Избранник Ворона (джен)

Глава 3 «И всё-таки ему не все равно»

На четвёртый день и всю ночь шёл проливной дождь с грозами. Студенты были не в духе и беспокойными весь день, а потому испытывали на прочность терпение и нервы учителей. В итоге, баллы летели только так, а количество назначенных отработок возросло.

Северус тоже был не в лучшем настроении, внезапная перемена погоды вызвала жесточайшие мигрени и сильные боли в носовых пазухах. Он весь день сидел на зельях, отчего стал ещё более раздражительным и нетерпимым к плохому поведению. Он пропустил обед и прилёг на кушетке, прикрыв глаза и лоб прохладным полотенцем, смоченным в травяном растворе. А его вездесущая тень в виде ворона, пела ему песенки.

Обычно Северус привык терпеть свои приступы боли в одиночестве, и сначала огрызался на Пройдоху, требуя, чтобы тот ушёл, но потом понял, что голос ворона на самом деле облегчает его страдания. Он помогал ему отвлечься и сосредоточиться на чём-то другом, помимо боли. Так он и заснул под пение Плута: «Прощай, чёрный дрозд» (1).

Проснулся Северус в гораздо лучшем настроении, чем ложился. Голова уже не болела, и он чувствовал себя отдохнувшим. — Пройдоха, не хочешь со мной прогуляться?

Ворон с трудом проснулся, зевнув. — Хм-м… ну если только покататься на твоём плече…

— Ленивый комок перьев, — усмехнулся Снейп, затем он протянул палец и нежно погладил блестящие перья на затылке.

Плут доверчиво подался вперёд на эту ласку, его сердце пело. Могло это значить, что Северус начал наконец-то принимать его?

Ворон осторожно перешёл на плечо Северуса, а Снейп плавно встал, боясь случайно скинуть птицу. Он посмотрел на свои часы, время было между его последним уроком на сегодня и приближающимся ужином, как раз хватит на небольшую прогулку по коридорам, чтобы убедиться, что студенты не замышляют какую-нибудь пакость. Когда-то это время было любимым у «Мародёров», когда они совершали свои нападки на него.

Он вышел через портрет из гостиной Слизерина, забираясь всё глубже и глубже в подземелья и тёмные коридоры. Он прошёл мимо кабинета Филча, прошёл мимо пустующей классной комнаты, вниз к комнате под номером три, которую редко использовали, разве что для отработок. Северус ступал бесшумно, он научился этому навыку ещё со времён своего неблагополучного детства, научившись двигаться тихо, чтобы избежать встреч с жестоким отцом. Он так и не оставил эту привычку и будучи взрослым. Сейчас он знал заклинания, которые позволяли двигаться бесшумно, подобно кошки, но редко применял их.

Подойдя к одному из поворотов, он услышал голоса и его «мародёрский» радар включился на полную мощь. Правда, стоило ему приблизиться, ожидая увидеть замышляющих чего-нибудь студентов или, более вероятно, издевающихся над кем-нибудь, его взору открылась совершенно иная картина. Вместо этого он обнаружил студентку с Хаффлпафа, свернувшуюся на полу в позе эмбриона, её дрожащие руки обхватили колени, она судорожно всхлипывала. Над ней парил полтергейст Пивз.

Поначалу Снейп был уверен, что девочку обидел он, напугав, возможно до полусмерти, и уже готов был звать Кровавого Барона, но потом заколебался, услышав, что именно говорил Пивз. К собственному шоку, он понял, что на самом деле полтергейст на свой лад пытается утешить и развеселить несчастного ребёнка, рассказывая дурацкие шутки и истории.

— Робин, дорогая, тебе не кажется, что пора бы уже подняться с пола? Ты можешь тут замёрзнуть и превратиться в гигантскую сосульку. Держу пари, профессор Снейп не обрадуется, если случайно наткнётся на такую живописную ледяную скульптуру посреди коридора в своих подземельях. Ну же, твоя отработка с Филчем уже закончилась! Ну, хочешь, я его напугаю до мокрых штанов? Прямо у него на глазах вывернусь наизнанку и выволю на него свои кишки? Дошло? Прямо на него? Забавно, правда? Что? Даже не улыбнёшься? Все обычно смеются…

«Мерлинова душа, да что же с ней случилось?» — подумал Северус и тут же решил выяснить. Он вышел из тени и подошёл вплотную к этим двоим, тихо спросив, — И что у нас тут? Пивз, ты что, напугал мисс Дженнингс?

Полтергейст резко обернулся, — Я?! Профессор Снейп, я не виноват, говорю вам! Её напугал Филч! Ей назначили отработку с ним за то, что она забыла домашнюю работу в классе Пивза, и старикашка Филчи, на мой взгляд, зашёл слишком далеко!

Бровь Северуса поползла вверх. Пивз только и жил тем, чтобы пугать учеников, ну или, по крайней мере, доводить их своими выходками. Если уж он говорит, что Филч зашёл слишком далеко… Северус посмотрел на свернувшуюся клубочком на полу дрожащую третьекурсницу. Девочка, казалось, даже не заметила его присутствие. Северус почувствовал, как в нём пробуждается жалость. Он опустился на колени перед ней и положил руку на плечо. — Мисс Дженнигс, это — профессор Снейп. Не стоит так расстраиваться из-за какой-то отработки. Вы можете мне рассказать, что сделал Филч?

А в ответ: тишина.

Девочка медленно подняла голову. Её лицо было красным и мокрым от слёз, в голубых глазах появился ещё больший ужас. — Пожалуйста, сэр… не отправляйте меня обратно к нему… пожалуйста…

— Отправить обратно? К мистеру Филчу?

Кивок.

— Если ваша отработка с ним закончена, у меня нет для этого никаких оснований, — проговорил он тихим успокаивающим тоном, — А что привело вас в такое состояние?

— Мистер Филч, это он… пока я мыла пол… он говорил всякое… ужасные вещи…

Девочка снова начала всхлипывать. Совершенно не думая, он молча притянул её к своему плечу, и она с готовностью прижалась к нему, дрожа и плача. — Тихо, тихо… ребёнок… всё в порядке. Что бы Филч не говорил, знайте, я не позволю причинить вред ученику, даже малейший…

— А моей семье? Он… он сказал, что посадит на цепь моего маленького братика, первокурсника Мартина, и будет вырывать ему ногти на ногах раскалёнными щипцами. Он даже показал мне их… сказал, что если я не буду хорошо себя вести, он заставит меня смотреть на это…

Мысленно Северус выругался. Пивз был прав. — Я поговорю об этом с мистером Филчем, Дженнингс. Точнее, выскажу ему пару ласковых… — Он мягко погладил её по спине. — Дженнигс, ты замёрзла, ради всего святого, встань с пола.

— Я н-не думаю, что смогу встать. сэр… Простите!

Пытаясь переждать очередной приступ рыданий, Северус вздохнул и поднял её на руки. Она была хрупкой и лёгкой, как птичка. Так что он без труда понёс её обратно по коридору.

— Сэр, а куда мы идём?

— В мой кабинет, где вы сможете отогреться с чашкой какао, а потом мы пойдём к вашему декану и расскажем ей, что случилось. Мистер Филч вышел за рамки в своих угрозах, и ему больше никогда не позволят принимать отработки студентов без свидетелей…

Девочка, казалось, расслабилась и посмотрела на него с надеждой, — Спасибо вам, профессор. На самом деле, вы не такой страшный… — она неуверенно улыбнулась.

Он встретился с ней взглядом и тоже улыбнулся в ответ, — Но вы же никому об этом не скажете, Дженнигс?

— Нет, сэр.

Вернувшись в офис, он усадил ученицу в кресло, наколдовал теплое одеяло и завернул её в него, дал ей носовой платок, чтобы она могла вытереть слёзы. Затем Снейп вызвал домового эльфа, чтобы тот доставил поднос с горячим какао и шоколадным печеньем для Робин.

Однако ребёнок всё ещё был подавлен. Так что, Пройдоха решил тоже попробовать её развеселить, начав петь старую песенку «Славная птичка малиновка, чик-чирик! (2)».

Девочка едва не свалилась с кресла от неожиданности, посмотрела на профессора, потому что Северус, которого тоже едва не хватил удар, зло смотрел себе куда-то поверх плеча. — Сэр… а кто это поёт?

Северус только повернулся к ней и вздохнул. — А это, Дженнигс, мой невидимый гость.

— Привидение?

— Нет, вполне себе бодрый живчик, но предпочитает, чтобы его пока не видели.

— Не бойся, дитя. Я не кусаюсь… разве что тех, кто это заслуживает, — проговорил Плут. — И профессора не бойся. С его ядовитым языком никакого ножа не надо.

Внезапно Робин застенчиво улыбнулась, прикрыв рот ладошкой.

Как раз именно в этот момент появился поднос с какао и печеньем. Робин поблагодарила Северуса и начала медленно потягивать восхитительный напиток. Она с удивлением смотрела, как исчезает шоколадное печенье, как будто его ест кто-то невидимый. Затем, она нерешительно взяла себе одно.

— Да, ты просто бездонная прорва, — проворчал Северус, когда Плут уминал уже третье печенье. — Я вообще-то заказал их для мисс Дженнигс, а не тебе.

— А ты своё какао пить будешь? Потому что, если нет, то я не прочь…

— Держи свой клюв подальше от моей чашки, а то окажешься в духовке начинкой и будешь там распевать «Двадцать четыре чёрных дрозда в пироге»(3).

У хаффлпаффки невольно вырвался смешок.

Северус только молча на неё посмотрел, приподняв бровь.

Она покраснела и смущённо опустила взгляд в свою чашку, но теперь её голубые глаза блестели от смеха, а не от слёз.

Они молча допили какао, потом Северус встал и сказал, что проводит Робин к профессору Спраут и объяснит, что случилось.

— Спасибо вам, профессор Снейп, — ответила девочка, прежде чем они вышли из кабинета. — Обещаю, что никому не скажу ни про какао, ни про невидимую птичку. Может, вы мне её когда-нибудь покажете?

— Когда-нибудь, возможно… — ответил Снейп, думая о том дне, когда Пройдоха оставит его. Он с удивлением понял, что совсем не жаждет этого.

* * *

(1) «Bye, bye blackbird» Joe Cocker.

(2) Robin (англ.) — малиновка. Так что тут Плут просто выбрал песню про птицу малиновку, созвучную с именем девочки.

(3) «Four-and-twenty blackbirds» — детская песенка о птичках в пироге.