Дементоры тоже люди, или Азкабан - замок мечты! (джен)

Издали послышались чьи-то голоса. Гарри прислушался. Возможно, это в очередной раз ему просто кажется. Сколько уже было таких случаев, не упомнить. Он до сих пор отказывается верить, что всё так сложилось.

Прошла неделя? Две? Поттер потерял счёт времени где-то на четвёртый день. А может, пятый? Ни в чём нельзя быть уверенным. Воспалённое сознание будто издевалось над ним: тут и там мерещились какие-то шорохи, чьи-то голоса, а ночью неизменно приходили всё новые и новые кошмары. Седрик умирал у него на руках. Седрик погибал от Авады Волдеморта. Седрик умирал от изнеможения под Круцио. Седрик закрыл его собой от убивающего заклинания какого-то Пожирателя… Вариантов было много, но все они заканчивались одинаково — Диггори обвинял в своей смерти именное его, Гарри.

Вновь послышались голоса, но уже гораздо ближе. Поттер вскочил. Сердце колотилось в груди, грозя выскочить из неё и броситься навстречу визитерам. Неужели в министерстве, наконец, во всём разобрались и его пришли освободить? А голоса тем временем слышались уже возле двери в его камеру. Щёлкнул замок, был отодвинут засов, дверь медленно открылась с противным скрипом.

— Ну что, герой, — с нескрываемой издёвкой произнёс один из вошедших стражей, сделав акцент на последнем слове, — добро пожаловать домой! Ближайшую вечность ты проведёшь в уютных стенах нашей лучшей гостиницы «Азкабан».

Гарри отшатнулся, поэтому полетевший в его сторону свёрнутый пергамент шлепнулся ему под ноги. Всё ещё не до конца понимая, что происходит, он продолжал смотреть на вошедших мужчин.

— Почему?.. А где?.. — слова никак не хотели складываться в интересующие его вопросы.

— Неужто ты удивлён? — с притворным изумлением произнёс второй страж. А затем стальным голосом продолжил, — Думал, раз ты — Мальчик-Который-Выжил, тебе позволено безнаказанно убивать людей?!

— Я не… Это Волдеморт! — Воскликнул, наконец, Гарри. Подступающая истерика мешала связно мыслить. Почему они не хотят его услышать?!

— Можешь не стараться, — вновь заговорил первый, — эту историю ты мог рассказывать Визенгамоту, но сейчас ты здесь, а значит, даже они не поверили в эту сказку.

— Но я… — беспомощный всхлип всё же вырвался из него. — Я не убивал… Седрика убили Пожиратели!

— Да хватит уже, Поттер! Хватит придумывать! Все известные Пожиратели сейчас сидят здесь, как и ты. Они составят хорошую компанию такому же убийце.

Это стало последней каплей. Гарри сорвался с места и рванул к стражам. Мужчины, не ожидавшие от подростка такой прыти, даже не успели как следует среагировать.

— Я не убийца! — Поттер тряхнул зажатыми в кулаках отворотами формы первого мужчины, который продолжал глумливо с ним разговаривать. — Слышите?! Я не убивал Седрика! Почему вы мне не верите?! Почему мне никто не верит?!

Второй с силой сжал руки парня, заставив отцепиться от стража. Сильный толчок отправил его на пол, заставив больно удариться левым бедром и расцарапать в кровь ладони.

— Пошли, нечего с ним разговаривать, — произнес мужчина, который, очевидно, был старшим в их паре.

Они уже покинули камеру, как Гарри бросил им вслед:

— Дамблдор обязательно во всём разберётся! Вот увидите, я говорю правду!

— У тебя больше нет шансов уйти от справедливого наказания, — сказал старший. — Директором был подан запрос на пересмотр дела, — Поттер с надеждой уставился на него, пропустив мимо ушей первую часть предложения, — однако Визенгамот его отклонил. Мы принесли тебе отказ в обжаловании, а вместе с ним уведомление об отчислении из Хогвартса, — договорив, он захлопнул дверь камеры.

Гарри как оглушённый потянулся за смятым в результате его падения пергаментом. Листов действительно оказалось два: один с гербом и печатью Визенгамота, второй — из Хогвартса. В первом всего в нескольких строчках сообщалось, что жалоба Дамблдора на приговор с просьбой о его пересмотре не подлежит рассмотрению ввиду отсутствия нарушений в работе Аврората при расследовании и в работе Визенгамота на суде, а также ввиду отсутствия новых доказательств, свидетельствующих о невиновности осуждённого. Дрожащей рукой он взял второй лист. Уверенным каллиграфическим почерком профессора Макгонагалл на нём было выведено то, что вдребезги разрушило его последние надежды: «Мистеру Гарри Джеймсу Поттеру!.. В связи с допущенным нарушением закона… Согласно приговору Визенгамота осуждён к пожизненному содержанию в тюрьме Азкабан. Не может продолжать обучение… Подлежит исключению из школы чародейства и волшебства Хогвартс!». Ниже стояла витиеватая подпись директора Альбуса Дамблдора.

Предметы резко потеряли все очертания, а щёки расчертили дорожки крупных слёз. Пергамент медленно ладонью правой руки превращался в комок. Стены камеры заполнил странный шум, странно похожий на вой, но Гарри не обратил на это внимания. В его голове билась лишь одна мысль: это конец!

* * *

Стены древнего замка скрывали в себе множество тайн, ни одна из которых так и не покинула их пределы. Неизвестно, что было тому виной — отсутствие иных слушателей, кроме безмолвного каменного монолита, или же смерть тех, кто эти тайны раскрывал. В любом случае нельзя сказать, что Азкабан не умеет хранить их, наоборот, нет никого более надёжного в этом плане, чем он. Ему нравилось пытаться угадать, какая же тайна скрыта за тем или иным узником, о чём они сожалеют или кого винят в собственных промахах. Однако то, что он видел сегодня, вызывало лишь глухое негодование. Совсем маленький ещё человечек бился в истерике, пытаясь доказать свою невиновность, но его слова никто не воспринимал всерьёз. Азкабан знал, что люди глупы и зациклены на себе, но разве можно вот так ненавидеть дитя? Он знал, что тот искренен в своих чувствах, но, к сожалению, ничем не мог ему помочь. Не все тайны бывают приятными, особенно в этих стенах. Похоже, ещё одна такая затеряется среди тысяч других, таких похожих и в тоже время уникальных.