Ни слова о помидорах! (гет)

Та же гостиная. Диваны сдвинуты к одной стене, на свободном месте — накрытый стол на семь персон.

Нарцисса: (Сидит у рояля, наигрывает один отрывок за другим, бросает, начинает заново.) Он улетел… О, как он улетел…

Бартемиус: (Выходит из камина в служебной мантии и сразу же подхватывает нарочито низким басом.) И пусть его-о-о!

Нарцисса: Крауч! Как это вы вошли?

Бартемиус: Из приёмной министра. Настроено, понятно, на Люциуса. Но я бы был не я, если бы не смог превзойти уровень министерского настройщика. Мои приветствия самой очаровательной леди магической Британии! (Вытягивает из воздуха огромный букет.)

Нарцисса: Крауч, сколько раз я вас просила этого больше не делать?

Бартемиус: Прекрасных волшебниц должны окружать прекрасные цветы. Я не могу окружить вас цветами со всех сторон, но надеюсь, что этот букет будет радовать ваши глаза сегодня за ужином. Разрешите снять мантию?

Нарцисса: А если бы я сказала, что не разрешаю?

Бартемиус: Я бы превратил её в мантию-невидимку и незримо следовал за вами, целуя ваши следы.

Нарцисса: На четвереньках? Ого, Крауч, дурмстрангский комплимент!

Бартемиус: Позвольте, мадам Нарцисса, какой же он дурмстрангский? Это настоящий хогвартский комплимент. (Выходит в переднюю и возвращается без мантии, в парадном сюртуке с богатой вышивкой.)

Нарцисса: Такие изыски больше под стать гордым сынам Севера. А в Хогвартсе говорили комплименты только вы. Остальные кавалеры, в лучшем случае, дёргали дам за косички.

Бартемиус: Итак, сегодня вы наконец-то признали, что я уникален? Великий день!

Нарцисса: Почему же уникальны? Родольфус тоже никого не дёргал за косички. Я сама не застала, но мне рассказывали.

Бартемиус: Родольфус — уникум в другом роде. А от единственной волшебницы, к которой он питал подобные намерения, могло за это основательно достаться на орехи. Да там и косичек, по слухам, никаких не было. А то, что было… (Внезапно замолкает)

Входит Беллатрикс, в чёрном бархатном халате. Волосы у неё по-прежнему распушены в разные стороны, между волос струится оранжевый дымок от Бодроперцового зелья. Бартемиуса она первое время не замечает, или делает вид, что не замечает.

Бартемиус: (Отмирает.) … не идёт ни в какое сравнение с тем, что стало.

Беллатрикс: Цисси, Дольф сказал, что задержится ещё минут на пятнадцать. Они с Антонином все в делах, прямо дым из ушей.

Бартемиус: Из твоих ушей? Здравствуй, Белла!

Беллатрикс: Ах вот, кто здесь! Барти, тушка министерская, нунду вылижи твой лощёный зад! Ты сюда совсем уже, как домой, являешься? Хватит смущать мою невинную сестру!

Бартемиус: У министерской службы, дорогая Беллс, кроме недостатков есть ещё и достоинства. К тому же, я не являюсь в общество в халате, как некоторые.

Беллатрикс: Брысь под диван, книззлья шерсть, пока туфлей не прилетело! Цисси, у тебя всё в порядке?

Нарцисса: Всё хорошо, Белла. Не беспокойся.

Беллатрикс: Тогда я пойду, хоть что-то сделаю с головой. Если что-нибудь случится, зови. (Уходит.)

Бартемиус: Что-то сделать с этой головой? Напрасные надежды. Так кто же всё-таки улетел?

Нарцисса: Какие дивные каллы!

Бартемиус: Я начинаю подозревать худшее. Кто улетел?

Нарцисса: Люциус.

Бартемиус: Люциус? Очень мило. И куда? В Тунис?

Нарцисса: В Дурмстранг.

Бартемиус: И что же ему вот именно сейчас там понадобилось? Пересдать NEWT по заклинаниям, раз уж в Хогвартс не пустили?

Нарцисса: За какими-то новыми подавителями.

Бартемиус: Виноват, но что-то здесь не складывается. За подавителями не отправляют советника министра магии. За подавителями летает специалист, инспектор, самое большее — референт. Причём не в Дурмстранг к ректору, а в какой-нибудь Подебрад или Рудольштадт, в мастерские артефакторов. Там наш инспектор находит себе приятелей, скитается с ними по винным погребкам и пивным залам, а когда истекает срок командировки, привозит Мерлин знает что. И где в этой картине, позвольте спросить, наш благородный, сиятельный и блистательный Люциус?

Нарцисса: Не спрашивайте меня, я не очень хорошо в этом понимаю. Это ваши министерские дела.

Бартемиус: Итак, он улетел, а вы остались?

Нарцисса: Как видите.

Бартемиус: Что ж, печально, печально. Сочувствую. (Целует Нарциссе руку.)

Нарцисса: Барти, держите дистанцию. Сейчас все придут. Ведите себя прилично!

Бартемиус: Нарцисса, умоляю! Когда же я вёл себя с вами неприлично?

Нарцисса: Были случаи.

Входят Родольфус, в вечернем костюме с бабочкой, и Долохов, в чёрном с ног до головы, с серебряной Тёмной Меткой в петлице.

Родольфус: А вот и Барти. Здравствуй, здравствуй.

Бартемиус: Здравствуй, Родольфус. (Здоровается с Родольфусом за руку.)

Долохов: Здорово, главный помощник! (Обнимает Крауча.) Как жив-здоров? Ещё не зачах там в министерстве, подле этой маринованной селёдки Тикнесса?

Бартемиус: Здравствуй, Антонин! Почему это «зачах»? Нам чахнуть некогда. На наших глазах творится история магической Британии.

Долохов: Как всегда, речист. Родольфус, я так понимаю, всех дел не переделаешь. Полуночь — дела прочь, можно и оскоромиться?

Нарцисса: Стол накрыт, господа. Прошу.

Входят Рабастан и Регулус в вечерних костюмах. Регулусу его наряд немного велик.

Бартемиус: Святая Тьма! Регулус!

Рабастан: Здравствуй, Барти! (Здороваясь за руку с Бартемиусом, задерживает пожатие, вполголоса.) Не удивляйся.

Регулус: Добрый вечер, сэр.

Бартемиус: Привет, Регулус. Я Барти Крауч. Не помнишь меня?

Регулус: Немного помню, что мы с вами знакомы, но, прошу прощения, не припомню, где и как именно мы познакомились.

Бартемиус: Как где? На Астрономической Башне. Как мы туда на спор забрались, тоже не помнишь?

Регулус: Не помню. Я сейчас многое не помню, но мама утверждает, что это пройдёт.

Долохов: Ну раз мадам Вальбурга утверждает, что пройдёт, значит, так оно и будет. Вэл зря не скажет. Не переживайте, Регулус, всё обойдётся. Давайте знакомиться заново. Антонин Долохов, давний приятель вашей матушки. Её наставления по английскому застольному и бальному этикету я помню до сих пор.

Регулус: Душевно рад познакомиться. Матушка очень хорошо вас помнит, она про вас даже написала в письме.

Долохов: Вальбурга меня помнит? Мне уже страшно!

Входит Беллатрикс в чёрной бархатной мантии с чёрной же кружевной отделкой и вставкой с серебряной вышивкой, имитирующей корсет. С роскошным нарядом слегка диссонирует её обыкновенная подвеска с серебряным черепом ворона.

Беллатрикс: Глазам не верю. Реджи, ты здесь, пташка моя поднебесная!

Регулус: Как это? Белла, неужели это ты?

Рабастан: Здравствуйте вам! Заговорил по-человечески.

Регулус: А я видел во сне, будто тебя убили. Какие-то три девчонки… и неопрятная ведьма, замотанная во что попало, как домовик.

Беллатрикс: Было дело, пытались. Но нас, Блэков, так просто не убьёшь. Реджи, как же я рада, что ты живой!

Рабастан: Отлично! Похоже, вас представлять друг другу не надо.

Беллатрикс: Зато кое-кому другому надо. Крауч, ты ещё не в курсе, кто перед тобой? (Поворачивается к Бартемиусу и щёлкает каблуками.) Отряда специального назначения «Мантикора» первой десятки командир Беллатрикс Лестрейндж.

Бартемиус: Весьма польщён знакомством. (Также щёлкает каблуками.) Его превосходительства Министра магии Великобритании старший личный помощник Бартемиус Крауч.

Регулус: Вы помощник министра?

Беллатрикс: Да не бери ты в голову, Реджи! Как бы старший, как бы помощник, как бы министра.

Нарцисса: Господа, довольно мериться чинами, идёмте к столу!

Родольфус: В самом деле. Завтра портал в шесть утра.

Бартемиус: Какое великолепие! По какому случаю пируем?

Рабастан: Последний ужин перед выступлением.

Долохов: Крайний, Басти! Последняя у маглы свекровь.

Рабастан: Да ну тебя, Долохов, с твоими суевериями!

Бартемиус: Как рассаживаемся, Родольфус? По старшинству?

Родольфус: Как угодно. Сегодня по-родственному. Но не напиваться! Нарцисса, будешь за хозяйку?

Нарцисса: Белла, ты не возражаешь?

Беллатрикс: Да что ты, Цисси? Какие возражения? На тебе дом держится, а я так, иногда поспать залетаю. Реджи, садись со мной!

Рассаживаются: Родольфус во главе стола, Нарцисса напротив него, Беллатрикс слева от сестры, рядом с ней Регулус, за ним, по правую руку от командира, Долохов. Рабастан садится по левую руку от Родольфуса, за ним — Бартемиус, который оказывается рядом с Нарциссой.

Бартемиус: Хорошо, что кое-кто отвалил. Иначе бы не получилось посидеть без церемоний.

Нарцисса: Замолчите, Бартемиус! Что вы себе позволяете?

Беллатрикс: Нормально он позволяет. Правду говорит. Где же Краучу правду говорить, как не здесь? Не в министерстве же. Барти, раз ты там, займись делом.

Бартемиус: Слушаюсь. Уважаемая Нарцисса, позвольте предложить вам Огденского.

Нарцисса: Нет-нет, что вы, Бартемиус? Слишком крепко.

Бартемиус: Тогда белого вина.

Беллатрикс: Реджи, у тебя «Блишем» рядом. Махнём не глядя?

Регулус: Я, собственно, не пью виски. Мне от него делается нехорошо.

Долохов: Какое совпадение, молодой человек! Мне от него тоже бывает нехорошо. И почему-то именно тогда, когда я пью его с Лестрейнджами. От этого, доложу я вам, существует только одно средство. Хотите, поделюсь?

Регулус: Конечно, хочу, сэр. Мне это чрезвычайно интересно.

Долохов: Средство, собственно, довольно простое. Во-первых, не пить виски…

Рабастан: Долохов, тебя ль я слышу?

Долохов: … а, во вторых — заменить его русской горькой. Чрезвычайно чистый продукт. Если его грамотно закусывать, вообще проходит без последствий. Не угодно ли попробовать? (Призывает откуда-то бутылку с прозрачным напитком.)

Регулус: Душевно вам признателен.

Беллатрикс: Тони, меня не забудь! Давно я твоей водки не пила.

Бартемиус: Господа, позвольте тост? (Все кивают.) Здоровье и многие лета несравненной Нарциссы! Ура!

Родольфус, Рабастан, Долохов, Регулус: Ура! Ура! Ура!

Нарцисса: Потише, господа! Даже люстра задрожала.

Долохов: Это от избытка чувств, Нарцисса. Освежает водка, не правда ли, Регулус?

Регулус: Да, очень.

Долохов: Умоляю, ещё по рюмке. Родольфус, тебе налить? Я помню, тебе же нравилось.

Родольфус: Пожалуй, да. Только не гони, Антонин. Завтра выступать.

Беллатрикс: Нет проблем, выступим. Крауч, не спи!

Бартемиус: Как можно, Белла? (Наливает бокал вина Нарциссе.)

Нарцисса: Хватит, хватит. Скажите лучше, что в министерстве?

Долохов: Да-да, чем там веет в высших сферах?

Бартемиус: В министерстве всё обстоит отличнейшим образом. Какой третьего дня был торжественный обед в Зале Приёмов! Стол на двести персон. Суп мипотаж… Угри… Фаже из рябчиков под Редедер восьмидесятого года…

Долохов: Вот ещё! Французское меню! Лягушек не подавали?

Рабастан: Разве что Амбридж.

Бартемиус: Министр в мантии фасона времён Дамокла Роули...

Беллатрикс: Что они все так носятся с этим аспидом Роули?

Бартемиус: А чем он тебе не угодил? (Наливает виски себе и тут же вина — Нарциссе.)

Беллатрикс: Он Азкабан придумал! (Пьёт водку.)

Нарцисса: Бартемиус, что вы делаете?

Бартемиус: Все наблюдатели от стран — членов правления Международной конфедерации магов, при полном параде…

Нарцисса: Наблюдатели? Они же оставили Лондон.

Бартемиус: Не верьте слухам, дражайшая Нарцисса. Умоляю, не верьте слухам, которые распускают некомпетентные и безответственные лица.

Рабастан: (Родольфусу, вполголоса.) Знаем мы одно такое лицо. Сегодня видели. (Наливает виски Родольфусу и готовится налить себе.)

Родольфус: Теперь не скоро увидим. Рабастан, не налегай на крепкое.

Рабастан: Слушаюсь, командир. Одну, и всё. А потом — белого вина.

Долохов: Белое вино после виски? Ещё того лучше. Пей лучше водку, Басти, здоровее будешь. (Наливает рюмку Рабастану и тут же — Регулусу.)

Регулус: Благодарю, многоуважаемый сэр Антонин, я, собственно, пью очень мало…

Беллатрикс: А кто тут много пьёт? Не тормози, Реджи, не позорь семейство. Вот так, молодец.

Регулус: Ух!.. Как это ты ловко с ней управляешься, Белла!

Беллатрикс: Практика, Реджи, практика! Цисси, золотце, а ты что грустишь? Пей белое вино, оно восхитительное. Я именно это не пробовала, но у тебя дурного вина просто не бывает!

Рабастан: Нарцисса, я знаю, что тебя тревожит. Брось! Всё, что ни делается — всё к лучшему. Господа, ещё раз — здоровье мадам Нарциссы, красы и гордости благороднейшего и древнейшего дома Блэк!

Беллатрикс: Совершенно в точку, Басти. Цисси, ты — лучшая!

Все мужчины встают и пьют стоя. Беллатрикс хлопает в ладоши.

Нарцисса: Благодарю, господа. (Пьёт вино; все аплодируют.)

Беллатрикс: Браво, Цисси! И вообще, ты сегодня просто загляденье. Эта мантия тебе чрезвычайно идёт. Настоящая слизеринская гамма!

Нарцисса: Это платье, Белла, и оно не зелёное, а серое.

Беллатрикс: Я и говорю — серебро! Господа, вы согласны, что Цисси — красавица?

Долохов: Более чем согласны. Госпожа Нарцисса, примите наше восхищение!

Рабастан: Целиком поддерживаю! Нарцисса, ты великолепна. (Вполголоса, Родольфусу.) Дольф, ты заметил, что Цисси больше никто не называет по фамилии?

Беллатрикс: Цисси, я сама готова в тебя влюбиться!

Бартемиус: Белла, держи себя в руках!

Беллатрикс: Крауч, ты спятил? Ты забыл, что я её сестра?

Бартемиус: Ты не сестра, ты чудо в перьях.

Долохов: (Встаёт с места.) Господа, здоровье командира отряда сэра Родольфуса Лестрейнджа!

Беллатрикс, Рабастан, Бартемиус: (Встают со своими бокалами.) Ура!

Родольфус: Благодарю, господа. (Пьёт.)

Регулус: Ура! Я хоть и не служу, но позволю себе присоединиться. Сэр Родольфус, я горжусь тем, что с вами знаком.

Беллатрикс: Да оставь ты этого «сэра», Реджи! Ты же у себя дома, среди своих, какие, к Моргане, титулы?

Регулус: Дома… Как это волшебно — быть дома! Наш дом — просто остров порядка и защищённости в море бушующего вокруг хаоса. Нет слов, чтобы выразить, как здесь хорошо…

Рабастан: То остров, то корабль… У меня от этих сравнений морская болезнь начнётся.

Родольфус: Меньше у Долохова бутылку таскай, тогда не начнётся.

Беллатрикс: Вот это завернул! Реджи, ты, часом, поэзией не увлекаешься?

Регулус: Пробовал недавно. А как ты догадалась, Белла?

Беллатрикс: Да вот как-то так… Реджи, извини, я тебя перебила.

Регулус: Да, хаос… Хаос бушует вокруг нас и каждую минуту угрожает разрушить такой маленький, такой хрупкий мир. А здесь, в настоящем волшебном доме, чувствуешь себя защищённым от всего этого ужаса. Здесь отдыхаешь душой…

Долохов: Чем же вам хаос-то не угодил? Ох уж эти англичане с их порядком… Впрочем, виноват, немцы ещё хуже. Рюмочку, Регулус?

Регулус: Да-да, конечно.

Беллатрикс: Вот хитрец, а говорил — не пьёт. Всё ты правильно делаешь, Реджи, и парень ты славный, но вот с пафосом у тебя ещё больший перебор, чем у Барти. Пьёшь как нормальный колдун, а вещаешь как оживший учебник по этикету.

Регулус: У меня очень мало практики, ведь я почти не бывал в обществе. В Хогвартсе, когда дом Слизерина взял кубок по квиддичу, я на праздновании в общей гостиной попробовал сказать речь, так надо мной просто посмеялись.

Долохов: Посмеялись над наследником рода Блэк? Полукровки, наверное?

Регулус: Нет, что вы? Потомственные слизеринцы, из древних и благородных семей, упомянутых в «Справочнике чистокровных волшебников».

Беллатрикс: Ха-ха-ха! Не смеши меня, Реджи! На твоём потоке благородных было всего пять человек, а настоящих волшебников из них — только ты и Барти.

Бартемиус: Пейте вино, Нарцисса, пейте, дорогая!

Нарцисса: Напоить меня хотите? Вы змей, Крауч!

Рабастан: Воистину змей! (Садится со своим бокалом за рояль и наигрывает.)

Из Северной башни навстречу ему

Слезает по трапу Сивилла —

С утра нагадала кирдык одному,

И два пузыря раздавила.

Все: Так громче музыка, играй победу,

Мы победили, и враг бежит — визжит — лежит!

Так за…

Регулус: … Милорда… (Замолкает.)

Родольфус: Регулус, не стоит сейчас.

Все: (Пропевают одну фразу без слов.)

Мы грянем громкое: «Ура»! Гип-гип-ура!

Рабастан: Скажи мне, провидица, ради богов,

Где прячется зло по оврагам?

И много ль осталось соседей-врагов

Прибить ради общего блага?

Припев никто не поддерживает, Рабастан несколько фраз играет без слов.

Рабастан: Авада Кедавра ему — ничего,

А грохнуть тут надо тебя одного!

Регулус: Как здесь хорошо! Будто и нет никакой войны.

Бартемиус: Господа, тост! Здоровье министра магии Великобритании господина Пиуса Тикнесса! Ура!

Пауза.

Долохов: Эй, Крауч, ты что, попутал?

Беллатрикс: Сориентируйся, Барти! Ты не в министерстве!

Бартемиус: А в чём, собственно дело?

Долохов: А в том дело, что завтра я драться за эту макаку пойду, но пить его здоровье не стану, и комбатантам не советую. Невоюющие волшебники — как сами пожелают, но без меня.

Бартемиус: Позвольте, господин Долохов!

Беллатрикс: Да, Барти, ты поаккуратнее с тостами. Бойцы с передовой за такое сразу виски в рожу выплеснут.

Бартемиус: Что это такое? Родольфус, призови к порядку своих подчинённых!

Родольфус: С какой стати? Я их поддерживаю.

Бартемиус: Господин Долохов, позвольте, я скажу!

Долохов: Нет уж, господин Крауч, позвольте, я скажу!

Регулус: Нет, позвольте, я скажу! Здоровье мадам Нарциссы, а равно и блистательного сэра Малфоя, отбывшего в Дурмстранг!

Беллатрикс: Блистательно отбывшего в Дурмстранг!

Бартемиус: Туда ему и дорога!

Долохов: Счастливого плавания… в мокрых подштанниках.

Рабастан: Какое поразительное единодушие! Отличный тост, Регулус, лучше не скажешь! (Поёт.)

Директор по уху словил кирпичом

И с башни тотчас навернулся.

В полёте четырежды ухнул сычом,

Заснул и уже не проснулся.

Бартемиус: И всё же, господа, что вы имеете против министра? Он же нас принял на службу!

Долохов: Да уж, принял. Когда под гузкой загорелось, так принял. А до этого два года юлил, как будто знать нас не знает.

Рабастан: Сегодня только приказ вышел, ни одной егерской задницы ещё не поджарили, а «Пророк» уже в вечернем выпуске Родольфуса и весь отряд «карателями» обозвал.

Беллатрикс: Идиоты! Они настоящих карателей не видели.

Долохов: Зашибись, какая честь! Сам Тикнесс нашу службу принял! Король Артур и Мерлин в одной подарочной упаковке… времён Дамокла Роули.

Родольфус: Да что же, Мерлиновы портянки, в самом деле? В насмешку мы ему дались? Вокруг Лондона больше двух тысяч егерей, а у нас, видите ли, «Страна без насилия». Если бы ваш Тикнесс вместо того, чтобы ломать дурную комедию с «Обществом волшебного братства», сразу после Хогвартса открыто признал союз с Вальпургиевыми рыцарями, у него бы было две сотни элитных боевых магов! Двести, а не сорок! И не сейчас, а в мае, когда эти егеря были рассеяны мелкими бандами по всей стране. Мы вполне успевали передавить их по частям и плотно заняться оборотнями. А одиночным мародёрам и всякой маглорожденной сволочи просто не к кому бы было бежать. Они сидели бы по домам, поджав хвосты, а мы не прятались бы сейчас за подавителями магии… как докси в портьерах.

Бартемиус: А Орден?

Родольфус: Что — Орден? После битвы Орден было проще простого запереть в Хогвартсе. Два-три десятка настоящих магов — и замок запечатан. Пускай бы их варились в своём соку, жрали сов и замковых эльфов. Сейчас этот номер уже не пройдёт — их половина Шотландии кормит. А тогда очень бы даже прошёл.

Бартемиус: Конфедерация бы не позволила Тикнессу открыто признать Вальпургиевых рыцарей. Они нас боятся.

Родольфус: А кто бы их спросил? Конечно, если брать у них займы и помощь, тогда на каждый чих придётся дозволения спрашивать. А если вести себя с ними как волшебники, то какое их, собственно, дело? Это наша страна, господа. Наша, а не клоунов из Конфедерации. С чиновниками — особенно с международными — нужно говорить предельно ясно и уверенно. Вам что нужно? Льготы, преференции? Получите — на равных условиях. Боитесь, что за нами потянется ваша собственная чистокровная оппозиция? Вот уж что нам нужно в последнюю очередь — так это ваши проблемы. У нас своих хватает. У нас теперь другое — пострашнее, чем егеря, чем оборотни, чем ваше драное лобби. У нас Орден Феникса. И если не хотите завтра заполучить у себя под боком Кингсли Шеклболта в качестве диктатора, то сегодня дайте нам открытый лист. Или хотя бы просто не мешайте.

Долохов: Да ты что? Когда это бюрократы слушали, что им говорят?

Бартемиус: В самом деле, Родольфус, это прекрасный план, но в реальной жизни бы не сработало.

Родольфус: Могло сработать, Барти. Сразу после битвы. А теперь поздно, теперь из этих двух сотен магов — кто за границей, кто в бегах, кто засел у себя в мэноре и старается лишний раз не высовываться. Так они тебе и пойдут за министерство воевать! Их и в самооборону-то брали со скрипом. Сколько-то толковых парней Корбан Яксли увёл в Корнуолл, где непонятно, с кем они воюют. С пикси, наверное. Патрулируют, главным образом, по кабакам, а на заражённые территории и носа не кажут. И вот вам результат — егеря в сорока милях от Лондона. Опомнились! Дали Родольфусу Лестрейнджу флажок с мантикорой: собирай боевой отряд, лети, спеши, Британия в опасности! Великолепно. Собрал, кого смог, а вчера выстроились они — и слово чести, в первый раз после Азкабана дрогнуло моё сердце.

Беллатрикс: У тебя? Дрогнуло? Дольф, не может такого быть!

Родольфус: Дрогнуло, Белла, потому что на пятнадцать Вальпургиевых рыцарей — двадцать пять голов чистокровного молодняка, которые про Авада Кедавра только в книгах читали. Все горят, пылают, воздавать рвутся. И вот вчера на плацу… Снег, метель. Над Лондоном туман. И вот померещилось мне, знаете что? А, нет, к троллю. Что за вздор?

Нарцисса: Родольфус, не рассказывай, если не хочешь.

Беллатрикс: Но лучше скажи. Видения — это не яйца докси, с ними не шутят.

Рабастан: В любом случае, мы тебя не выдадим.

Родольфус: А померещились мне, господа, в этом тумане помидоры.

Долохов: Чьи?

Нарцисса: Антонин, будьте добры! Хотя бы сейчас без непристойностей.

Родольфус: Просто помидоры. Ароматные такие, на ветках. Красные. Плодоножки зелёные. Жилки золотистые. Ничего не напоминает?

Рабастан: Напоминает, братец. Цвета Мак-Грегоров оно напоминает.

Родольфус: Вот именно, господа. Мак-Грегоров. И это уже серьёзно. Как только шотландцы договорились с Хогвартсом, картина стала ясной, как кусок сыра. Что такое эти егеря? Пыль, туман. Навоз поверх потока. Ну, не удержим мы Скабиора, ну, ворвутся банды в Косой переулок, разнесут десяток-другой лавок… «Гринготтс» неприличными словами испишут. Страшно не это. Страшно то, господа, что через месяц-другой этой вольницы те же обыватели, что сейчас ждут Скабиора, от него же и взвоют. И кинутся в объятия тех же Мак-Грегоров, к которым уже сбежали посланники. У шотландцев на территории порядок. Они тоже захотят порядок, а кто им даст этот порядок? Мы? Как-то не верится. А шотландцы могут. Придут, господа, со своими палашами и клейморами, и дадут. И вместе с ними придёт Орден. Вот поэтому я и иду вместе с вами драться за Тикнесса. Презираю его, вижу, что толку от него меньше, чем от пустого места, но иду. Уводить сорок магов куда-нибудь на острова и сколотить свою банду — это не выход. Хочешь драться за порядок — изволь первый его соблюдать. А по-настоящему за порядок биться сейчас готовы только две силы: Орден и мы. Только порядок у нас очень разный. И когда мы с ними встретимся, будет интересно. Или мы их в магловскую землю закопаем, или они нас по фамильным склепам расквартируют. Вот тогда-то и станет ясно, кто из нас настоящие маги. Пью за встречу, господа!

Родольфус залпом выпивает виски. Регулус внезапно зарыдал.

Нарцисса: Регулус, что случилось?

Регулус: (Прекращает рыдать.) Прошу простить меня, господа. Я… испугался.

Беллатрикс: Кого, Реджи? Орден? Нашёл, кого пугаться! Сейчас мы им покажем! (Выхватывает из рукава волшебную палочку.)

Нарцисса: Белла, что ты делаешь? Господа! Обезоружьте её кто-нибудь!

Беллатрикс: Спокойно, Цисси! (С грохотом отодвигает стул.) Сейчас мы их всех… магловских прихвостней! (Становится в атакующую позицию, направив палочку на Бартемиуса.) Ну, Мерлиновы колокольчики, кто тут за маглов?

Бартемиус: (Подчёркнуто спокойно.) Тише, тише, Белла! Нет здесь маглов, и Ордена тоже нет. Ты в Доме Блэков, никакие маглы его даже не увидят.

Беллатрикс: Что это с вами? Не хотите маглов давить? (Прячет палочку в рукав и падает на стул.) А, понятно. Я в компанию гриффиндорцев попала. Очень приятно. Выпьем за здоровье маглов, господа, они симпатичные. И помидорами закусим!

Родольфус: Белла, сиди спокойно!

Беллатрикс: Засохни, змей! Слизеринцы — лохи! Гриффиндор — чемпион!

Рабастан: По квиддичу с кирпичом. Тебя что, Белла, твой спятивший кузен покусал?

Беллатрикс: А ты куда лезешь, чешуйчатый? Вы — не львы, а львы — не вы!

Нарцисса: Рабастан, не надо! Белла, пожалуйста, больше не пей.

Беллатрикс: Ты тоже молчи, рептилия. (Поднимает бокал.) За Нарнию! За Аслана!

Долохов: Белла, ты звезданулась в край? В доме Блэков магловщину порешь!

Бартемиус: Ожидаемый сюрприз.

Рабастан: Вот тебе раз! Командир первой десятки нарезался.

Беллатрикс: Кто нарезался? Я нарезался? Ни тролля я не нарезался… лась.

Родольфус: Это всё я, господа. Не стоило мне начинать об этих помидорах. Больше ни слова о них.

Долохов: Родольфус, ты здесь ни при чём. У всех наболело.

Бартемиус: Родольфус, Рабастан, позвольте мне объясниться. Вы меня не так поняли. Антонин, ты напрасно обвиняешь министра в предательстве. Он именно так и планирует поступить, как вы сказали. Когда с егерями будет покончено, а Дурмстранг и Бобатон при поддержке Конфедерации обяжут Хогвартс выдворить из стен все вооружённые элементы, тогда Орден будет нейтрализован за считанные дни, и министр положит магическую Британию к подножию трона Лорда Судеб.

Рабастан: Кого?

Бартемиус: Тёмного Лорда, Басти!

Беллатрикс: А говорит, я нарезалась.

Родольфус: Тёмного Лорда больше нет, Барти. Не нагнетай обстановку.

Бартемиус: Как нет? Это нас нет. А Тёмный Лорд есть. Он бессмертен!

Долохов: Барти, посмотри правде в глаза. Нет его. Мы сами всё видели.

Бартемиус: Он уже уходил один раз. И вернулся. И ещё вернётся!

Рабастан: Если бы!

Родольфус: В любом случае, мы будем делать то, что должны.

Беллатрикс: И будь что будет. Наш Лорд не с нами, но у нас ещё палочки в руках!

Родольфус: И мы не забыли своего долга. Рыцари, встать!

Все, кроме Нарциссы, встают. Регулус едва не опрокидывает стул и падает на него обратно.

Родольфус: (Регулусу.) Ты сиди, болящий. (Поднимает бокал.) За Тёмного Лорда!

Все: За Тёмного Лорда! (Пьют.)

Родольфус: Последний же враг истребится...

Долохов, Рабастан, Бартемиус: (Хором.) Смерть!

Беллатрикс: Смерть! (Оскаливается и делается страшной.)

Регулус: Смерть… опять смерть… кругом смерть… сколько её будет? Волшебников и так совсем мало.

Беллатрикс: (Со слезой в голосе.) Реджи, да как ещё с ними? Это же не волшебники, у них ничего от волшебников не осталось. Они хуже маглов! Хуже этих, как его, инквизиторов. Диадему Ровены — в Адском Пламени закоптили как окорок. Медальон Салазара — железякой на камне расплющили… Чашу Хельги — зубом расковыряли. И чьим? Змеюшку-то, змеюшку-то редкую за что? За что? Он же, можно сказать, последний в Британии! Я их сама всех перекусаю! (Закрывает глаза рукой.) Что-то мне не очень… Господа, проводите меня… куда-нибудь.

Родольфус: Надралась всё-таки. Басти!

Рабастан незаметно выхватывает палочку. Беллатрикс засыпает, Рабастан и Долохов берут её под руки и выносят из комнаты.

Родольфус: Отбой, господа. Кричер, всё спиртное со стола долой. Без пяти шесть всем быть здесь к порталу. Барти, тебе не вставать, так что сам смотри. Спокойной ночи! (Уходит)

Нарцисса: Белла! Я пойду, посмотрю, что с ней.

Бартемиус: Не нужно, Нарцисса! Ей просто выспаться надо.

Нарцисса: Какой ужас! Сестра напилась. Все напились. Даже Регулус.

Бартемиус: Не троньте его, Нарцисса, пусть его спит.

Нарцисса: Вы и меня напоили, змей вы этакий. Мерлин, даже на ногах стоять не могу (Отходит вглубь комнаты, сбрасывает туфли и садится с ногами на диван.)

Бартемиус: И не нужно. Отдыхайте! Позвольте мне сюда, подле вас. (Сотворяет плед и укрывает ноги Нарциссы.)

Нарцисса: Садитесь уж, что теперь… Бартемиус, что же с нами дальше будет?

Бартемиус: Всё будет прекрасно, Нарцисса, поверьте мне. Боги благоволят пьяным, детям и сумасшедшим.

Нарцисса: А меня вы к кому из них относите?

Бартемиус: Вас, Нарцисса? Исключительно к богам. Вы настоящая богиня.

Нарцисса: Полно, Бартемиус, какая же я богиня? Я ни на что не могу повлиять.

Бартемиус: Как это «ни на что»? А на нас? Вы одна нас всех облагораживаете.

Нарцисса: Я не справляюсь, Барти. Мне кажется, что я даже не волшебница, а зерно риса. Кругом такие же зёрна, стискивают со всех сторон, я никуда не денусь из мешка, и они не денутся. А кругом эти… крысы. С зубами. И глаза красные! Как у Того, Кого Нельзя… Помните его глаза?

Бартемиус: А знаете, Нарцисса? Он не вернётся!

Нарцисса: Кто не вернётся, Барти? Тёмный Лорд?

Бартемиус: При чём здесь Лорд, Нарцисса? Малфой не вернётся.

Нарцисса: Барти, разве это вас как-то касается? Вернётся, не вернётся…

Бартемиус: Разумеется, касается. Мне же про его вояжи министру докладывать.

Нарцисса: Вот и докладывайте на здоровье.

Бартемиус: Я и докладываю… министру моего сердца.

Нарцисса: Ох, эта ваша болтовня! А почему это как только я сказала про крыс, вы тут же про Люциуса вспомнили?

Бартемиус: Потому что он на крысу похож.

Нарцисса: Как благородно, Крауч! И совсем не похож. Крысы серые…

Бартемиус: Похож точь-в-точь. На белую крысу, декоративную. Лощёную, наглую, зажравшуюся. Которой всё равно кого — мальчика, девочку, брата, сестру… лишь бы он, а не его.

Нарцисса: Очень, очень красиво! Про отсутствующего волшебника такие гадости, да ещё его жене!

Бартемиус: Да какая вы, к Мерлину, ему жена?

Нарцисса: Как это — какая? Законная, Барти! Вы же сами на церемонии были.

Бартемиус: Эта министерская церемония кната дырявого не стоит. Вы посмотрите в зеркало! Что вы там увидите?

Нарцисса: И что же я увижу, Барти?

Бартемиус: Совершенство! Настоящая природная красота, бездна такта, море магии, ум Ровены вкупе с состраданием Хельги. Волшебница с большой буквы. С вами даже мой папаша первым здоровался. А тут рядом с вами — что он такое? Портновский манекен! Прихлебатель в эксклюзивной мантии.

Нарцисса: Бартемиус, вы пристрастны. Люциус — незаурядный волшебник.

Бартемиус: Это сэр Абрахас был настоящий волшебник. А наследник его — жалкая копия. Для распродаж.

Нарцисса: За глаза-то? Да вы герой, Крауч!

Бартемиус: Да я ему это и в глаза скажу. Пусть только покажется. И сразу же на поединок вызову.

Нарцисса: Перестаньте болтать вздор, Барти! Вы уже с Долоховым едва до поединка не доболтались. Думаете, если вы Малфоя побьёте, я вам сразу же на шею брошусь? Что за бред! Вы же не первокурсник.

Бартемиус: Я просто хочу его грохнуть. Ужас как хочу. Вы с ним несчастливы.

Нарцисса: А с кем я буду счастлива, позвольте спросить?

Бартемиус: Как с кем? Разумеется, со мной!

Нарцисса: С вами? Вы не годитесь.

Бартемиус: Почему же это, позвольте спросить?

Нарцисса: А что в вас есть хорошего? Ну, двенадцать NEWT сдали, родовиты, как Мерлинова борода. На рояле неплохо играете. И больше ничего.

Бартемиус: Как ничего? Нарцисса, вы же меня хорошо знаете.

Нарцисса: В том-то и дело, Барти, что я вас знаю. Почему вы всё время сочиняете? Это ненормально.

Бартемиус: Нарцисса, дорогая, я не сочиняю. У меня родовой дар к изящной словесности. Когда наступит мир, буду писать сказки для маленьких волшебников. Да такие, что родители, читая их детям на ночь, сами будут рыдать.

Нарцисса: Сейчас мне хочется смеяться. Барти, ну чего вы от меня хотите?

Бартемиус: Быть с вами, Нарцисса. Жить с вами всю жизнь вместе, под одной крышей, долго и счастливо. Хочу, чтобы у всех будущих Краучей были ваши глаза.

Нарцисса: Вы с ума сошли? У меня сын вас ненамного младше.

Бартемиус: И хорошо, что Драко уже взрослый. Если он мужчина и колдун, то он прекрасно нас поймёт.

Нарцисса: Драко… да, возможно, Драко и поймёт. Он на вас с Беллой чуть ли не молится. Но я сама не пойму: мне-то это зачем?

Бартемиус: У нас сродство душ. Вы сами признали, что я хорошо играю на клавишных?

Нарцисса: Да, признала. И дальше что?

Бартемиус: То, что лучше всего я играю, когда вместе со мной играете вы.

Нарцисса: Этого мало для счастливого брака!

Бартемиус: Это показатель. Мы созданы друг для друга. А его вы давно не любите.

Нарцисса: Вам-то что за дело — люблю, не люблю?

Бартемиус: Я помню ваши глаза на той церемонии. Вот тогда в них была любовь. А сейчас в них... знаете, что? Разочарование.

Нарцисса: Психолог министерский! К вам-то это как относится? Какое ваше дело, что происходит между мужем и женой?

Бартемиус: Он сам всё испортил. Как он мог так улететь?

Нарцисса: Вы точно так же сбежите.

Бартемиус: Я? Никогда! Нарцисса, это позорно.

Нарцисса: Сбежите, сбежите.

Бартемиус: Я не покину вас в такую минуту. И ни в какую не покину. Всегда буду с вами.

Нарцисса: Вот пристал, как змея… как змея.

Бартемиус: А как же ещё мне приставать? Я слизеринец!

Нарцисса: Ничего ты не добьешься. Ничего. Какой бы он ни был, не стану я из за тебя ломать свою жизнь. Может быть, ты еще хуже окажешься.

Бартемиус: А я и есть хуже. Гораздо хуже. Но только не для тебя. Для тебя я буду лучше всех.

Нарцисса: Уйди! Я пьяна. Это ты сам меня напоил нарочно. Я бы никогда…

Бартемиус: Просто признайся сама себе, что я тебе нужен!

Нарцисса: Убери руки, змей! Я не брошу тень на благородную фамилию Малфоев!

Бартемиус: Брось его целиком, вместе с фамилией, тростью и павлинами! И выходи за меня.

Нарцисса: Нет, ты точно ненормальный.

Бартемиус: А ты много видела нормальных колдунов? Нарцисса!

Нарцисса: Что?

Бартемиус: Разведёшься?

Нарцисса: А, пропади всё пропадом! Да!

Нарцисса и Бартемиус целуются.

Регулус: (Просыпается.) Волшебники! Не целуйтесь на поле!

Нарцисса: Мерлин! Что это? (Убегает, забыв туфли.)

Регулус: (Нечётко.) Если барышня на метле, то это не барышня… а потенциальная угроза. А если у неё бита — то это вообще… (Бормочет нечто несвязное, но явно неприличное.)

Бартемиус: Регулус, мы не на поле!

Регулус: Как не на поле? А бладжер откуда взялся?

Бартемиус: Не было никакого бладжера. Спи!

Регулус: Как не было? Почему же так голова гудит? Это всё она! С битой…

Бартемиус: Реджи, как волшебник волшебника… ты ничего не видел.

Регулус: Нет, я видел.

Бартемиус: Тебе показалось.

Регулус: Это тебе показалось. Я вообще не помню, кто ты такой.

Бартемиус: (Про себя.) Забвение? Нет, не стоит. Я пьяный, а у него и так не голова, а решето…

Регулус: Что тебе было нужно от моей ку… ку… кузины?

Бартемиус: Регулус, ложись спать.

Регулус: Если я лягу, меня стошнит. Я же говорил, что мне нельзя виски!

Бартемиус: Святая Тьма, как нарезался!

Регулус: Вот помру, буду лежать в гробу бледный, и посмотрим, что мама скажет. (Падает на диван и засыпает.)

Бартемиус: Как надрался! (Уходит в одну из дверей.)

Часы бьют три часа, играют что-то весёлое.

Кричер: (Появляется и начинает убирать со стола.) Только три часа! А хозяева уже разошлись по спальням. Что за время? Где приёмы до утра? Где балы до рассвета? Где совещания с главами благороднейших и древнейших родов, когда не расходились сутками? Завтра все хозяева уйдут на войну, и в доме снова станет пусто. А молодой хозяин Регулус не совсем здоров… Бедная моя молодая хозяйка, не стоит ей сейчас долго быть одной. Да-да, не стоит. Но Кричер не вмешивается. Кричер просто наблюдает.

Занавес.