Безумный Хогвартс, или Любовь зельевара (гет)

— Какие планы на вечер? — спросил Люциус профессора зельеварения, когда их пути пересеклись в коридоре глубоких подземелий.

— Да никаких, — ответил зельевар, уступая ему дорогу в свой кабинет. — Собирался пригласить Эвер куда-нибудь.

Они вошли в помещение, окутанное полумраком, словно святилище забытых тайн, излучая ауру загадочности и магии. Темно-зеленые узорчатые обои, подобно живой ткани, отражали тусклый свет мерцающих свечей, создавая мягкий, приглушенный блеск. Пол, устланный каменными плитами, служил надежной основой для высоких полок, переполненных рукописями, потрепанными томами и стеклянными банками, полными загадочных жидкостей.

В воздухе витали пряные ароматы редких трав и колдовских веществ, сливаясь в таинственные зелья, превращая каждое вдохновение в глоток волшебства. Сердцем кабинета являлся массивный стол, усыпанный измерительными приборами, готовыми к магическому ритуалу, как будто сама атмосфера ожидала момента, когда произойдут чудеса.

— Ты что, рехнулся? — упрямо возразил Люциус. — Нельзя днем приглашать девушку на встречу вечером.

— Почему?

— Да потому что, если у нее нет планов, она скажет, что есть, чтобы не показаться слишком скучной, когда ты спросишь, есть ли у нее планы на вечер.

— Так мне спрашивать или нет? — усевшись в своё любимое кресло, поинтересовался Северус.

— Конечно, у тебя ведь нет никаких планов, — уточнил Люциус, довольно подвигая своё кресло ближе к рабочему столу профессора Снейпа.

— Да ты что, — фыркнул зельевар, перебирая бумаги. — А какие планы у тебя? Будешь готовить фондю с водяным чертом?

— Нет, — отрезал Люциус. — Сегодня у нас день блюд с соусом «чили».

— Знаешь, я подумал, может, пригласить Эвер на игру в «плюй-камни»?

— Ах ты, уличный ловелас, расставляешь ловушки, — усмехнулся Люциус.

— А что тут такого? Это всего лишь ненавязчивая прогулка.

— Ах, ты, недоделанный Казанова, — ерничал его друг.

— Я не Казанова, — возразил Северус. — Мы даже не целовались.

— Забудь про поцелуй, главное — уложить её, — заметил Люциус.

— Вряд ли всё пойдёт так далеко, — ответил Северус, собирая бумаги и убирая их в стол. — Я просто хочу подарить ей приятный вечер.

* * *

Стены комнат мягко обрамляли глубокие тона, играя с тенью и светом, как будто сами руны шептали свои тайны. Пол, устланный мягким ковром с изысканными узорами, словно приглашал размышлять о забытых знаниях, а окно, пропускающее лишь нежный свет, создавали атмосферу волшебного уединения.

Уголок для чтения с экземплярами редких манускриптов завораживал. На старинном столике, покрытом мелкими трещинами времени, поблёскивают любимые книги, притягивающие взгляды как магниты, вдохновляя на новые открытия. Легкое колыхание занавесок, в которых переплетены древние символы, наполняет атмосферу тонким ароматом воска и старой бумаги.

В спальне бушевал хаос.

— Брось ножницы! — скомандовала преподаватель Истории магии.

— Ни за что! — воскликнула Гермиона Грейнджер, держа острый инструмент над своими золотистыми локонами. — Я отстригусь в монастырь!

— Ни один мужчина этого не стоит!

— Тогда я убью Люциуса! — разъяренно крикнула она, швырнув ножницы на пол, соскочив с кровати и направляясь к двери.

Мисс Сэлинджер рванула за ней и столкнулась с профессором зельеварения, который спешил к ее кабинету.

— Северус?

— Эвер, что происходит? — спросил он, заметив профессора Древних рун, мчавшуюся по коридору с диким криком.

— Люциус превратил ее волосы в солому, — ответила она, — и теперь бедная Гермиона хочет отомстить.

— Да, ему не позавидуешь, — усмехнулся зельевар. — А ты как? Что планируешь на вечер?

— Сегодня вечером, — задумалась Эвер.

— Не хочешь прогуляться и сыграть в «плюй-камни»?

— Плюй чего? — переспросила Эвер, слегка смеясь.

— Игра такая, — пояснил Северус с лукавством. — Кажется, это будет гораздо приятнее, чем слушать проклятия Гермионы, направленные на Люциуса.

— Я убью его! Где этот павлин? — издалека раздался рев разгневанной Гермионы.

— Прости меня, Северус, но я должна её догнать, — произнесла девушка, уже устремляясь вслед за подругой, её лицо отражало решимость. — Увидимся вечером, — бросила она через плечо, и её фигура словно растворилась в воздухе.

Вечер.

СеверустСнейп ожидал Эвер Сэлинджер у хижины Хагрида. Ночь окутала мир снежным покрывалом, а звезды осыпали небесный свод своим холодным светом.

Волшебница, успокоив Гермиону с помощью успокоительного зелья, накинула на плечи мантию и покинула комнату. Спустившись по лестнице, она шагнула в вестибюль учебного заведения, затем, открыв массивные двери, вышла во двор замка. Накинув капюшон, девушка направилась к дому Хагрида.

Эвер шла, чувствуя, как сердце её стучит в унисон с шепотом ветра, и вдыхала свежий воздух, наполненный ароматом хвои и надежды. Каждая её мысль стремилась к тому, что ждёт её впереди, где друг и тайна переплетались в единое целое. В этом ночном путешествии, полным решимости и ожидания, она ощутила, что готова, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, что уготовано судьбой.

— Судя по всему, ты опытный игрок, — заметила волшебница, шагая рядом с ним.

— Что ж, не стану лукавить — я здесь что-то вроде легенды, — с ухмылкой ответил Северус.

—Да ладно? — удивилась она.

— Может, и не легенда, но, безусловно, народный герой.

— Готова к потрясениям, — уверенно произнесла Эвер. — Итак, что за игра нас ждет? — спросила она, когда они достигли площадки с нарисованным большим кругом и горкой камней в центре.

— А это и есть та самая игра, — уточнил Северус.

— Хорошо, — протянула она.

— Цель этой игры — выбить и забрать в плен как можно больше плюй-камней противника. С стартовой линии бросают камни таким образом, чтобы достичь максимальной близости к контуру игрового поля. Нарушением считается как движение стреляющей руки, так и пересечение линии. Плюй-камни, выбитые за круг или за линии квадратов, в зависимости от разновидности игры, забирает тот игрок, который их выбил первым. Каждый из игроков начинает с пятнадцати шариками.

— Что нужно делать?

— Если ты не возражаешь, я рад помочь, — ответил Северус, скинув мантию и став позади Эвер.

— Конечно.

— Итак, в «плюй-камни» главное — правильно держать запястье. — Он взял её руку и вложил в ладонь камень. — Понимаешь? Удар нужно выполнять мягким, скользящим движением. — Он показал, как это делается, держа её руку в своей.

— А как насчет изящества? — с улыбкой спросила она, зная, что в институте эту игру называли «Гоблинские камни».

— Забудь про изящество, просто наслаждайся, — ответил он, отступив в сторону.

— Надеюсь, не опозорюсь, — заметила Эвер.

— Перестань. Мы просто наслаждаемся временем, — успокоил её Северус.

Кинув камень в центр, Эвер сбила восемь камней.

— Ого, смотри, я их сбила! — воскликнула она с улыбкой.

— Ну и дела, — прошептал Северус.

— Как я?

— Запястье у тебя ещё немного слабовато, но это дело практики, — ответил он, удивлённый.

— Северус, можно мне ещё попробовать?

— Конечно, — согласился он.

Мисс Сэлинджер взяла камень: Может, снова повезет.

— Да, у тебя, безусловно, замечательное настроение, — уточнил зельевар, с легким привкусом удивления.

Девушка сосредоточилась и метнула камень, совершая точный бросок, который вновь упал в центр, выбивая еще десять камней с места.

— Вот так! — воскликнула она, запрыгивая от радости. — Получите!

— Хорошо, — отозвался Северус, — очень хорошо!

Хогсмид, утопающий в вечернем свете, казался полным жизни: смех волшебников раздавался из уютных пабов, а аромат свежей выпечки манил из близлежащих кондитерских. Однако все это не приносило желаемого утешения. Шаги его друзей звучали весело, но Северус не мог избавиться от тягостного чувства обреченности. Каждый звук, каждая улыбка оказывались лишними, погружая его в туман своих мыслей.

После игры они решили прогуляться по Хогсмиду, желая насладиться вечерним спокойствием и волшебством старинного городка. Но сердце Северуса Снейпа омрачила тень недавнего поражения, когда Эвер с легкостью сокрушила его в поединке. Словно холодный ветер, напоминание о том мгновении преследовало его, вызывая в душе смятение и досаду. Он старался отвлечься, но образ её уверенного взгляда не покидал его.

Так и шли они по улице, высокие крыши домов окружающими их словно стражи, внимательно наблюдая за их легкомысленным, хотя и блеклым, настроением.

— Может, выпьем по стаканчику? — предложила Эвер, проходя мимо бара «Три метлы».

— Вряд ли, — отмахнулся он, словно пренебрегая её предложением.

— Уверена, тебе уже не стоит беспокоиться о затуманивании своего орлиного взгляда. Или, возможно, давай просто прогуляемся вокруг черного озера. Вечер просто чарующий.

— Конечно, ты видишь лишь красоту, а я различаю пороки и опасности, — возразил он с возмущением.

— Так, где же, по-твоему, опаснее: в «Сладком королевстве» или в «Музыкальном магазине Доминика Маэстро»?

— Очень остроумно, — фыркнул Северус.

Когда они добрались до входа в замок, Эвер, не в силах сдержаться, спросила: Северус, если я сделала что-то, что расстроило тебя…

— Всё, спокойной ночи, — произнёс зельевар и немедленно скрылся за колонной.

— Спасибо, вечер был приятный, — шепнула девушка. — Моя бабушка лучше играла в «плюй-камни».

* * *

Стены кабинета окутаны глубокими оттенками винного цвета, словно хранили шепоты древних заклинаний. На полках, уставленных старинными фолиантами и загадочными артефактами, сверкали тяжелые стекла, отражавшие свет волшебных иссиня-черных палочек. Ароматные травы и легкий, чуть горьковатый дым наполняли атмосферу, создавая ощущение загадки и притяжения.

Удобное кресло, потертое от бесчисленных бесед с учениками, приглашало к откровению, а стол, на котором велись невидимые баталии, был покрыт черной бархатной скатертью. На нем покоились инструменты для борьбы с темными силами, аккуратно расставленные, как солдаты перед битвой. Мягкий свет, проникая через старинные оконные рамы, добавлял комнате таинственности, обволакивая её словно завуалированным покрывалом. В этом пространстве собрались не только знания, но и дух повествований, оживлявших каждое мгновение, погружая всех, кто входил сюда, в мир забытых мечтаний и волшебных реалий.

Люциус в этот вечер уютно расположился в своем кресле, потягивая огневиски.

— Все бы отдал за девушку или хотя бы за платный порно канал, — вздохнул он с горечью, когда в дверь раздался стук. — Войдите!

Профессор зельеварения, подобно вихрю, влетел в комнату, сбрасывая с себя дорожную мантию, и разместился в кресле рядом с камином.

— Северус, что нового? Что случилось?

— Полная катастрофа, — процедил тот, брови его свели от досады.

— Половая дисфункция?

— Нет, она даже не позволила мне поцеловать себя на прощание, — уточнил он.

— То есть с ним все в порядке?

— Причем тут это? — резко ответил зельевар. — Мы просто не нашли общего языка.

— Общего языка?

— Знаешь, наши взгляды на жизнь не совпадают, — произнес Северус с тоской.

— Хватит меня водить за нос, что случилось?

— Она одержала победу надо мной в «плюй-камни», — наконец произнёс он, словно сбросив бремя.

— Да, в самом деле? — с удивлением протянул Люциус.

— Да, и не просто выиграла, она размазала меня по полу, — с лёгкой улыбкой добавил он. — Весь вечер она блистала, рассказывая какие-то удивительные истории.

— О, мой друг, ты боишься сильных женщин, думая, что они все тупые. Послушай, Северус, ты должен принять красоту независимой девушки. Тебе нравится Эвер?

Северус молчал.

— В таком случае перестань вести себя как капризное дитя. Вернись к ней и откройся, следуя зову своего сердца.

— Это подействует, — произнес Северус, делая глоток виски.

— Запомни, если ты откроешься, она расцветёт, как цветок, ибо нет ничего сексуальнее уверенного в себе мужчины, который искренен со своей возлюбленной.

* * *

Коридор, окружённый высокими, таинственно потемневшими стенами Хогвартса, напоминал о давних секретах и пережитых опасностях.

Профессор Снейп величаво и бесшумно продвигался по нему, когда в этот самый миг из кабинета, словно вихрь, выскочила Гермиона Грейнджер.

— Зачем тебе лак для волос? — воскликнула профессор Истории магии, неотступно следуя за ней, словно тень. — И отдай мне свою палочку!

— Назад! — крикнула мисс Грейнджер, полная ярости. — Я подожгу этого ублюдка, и ты не сможешь меня остановить!

Северус, ощутив нарастающее волнение, стремительно бросился в сторону раздающихся голосов, резко оттолкнув мисс Сэлинджер и став непробиваемой преградой перед ней.

Два магических разума, полные напряжения и недоумения, столкнулись в этой дерзкой мгновенности. Воздух наполнился особым колоритом, насыщенным энергией юных стремлений и мудрости веков. Каждая деталь, от искристого взгляда Гермионы до ледяного спокойствия Снейпа, расцветала в яркой палитре, оставляя за собой шлейф загадок и ожидания.

Гермиона пряталась за неким бунтарским импульсом, полным огня и решимости, в то время как профессор, как всегда, оставался строгим и непредсказуемым, словно тень над бездной. Их взгляды пересеклись, и в этом столкновении двух миров таилась магия, способная изменить не только ход событий, но и судьбы. Так, в воздухе витали грёзы и страхи, отголоски вчерашних битв и надежд на завтра, переплетаясь в симфонию невидимого.

— Мисс Сэлинджер, отойдите, — мягко попросил он.

— Мистер Снейп, что вы тут делаете?

— Позже, сначала успокою профессора Древних рун. — Обернувшись к ней, он добавил: Мисс Грейнджер, отдайте мне лак и свою палочку.

— Нет! — срывающимся голосом ответила Гермиона. — Он за все заплатит!

— Я понимаю вашу боль, но месть — не выход, — попытался переубедить её зельевар.

— Он всё время надо мной насмехается! — всхлипывала она.

— Я понимаю, мисс Грейнджер, каждый из нас порой испытывает разочарование и унижение.

— Не моя вина, что я прекрасно играю в «плюй-камни», — возмутилась Эвер Сэлинджер.

Северус Снейп обернулся и сдержанно ответил: Вы действительно великолепны в этом, но мы вернёмся к этому позднее, хорошо?

— Мужчины порой ведут себя, как полные идиоты, — продолжил Северус, обращаясь к Гермионе. — Именно так я вел себя сегодня, но это вовсе не повод превращать лицо мужчины в зажаренный стейк.

Северус на мгновение замедлил шаг и приблизился к Гермионе, которая все еще крепко держала в руках палочку и лак. — Понимаете, это превосходный шанс поучиться искусству прощения. Может быть, вы отдадите мне палочку и лак, и мы сумеем спокойно поговорить?

— Давай, Гермиона, пожалуйста, — ещё шагнул он вперёд. — Вот молодец!

Северус с осторожностью изъял палочку и лак для волос у волшебницы. Затем, предоставив ей успокоительное зелье, он и профессор Истории магии вышли из ее комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь.

— Благодарю тебя, Северус, за помощь. Без тебя я бы не справилась одна.

— Всегда рад помочь. — Северус нежно взял руку Эвер и крепко сжал ее, словно в этом жесте заключалась его поддержка и теплота.

Она подняла глаза и встретилась с его взглядом. Северус немного наклонился, и его губы мягко коснулись губ девушки. Ее ладонь нашла пристанище на его груди; она не ожидала от него такой дерзости, но, к своему удивлению, ответила на поцелуй. Эвер медленно смаковала его нижнюю губу, затем верхнюю, а Северус, преисполненный ответным наслаждением, отвечал тем же.

Его губы были мягкими, а пряный запах с горчинкой околдовала юную девушку, побуждая ее углубить поцелуй. Профессор, ощутив это, прикусил ее нижнюю губу, и Эвер тихо всхлипнула — лишь он один это услышал. Он ухмыльнулся, прижимая ее к себе.

— Может, зайдешь ненадолго? — спросила девушка у своего кабинета.

— Звучит заманчиво, но мне вставать ни свет ни заря, — ответил Северус.

Эвер осторожно приблизилась к нему, положив свою нежную руку на его грудь. Приподнявшись на носочках, она нежно коснулась его губ поцелуем.

— Извини, но мне действительно пора, — произнес Северус, отвечая на её ласковый жест.

— Ты уверен? — лукаво осведомилась она, поднимая бровь.

— Да, как бы мне ни хотелось остаться, но я только что вспомнил, что на моем котле варится зелье. Его следует помешивать каждый час, иначе оно может взорваться.

— Ну что ж, ладно, — с легкой грустью произнесла девушка, отстраняясь от зельевара. — Спасибо за прогулку.

— Не за что, спокойной ночи, Эвер, — ответил Северус, поворачиваясь и направляясь к лестнице.

— Спокойной, — прошептала Эвер, закрывая за ним дверь.

Оглядев себя, она удивилась поведению Северуса: Ну, дело не во мне уж точно!