Джинни Уизли и Банда Мерлина (гет)

Огонь лился с небес. Вспыхивали одна за другой деревянные крыши, трещали перекрытия, снопы багровых искр взмывали в темное небо. Но паника была быстрее пожара. Тени метались, сталкивались друг с другом, падали, исчезали… Крики становились глуше, обрывались на полуслове, а затем вновь нарастали, будто волна, и взрывались отчаянием.

Он уже видел это. Видел такое.

Где? Когда?

— Эй, парень, чего стоишь? Или прыгай, или уступи дорогу…

Он обернулся, пытаясь разглядеть говорившего. Но вспышка света за его спиной, сделала лицо темным размытым пятном. А незнакомец больше не церемонился. Грубый толчок и короткое падение. Он крепко приложился обо что-то затылком. Перед глазами снова полыхнуло, он попытался вдохнуть, и ледяная вода обожгла легкие…

Мерлин сел в кровати, жадно хватая ртом воздух. Ярко вспыхнули давно остывшие угли в камине и почти сразу погасли, словно кто-то чихнул огнем. Мерлин провел ладонями по лицу и откинулся на подушку. Хорошо, что Джинни убрала из спальни все бьющиеся предметы. Плохо, что он подвержен спонтанным магическим выбросам, словно какой-то мальчишка. И если сначала он считал их последствием пережитого, то теперь крепко сомневался: Моргана могла покопаться в его голове, когда накладывала заклинание. Не говоря уж о том, что он до сих пор не мог вспомнить, как это произошло, как она сумела подобраться к нему так близко...

Он был в пригороде Лондона накануне. Встречался с Алисой в их обычном месте, а затем решил прогуляться. Погода как раз наладилась… И все. Следующее, что он помнил — взволнованное лицо склонившейся к нему девушки. Первой мыслью было: он бы поцеловал ее, будь у него такая возможность, и лишь затем — что вообще происходит… Но если Моргане и удалось сбить его с толку и даже что-то сделать с его магией, то в другом она просчиталась: несчастный случай оказался для него счастливым и свел с удивительными людьми.

И все же Мерлин был рад, что Джинни ушла на тренировку: не хотелось снова пугать ее и уж тем более лгать, что не помнит своего сна. Не говоря уж о зелье, которое он так и не принял. Но эти сны волновали ее, а он не мог отказаться от них, хотя разглядеть ничего нового не удавалось. Всегда огонь, всегда крики ужаса, всегда падение. Лишь проснувшись, он вспоминал, когда пережил такое впервые. Нападение Килгарры на Камелот. Страшная месть близкого друга городу, приютившему Мерлина и ставшему ему вторым домом.

За прошедшие века он потратил немало усилий, чтобы сохранить драконий род и сделать его существование в этом мире возможным: создавал заповедники, искал добровольцев, готовых охранять опаснейших из волшебных созданий, людей, в чьих жилах текла кровь Повелителей, и просто энтузиастов. Он учил их правильно накладывать чары, ухаживать и сдерживать природную драконью ярость. И чем ярче она горела, тем быстрее плавились в ней остатки рассудка. Так что в каком-то смысле Великий дракон действительно стал последним представителем рода, унеся древнее знание в заокраинный мир своих предков.

Мысли о Килгарре вновь вернули Мерлина к вчерашнему разговору и решению Гермионы попытать удачи в Пророчествах. Поверенный Мерлина в Отделе тайн предсказуемо оказался одним из первых в списке погибших, так что теперь Мерлину не оставалось иного, кроме как явиться в Министерство самому и раскрыть себя, или же позволить Гермионе, Рону и Гарри рисковать вместо него. И даже тот факт, что никто из них не считал это чем-то особенным, не облегчал его совесть.

— Решено. Завтра попробую, — просто сказала Гермиона, подводя итог их обсуждению. — А теперь ты, Гарри, идешь спать, ты, Рон, можешь остаться, если хочешь, или же отправляйся домой и хорошенько отдохни. А нам я сейчас заварю свежий чай, — кивнула она Джинни и Мерлину, — этот уже невозможно пить.

С этими словами Гермиона поднялась и подошла к Гарри, чтобы сказать ему несколько слов наедине.

— Невероятно, — тихонько фыркнула Джинни, потянувшись к Мерлину, чтобы поцеловать, — она даже тобой командует.

Он пропустил между пальцами медную прядку — почему-то казалось, что она должна быть горячей, и пожал плечами:

— Каждый должен заниматься тем, что у него выходит лучше всего. Или тем, что ему больше всего хочется.

Джинни медленно улыбнулась в ответ.

— Я вот точно знаю, чего мне сейчас хочется, — вполголоса сообщила она.

— Хоть бы подождали, пока я уйду, — буркнул Рон, прежде чем исчезнуть в зеленой дымке.

— Похоже, твой брат больше меня не боится, — заметил Мерлин.

И действительно, первая робость, которую испытывало все Трио, а не только Рон, при общении с ним, прошла. Джинни рассмеялась.

— Просто он вредный засранец, а это гораздо сильнее любых страхов и него самого.

Мерлин рассеянно улыбнулся, делая глоток кофе — новая привычка его новой жизни. Он почти привык снова жить в городе, хотя, конечно, предпочел бы переехать вместе с Джинни к нему в Лэкок. Но как предложить такое спустя несколько недель знакомства? Даже не смотря на то, что Джинни приютила его у себя и по-прежнему не гнала прочь. Дважды она была у него с тех пор, как он вернул себе память — оба раза они забирали очередные книги и редкие ингредиенты для зелий.

— У тебя хорошо, но… — сказала Джинни в первый свой визит и замолчала, подбирая нужное слово и окидывая взглядом бесконечные книжные полки, шкафы и единственное, повернутое к камину, кресло.

— Пусто? — подсказал он.

— Я хотела сказать — одиноко, — она улыбнулась, — прости.

— Все нормально, так оно и есть, — усмехнулся он, выравнивая стопку книг на столе.

— Но дом мне нравится, просторный и светлый. И сад большой — мама бы оценила.

— Спасибо.

В голове вертелась какая-то банальность про женские руки и хозяйку, которой в этом доме никогда не было, но язык словно присох к небу.

— Пойдем, — Джинни коснулась его плеча, — нас ждут на Гриммо.

Гриммо… Еще один дом, который они теперь посещали с завидной регулярностью, в шутку называя свои встречи собраниями отряда Мерлина.

— На отряд мы теперь не тянем, — заметил как-то Рон, — скорее уж банда.

— Банда Мерлина, — фыркнула Джинни, пристраиваясь на подлокотнике его кресла и ероша Мерлину волосы. — А что, мне нравится.

— Поддерживаю, — кивнул Гарри.

— Ты радуешься, что эта честь снова обошла тебя стороной, — хмыкнула Гермиона, и Поттер поднял руки ладонями вверх, признавая ее правоту.

— Зато батальон Рона, по-моему, отлично звучит, — заметил Уизли.

— Сразу уж батальон! А чего не армия, братишка? — поддела Джинни, и все рассмеялись.

Мерлин уткнулся носом в ее плечо и подумал, что снова попался. Снова сблизился с кем-то, подставляя их под удар. Но сделанного не воротишь, а он не вправе распоряжаться чужой судьбой. И к тому же, он все больше прикипал к своей так называемой банде.

Отставив кружку, Мерлин вздохнул. Они продолжали топтаться на месте, не выяснив ничего нового ни о Моргане, ни об Артуре. Все, что у них было — его навязчивые сны и абсолютное молчание с той стороны. И Мерлин не знал, что тревожило его сильнее. Сны выматывали, но в них могла таиться подсказка, но неработающее заклинание… Такого не должно быть. Ему уже приходилось обращаться к душам умерших за советом, искать их и даже помогать пересекать границу в обе стороны. То была сложная, древняя магия, напрямую связанная со Старой религией, и он старался прибегать к ней только в самом крайнем случае. Но она работала. Каждый раз работала так, как ему было надо. Тогда почему не выходит? Что придумала Моргана? На какие муки она могла обречь душу Артура?

Он резко поднялся, перенеся чашку в мойку едва заметным движением глаз. Пожалуй, пришло время воспользоваться помощью, пользоваться которой совсем не хотелось. И на этот раз он все-таки отправится туда один.

Парадоксально, но на Острове Блаженных никогда не было хорошей погоды. Густой туман, леденящий душу и конечности холод, завывающий ветер… Остров каждый раз намекал, что не рад гостям. Но гости были настырны, считали себя всесильными и плевали на какой-то там дождик. Мерлин себя всесильным не считал, однако без лишних раздумий замотался плотнее в подаренный Джинни шарф и позвал Привратницу.

Каэлих не удивилась, отвечая на его зов уже во второй раз. Она вообще была скупа на эмоции. С тем же бесстрастным лицом она выслушала его просьбу: отыскать душу Артура или сказать, кто и когда потревожил ее в последний раз

— Что ты хочешь взамен? — спросил ее Мерлин.

Наконец на восковом лице появился проблеск эмоций. Жуткие мертвенно-серые губы растянулись в подобие улыбки.

— Услугу. Когда и где мне это будет нужно.

Он засомневался. Никогда эти создания не просят того, что ты можешь с легкостью им отдать. А это значит, что сейчас он рискует чем-то очень дорогим и важным... И все же он должен был знать. Должен был сделать все от него зависящее, чтобы давно обещанная встреча состоялась.

— Идет.

Пугающая улыбка стала шире.

— Что конкретно ты хочешь узнать, Эмрис?

— Артур… когда он покинул пределы загробного царства? Кто ему в этом помог?

— Никто и никогда, Эмрис, — сказала Привратница.

Он растерялся. Значит, Моргана просто лгала? Манипулировала, как обычно используя то, что было для врага дороже всего? И это она насылала ему сны?

— Значит Артур по-прежнему в твоих пределах? — спросил он, стараясь не обращать внимания на тяжесть, наливавшуюся в груди.

Так было правильно. Мертвые должны оставаться среди мертвых. Никому еще воскрешение не приносило счастья. Он повидал всякое и мог говорить об этом с уверенностью. Но вот загвоздка — когда речь шла об Артуре, Мерлин ничем не отличался от других, отчаянно жаждавших новой встречи. Встречи, которая уже должна была состояться если не на одной, так на другой стороне.

— Нет, — сказала Каэлих, возвращая его к реальности. — Никто и никогда не тревожил душу Артура в моих пределах, потому что она никогда не входила в эти врата.

— Но… — Мерлин запнулся, пытаясь собрать разбегающиеся мысли, — как такое возможно?

— Разве ты не знаешь, Эмрис? — на этот раз Каэлих как будто действительно удивилась. — Так было предрешено.

Она исчезла, прежде чем он успел хоть что-то сказать. Вопросов стало только больше, вот только Каэлих вряд ли могла или захотела бы на них ответить.