Вкус Сахары. 1. Запечатанный город (джен)

Орхан-бей остановился посреди кабинета Луиса Кинтаны. Прямо у него над головой жужжал потолочный вентилятор, разгоняя горячий воздух широкими лопастями и раскачивая ветки комнатных пальм. Погода сегодня была довольно ветреной, но ветер, раскалённый жаром Сахары, не приносил облегчения. Что же, на всё воля Аллаха.

Когда он вошёл, Луис стоял у книжных полок, отыскивая какой-то справочник. Высокий или, лучше сказать, длинный, хорошо сложенный жгучий брюнет с пышными ухоженными усами, красавчик Кинтана был весь пропитан жаром иной пустыни, на краю которой родился лет сорок тому назад и прожил почти половину жизни. Так что жара Египта его не смущала.

Казалось, Луис спиной ощутил присутствие другого человека, хотя Орхан привык двигаться бесшумно, ведь пески заглушают звуки шагов и оттого слух обостряется невероятно.

— Какие новости ты привёз, друг мой?

Это обращение не было фигурой речи. За десять лет, что утекли с тех пор как смотрителем стал Кинтана, они прошли вместе огонь и воду и без колебаний доверяли свою жизнь друг другу. И даже больше — сердце. Они стали почти братьями.

— Новости о Запечатанном городе… — начал Орхан, позволив себе краткую приветственную улыбку.

Продолжить он не успел: вбежал, да, буквально вбежал Кит Метьюс, единственный агент Луиса не из местного населения. По мнению Орхана, все белые слегка чокнутые, но у этого, помимо общего сдвига, ещё здорово свербило в штанах, потому что руки он тянул к абсолютно любой женщине, оказавшейся поблизости, не исключая даже старух и совсем уж девочек. И притом Киту катастрофически не везло с дамами, они как будто за километр чувствовали в нём хронического неудачника. Не брезговали им разве что продажные женщины. Вернее, не им, а его зарплатой. Орхан его презирал, однако воспитание не позволяло быть настолько невежливым, чтобы ещё и произнести это вслух.

— Новички прибыли! — сообщил он, едва переведя дух. — Парень и две девицы. Красотки!..

— Хорошо, Кит. Давай их сюда. И кликни остальных, будем знакомиться.

Метьюс убежал, а Луис сел за свой стол напротив двери. Орхан стал рядом, по правую руку от друга.

— Наше пополнение, — со вздохом сожаления пояснил Луис своему гостю. — Надо же, женщин не пожалели сунуть в эту мясорубку… — он покачал покачал головой, уставившись в столешницу, на которой одиноко покоился развёрнутый испещрённый древними письменами пергамент. — Надеюсь, регенты знают, что делают.

Орхан промолчал, не посчитав нужным ответить на эти мысли вслух. Не его дело сомневаться в решениях Совета регентов. «Сотня» создана для охраны агентов, Хранилища и реликвий Египта. Остальное излишне.

Один за другим вошли новенькие и сразу же следом пятеро сотрудников, которых Орхан знал давно. Они не были интересны, и он устремил внимательный изучающий взгляд на новоприбывших.

Первой была привлекательная блондинка не старше тридцати лет, с льдисто-голубыми глазами чуть навыкате и угольно-чёрными бровями. Черты лица, пожалуй, грубоваты, но всё равно, в целом, она казалась красивой. Красивой агрессивной красотой. Волосы, почти белоснежные, идеальными волнами лежали на плечах. Она была среднего роста, и сразу бросалось в глаза, что телосложение у неё довольно хрупкое. Такую ничего не стоит, как говорится, переломить через колено. Но улыбка говорила, что её обладательница знает себе цену и лучше бы окружающим не пытаться сбить её.

Другая, видимо, её ровесница, ничуть не была похожа на коллегу. Густые волосы тёмно-рыжего цвета, подхваченные сзади, изумрудно-зелёные глаза, такие яркие, что их, казалось, изнутри подсвечивает электричество. Ресницы, густые и длинные, как у лани, небольшой курносый нос, изящно очерченные губы. Её, пожалуй, не назвать красавицей, в отличие от той, другой, да и ростом она на голову пониже спутницы. Лицо из тех, что расплывается в памяти неясным пятном. Тело стройное и крепкое, без будоражащих воображение изгибов. Но при этом она сразу вызвала ощущение уюта и домашнего тепла.

Сопровождавший их молодой человек, высокий и сильный, имел ясный, смелый и даже плутоватый взгляд широко посаженных глаз и улыбку, предупреждающую об умении этого человека выбраться из самых опасных переделок и готовности рискнуть жизнью ради того, что правильно и дорого.

— Добро пожаловать! Дамы, сэр! — Луис поднялся на ноги, вышел из-за стола и сделал пару шагов навстречу новым подчиненным.

Блондинка назвалась Мэллори Линч и протянула руку. По-дамски — внешней стороной ладони вверх, и Кинтана осторожно пожал её.

— А вы, должно быть, Изабелла Данн, — Луис пожал и ей руку.

— Белла, — отозвалась та.

— Алекс Данн, — представился мужчина.

Луис слегка напрягся:

— Супруги?

— Белла моя старшая сестра.

Господин Кинтана представил остальных сотрудников так:

— Кит Метьюс, мой помощник.

Тощий коротышка с двухдневной щетиной и преувеличенно доброжелательным видом дурака-простака обменялся с ними рукопожатием и отвесил шутовской поклон:

— Приветствую!

— Халид-бей — специалист по безопасности Хранилища в целом и каждого артефакта в частности.

— Своим прибытием вы осчастливили Египет! — Халид-бей, солидный мужчина лет пятидесяти, с сильной проседью, в деловом костюме и красной феске, галантно пожал дамам ладошки, а Алексу сжал руку сильным и крепким движением.

— Захер-бей занимается учётом артефактов и заполнением каталога.

— Да исполнит Аллах все ваши мечты! — Захер-бей, высокий мужчина под шестьдесят, с пронзительным взглядом острых карих глаз, крепкий и подтянутый, пожалуй, мог бы дать фору молодёжи, а уж держался с таким достоинством, что и не каждый посмел бы к нему подступиться иначе как по исключительно важному вопросу.

— Эскер-бей — наш интендант.

— Вы оказали нам великую честь своим присутствием! — скромный низенький человечек в очках поклонился очень, очень любезным поклоном.

— Амон-бей — специалист по научной библиотеке и наш врач.

— Да пребудет с вами милость Аллаха, уважаемые! Пусть наш совместный труд послужит общему благу!

Со всеми прибывшие обменялись рукопожатием. За себя и спутниц ответил Алекс Данн, постаравшись вести себя столь же учтиво, как и принимающая сторона:

— Уважаемые коллеги, мы благодарим вас за чрезвычайно радушный приём. И я испытываю большое сожаление от того, что в западных культурах не принято произносить такие изысканные речи.

Представили и Орхана. Когда в его ладонь скользнули длинные тонкие пальчики Мэллори Линч, возникло такое странное чувство… Словно в него выпустили струю из огнемёта, а следом его, опалённого и чудом вышедшего из пламени, пронзили ледяные стрелы. Кокетливый взгляд и кривая улыбка Мэллори дали ему понять, что она в данный момент оценивает его как потенциального любовника.

Пальцы Беллы оказались сухими и прохладными. И, встретившись с ней глазами, Орхан понял, что она решает, на что он способен как воин и боевой товарищ. Странное дело, но и тут не обошлось без неожиданности: ему показалось, что от её руки до самого его плеча обвилась плеть плюща, похожая на зелёную змею.

Пожатие Алекса было простым и крепким, какое бывает у человека с чистой совестью, не способного на предательство. Орхану почудилось, что привычный песок под ногами при этом превратился в устойчивую скалу.

А потом возникла безобразная ситуация, ещё больше уронившая Кита в его глазах. Взглянув на друга, вновь устроившегося в своём кресле и в задумчивости разглядывающего девушек, присевших на два высоких резных стула напротив, Орхан понял, что у Луиса, как и у него самого, сомнений в уместности присутствия здесь Алекса Данна нет никаких, а в присутствии его сёстры и той, другой, — предостаточно. Только Кит, вечно изображавший из себя бабника, весельчака ковбоя и бесшабашного авантюриста, решился их озвучить. Но сделал это настолько грубо и беспардонно, что, выскажись он так о женщине Орхана, давно бы валялся мёртвым.

— А что, босс… Женщины — это ведь хорошо, да? Ну, там… пыль вытереть, кофе сварить… Или ещё что… — глаза у него заблестели так похабно, что ни у кого недопонимания смысла «или ещё что» не возникло. — Ну, не в дело же этих милашек с собой брать!

Первым отмер Амон-бей. Подойдя к наглецу, он слегка наклонился и с заметной укоризной в голосе произнёс:

— Что вы такое говорите, господин Метьюс?

В кабинете повисла абсолютная тишина. И не потому что мужчины хотели бы посмотреть, как отреагируют дамы. А просто потому что в странах Востока хамство считалось нонсенсом и каралось сразу и очень жестоко. И даже грубияны янки моментально от него отвыкали. Все, кроме Кита. Сослуживцы не раз задавались вопросом, отчего мелкий крысёныш ещё жив. Присутствующие переглядывались с недоумением: не обманывает ли их слух?

— Да в чём дело-то, старина? — с искренним удивлением вопросил Метьюс. — Мы же не на пикники ездим. Да и всё равно без внимания красотки не останутся. А мы вас, дамочки, будем беречь. А то кто ж нас развлекать-то будет? Только вы не очень зазнавайтесь, ладно? А то всякие бывают: как приедут, так и ну нос задирать! Мы тут таких не любим!

На этот раз возмутился Захер-бей. Глядя на Метьюса с высоты своего роста и прожитых лет, он сказал негромко и очень чётко:

— Как не стыдно оскорблять наших гостей! Где ваше воспитание, Метьюс-бей?

— Возмутительно! — поддержал Халид-бей.

— Немедленно извинитесь! Вы позорите нас и нашу страну! — строго добавил Эскер-бей.

Впоследствии никто из присутствующих не смог бы объяснить, почему всем разом вспомнился самум: то ли оттого что вентилятор закрутился быстрее, то ли оттого что ветер залетел в комнату через окно.

— Вот ещё! — обиженно пожал плечами коротышка. — Вы, что, шуток не понимаете? Я же только… А вы…

Орхан и Луис одновременно, не сговариваясь, двинулись в сторону незадачливого шута. Его непозволительное поведение переходило всякие границы и оскорбляло не только ни в чём не повинных женщин, но и собравшихся вообще.

Мэллори буквально задохнулась от злобы, всхлипы застряли у неё в горле, а с губ срывались только невнятные слова.

Белла молча обхватила подругу за плечи и, поглядев снизу на нахала, покачала головой.

— Как низко должен пасть мужчина, чтобы стать таким, как вы, — мисс Данн окинула его таким взглядом, что Метьюс даже рот открыл. И в этот же миг пальцы Кинтаны сгребли воротник его куртки.

— Вон! — тихо скомандовал он. За растерявшимся грубияном тихо закрылась дверь. — Дамы, я смиренно прошу прощения за гнусное поведение моего помощника… Ума не приложу, что с ним. Должно быть, это из-за жары, а к ней не все привычны…

Мэллори, которую всё ещё обнимала и едва слышно успокаивала Белла, молча отвернулась и кивнула, принимая сказанное. Вернувшись на своё место, смотритель слегка помялся, но потом честно высказался, максимально смягчая смысл произносимого:

— Однако, по существу, он прав, леди. Я могу предложить вам работу только в стенах Хранилища. Помогать заполнять каталог, обустраивать места хранения магических предметов, заниматься систематизацией…

— Слушайте, мистер Кинтана! — наконец вскипел Алекс. — Мы не наниматься пришли. Нас направил Совет регентов, и вы не можете ставить условия нам.

— Мистер Данн, вам мы только рады, в наших рядах найдётся место для храброго человека. Но для дам работа по поиску и изъятию артефактов, тем более, в этой стране, слишком опасна…

— Это не должно волновать ни вас, Луис, ни кого бы то ни было, — как будто из стены проявился Ахмад Фарис, про которого почему-то все совершенно позабыли. — К вам направлены уникальные в своём деле агенты, и их должно задействовать в любой работе. А вместо этого мы тратим понапрасну бесценное время Орхан-бея, да и своё тоже. Давайте все вместе выслушаем то, что Орхан-бей давно уже сообщил бы нам, если бы не эта отвратительная выходка!

Отповедь регента подействовала на всех как холодный душ. Действительно, происшедшее было мерзко. Но об этом нечего думать. Орхан коротко кивнул и наконец сказал то, зачем пришёл:

— Час назад организованная группа мародёров и бандитов, состоящая в основном из иностранцев, выступила из Каира на поиски Запечатанного города. Их много, и они вооружены. Двигаются довольно быстро.

Луис пожал плечами:

— Пусть себе. Всё равно наугад идут. Большая часть сгинет в пустыне, а остальные вернутся ни с чем, разве что привезут байки о своём героическом походе.

— Нет. Они идут в нужном направлении. И дойдут до Запечатанного города, потому что их ведёт тот, кто знает путь. Один из нас оказался предателем.

Губы Орхана невольно искривились в презрительной усмешке. И по этой улыбке стоило бы догадаться, что отступника не ждёт ничего хорошего, это только вопрос времени.

Кинтана вскочил на ноги.

— По коням!

Помощники разбежались быстрее тараканов. А новенькие остались в кабинете, не зная, куда податься.

— У вас тридцать минут, чтобы подготовиться, — бросил им Кинтана. — Едем в пустыню. Верхом. Три дня туда, день-два на дело, и три дня обратно. С собой только самое необходимое. Остальное оставьте тут. Начали!

Но прежде чем сам Луис успел сделать хоть шаг к двери, Ахмад Фарис положил руку ему на плечо, заставив остаться на месте, и протянул конверт, запечатанный красной сургучной печатью. Поспешно взломав её, смотритель развернул документ. Какое-то время он внимательно читал послание, потом присвистнул, как-то особенно поглядел на всю троицу и передал бумагу Орхану.

В документе чётко и недвусмысленно была изложена позиция регентов: войти в Запечатанный город, отыскать Зеркало Тайных Надежд во избежание ужасающих бед в будущем и привезти его в целости и сохранности в Хранилище. Для чего сюда и присланы трое агентов из 2009 г. Орхан-бею надлежит обеспечить сопровождение, охрану и доступ в город.

Реакция мужчин оказалась совершенно разной:

— Вот вы какие… И как там — в следующем веке? — ещё до конца не веря прочитанному, протянул Луис.

— Простите, нам категорически запрещено рассказывать хоть что-то о будущем, — ответил за всех Алекс.

Орхан знал английский очень хорошо. Не все слова понимал, конечно, но того, что знал, с лихвой хватало для работы со смотрителем, Советом регентов и приезжими, не местными, с которыми порой тоже приходилось иметь дело. Их, сотников, обучали свободному владению этим языком в обязательном порядке, прежде чем каждый приступал к командованию своим отрядом. Сложив письмо обратно в конверт и возвратив Луису, он заявил без обиняков:

— В город входить нельзя! Мы лишь храним ключи от всех врат, по одному на каждую сотню. Он заперт и запечатан больше трёх тысяч лет назад, и с тех пор ничья нога туда не ступала. Войти — значит потревожить древнюю тьму и великое зло.

— Таков приказ регентов, — сухо ответил Фарис.

Орхан с сожалением покачал головой:

— Этот приказ погубит нас всех.