Верный пёс (гет)

Сириус не думал, что может стать главой семьи, более того, никогда не фантазировал о том, что женится, как Джеймс, или хотя бы с кем-нибудь съедется, займётся бытом и станет воспитывать ребёнка, но всё вдруг сложилось само собой. Питера он не смог отыскать в первые же дни после трагедии и отомстить за смерть Джеймса, а вот Лили с Гарри очень нуждались в его помощи. Он забрал крестника в дом, который ему завещал дядя Альфард, и почти неделю с большим трудом справлялся с обязанностями родителя. Как оказалось, одних игр с ребёнком было недостаточно… Гарри, может, и был славным малышом, но ему требовался уход, включающий себя не только кормление, купание и переодевание. Временами малыш просыпался посреди ночи и вовсе не потому, что становился мокрым. Временами он просто ползал или ходил по полу, раскидывая всё на своём пути или трогая каждую заинтересовавшую его вещь, пытался просунуть пальчики в каждую щель и не понимал, что опасно, а что нет. В любом случае, что бы Гарри ни делал, ему был нужен рядом кто-то взрослый и близкий, иначе малыш терялся, пугался и плакал.

Словом, за неделю Сириус, по собственным же прикидкам, постарел лет на пять и забыл, что такое нормальный сон. На Гарри он, конечно же, не злился — да и как злится на несмышлёного невинного малыша? — но часто бывал мрачен и хотел провалиться под землю. Думал, что Джеймса не стало из-за его ошибки и не знал, как смотреть в глаза Лили. Однако она, в отличие от него, не злилась и не искала виновных в трагедии. Возможно, Лили переживала утрату по-своему — она была не из тех девушек-истеричек, кто драматично заламывает руки, с криками бросается другим на шею и начинает безудержно рыдать, — но у Сириуса будто камень свалился с души, когда он наконец-то отважился зайти к ней в палату и поговорить. Благо, что Лили шла на поправку и вскоре перебралась к нему. Восстановить дом в Годриковой Впадине не представлялось возможным после тех заклинаний, что применил Волан-де-Морт, да и вряд ли этот дом мог теперь приносить прежнее тепло и уют.

— Дай нам хотя бы пару месяцев… и потом мы с Гарри обязательно куда-нибудь съедем и не будем тебя обременять, — заверила его в первые же дни Лили, но Сириус тут же отмёл это решение:

— И речи быть не может! Может, Волан-де-Морт и сгинул, но… но его Пожиратели всё ещё на свободе! Мало ли кто может вас искать… Прошу, не делай глупости, не спеши. Можешь жить у меня… сколько пожелаешь. Этот дом, он… и ваш с Гарри дом.

— Спасибо… Сириус.

Его дом, конечно же, тоже не был гарантом безопасности, но Сириус обложил его всеми известными ему чарами защиты, а ещё упросил Дамблдора добавить Фиделиус и стать Хранителем тайны, раз уж он это предлагал ещё Поттерам и пытался их уберечь. Дамблдор охотно ему помог и заодно ещё раз выразил соболезнования Лили.

Её выдержке, конечно же, стоило позавидовать. Лили старалась ухаживать за Гарри самостоятельно и лишь временами просила купить ей некоторые предметы обихода, но Сириус всё равно видел, насколько ей нелегко. Бывало, по вечерам она качала сына на руках и напевала что-то, а сама тоскливо и безотрывно посматривала в сторону окна, как будто бы надеясь увидеть в отражении стекла ещё одного человека возле себя. Бывало, она молча стояла у кроватки, возможно, думая, что со спины ничего непонятно, и рукой поочерёдно касалась щёк. Бывало, она сидела за столом и смотрела только в тарелку или в сторону, а бывало, улыбалась и старалась поддерживать разговор, но по её печальным глазам всё было прекрасно видно.

Возможно, Лили держалась только ради Гарри. Не хотела, чтобы малыш видел её страдания и пугался. Наверное, он тоже очень напоминал ей о Джеймсе. Наверное, она периодически хотела снова прижаться к его груди, ощутить крепкие объятия, дарящие спокойствие, и нежные поцелуи. Хотела, чтобы Джеймс снова дурачился и смешил её. Она не говорила о нём с Сириусом, да и он не пытался затеять такой разговор, но всякий раз ему тоже становилось невыносимо тоскливо при одном взгляде на неё.

— Давай я с Гарри посижу, а ты хоть отдохни немного или… займись чем-нибудь, — временами предлагал Сириус, и Лили с благодарностью в лице отдавала ему малыша.

Благо, что Гарри был ещё слишком мал и ничего не понимал. Он с восторгом играл с крёстным, любил покататься на его спине, когда тот превращался в лохматого чёрного пса, с любопытством обследовал дом и тряс новые игрушки. Гарри, пожалуй, был единственным в доме, кого не коснулась тяжесть скорби. Он был активным и рос с каждым днём. Гарри не знал, почему Рождество в этом доме прошло очень скромно: заходил лишь один Римус с бутылкой вина, ёлка была совсем небольшой, Лили запекла курицу и вино все взрослые пили с натянутыми, как будто бы радостными улыбками. День рождения Лили в январе тоже, пожалуй, прошёл не очень бурно и в той же компании, разве что именинница поочередно обняла друзей в знак благодарности и поцеловала в щёки. В марте Римус и вовсе скрылся, сославшись на дела, но к концу месяца явился и все отправились в Годрикову Впадину. В день рождения Джеймса Лили впервые побывала на его могиле и, всхлипывая, прижималась к груди Сириуса, пока Римус в стороне держал на руках ничего не понимающего Гарри.

День рождения погибшего друга, Лили, которую он пытался безуспешно утешить, и сам Гарри, очень похожий на отца, — пожалуй, всё это ещё острее задело незаживающую рану, и Сириус снова гулял по Лютному переулку. В Министерстве магии знали про Питера и безуспешно искали его. Дамблдор и члены Ордена Феникса знали про Питера и были готовы того поймать. Пожиратели смерти, вероятно, тоже знали про Питера — по крайней мере, те из них, кому удалось, как Малфоям, выкрутиться и не сесть за решётку. Возможно, они тоже искали его и хотели наказать за господина. Но этого Сириусу было мало. Он знал о Питере куда больше, чем другие, но не мог это сказать. Не хотел подводить Римуса: тот и в школьные годы переживал, что если о прогулках одного «волка» и его мохнатых друзей будет известно директору, то Дамблдор его первым прогонит из Хогвартса за обман и безобразие. Не то чтобы теперь правда могла сделать кому-то хуже… но Сириусу и без того было неудобно перед другом. Он-то думал, что это Римус потянулся к оборотням, которых собирал Волан-де-Морт, и был готов предать друзей, а оказалось, что их предал Питер, безобидный друг, от которого он и не ожидал ничего плохого.

— Крыса он… анимаг незарегистрированный… — скрыв лицо под капюшоном мантии, злобно твердил Сириус, сидя под ночь за столиком одного из питейных заведений Лютного переулка, и протянул мешочек с деньгами очередному ищейке. — Достанешь его мне и получишь ещё больше.

— Крыса, говоришь… что ж, поищем, — уверял тот.

Некоторые вознаграждения он обещал и гоблинам, что-то отдавал журналистам, способным находить и откапывать самые необычайные сведения, что-то расходовал на одежду, обустройство дома и любимый мотоцикл. По той же причине, что деньги он слишком часто и безудержно тратил на самые различные нужды, а на помощь матери рассчитывать не приходилось, как и не хотелось обращаться к Лили, Сириус вскоре отправился в Министерство и устроился на работу. Решил, что таким образом сможет решить сразу несколько задач: заиметь небольшой стабильный доход, знать местные новости, хоть куда-то вкладывать свою энергию и не сидеть дома.

Здесь же, в Министерстве магии, очень быстро зародились и поползли первые слухи… Одни твердили о благородстве Сириуса и его красоте — в основном дамы, желающие с ним поближе познакомиться, — другие находили в его действиях корысть, заключавшуюся в том, что он хочет жениться на жене друга, прибрать себе его состояние и пользоваться славой Мальчика-Который-Выжил. Также были и те, кто считал, что в Годриковой Впадине не было никакого Волан-де-Морта, а произошла лишь ожесточённая семейная сцена. По их версии, Джеймс Поттер якобы узнал, что жена его обманывала и изменяла с близким другом, а апогеем этой истории стало признание, что Гарри Поттер возможно и не Поттер вовсе.

Сам Сириус, к своему же облегчению, не знал разрастающихся слухов, он старался отдавать все силы работе, поискам предателя и крестнику, с которым периодически сидел по вечерам или выходным. Лили же занималась бытом, готовила, ухаживала за сыном и прибиралась в доме. Она тоже не интересовалась слухами, хоть и читала книги и газеты, но зато другие люди всё больше стали убеждаться в своих догадках. Если эти двое живут вместе и растят ребёнка, были уверены они, то это не просто так, вероятно, кто-то из них обманывает другого или же они вместе обманывают самих себя.

— Это мать Гарри Поттера! — чуть позже появилась в женском кружке сплетниц новая версия. — Она теперь давит благородному Блэку на жалость и хочет женить на себе!

— Да-да, без мужика ребёнка как следует не воспитаешь! — сразу же нашлись согласные с ней коллеги, и обсуждение пошло с новой силой.

Из всего, что о них стали болтать, люди были правы только в одном: Сириус и впрямь не желал расставаться с Лили. Он настолько прикипел к игривому крестнику и тому, чтобы возвращаться в дом, где его ждут, что даже стал всё чаще отгонять от себя тревожные мысли, что может прийти время перемен.