Cursed Life (гет)

Весь оставшийся день братья Виттебейн провели со своим отцом. Стреляли по уткам, родитель приготовил наивкуснейший ужин, а Калеб, будучи очень любопытным, решил помочь в приготовлении, ведь считал, что это может ему пригодиться в будущем, когда надо будет как-нибудь побаловать Филиппа или захочется самому. Мальчик в это время воровал еду с дощечек и лопал помидоры для салата.

Несмотря на дождливую погоду, втроем им было весело даже после охоты. Мужчина отбросил всю свою строгость, когда играл с младшим сыном или разговаривал с Калебом. Признаться честно, этого не ожидал даже он. Думал, что после охоты все закончится. Что папа приготовит поесть и уйдет пьянствовать или же пригласит друзей прямо в дом. А что? Еда есть, алкоголь в подвале, соленые огурчики так и стоят на своем месте после их покупки.

«Сегодня он превзошел сам себя», — подумал блондин, с улыбкой смотря на взрослого мужчину, сидящего в своем излюбленном кресле напротив камина. Парень прекрасно помнил то, как в детстве он так же сидел с их матерью. А маленькие дети вырезали разные надписи на дощечках или играли в игрушки, сидя на огромном, таком мягком ковре и греясь у огня. Раньше Филиппу очень нравились солдатики и деревянные фигурки. Калеб прекрасно помнил то, как ребенок коллекционировал их и даже подружился с соседом, который делал похожие. Так еще и умудрялся вымогать их за бесплатно.

— Пап? — старший сын осторожно приблизился к мужчине и уселся рядом на диване. — Можно с тобой поговорить? — Виттебейн явно волновался, ведь раньше его разговоры с родителем либо заканчивались плохо, либо и не начинались вовсе из-за Фила. Этот ребенок постоянно возникал и не хотел их оставлять наедине. «Папа принадлежит нам двоим», — так он думал и просто не хотел оказаться у них на втором месте. Его, конечно, можно понять, но все равно поступал он не очень хорошо. Пускай и хотел просто казаться взрослым. Достаточно взрослым для того, чтобы сидеть с ними и принимать участие в более серьезных разговорах.

— Хм? Калеб? — на секунду показалось, что этот человек искренне удивился и даже испугался, когда сын обратился к нему. Без злобы и обиды, как-то было прежде. Скорее с любовью, из-за чего он невольно представил его еще совсем маленьким ребенком. Ребенком, который был точной копией матери. Что внешне, что и по характеру. Ребенок, в глаза которого ему было стыдно смотреть на протяжении нескольких лет после гибли жены. — Да, конечно, — он в спешке кивнул и снова попытался сделать свойственный ему невозмутимый вид, но под вечер это выходило плохо. Они оба устали за этот довольно-таки активный день и все эмоции были видны, словно на ладони.

— Что с той ведьмой в лесу? — немного тише спросил Калеб. Голос звучал обеспокоенно, ведь подросток действительно волновался за последнего живого родителя. После охоты он был сам не свой, да и кровь на одежде, в отличие от еще не до конца проснувшегося брата, он заметил едва ли не сразу. Хотелось спросить и помочь ему еще тогда, но этот старпер просто прогнал их спать. И даже сегодня он не сказал о монстре ни слова, словно скрывает что-то жуткое. А обычно этот живучий алкоголик не стесняется в выражениях и как-то даже рассказывал Филиппу о том, как ведьма разорвала его знакомого.

«Она не оставит нас в живых», — ледяной холод пробежался по позвоночнику, а перед глазами мелькали воспоминания. Его товарищи сбежали. Все до единого умчались в сторону выхода, пихая и толкая друг друга, дабы притормозить товарища и успеть сбежать, пока чудище будет пожирать кого-то другого. Виттебейн же и не посмел тогда выйти из кустов, слыша крики знакомых ему людей. Один за одним, в совершенно разном порядке. Джон, Майл, Гренни…последний был еще совсем юношей, чуть постарше его детей. Все они были убиты, а мужчина, что боялся даже элементарно пройтись по соседям и узнать, вернулся ли хоть кто-нибудь, просто убеждал себя, что они свалили. Свалили и все выжили. Мозгом понимал, что это не так, но хотелось верить в обратное. А рассказывать семье о своей трусости…

— Живая, — бросил Виттебейн, тусклыми глазами глядя на огонь. — Тебя ведь только это беспокоило? — мужчина горько усмехнулся, разговаривая с сыном, а сам представлял вместо него возлюбленную. С нее тогда все и началось. Красивая девушка, умная, ухоженная. Порой он просто глядел на нее и не понимал, за какие заслуги ему достался этот ангел. Влюбленный в нее по уши, он гораздо реже уходил на охоту и чаще проводил время с семьей. Играл с Калебом, гулял с мамой под ручку, воспитывал Филиппа. Когда-то он был идеальны отцом, а так же примером для своих детей.

— Что? А, нет, — парень сразу же мотнул головой, хотя где-то в глубине души все же надеялся на это. — Ты так ничего и не рассказал о ней, — даже понимая то, что отец сейчас явно не хотел ничего о ней рассказывать, Калеб все равно настоял на своем, понимая, что иначе просто никак. — Ни то, откуда она пришла, ни про ее повадки… — подросток на секунду замолчал, словно не зная, что еще сказать. Что дополнить, чтобы заставить мужчину говорить. — На охоте же… — парень нахмурился, внимательно наблюдая за своим отцом. — Все совсем плохо, так?

Ответом была лишь тишина, нарушаемая только треском дров в камине. Выражение лица мужчины почти не поменялось, но вот его тусклый взгляд, что был мертвее мертвого, уже говорил о многом. Сколько Калеб себя помнил, он никогда еще не видел своего отца таким разбитым. Только после смерти мамы, если так подумать.

— Да, — совсем тихо согласился с ним глава семьи. — Охота выдалась вчера тяжелой, — сжав руки в кулаки настолько сильно, что ногти буквально впились ему в кожу, мужчина едва ли себя сдерживал, чтобы не показаться трусом. — Та рыжая тварь… — в голове снова вспыхнули воспоминания о молодой, с виду, девушке с огненно-рыжими волосами. Страшная и такая прекрасная одновременно. — Никого не оставила в живых, — слова давались все труднее и на вечно каменном лице впервые появилась трещина.

«Что?» — подросток слабо вздрогнул, вспоминая всех тех мужиков, что были как минимум в два раза больше и крупнее него самого. Собутыльников отца, что вроде как поддерживали его после потери и даже помогали им в то время, когда их папа не мог пошевелить и пальцем, чтобы что-то сделать.

— Тебе не нужно идти в лес, — решительно только и произнес Калеб, прекрасно понимая, что если не справилась толпа мужиков, то одному родителю ее точно не убить. Сколько бы оружия у него при себе не было, сколько бы ловушек не поставил — все это будет просто бесполезно. — Мы все вместе можем просто уехать. Соберем вещи и просто уйдем. Сожжем наш дом, свалим все на лесную ведьму. Хотя нет, даже сваливать ничего не надо, они и сами все поймут!

— Ты идиот? — грубый вопрос впечатался прямо в сердце, когда отец перешел на такой тон. — Она убила моих друзей, Калеб. Убила мужчин, защищающих свои семьи и деревню. И ты…серьезно думаешь, что после всего, что натворила эта тварь, я смогу просто собрать манатки и уехать? — ледяной тон пугал его и восхищал одновременно. Парень понимал…нет, прекрасно знал, что его отец — крайне упрямый человек. Гордый. И, самое главное…

«Невыносимый», — плотно поджав губы, только и подумал сейчас подросток, чувствуя, как в груди с каждым его словом накипала ярость. Нет, он не идиот. К его же сведению, именно он, черт возьми, заботился о младшем ребенке. Заменял и мать, и отца, что бухал только в путь…так еще и врал, выдумывая самые разные отмазки, касаемые этого индюка, чтобы Филипп и думать бы не смог о том, что этому козлу на них было просто наплевать.

— Наверно…да? По крайней мере, я надеялся хоть на какую-то здравую мысль от тебя, отец! — не удержался парень, что изо дня в день заботится о брате, закупается продуктами даже с учетом того, что денег у них не было и отец все свое заработанное спускал на алкоголь. — Хоть один раз ты мог бы…мог бы хотя бы просто притвориться, что не забыл о нас? Какое дело тебе до остальных? Она не успокоится. Сам видишь, ты же с ней не справился! Так ответь…скажи, почему ты считаешь идиотом меня, если сам, кретин такой, даже и не думал о своей семье?! — прикрикнул Калеб, отчаянно пытаясь найти в своем родителе хотя бы дольку того сожаления, ну или же ответов на свои многочисленные вопросы, коих просто не было. — И даже сейчас. У нас есть шанс уйти…

— Калеб… — начал было мужчина, что посмотрел на него с такой тоской и болью, но то быстро ушло, уступая раздражению, когда старший ребенок его даже и не вздумал слушать.

— Но ты только и заладил, что о своей охоте! Как долго мне еще скрывать правду? Как долго…это будет продолжаться? — парень устало посмотрел на своего родителя, в лице которого он видел только злобу. — Зачем ты пришел? Не хватает людей? Чего ты пытаешься добиться?

— Калеб…

— Так и не выходил бы из своего гребаного леса, если тебе охота настолько дорога! Плевать ты хотел на нашу семью. Я знаю…знаю, что никакой ты не защитник, — охватившая паника мешала здраво мыслить и парень просто выливал в него все, что только придет ему на ум. Он столько волновался…так сильно пытался помогать, действительно желал понять его. Но отцу хоть бы что. Побухать с друзьями у них дома, пока Калеб будет выполнять обязанности кухарки, да потом снова сбежать в лес гонять всяких тварей, что, возможно, и не нападали бы на их деревню, не будь этих охотников. Серьезно, что мешает им просто все вместе обсудить что-то за разговором? Что мешает принять менее радикальные меры и, к примеру, сделать какие-нибудь правила?

— Калеб! — уже прикрикнул на него главный охотник, заставляя сына замолкнуть одним лишь громким стуком по столу. — Хочешь знать, зачем же я вернулся? Я… — мужчина резко замолчал, когда заметил, что его ребенок буквально находился сейчас на грани. — Хотел попрощаться с вами, — он медленно задрал свою рубашку, открывая вид на рану внушительных таких размеров, что расползлась по всему телу, начиная от спины и идущую к его сердцу в виде вздувшихся фиолетовых отростков, что были видны сейчас даже через слой кожи. Зрелище было настолько страшным и противным одновременно, что парень сам не заметил, как к горлу подкатил тошнотворный ком, но он просто не мог отвернуться…ведь это был его отец. — Мне уже не уйти, ты понимаешь?

В комнате снова воцарила тишина, а Калеб со смесью ужаса и отвращения смотрел на проклятие, что навряд ли бы удалось снять известными им методами. В обычном случае охотники могли только ампутировать себе конечности, но ни святая вода, ни чеснок или что-либо еще…ничто бы не смогло разрушить заклятье ведьмы. И тут оно буквально распространялось по всему телу взрослого мужчины, что еще и на охоту с ними как-то ходил, и Филиппа подкидывал в таком-то состоянии.

— Это единственный шанс, — тише произнес он, смотря на сына с пониманием и, в то же время, не терял своей суровости даже сейчас, открыто показав ребенку то, что ему осталось совсем немного. Либо он убьет ведьму и станет, в лучшем случае, простым калекой, либо умрет вместе с ней. Иного не дано. Он ни в коем случае не упустит тварь, что погубила всех его товарищей. — Ты был прав. Вам с Филиппом лучше уйти, — частично согласился охотник, что просто понимал свою участь и не хотел, чтобы его дети так же были одержимы желанием прикончить ведьму, отомстить.

Пусть уж лучше думают, что папа справился и сплавил их, чем если он просто сдох в этом лесу и младшие решили искоренить все зло. Он не хотел, чтобы они повторяли его судьбу, но только сейчас начал понимать, насколько же это опасно. Зря ли он рассказывал об их повадках? Зря учил стрелять? Этого Виттебейн сказать не мог, да и…что таить, навык все равно полезен, а ситуации могли возникнуть разные.

— А ты? — тихо бросил парень, не без отвращения смотря на отца, что все равно пойдет в этот лес и…наверняка говорит им уходить только из-за того, что не хотел, чтобы дети узнали о его слабости. О том, что он кому-то там проиграл. — Я пойду с тобой.

— Не оставляй младшего брата, Калеб, — процедил мужчина сквозь зубы, прекрасно зная об упрямстве старшего ребенка, но в силу характера и ситуации…он понимал, как можно его отговорить. Уж что-что, а за Филиппа он хоть через себя переступит, хоть кого-то в порошок сотрет даже несмотря на свою мягкость и наивность от природы.

«Филипп…» — только сейчас он подумал о том, что же объяснит младшему, когда отец уйдет на охоту в свой последний раз. Соврать, что возможно он ушел к друзьям? Сколько месяцев младший будет верить в эту чушь? Скорее, сам уж в лес побежит искать. А если же найдет? А если заблудится в лесу и самолично ведьму встретит? Как же…им тогда быть? Куда идти?

— И без тебя знаю, — все же согласился он, переводя взгляд на огонь, когда смирился с мыслью о том, что оставлять его нельзя, а идти с ним в лес — тем более.

Хуже ничего и не придумаешь для ребенка, чья жизнь еще вся впереди. Филипп смышленый, куда более умный и сообразительный ребенок, нежели он в его возрасте. Любит читать, раньше научился писать и даже собственные записи ведет. Правда, совсем глупые и лишенные смысла. Например, про разных животных или понравившиеся фразы с каких-то книг. Но учитывая то, насколько необразованными дети были в их деревне, Фил действительно выделялся и был своего рода вундеркиндом. Это мешало ему заводить друзей, о чем в свое время волновался Калеб, но вот брата это, кажется, не волновало. Он мечтал стать охотником…таким же героем, как и его отец. Ну а его это пугало, ведь что не говори, а даже сейчас, с такой огромной разницей в возрасте…в мальчишке он видел эти знакомые черты ненавистного и в то же время уважаемого человека.

— Значит, сегодня снова на охоту? — на согласный кивок он лишь тяжело выдохнул, пытаясь собраться с мыслями и не выдавать своего волнения. — Позволишь…хотя бы помочь тебе собраться? — неуверенно спросил Калеб, понимая, что, возможно, это последний раз, когда он проводит время со своим отцом. И если он не проведет его сейчас, не поговорит и ничего не сделает, то в дальнейшем…повторного шанса может просто и не быть.