Вместо Ночного дозора (джен)

А как хорошо все вчера складывалось. Аллисер Торн, вопреки их прежней вражде, внес его в список тех, кого в первую очередь примут в Братство. А после ему удалось придумать, как спасти Сэма от неминуемых издевательств, побоев или даже гибели на учебном дворе и при этом заслужить похвалу старого и мудрого мейстера Эйемона.

Джон мучительно перебирал в памяти мельчайшие детали прошедших дней. Он помнил, как Пип сказал ему, что он сделал для Сэма все, что мог, а Джон ему ответил: «Все то, что мы могли, но все равно было недостаточно».

После этого он ушел в глубоком беспокойстве. Призрак шел рядом с ним и, как казалось Джону, он не только вместе с ним идет к конюшне, но и решает проблему Сэма. Когда они вошли, некоторые из более пугливых лошадей лягались в своих стойлах и дергали ушами. Джон взял свою кобылу, неизвестно еще принадлежащую лично ему или уже перешедшую в собственность Дозора, оседлал ее и выехал из Черного Замка, направляясь на юг в лунной ночи. Призрак мчался впереди него, буквально летя над землей, и исчез в мгновение ока. Джон не держал его, волк должен был охотиться.

Он ехал без всякой цели. Некоторое время он следовал вдоль ручья, слушая журчание поблескивающей ледяной воды по камням, затем пересек поля и выехал на королевскую дорогу. Она простиралась перед ним, узкая, каменистая и заросшая травой, но ее вид наполнял Джона глубокой тоской. За сотни лиг от него находился Винтерфелл, а за ним — Риверран, Королевская Гавань, и весь огромный мир — Орлиное Гнездо, где рос его отец, и другие края: белокаменный Риверран, окруженный рекой, утес Кастерли-Рок, Харренхолл и Остров Ликов, красные горы Дорна, сады Хайгардена, Красный замок и септа Бейлора Королевской гавани, сотня островов и Титан Браавоса, дымящиеся руины старой Валирии. Все места, которые Джон никогда не увидит. Огромный мир был внизу по этой дороге... а он собирался поклясться, что до самой смерти останется здесь.

Он думал, что он еще не принес присягу, но, когда он ее завтра принесет, Стена навсегда сделается его домом, пока он не состарится, не сделается таким, как мейстер Эйемон, или не погибнет в схватке с одичалыми.

— Я еще не присягнул, — пробормотал Джон. Он не был разбойником, обреченным надеть черное или поплатиться за свои преступления. Он пришел сюда по собственному желанию, и тогда, всего днем раньше, еще мог уехать по своему же желанию... Достаточно было только продолжить путь, и Стена осталась бы за его спиной. Когда луна вновь станет полной, он уже окажется в Винтерфелле, около своих братьев.

«Около своих сводных братьев, — напомнил ему внутренний голос. — И рядом с леди Старк, которая вовсе не обрадуется тебе». Для него и вчера не было места в Винтерфелле, как не было места в Королевской Гавани, и, как выяснилось сегодня, для его отца тоже не было там места.

Но отец — лорд, Верховный лорд Севера, его нельзя просто так казнить без слова короля, а он бастард, для которого даже соб­ственная мать не нашла места в своей жизни. Мысль о ней каждый раз по­вергала его в скорбь. Он размышлял, кем она была, как выглядела, почему отец оставил ее. «Потому что она была шлюхой или прелюбодейкой, дурак. Существом темным и бесчестным, иначе почему лорд Эддард стыдился упоминать ее имя?» — говорил он себе, и сам не верил своим словам — в его снах она непременно оказывалась красивой и доброй леди, любящей своего сына.

Но как мелки были вчерашние переживания по сравнению с сегодняшними. Оказалось, что и его отец объявлен предателем, и он сам не умеет держать себя в руках, несмотря на уроки Донала Нойе, и еще неизвестно, сможет ли стать братом Ночного дозора или его ждет не присяга, а позорная казнь перед строем братьев и новобранцев.

Усилием воли он заставил себя отвлечься от печальных раздумий об отце, матери и своем завтрашнем дне, и мысленно вернуться во вчерашний день. Тогда он съехал с Королевского тракта и поглядел назад. Огни Черного замка скрывал холм, но Стена оставалась на месте — бледная под луной, огромная и холодная, протянувшаяся от горизонта на западе до гори­зонта на востоке.

Он развернул лошадь, оставив пустые мечтания о Винтерфелле и о далеких недоступных ему землях, и направился назад к Черному замку.

Призрак вернулся, когда он поднялся на возвышенность и увидел вдали свет лампы из башни лорда-командующего. Морда лютоволка была красной от крови, когда он бежал рядом с лошадью. На обратном пути Джон снова задумывался о Сэмвелле Тарли. К тому времени, когда он добрался до конюшни, он уже знал, что должен сделать.

Апартаменты мейстера Эйемона находились в крепкой деревянной башне под воронятней. Старый и дряхлый мейстер делил свои покои с двумя стюардами, которые заботились о нем и помогали ему в его обязанностях. Братья шутили, что ему достались два самых уродливых человека в Ночном Дозоре, а мейстер, будучи слепым, был избавлен от необходимости смотреть на них. Клидас был невысоким, сутулым до горбатости, лысым с уродливым лицом без подбородка и с маленькими бесцветными глазами, испещренными розовыми прожилками, почти как у крота. У Четта на шее была бородавка размером с голубиное яйцо, а лицо было красным от больших и малых прыщей. Возможно, поэтому он всегда казался таким злым.

На стук Джона открыл дверь Четт.

— Мне нужно поговорить с мейстером Эйемоном, — сказал ему Джон.

— Мейстер спит, как и тебе следовало бы. Приходи завтра, может быть, он тебя примет.

Он начал закрывать дверь, но Джон вставил ногу в щель.

— Мне нужно поговорить с ним сейчас. Утром будет слишком поздно.

Четт нахмурился:

— Мейстер не привык, чтобы его будили ночью. Ты знаешь, сколько ему лет?

— Достаточно стар, чтобы относиться к посетителям с большей вежливостью, чем ты, — сказал Джон. — Передай ему мои извинения. Я бы не стал беспокоить его сон, если бы это не было важно.

— А если я тебе откажу?

Джон крепко заклинил дверь сапогом.

— Я могу простоять здесь всю ночь, если понадобится.

Черный брат с раздражением хмыкнул и открыл дверь, чтобы впустить Джона.

— Подожди в библиотеке. Там есть дрова. Разведи огонь. Я не позволю, чтобы мейстер простудился из-за тебя!

К тому времени, когда Четт привел мейстера Эймона, Джон разжег в камине весело потрескивающий огонь. Старик был одет в ночную одежду, но на шее у него висела цепь его ордена. Мейстер не снимал его даже во время сна. «Интересно, как она не впивается в его худое и слабое тело, — подумал Джон, — даже мне она мешала бы спать».

— Кресло у огня — приятное место, — сказал мейстер, почувствовав тепло.

Когда он устроился поудобнее, Четт накрыл его ноги мехом и встал у двери.

— Простите, что разбудил вас, мейстер, — начал Джон.

— Ты не разбудил меня, — ответил мейстер. — С возрастом мне нужно все меньше сна, а я уже очень стар. Я часто провожу половину ночи с призраками, вспоминая события пятидесятилетней давности, как будто они были вчера. Таинственный полуночный гость для меня приятное развлечение. Так скажи мне, Джон Сноу, почему ты пришел в такой странный час?

— Чтобы попросить, чтобы Сэмвелл Тарли освободили от занятий на учебном дворе и приняли в братья Ночного Дозора.

— Это не решает мейстера Эйемон, — встрял в разговор Четт.

— Наш лорд-командующий поручил обучение новобранцев сиру Аллисеру Торну, — мягко сказал мейстер. — Только он может сказать, когда юноша готов принести клятву, как ты, конечно, знаешь. Почему же ты с этим пришел ко мне?

— Лорд-коммандер прислушивается к вашему мнению, — ответил Джон. — А раненые и больные Ночного дозора находятся под вашей опекой.

— А разве ваш друг Сэмвелл Тарли ранен или болен?

— Он непременно будет, если вообще выживет, — с уверенностью сказал Джон, — если вы не поможете.

Он рассказал им все, даже о том, как натравил Призрака на Раста. Мейстер Эйемон молча слушал, слепые глаза были устремлены на огонь, но лицо Четта темнело с каждым словом.

— Без нас, которые защищают его, у Сэма нет шансов, — закончил свой рассказ Джон. — Он бесполезен с мечом. Моя сестра Арья могла бы разрубить его на куски, а ей еще нет десяти лет. Если сэр Аллисер заставит его сражаться, то это только вопрос времени, когда он будет искалечен или убит».

Четт не выдержал.

— Я видел этого толстого мальчишку в общем зале, — сказал он, еле сдерживая раздражение перед мейстером. — Он настоящая свинья и безнадежный трус, если то, что ты говоришь, правда.

— Может быть, это так, — сказал мейстер Эймон. — Скажи мне, Четт, что ты предлагаешь нам делать с таким юношей?

— Оставить его там, где он должен быть, — ответил Четт. — Стена — не место для слабых. Пусть тренируется, пока не будет готов, сколько бы лет это ни заняло. Сир Аллисер сделает из него мужчину или убьет, как того захотят боги.

— Это глупо, — сказал Джон.

Он глубоко вздохнул, чтобы приготовиться к рассказу притчи, которую составил, путешествуя по Королевскому тракту.

— Я помню, как однажды спросил мейстера Лювина, почему он носит цепь на шее.

Местер Эймон слегка коснулся своей цепи, поглаживая тяжелые металлические звенья костлявым, морщинистым пальцем.

— Продолжай.

— Он сказал мне, что цепь мейстера сделана так, чтобы напоминать ему о его клятве служить, — продолжил Джон. — После я его спросил, почему каждое звено сделано из разного металла, и добавил, что серебряная цепь будет гораздо лучше смотрелась на его серых одеждах. Мейстер Лювин в ответ рассмеялся. Он объяснил мне, что мейстер кует свою цепь по мере обучения. Разные металлы символизируют разные виды знаний: золото — изучение денег и счетов, серебро — исцеление, железо — военное дело. И еще он сказал, что есть и другие истолкования. Цепь должна напоминать мейстеру о королевстве, которому он служит. Лорды — это золото, а рыцари — сталь, но из двух звеньев цепь не сойдется. Нужны еще серебро, железо, свинец, олово, медь, бронза и все остальные металлы, а это фермеры, кузнецы, торговцы, ткачи, крестьяне и все остальные. В цепи нужны все виды металлов, а стране нужны разные люди.

Мейстер Эймон улыбнулся:

— И что же?

— Ночному дозору тоже нужны разные люди. Зачем существуют разведчики, стюарды и строители? Лорд Рендилл не смог сделать Сэма воином, и сир Аллисер тоже не сможет. Невозможно превратить олово в железо, как бы сильно его ни бил, но это не значит, что олово бесполезно. Почему Сэм не может быть стюардом?

Четт злобно оскалился на Джона:

— Я стюард. Ты думаешь, это легкая работа, подходящая для трусов? Стюарды поддерживают жизнь Ночного Дозора. Мы охотимся и возделываем землю, ухаживаем за лошадьми, доим коров, собираем и привозим дрова, готовим еду. Как ты думаешь, кто шьет твою одежду? Кто доставляет припасы с юга? Все это делают стюарды!

Мейстер Эймон был более мягок:

— Твой друг охотник?

— Он ненавидит охоту, — пришлось признать Джону.

— Он может возделывать поле? — спросил мейстер. — Он может править повозкой или управлять парусом? Он сумеет забить корову?

— Нет, нет и нет.

Четт злобно рассмеялся:

— Я видел, что происходит с нежными лорденышами, когда их заставляют работать. Дайте им взбивать масло, и их руки покроются волдырями и кровью. Дайте им топор, чтобы расколоть поленья, и они отрубят себе ноги.

— Я знаю, в чем Сэм превосходит всех других.

— И в чем же? — спросил мейстер Эйемон, хотя Джону показалось, что он уже догадывается об его ответе.

Джон осторожно посмотрел на Четта, стоящего у двери, с злым и темно-красным от злобы лицом.

— Он мог бы тебе помочь, — быстро сказал Джон. — Он хорошо умеет считать, читать и писать. А у вас с этим сложности — Четт не умеет читать, а у Клидаса слабые глаза. Сэм прочитал все книги из библиотеки своего отца. Он бы хорошо ладил с воронами. Животные его любят. Призрак сразу к нему привязался. Он может многое делать, кроме сражений. Ночной Дозор нуждается в каждом человеке. Зачем его бесцельно убивать, лучше использовать его способности и знания!

Мейстер Эймон закрыл глаза, и на мгновение Джон испугался, что тот уснул, и все его речи были напрасны. Наконец Эйемон открыл глаза и сказал:

— Мейстер Лювин хорошо тебя научил, Джон Сноу. Похоже, твой ум также ловок, как и твой меч.

— Это значит…?

— Это значит, что я подумаю над тем, что ты сказал, — твердо ответил мейстер. — А теперь, по-моему, я готов ко сну. Четт, проводи нашего юного брата до двери.