал Бублик.

Когда раздался стук в дверь, парни смели карты со стола гораздо быстрее, чем в прошлый раз, и Саня крикнул:

— Войдите!

Несмотря на то, что в полукруглых домиках дверные проемы были достаточно высокими по сравнению с «чердаками», Игнату с его ростом все же пришлось немного пригнуться, когда он заходил внутрь. За вожатым семенил маленький худой паренек лет десяти. Он смешно вытягивал длинную тонкую шею, смотрел по сторонам большими испуганными глазами и держал в руках несколько комплектов пионерской формы.

— Кидай туда! — распорядился Игнат, указав на кровать Семена рукой, в которой была зажата толстая кипа каких-то бумажек. Паренек послушался и сразу же побежал наружу, а Игнат вручил листки Бублику.

— Это обходные. Давайте, ищите себя, а после обеда сходите распишетесь. Вообще, стоило заняться этим позавчера, в день прибытия, ну да ладно. Что, молодежь, как дела?

— Нормально… — хором протянули ребята.

Бублик спросил у Семена фамилию, и, отложив в сторону четыре листка, вернул остальные Игнату.

— Ладно, молодежь, отдыхайте, а я пойду другим раздолбаям эту макулатуру раздавать!

Сразу после того, как хлопнула дверь, Семен спросил:

— А скоро обед, кстати?

— Да через час с лишним, — ответил Бублик, и Серега подхватил:

— Во-во, как раз можно успеть все места из обходного оббежать! Видели, сколько их у вожатого? Если пойдем вместе с остальными, задолбаемся в очереди торчать то туда, то сюда.

Саня кивнул.