The depth of our feelings (гет)

Отличные оценки в академии, две новые подруги и отсутствие врагов — на самом деле, своего рода достижение для той, что совершенно не умела общаться правильно с людьми. То бишь, для меня самой. Не понимаю, как так вышло, но разговаривать с детьми было очень даже просто. Совершенно беззаботные, интересные, но, в то же время, порой такие наивные, что с них хотелось разве что смеяться. И, тем не менее, смеялась я вовсе не «с них», а скорее с ними, ведь это было порой очень весело.

Ино познакомила меня со своими подругами, Хината одолжила пару книг по тайдзюцу… на самом деле, я ожидала, что у нее будут учебники, но никогда бы не подумала, что в них будут подробно расписаны такие базовые вещи, как, к примеру, подробная инструкция по обращению с кунаем, сюрикенами и тем, как правильно кидать. Подробная информация раньше показалась бы мне бредом, если бы я не попробовала когда-то давно сыграть в дартс, где узнала, что «просто кинуть» недостаточно и есть определенные правила, следовать которым ужасно неудобно, но, освоившись, с ними гораздо легче попадать в мишень. А от того я принялась за изучение всей с виду бесполезной теории, какая только была в детской книжке.

А метать кунаи было даже очень весело. Серьезно, как ножики… хотя, по сути, это же они и есть. Играючи кидаясь в мишень, многие из них попросту не долетали, а какие-то и вовсе просто элементарно не застревали в дереве, от чего и правда создавалось ощущение того, что я просто играюсь сейчас в дартс, только более тяжелыми предметами.

* * *

Я прекрасно помню тот летний жаркий день. Родственники сидели на улице, пили пиво, да поглядывали за мангалом, от которого прямо-таки веяло манящим запахом шашлыка и костра, что разлетался, можно сказать, по всей улице. Дым, вздымающийся вверх, под воздействием порыва ветра сменил направление, от чего маленькая я, стоящая, можно сказать, в самом его центре, закашлялась, помахав рукой у лица, дабы хоть как-то избавиться от вони.

— Ну что за принцесса! Смотри, как дымок-то тебя любит! — со смехом произнес один из моих пьяных родственников, имя которого я, если честно, постоянно забывала.

И дело вовсе не в том, что оно какое-то сложное… вовсе нет. Просто этот человек настолько редко появлялся в моей жизни, что просто не было необходимости запоминать его, двоюродного брата моего отца, что по слухам успел и отсидеть, и украсть чужой велосипед, и выкупить когда-то давно все булочки в школе, дабы после их продавать на улице за двойную цену. Истории о нем редко заканчивались чем-то хорошим, но всегда начинались весело и весьма оригинально.

— Это не взаимно, — скривилась и убежала к нему, дабы поскорей избавиться от дыма. — Вся одежда уже провоняла!

— Ну и что? Мама постирает! Серьезно, нашла из-за чего париться, — он взял меня на руки и широко улыбнулся, заставляя меня ответить ему тем же. — Лучше скажи, не хочешь со мной повеселиться?

— А как? — удивилась, слегка наклонив голову в бок, когда дядя уже донес меня до стоянки возле гаража и опустил на землю, указывая на старый забор, что уже как несколько лет пытался все заменить дедушка. Пытался, да вот только руки никогда не доходили.

— А вот как. Вырежи мне круг, — он достал раскладной ножик из кармана, когда я неловко взяла предмет в руку, еще толком и не зная, как правильно с ним обращаться. — Смелее!

— А если я порежусь?.. — на самом деле, в возрасте лет семи я безумно боялась зажигать спички, бенгальские огни и резать что-либо ножом, думая, что тот как-то соскользнет и я просто-напросто отрублю себе им палец.

— Доверься просто мне. Давай руку, — показав, как достается нож, он обхватил мою маленькую ладошку своей, после чего мы вместе начали вырисовывать огромный круг, а в нем — еще несколько поменьше, образуя тем самым мишень. — А теперь кидай туда. Попадешь в центр — получишь самый лучший приз!

— А дедушка не будет ругаться, что мы забор ему испортили? — испугалась я, действительно волнуясь из-за того, что мой лучший друг может расстроиться, а то и обидеться, если увидит это недоразумение на своем заборе.

— Брось, да он похвалит тебя даже! Будет ему еще один повод для того, чтобы забор сменить. А то купить — купил, но сделать все никак не может.

— Это точно, — с улыбкой соглашаюсь, кидая маленький ножик прямиком в мишень.

* * *

Он был хорошим человеком. Отсидевшим, конечно, но… правда, хорошим. И вспоминая все его проделки, хотелось разве что смеяться. Чудной дядя, ничего больше и не скажешь. Помню, как я плакала на его похоронах и просила все его вернуть. Как скулила в подушку и все вспоминала его смех, когда я с визгами пряталась за ним от пчел или же просила чему-то научить. Как-то он даже заехал за мной в школу и стащил оттуда прямо посреди перемены. Учительница, увидев только то, как неизвестный дядька похищает ребенка, была, наверно, просто в ужасе. Это я узнала уже от родителей. Дядя получил по шапке, я, собственно, тоже… но не сказать, что чувствовала за это какую-то вину. Мне было весело представлять ее испуганное выражение лица, когда та в панике пыталась дозвониться до родителей. А из-за чего… дорогой мне человек вообще умер? Что тогда произошло?

Рука дрогнула при одной лишь только мысли о том, что я и понятия не имею о том, что тогда случилось, хотя, казалось бы, тогда определенно знала причину. Об этом буквально говорили чуть ли не все родственники.

— А как… меня зовут? — кунай, не долетев до мишени, воткнулся прямо в землю, когда я пораженно смотрела на столь опасный предмет, искренне пытаясь вспомнить свое имя. Настоящее имя, а не «Сакура Харуно», коим нарекли меня невесть за что и почему.

Не понимаю… разве может человек забыть имя, с которым прожил почти два десятка лет? У меня же нету амнезии, я помню своих родителей, помню семью, помню, где училась и чему. Помню, как бухала в своей комнатушке, да писала продолжение к работам, забывая про сон, еду и все необходимое. Как в ту ночь закончился мой сидр и я просто-напросто хотела завалиться спать. Спать?

Точно… может, это все же сон? Ну не могла же я действительно стать нарисованным персонажем, это и звучит нелепо. Правда, очень глупо. Просто бред…

— Ты чего зависла? — чужой голос заставил меня перепугаться так, что сердце убежало в пятки.

— Что? — только и вырвалось само собой, когда я обернулась, но перед собой увидела лишь маленького ребенка лет шести. Так еще и какого… — А тебе какое дело? — вопрос прозвучал излишне грубо по отношению к тому, кому когда-то симпатизировала настоящая Харуно.

Мальчишка удивился, но затем лишь пожал плечами с хмурым видом, от чего нельзя было точно понять, злится ли он или обижается, но, если судить по тому, что он не уходит… ему точно было что-то нужно.

— Да никакого, — буркнул он, понимая, что тишина как-то затянулась. — Ты странная. И кунай кидаешь странно, — чуть вытянув руки в карманах, признался маленький Саске, с пренебрежением посмотрев на воткнутый в землю кунай, словно тот бросок был тем еще позором. — Ну, ты, все-таки, девчонка. Наверно, это и не удивительно.

— А ты коротышка. Уверена, что и сам бросить лучше меня не сможешь, — скрестив руки на груди, только и ответила я, на секунду почувствовав себя маленькой девочкой, что обзывается на такого же ребенка. Хотя… стойте, а ведь мне, и правда, здесь шесть лет. Значит ли это, что проблем никаких нет?

— А? Но ты ведь ниже меня, — скептично произнес ребенок, мысленно проводя между ними пунктирную линию, и слабо усмехнулся. — Могу. Но не буду. Зачем же мне тебе что-то показывать?

— Так и сказал бы, что не можешь, — отвечаю невозмутимо, но мысленно ликую, желая как-нибудь поддеть его еще. — Ручки слишком короткие для броска, вот и не хочешь сейчас позориться, — улыбнулась, понимая, что это, определенно, должно было его взбесить.

— Глупости, ты просто пытаешься меня взять на слабо, — скрестив руки на груди, с какой-то гордостью ответил маленький Учиха, пока, все же, не перевел взгляд обратно на кунай. Подобрав его, он отошел подальше, примерно на тот же уровень, откуда кидала изначально я. — Смотри, — и мальчишка ловко кинул острый предмет так, что тот буквально влетел в деревянную дощечку прямо возле середины.

Конечно, в самый центр он не попал, но когда Саске вытащил из своей сумки еще пару кунаев и кинул их примерно так же, я еще несколько секунд удивленно смотрела на мишень, не понимая, как вообще надо тренироваться, чтобы достичь такого результата. А ведь помню, как еще когда-то при просмотре вообще не задавалась подобными вопросами. Бегать по деревьям, сражаться с убийцами, постоянно рисковать… и ведь если вспомнить, то, помимо всех этих трудностей, впереди еще война не за горами, а то и не одна.

— Вау… — восхищенный звук вырвался сам собой, ведь я была уверена в том, что сама так и в жизни не смогу. — Что и ожидалось от Учихи. В принципе, чему я удивляюсь?

Победная улыбка и надменный вид пропали с его лица, оставляя после себя лишь неуверенного маленького ребенка, а я, смотря на него, заметно напряглась, не понимая, чем его обидела. Разве я не сказала что-то очевидное? Он Учиха? Учиха. Так почему же обижается?

— Знаешь… так странно, когда все мои умения приписывают к «просто потому что он Учиха». Что в учебе, что на тренировках… а ведь я сам старался. Где-то просил братца что-то подсказать, где-то сам или спрашивал у папы, — я неловко опустила взгляд, не зная, что нужно на это сказать. А вот мальчик передо мной казался таким грустным и, в то же время, озадаченным, что хотелось его как-то поддержать, но нужных фраз просто не приходило сейчас в голову.

— В этом нет ничего странного. У твоего клана богатая история и с этим… боюсь, ты ничего не сделаешь, — одна лишь мысль о том, что через год или два его клан сотрут с лица земли и останется лишь один мальчишка, мне стало только хуже, ведь… как вообще возможно жить со знаниями того, что произойдет в ближайшем будущем? — Но знаешь, у всего есть плюсы. К примеру, у тебя есть семья и брат, который всегда поможет и всему научит.

— Это точно, — с легкой улыбкой согласился мальчик, вспоминая старшего брата, что с ранних лет считался в их семье гением. Саске тоже хотел быть таким же крутым и сильным, как братец Итачи. — Попробуешь еще? — протянул мне свой кунай и я сначала сильно затупила, не понимая, что именно он имеет сейчас ввиду.

— А… да, спасибо, — тем не менее, приняв острый предмет, я без раздумий кинула его и тот воткнулся в край доски, что, в свою очередь, уже было для меня целым достижением. — Ура! Попала!

— Вообще косая. И чему ты только радуешься? — с хмурым видом пробормотал маленький гений, присутствие которого теперь меня начинало даже раздражать.

— Зацепился за доску. Уже хоть что-то, если так подумать, — отвечаю, даже не раздумывая, и жму плечами. Интересно, а ему здесь медом намазано или как?

— Это «что-то» тебе ничего не даст, если срочно что-нибудь не сделаешь, — заученно ответил Саске, заведя руки за спину. — Но, так и быть… я тоже пришел потренироваться. И ты могла бы посмотреть за мной. Покажу, как надо, — и он снова улыбнулся. Так легко и мило, что хотелось заобнимать, да затискать его прямо на этом самом месте.

— Как великодушно, Саске-кун, — я не сдержала тихого смешка, когда он так забавно стушевался, но после просто сделал вид, что не услышал. — Спасибо, — несколько тише добавляю для приличия и дружелюбно улыбаюсь, ведь… если он и правда сможет мне помочь, то я, действительно, буду ему за это только благодарна.

* * *

Так вышло, что на следующий день мы встретились еще раз. Не сказать, что то было намеренно, вовсе нет. Я целенаправленно пришла в то же самое время, находя его удобным для того, чтобы потренироваться и минут за десять доползти потом до дома. Что касается его — не знаю, но косячить я благодаря вчерашним занятиям начала гораздо меньше. По крайней мере, узнала, как проще целиться и как лучше бросать, от чего и действия стали более уверенными. Взмах руки — и кунай с огромной скоростью летит прямиком в мишень. Не туда, куда я намеревалась изначально, но прогресс был виден, можно сказать, на лицо.

Правда Саске, пришедший в то же время, что и я, отрицательно мотнул головой с таким хмурым видом, словно рано еще радоваться и… на самом деле, он был чертовски прав. Шесть лет осталось до того, как мы выпустимся из академии. А дальше — опасные задания и борьба на выживание, которую я запросто продую, если буду радоваться такому незначительному прогрессу. Вот когда кунай будет лететь ровно туда, куда я захочу — тогда можно будет уже расслабиться. Для разнообразия, я стащила у отца сюрикены, но те кидать было лишь страшнее из-за лезвий с внешней стороны и непонимания того, как их хотя бы надо правильно держать.

А когда выходные закончились и пришлось снова рано подниматься, дабы припереться в этот детский сад, надо сказать, я чувствовала себя выжитым лимоном. Руки, которыми мне предстояло еще написать не мало лекций, были готовы просто отвалиться. Из-за зубрежки поздно ночью голова болела, а состояние было таким странным и расплывчатым, что я просто пропускала все слова ребят мимо ушей. Какая-то девка посмеялась над моим огромным лбом и я пустила саркастичную, но такую убогую шутку насчет размера головного мозга. Затем сама растолковала ее, поговорила о человеческой анатомии и поняла, что просто взорвала ей этим голову, ведь малышка просто-напросто и половины не поняла из того, что я ей тогда высказала.

— Эй, — грубый отклик раздался совсем рядом и, подняв голову, я устало посмотрела на того кретина, что помешал моей попытке вырубиться в классе. — Как твое имя? — ледяной тон заставил меня испугаться, когда я смотрела на Учиху перед собой и просто-напросто не понимала, какое зло ему вообще сделала. Выглядел он так, словно собирался воевать со мной. Хмурое выражение лица, руки от напряжения сжались в кулаки и всего на секунду могло показаться, словно Саске… волновался? Ну, это звучит более реально, учитывая то, что достать его вчера настолько я просто не могла. Или могла?..

— Сакура. Харуно Сакура, — растерянно ответила ему и попыталась выдавить улыбку. — Может… ты что-то хотел от меня, Саске-кун? — решила уточнить на всякий случай, но ребенок, услышав ответ на интересующий его вопрос, молча развернулся, да ушел к своему месту, сбегая тем самым от ответа.

— Хей, Сакура-чан, что это было? Ты чем так нашего Саске разозлила? — веселый голос рядом со мной сам за себя говорил о том, что человека неплохо так порадовала эта ситуация.

— Самой бы еще знать, — и ведь правда, мы ведь одноклассники. Видим друг друга каждый день, несколько раз он помогал мне с тренировками и… теперь просит меня представиться? Зачем?

На ум приходило только то, что у него либо плохая память на имена и он хотел невзначай поинтересоваться, но разволновался, либо же и правда на что-то разозлился. Но этого просто не может быть, ведь правда же? Как он может разозлиться на такую милашку, как Сакура Харуно?

Хотя, опять же, никогда не знаешь, что у этих Учих только на уме. Бесполезно гадать, сделала ли я что-то не так, если это не несет за собой каких-либо последствий. И раз уж Саске не намеревается мне за что-либо мстить — значит, все идет как надо. Я буду учиться и тренироваться дальше, чтобы хоть как-то, но обеспечить себе защиту в этом мире. Подружусь с нужными людьми и сама построю безопасный путь к такому же тихому и мирному будущему, насколько то будет возможно…