Долг платежом красен (джен)

Примечания:

К этой работе появился лайк — а значит, хоть какой-то небольшой актив, поэтому я решила добавить новую главу)

* * *

— А в полиции всем сейчас такие машины раздают? — не удержалась я от сарказма, когда меня в наручниках провели вниз и усадили в шикарную чёрную тачку с тонированными стёклами. — Вы не подумайте, я не против, просто слышала, что бюджет, выделяемый на госслужащих, обычно невелик.

— Это его машина, — кивнул на напарника Като, сидящий рядом со мной, позади водительского сидения.

Да кто бы сомневался, что это тачка мажорика — Кадиллак с крутыми номерами. Уверена, даже если б остальные всем отделом скинулись, им бы скорее всего хватило денег лишь на покупку фары или колеса, и то не факт. Мне просто скучно, вот я и задаю дурацкие вопросы, чтобы хоть как-то себя развлечь.

Не то, чтобы я не знала, как снять наручники (способов, кстати, немало), просто куда тут дёрнешься посреди дороги? Даже если я их сниму и выскочу на ходу из машины (что уже само по себе травмоопасно), то бегать наперегонки с двумя спортивными парнями как-то слишком уж самонадеянно. Особенно, если учесть, что я так себе бегунья. Внезапно я представила, как буду смотреться в шикарном платье, на каблуках, удирающая по кустам от двух представителей закона и, не сдержавшись, фыркнула.

Оба парня тут же покосились на меня.

— Простите, это нервное, — махнула я рукой, правда, из-за наручников по небольшой траектории. — А вы меня надолго забираете? А то у меня дома кошка голодная…

Про кошку, между прочим, чистая правда. С голоду-то она, конечно, умереть не должна — еды я ей предварительно оставила. Да и Лилит, в случае чего, её заберёт.

— Если честно ответите на все наши вопросы, то, возможно, вечер проведёте дома, с подпиской о невыезде, — терпеливо ответил Като.

— Тогда проще мне вам дать ключи, чтобы вы кошку покормили, — вздохнула я. — И давайте уже на «ты» перейдем, если никто не возражает. Всё-таки после сегодняшнего мы почти близкие люди: и дыма вместе наглотались, и под ручку в наручниках вывели... А, кстати, твой напарник всегда такой неразговорчивый? — киваю в сторону брюнета, который не принимал никакого участия в нашей милой беседе.

— По большей части, — вздыхает парень.

Видать, это его больная тема. Да уж, повезло ему с напарничком.

— «Молчание — золото», — глубокомысленно изрекаю я, глядя сквозь тонированное стекло на проезжающие мимо машины.

Впрочем, наблюдать придорожный пейзаж мне вскоре надоело. Тем более нашлась тема поинтереснее.

— А что же, представителям закона можно нарушать правила дорожного движения? — уже через пару минут вновь спрашиваю я, с интересом наблюдая, как мы пересекли сплошную, явно превысили скорость и едва не толкнули чей-то автомобиль.

Ответом мне был глубокий вздох.

— Камбэ, ты можешь хотя бы при задержанных ехать нормально? — обратился Хару к напарнику. — Это же подрывает наш авторитет, как членов полицейского департамента.

Тот лишь хмыкнул и прибавил скорость.

— КАМБЭ! — заорал Като, вцепившись в подлокотник.

Можно догадаться, что доехали мы таким методом крайне быстро. Киваю внизу дежурному с лёгкой улыбкой и с любопытством осматриваю обстановку — в таком местечке я ещё не была, всё же попадаюсь впервые. Ну, как говорится… «всё когда-нибудь бывает в первый раз».

Меня отвели в комнату для допросов и, наконец-то, сняли наручники.

— Так, — распорядился Като. — Камбэ, начни допрос, а я буду тем временем составлять протокол. Нечего отлынивать от обыденной полицейской работы, — и обратился уже ко мне: — Назови своё настоящее имя.

Я называю. И разумеется, поддельное. Надолго я здесь задерживаться не собираюсь. Либо сбегу сама, либо Лилит вытащит, хотя и отругает как школьницу. Смотрю на Камбэ в ожидании вопросов.

Видимо, Дайске решил пойти по более лёгкому пути, так как следующее предложение заставило нас с Като нервно дернуться.

— Ты получишь сто тысяч йен, если ответишь на все наши вопросы, — спокойно бросил мажор. — Это неплохая цена.

— Нельзя действовать такими методами! — схватился за голову Хару. — Ты же полицейский!

Я подавила сильнейшее желание придушить Камбэ его же галстуком и с деланным восторгом уставилась на него.

— Сто тысяч йен?! С ума можно сойти! Аж не знаю на что потратить! — воскликнула я, а затем, холодно прищурив глаза, с милой улыбочкой сказала, что я думаю по этому поводу и пешеходный маршрут, куда он может отправиться со своими деньгами, а заодно достопримечательности, которые парень может посмотреть по дороге.

На какую-то секунду на лице миллионера проскользнуло удивление и недоумение, как если бы, допустим, комар, вившийся над ухом, вдруг обрёл способность говорить человеческим голосом, но затем на нём вновь появилось безразличное выражение. Зато Като засмеялся от души.

— Честно, мне даже жаль, что ты преступница, — тщетно пытался он сдержать приступы хохота. — Моему напарнику полезно время от времени такое слышать.

И тут же получил недовольный взгляд от Камбэ в свою сторону.

Запоздало, я подумала, что мне нужно было быть более сдержанной — похоже, я нажила себе врага в лице щёголя. Одна надежда, что он не окажется слишком мелочным, и я для него просто мелкая сошка, на которую не стоит обращать своё королевское внимание. В конце концов, я ведь тоже не со зла, он просто наступил на больную мозоль. Терпеть не могу тех, кто решает вопросы размерами кошелька — психологическая травма, так сказать.

Хм-м, а вот это уже странно. Щёголь достал из кармана темные очки и надел их.

— Тут вроде нет солнышка… — растерянно пробормотала я.

— Это нанотехнологии, — спокойно пояснил тот. — Если ты соврешь, я сразу же об этом узнаю.

Ясно. Всё-таки обиделся похоже. Теперь попытается меня подловить на ответах. Значит, нужно быть осмотрительной. М-да, тут, похоже, детектор лжи другого уровня — считывает не только пульс и дыхание, но и мимику человека. И на уловки не пойдешь — я не могу зажать в руке, скажем, скрепку или заколку, чтобы подтасовать результат, когда на меня так пристально смотрят с двух сторон. Ну что ж, постараемся отвечать так, чтобы себя не выдать. Как говорится: «Честность — самая азартная игра».

— Начнём, пожалуй, с осмотра вещей, — предложил Дайске, бесцеремонно вытряхивая содержимое моего клатча на стол.

Он удивлённо покрутил в руках слуховую трубку из мундштука и запасную дымовую бомбочку.

— Настолько просто, — протянул он. — Ты сама их сделала?

— Ага, — киваю я. — В интернете и библиотеках полно инструкций, как такое собрать. Даже школьник справится.

Говоря это, я не соврала. Мной были получены лишь общие инструкции, инструменты себе из перечисленных там, я подбирала сама, как сама и закупала для них детали.

Видимо, Камбэ был удовлетворён ответом, потому что перешёл к следующему вопросу:

— У тебя были сообщники?

А вот здесь не соврешь.

— И да, и нет, — отвечаю я. — Я действовала по собственному желанию, но чтобы разобраться в таком огромном доме, мне нужно было знать расположение комнат. Так что у меня были помощники, но я даже ни разу не видела их лица, так что ничего не могу сказать о том, кто они.

— Как ты их нашла?

— Прости, но я отказываюсь отвечать, — говорю я, нахмурившись. — Это была моя инициатива и лишь мне за неё расплачиваться.

Дайске, тем временем, вертел в руках мою кредитку, проверяя счета.

— Значит, бриллианты и платье ты взяла в прокат?

— Само собой, — довольно хмыкнула я. — Приятно конечно, что я произвожу впечатление той, кто может себе всё это позволить, но…

— Не производишь, — припечатал Камбэ.

Эй! А вот сейчас обидно было! Так, ладно, держим себя в руках… Я спокойна, я абсолютно спокойна.

Ах, вот оно что?! Глядя на его ухмылку, понимаю, что меня просто дразнят. Ну а чего я хотела, после того как в устной форме послала его в места не столь отдалённые? Ну всё, берём себя в руки и продолжаем.

— Тем более, — улыбаюсь я. — В таком случае, ты и сам мог бы догадаться, что весь мой лоск взят напрокат.

— Зачем ты пробралась в дом к потерпевшему? — задал Камбэ следующий вопрос.

Я не удержалась и громко фыркнула. Като отрывается от заполнения протокола и удивлённо смотрит на меня.

— Просто назвать хозяина дома «потерпевшим» язык не поворачивается, — объясняю я свою реакцию. — Но как бы там ни было, у меня были на то веские причины.

— Какие? — был задан весьма лаконичный вопрос.

— Вы знали, что хозяин дома сделал своё состояние, занимаясь шантажом? — вопросом на вопрос отвечаю я.

Дайске кивает. Като же, наоборот, отрицательно качает головой.

Ну и как мне теперь обойти детектор лжи, не привлекая ненужное внимание к тем, к кому его привлекать не стоит? Задачка… Не могу же я сделать себя главной участницей из, по сути, второстепенного персонажа. Хотя, почему нет?.. Мне в голову неожиданно приходит блестящая идея и я говорю:

— Похоже, придётся рассказать вам одну историю. Но вы же всё равно никуда не торопитесь…

Однажды, одна девушка сделала большую-пребольшую глупость, — рассказываю я от третьего лица, так, чтобы подумали, что речь идёт обо мне. — Она влюбилась в богатого мальчика. Он был красив, казалось, что умён, галантен и, как ни странно, тоже оказывал ей знаки внимания. Эдакий сказочный принц из красивой истории о неземной любви. Затем начался конфетно-букетный период из разряда «люблю, куплю и полетим», — горько усмехаюсь я. — И, разумеется, героиня этой истории с «принцем» стали очень близки… — перевожу дыхание, тайком наблюдая за реакцией полицейских.

Вроде, слушают внимательно… Като, так вообще, отложил ручку и подался вперёд. Продолжаем…

— Но, как и бывает со всеми снами, этот тоже закончился, розовые очки слетели, и осталась только неприглядная правда — мальчик просто развлекался, — я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладонь и неожиданно всхлипываю.

Нет, это вовсе не игра на публику. Эмоции, действительно, нахлынули, когда я их не ждала — наивно полагала, что смогу рассказать всё достаточно спокойно. Но главный участник этой истории мне настолько близок, что я просто не могу сдержать слёз.

Като выходит из комнаты и через минуту возвращается со стаканом воды. Я, хлюпая носом, благодарно беру его. После пары глотков продолжаю.

— И всё бы ничего… Но участники этой истории были неосторожны. А точнее, героиня, по своей наивности, и не предполагала о скрытых камерах в спальне принца. Она бы и рада забыть всю эту дикую историю, да только запись попала в руки шантажиста. Кассета должна была быть уничтожена, понимаете? — поднимаю я глаза, в которых полыхает пламя ярости и отчаяния.

— Почему ты не обратилась в полицию?! — восклицает Като. — Тебе бы помогли.

Он что, это серьезно? Я обхватываю себя за плечи, будто мне холодно.

— Милый мой Като, — говорю я ему с грустной улыбкой, — я давно уже не верю в правосудие. Особенно, когда дело касается сильных мира сего, которые улаживают все вопросы пачкой банкнот. Так что вам ещё повезло, что я отправилась туда не с пистолетом, и вам приходится расследовать лишь поджог, а не убийство… Хотя, я бы предпочла, скорее, цианид, чем пистолет… Ой! — вовремя спохватываюсь, ловя себя на том, что сейчас выдаю полиции предполагаемые способы убийства, да ещё и с таким мечтательным выражением на лице.

Но парни, к их чести, сделали вид, что не заметили последнюю часть фразы. Что ж, нужного эффекта я добилась. Смотрят, вроде бы, с сочувствием. Ну, по крайней мере Като. С Камбэ фиг догадаешься, о чём тот думает.

— А почему ты просто не забрала кассету? — спрашивает он. — Зачем нужно было сжигать всё содержимое сейфа?

— Именно потому, что я не верю в правосудие, — поясняю я со вздохом. — Я не могу быть уверена, что записи с этих кассет не попадут в плохие руки, а потом в сеть, сломав чьи-то жизни…

Видимо, мой ответ его удовлетворил, так как он коротко кивает. Ещё бы, я ни разу не солгала в показаниях! Рассказывала, правда, не о себе, само собой, кроме части с поджогом. Но разве я виновата, что парни восприняли это, как историю лично моей жизни?

— И что нам с ней теперь делать? — как-то рассеянно задаёт вопрос в пространство Като. Видимо, мысли вслух. — Камбэ, как думаешь, сможем мы прижать этого шантажиста?

— Без доказательств сложновато будет, — задумчиво откликнулся тот. — Можно попробовать использовать её показания, как показания свидетеля. Хотя, по идее, этим уже должен заниматься не наш отдел.

Я округляю глаза.

— Вы что?! — горячо восклицаю я. — Мне с этим типом очную ставку устроить хотите?! Да он же меня после всего этого, ногами в тазик с бетоном поставит и скинет в ближайшую речушку!

Тут уже оба полицейских взирали на меня во все глаза.

— В тазик с бетоном? — переспросил Камбэ. — Сейчас никто так не делает. Скорее уж киллера наймут и всё.

— Ты явно пересмотрела фильмов про мафию, — качает головой Като.

Ну… может быть. Им виднее. Но быть застреленной киллером я тоже не хочу. Что-то мне подсказывает, что дырка во лбу мне совсем не пойдет.

В комнату заглянул светловолосый парнишка с топорщащимися вверх прядями.

— Като, Камбэ, вот вы где! — обрадованно восклицает он. — Вас в Первый отдел вызывают, насчёт текущей операции.

Камбэ, как ни в чём ни бывало, встал из-за стола. Като растерянно оглянулся на меня.

— Подождёшь немного? — спрашивает он. — Камэй, присмотришь за ней? — говорит Хару заглянувшему парнишке.

Тот удивлённо кивает и проходит в комнату.

Какое-то время мы оба молчим, присматриваясь друг к другу. Камэй явно испытывает когнитивный диссонанс, видя в комнате для допросов элегантно одетую девушку. Наконец, он решает нарушить молчание.

— Простите, вы потерпевшая по какому-то делу?

— Я подозреваемая, — доверительно сообщаю я ему, с удовольствием наблюдая нескрываемое изумление на лице парня. — Но это пока. Като обещал во всём разобраться. Он хороший парень, верно? — с улыбкой спрашиваю я.

Мой собеседник тоже начинает улыбаться.

— Да, Като — отличный парень, — кивает он, — и если он пообещал разобраться, мисс, будьте спокойны, он это сделает.

Отлично! Кажется, это мой шанс выбраться отсюда. Этого парнишку ничего не стоит обвести вокруг пальца. Как говорится, ничего личного. Просто мне нужно ускользнуть до того, как Камбэ с его чудо-техникой вплотную займётся моим именем и поймёт, что оно фальшивое. Хоть бы они с Като в Первом отделе подольше задержались!

— Давайте облегчим ему задачу, — предлагаю я. — Можете подать мне лист бумаги, чтобы я могла записать свои показания?

Ну разумеется, в такой мелкой просьбе мне не отказали, и я, сняв перчатки, начинаю выводить неровные строчки на бумаге.

— Мисс, вы левша? — удивляется парень.

Ну разумеется, нет. Просто не хочу оставлять такую улику, как собственный почерк. Знал бы он, сколько я училась писать левой рукой! Эх, никто не оценит моих усилий… Но в ответ лишь киваю.

Дописав строчку, я, как бы невзначай, провожу большим пальцем по краю листа и, разумеется, на пальце выступают капельки крови.

— Ой! — вскрикиваю я, демонстрируя кровь на порезанном пальце. — Боже! Я боюсь крови! Мне дурно! Сделайте что-нибудь!

К слову, крови я, действительно, боюсь, но не в таком микроскопическом количестве. Встаю из-за стола, тяжело опираясь на него, делаю пару шагов вперёд, а затем, приложив пальцы к вискам, покачнувшись, падаю прямо в руки, тоже вскочившему из-за стола, парню.

«Опа!» — мысленно вскидываю я кулачок вверх. Вот это я молодец, такую сцену отыграть. Голливуд отдыхает! Теперь, главное, чтобы парень не тупил.

Камэй растерянно оглядывается по сторонам, но так как кроме нас здесь, собственно, никого нет, понимает, что ему придется решать эту проблему самому.

Он усаживает меня на стул (едва не уронив по дороге!), и со словами:

«Подождите, мисс! Я сейчас принесу аптечку», — выходит из комнаты, так и не закрыв за собой дверь.

Времени у меня немного. Но и выйти в таком виде я тоже не могу. Вновь надеваю перчатки, беру со стола кружевной носовой платок, небрежно вытряхнутый из клатча вместе с остальными вещами, и, быстро и методично, протираю все поверхности, которые успела схватить без перчаток.

Затем достаю из-за пазухи долговую расписку, вытащенную мной из сейфа хозяина дома и кладу сверху на своё послание. Надеюсь, этого хватит, чтобы упрятать негодяя за решётку. После чего быстро скидываю платье — под ним у меня топ и бриджи, одетые вот примерно на такой случай. Следующим на стул летит белокурый парик и я чувствую, как мои рыжевато-русые кудри свободно спадают мне на плечи. А вот обувь придется оставить. Но сейчас сочетанием бридж и каблуков, к счастью, никого не удивишь. Снимаю с себя все украшения и кладу на стол, забирая лишь заколку с птичкой — свою визитную карточку.

За дверью быстро стягиваю перчатки и, стараясь не дотрагиваться до окружающих предметов (а заодно опустив голову, чтобы моя мордашка не засветилась на камерах), в среднем темпе иду по коридору. Впереди, пока ещё в отдалении, слышу приглушенные знакомые голоса — возвращаются Като с Камбэ, что-то бурно обсуждая (похоже, не сошлись во мнениях). Понимаю, что нельзя терять ни секунды и быстро сворачиваю на лестницу, сбегая вниз.

Но как мне пройти мимо дежурного без пропуска? Ответ пришёл неожиданно. Подходя к нему, вижу, что он, собираясь достать из коробки пончик, брызгает антисептик на руки, а затем тщательно вытирает их салфеткой. Слишком тщательно — явно брезгливый товарищ… Тем лучше!

— Ваш пропуск, — говорит он мне, с тоской глядя на пончик, который ему временно приходится из-за меня откладывать.

— Одну минуточку, — говорю я ему, — он у меня в кармане, — и вдруг оглушительно чихаю, успев, впрочем, закрыть ладошкой рот и нос.

Демонстративно хлюпаю и говорю:

— Ну надо же! Вроде бы нигде не простывала. Хотя сейчас же вроде какой-то грипп ходит? Хоть бы не он! Совершенно не люблю болеть. Как думаете, может оно этой заразой оказаться? — и тянусь этой же ладошкой к карману.

Дежурный, понимая, что ему этот пропуск после меня ещё в руки брать, заметно побледнел и замахал рукой:

— Ладно, не нужно. Скажите ваше имя и подразделение, если вы работник.

Называюсь поддельным именем и говорю, что я новый консультант в Отделе по предотвращению преступлений. Ну а что? По крайней мере, я знаю теперь, что такой точно есть. Слышала сегодня ещё, конечно, про Первый отдел, но даже не в теме, чем они занимаются. Так что рисковать не стоит.

Ну а чтобы развеять все сомнения в свой адрес, говорю:

— Слушайте, а Като и Камбэ давно вместе работают? Обычно таких напарниками не ставят: они же как небо и земля.

Дежурный, услышав знакомые имена, сразу расслабился.

— Сами диву даемся, — засмеялся он. — Ну казалось бы, что такому богатому парню, как Камбэ, делать в таком убогом отделе? Ему бы в Отдел расследований, например. В общем, там без бутылки не разберёшься… Да и вам бы лучше в этом отделе не задерживаться — карьерный рост там нулевой.

— Спасибо, учту, — поблагодарила я. — Что ж, хорошего дня! — и как можно скорее выскочила за дверь, так как услышала топот ног на лестнице.

Наверно, ещё с полквартала я пробежала, петляя по дворам, практически не останавливаясь (что на каблуках, пусть даже устойчивых, делать было не очень-то удобно). Отдышавшись, я заметила, что не слышу ни полицейских сирен, ни громких объявлений. Видимо, я слишком высокого мнения о своей персоне, если думала, что за мной будут гоняться по всему городу. В конце концов, есть преступники и пострашнее, чем горе-поджигатели вроде меня.

Успокаивая себя таким образом, я дошла до дома. Переехала я сюда лишь на прошлой неделе и, похоже на всякий случай, мне вновь придется съезжать после сегодняшнего происшествия. Имя я, вроде, нигде не засветила, но перестраховаться стоит. Поговорю ещё об этом с Лилит…

* * *