Fairy Tail (гет)

— Взаправду, любопытно, — в задумчивости протянула Мира, смакуя услышанное. — А что потом было?

— Я думала, беднягу инфаркт хватит, как ее трясло, было видно отсюда, — ответила девушка, копна каштановых волос взметнулась вслед за резким разворотом тела. Кана расположилась так, чтобы смотреть на собеседницу. — Она стояла, словно вкопанная, а потом чуть ли не бегом выскочила из зала. Разговаривала с Нацу, выяснилось, что для Люси это все в новинку.

— Дикую новинку, — добавила обеспокоенная Мираджейн и подтянула бокал ближе. —Я уверена, бедняжку переполняют сотни вопросов, судя по ее постоянно озадаченной мордашке. Это она еще насчет меня не в курсе, а ведь так дружна с Лисс.

— Уж точно, но это было странно. Я имею ввиду Локи, — сказала Кана. — Он ведь, вроде как, с первого дня к нам ходит.

— Помню его еще в полном рассвете сил, со здоровым блеском кожи и отличным зрением, а как отжигал прямо у этой барной стойки, — смотря на свое отражение в зеркале, с печалью заметила Штраус, — а сейчас всегда в очках и слишком бледен. Как бы вообще скоро не загнулся.

— Верно, но Люси подействовала на него как лекарство, ты бы видела! — воодушевленно ответила Альберона.

— Хотелось бы верить в лучшее.

— Думаю, надо будет поговорить с ним, — чуть оживленнее сказала Кана и кивнула сама себе, будто произнесла что-то очевидное.

Подруги сидели, как обычно, у бара. Через полчаса начнется ночная смена, а с подготовкой девушки уже закончили, поэтому коротали время за разговорами, потягивая кто пиво, кто коктейли.

Нововыявленные волшебники в этом мире уже не удивляли, но в их семью давно не принимали новых членов. Бывали случаи по началу, когда такое случалось, новые работники долго не продерживались, быстро покидая Fairy Tail без объяснения причин. Для Миры вызывал интерес не столь неожиданная связь Люси сих завсегдатаем, а сколько проведет с ними времени неизвестная волшебница.

Они принимали всех желающих с распростертыми объятиями, помогали и стояли друг за друга горой. Возможно, кого-то отпугивал требовательный норов начальницы, кому-то пришлись не по душе постоянные стычки двух официантов, а кто-то просто пропадал бесследно, и тщательные поиски не приводили к результату.

Постепенно шум внизу стихал. Наверх доносились лишь отголоски разговоров. Кана залпом осушила свой бокал с пивом и погрузилась в минутные размышления.

— Не хочешь дать Лексу объясниться? — подала чуть поддатый голос девушка. — В конце концов, он сам не свой.

— А есть смысл? — скептически спросила Мира.

Кана была хорошей подругой не только собутыльнику Лаксусу, но так же само переживала за состояние Мираджейн. С момента скандала Дьяволица ушла в отрыв, позволяя себе всевозможные вольности. Это вызывало обеспокоенность у Альбероны, потому что она так просто не могла повлиять на упрямый характер подруги. Жаль было и виновника торжества: Лаксус спивался на глазах, а от прежнего веселого и задорного Дреяра не осталось и следа.

В душе у них обоих Кана не копалась, да и эти двое были слишком упрямы и не любили подобной добродетельности. Но подтолкнуть к примирению девушка считала своим долгом. Она не могла смотреть, как это парочка самоуничтожаются.

История с Громовержцами, излюбленной компанией Лаксуса, произошла пару недель назад. Особых подробностей не знал никто, за исключением них самих. Кана только знала, что Лекс поступил паршиво по отношению к Мире. Но кто она такая, чтобы осуждать?

Возможно, история это никогда бы и не всплыла, только если бы Фрид с Бисклоу не решили обсудить произошедшее, выпивая однажды вечером. Их разговор услышала Мира. Подробностями она не распространялась, но Кана и не спрашивала. Без скандала, без истерик, Штраус выяснять не стала, только закрылась за каменной стеной от возлюбленного. Обида и отвращение наполняли девушку до краев, но гордость не позволяла проявлять эмоции. Она считала, что Лаксус не достоин этого.

— Думаешь, нет? — пожала плечами Кана. — Возможно, если выслушаешь его, тебе полегчает.

— Я думаю, он — козел, — закатила глаза Мира.

— Тут и не поспоришь, — усмехнулась Кана, потягияваясь к бочонку, чтобы налить очередную порцию. Уголки синих глаз улыбнулись.

В этот момент на лестнице послышались тяжелые шаги. Мимо девушек прошел Лаксус, кинув неловкое «привет» и скрылся за дверью.

— Легок на помине, — отозвалась Мира.

— Сегодня закатим пирушку! — влетел к бару Нацу, почти снеся со стула Кану, за что она наградила его добрым словечком. — Никаких посетителей, только свои.

— Выпьем за это! — Кана опрокинула хмелевую жидкость в себя залпом. После этого заулыбалась: — А в честь чего?

— Точно. Совсем уже мозги пропили, — засмеялась Мира, будто они забыли что-то обыденное. — Новый сотрудник, новый член семьи.

— Будем отмечать! — Нацу так радовался, будто не у них каждую ночь проходят дискотеки и выпивка льется рекой под оглушающую музыку.

— А как ты так быстро прибежал? Рабочий день не так давно закончился, — спросила Кана, а затем лукаво из-под лба глянула на парня, распластавшись на барной стойке, — и ты же увязался провожать Люси.

— Не увязался, а предложил составить компанию, — пробубнил Нацу. — А потом позвонила Эрза, я успел побывать дома и примчаться сюда. Тем более, недалеко живу.

Начальница обзвонила всех работников, дескать приходите сегодня отдохнуть и познакомиться с Люси Хартфилией. Работы сегодня не будет. Сама же девушка только успела уложить свою золотистую макушку на подушку и облегченно вздохнула после первого рабочего дня, переведя дух. Голова от ее сопровождающих стояла колом.

Всю усталость сняло как рукой, когда на дисплее засветился входящий вызов. Приглашение познакомиться со всем коллективом и приятно провести время вызвало радость. Люси поспешила принять душ, принарядиться и вернуться в заведение.

— Только почему сразу не предупредили, чтобы не ходила туда-сюда? — спросила девушка по возвращению.

Эрза виновато улыбнулась в ответ. Макаров, неизвестно откуда прознавший, позвонил и распорядился. Сказал, прибудет лично.

Табличка «закрыто» красовалась для посторонних, а зеваки, не смотрящие по сторонам, обнаруживали запертую дверь и в расстроенных чувствах уходили искать другое заведение.

Люси удивило количество людей. Снаружи и на первый взгляд кафе насчитывало не более десяти человек. В действительности их оказалось вдвое больше. И каждый, так или иначе, подходил пообщаться и пытался выманить девушку выпить.

Это грозило надраться до беспамятства, чего остерегались Хартфилия. Пока девушка выплясывала в свое удовольствие и забавлялась с перепалок Нацу с Греем, наверху Лаксус снова пытался помириться с Мираджейн. Парень это делал каждый вечер, но до сих пор безуспешно.

— Выслушай меня, — с нескрываемым упорством глядя в глаза, наследник схватил руку Миры, но сразу сделал тон мягче, — пожалуйста.

— Ладно, — после нескольких порций пинаколады и под настойчивым взглядом подруги девушка сдалась. — Только не здесь.

Лаксус интуитивно собирался взять девушку за руку и потащить в укромный уголок, где им никто и никогда не осмеливался мешать в былые времена. При мимолетной мысли о кабинете, столе и до нельзя удобном диванчике, парень тоскливо улыбнулся.

Он было потянулся к ладони, на тон-другой светлее его собственной, и когда пальцы коснулись Миры, девушка задержалась на секунду, чтобы взглянуть Дреяру в глаза, и одернула руку. Не заслужил.

Глаза цвета морской бездны сверкнули в преддверии шторма. Этого не пошатнуло намерения парня объясниться. Пусть Мира злиться, кричит на него и беснуется, он все примет. Всяко лучше ледяного игнорирования.

Уже в кабинете Мираджейн подошла к излюбленному столу, используя его как опору, и скрестила руки на груди, две белокурые косы ниспадали вдоль талии. Не желая ничего говорить, девушка застыла в немом ожидании. За дверью приглушенно грохотала музыка, а комнату освещала лишь одна настенная лампа, отчего молодую пару окружал полумрак.

— Мира… — Лаксус подошел к ней почти вплотную, оставив лишь с десяток сантиметров расстояния, чтобы их взгляды встретились, — я поступил, как последний кретин. Мне очень жаль… — уже шепотом добавил он.

— Я думала, ты просил шанс объясниться, а не озвучивать очевидные факты, — с упреком ответила девушка, и уже начала отталкивать Лекса с дороги, чтобы уйти, — если это все, я пошла.

Дреяр не только не подвинулся, еще и подошел плотнее, упирая руки в стол по обе стороны от Мираджейн.

— Нет, — получилось резче, чем хотелось, но нервы накалялись. Парень столько раз репетировал, столько было решимости, когда его динамили, а сейчас, когда появилась возможность, будто дар речи отобрали. Лаксус молчал с минуту, пока глаза напротив прожигали в нем дыру. — Все было не так… То есть, так, но это все алкоголь. Помнишь, мы перед тем вечером сильно поссорились из-за… твоего чрезмерного желания управлять. Имею ввиду, я не против, когда ты командуешь в постели, но иногда тебя заносит, — Дреяр смотрел прямо в глаза пока еще своей дьяволицы, и она его прервала.

— То есть, это я во всем виновата? — чрезмерно спокойным, но отстраненным голосом спросила Мираджейн. От такого тона руки Лаксуса покрылись мурашками. — Виновата, что ты напился с Громовержцами, опозорил меня, раз уж со мной в тот вечер не задалось?

— Нет, вовсе нет! — парню было неприятно слышать ситуацию в таком свете и он замотал головой. — Мы встретились с Фридом и Бисклоу, чтобы выпить, а когда через меру, я себя плохо контролирую, — Лаксус усмехнулся собственному идиотизму, он сам себе могилу роет. — Это не оправдание, я знаю. И, уже хорошо поддатые, начали делиться терзающими проблемамы и мыслями. Вот я и ляпнул, что с тобой не ладится, и разговор пошел… Но вовсе не хотел тебя оскорблять, а рассказал им потому, что они — мои друзья детства и всегда поддерживают.

Мира упрекающе хмыкнула, но зрительный контакт не обрывала. Гордыня брала свое, пусть Лекс мучается.

— Ага, и как из этого вышло, что вы забавлялись друг с другом? — девушка вскинула бровь, доселе не особо ее растрогал монолог Дреяра.

— Что? — в замешательстве спросил Лаксус, остолбенев. — Ты о чем?

— Ты издеваешься? С меня хватит! — Мира сделала неудачную попытку размокнуть полукруг Лекса, чтобы выйти.

— Подожди. Да, я обсуждал тебя не в лучшем свете со своими близкими друзьями, — парень виновато опустил голову, отчего светлые пряди нависли на лоб. — Возможно, даже слишком не в лучшем… За что мне очень стыдно и прошу простить меня, — с этими словами Лаксус поднял взгляд обратно, громкость понизилась до шепота. — Я очень люблю тебя… Я болван, идиот, что наговорил чего не следует другим, но ничего другого не было. После выпивки и разговоров я ушел домой. Мне безумно жаль, прости меня…

На этом моменте каменная стена Штраус покрылась трещиной. Гордыня начала попускаться до того, чтобы проникнуться к искренности парня. Как бы там ни было, Лаксус никогда не лгал ей. Наговорить на пьяную голову глупостей это одно, в глубине души она согласна, что иногда перегибает палку, когда дело доходит до секса, отчего частые проблемы, и пусть он нажаловался друзьям, измена — совсем другое.

— Может быть, ты просто не помнишь? — так же тихо спросила девушка, боль от обиды колола сердце, которое начало рваться отбивать чечетку.

— Я все помню, поверь мне, — умоляющий взгляд имел свою силу перед Мираджейн, а полушепот порой сводил с ума. — Я буду на коленях ползать, пока не поверишь и не простишь. Прошу, я с ума схожу без тебя…

И Дреяр действительно встал на колени, уже опустив руки, предоставив полную свободу действий. Решение остается за девушкой.

Мира была потрясена подобной выходной. Вечно гордый и независимый Лаксус Дреяр, никому не уступающий и никем не сокрушимый, стоит перед ней на коленях в ожидании вердикта, словно на казни. Как бы там ни было, она тоже любила его. Сердце болезненно сжималось.

Ох, как тяжелы оказались последние две недели для самой Мираджейн. Лишь оставаясь наедине с собой, она отворяла клетку с томившимися эмоциям. Сейчас Штраус стояла, будто статуя, в нерешительности сделать хоть одно движение. Простить и помиловать или продолжать пытку?

Будучи детьми, Лаксус любил подшучивать над ребятней младше него, пуская волны тока в самые, по его мнению, удачные моменты, даже если другие не разделяли этого мнения, Мираджейн тоже была не промах. Когда очередь дошла до нее, она решила не церемониться: перевоплотилась в птицу и закинула маленького Дреяра на крышу одинокой башни. Тогда малец просидел невесть сколько часов, не в силах спуститься сам, пока его любимым дед не снял оттуда.

Лаксус принял это за объявление войны. С тех пор они строили всевозможные козни друг другу. По-началу это больше было из мести, кто кому больше подпортит жизнь, со временем настрой переменился на игривый.

Спустя пару лет, когда оба стали подростками, они стали обучаться боевому искусству. Дабы окончательно решить кто кого, парочка часто становились в спарринг именно друг с дружкой. Особо конкретного результата эта затея не принесла, помимо того, что они с особым усердием развивали навыки, дабы поскорее выявить победителя. Никто не хотел уступать.

Хотя особо ни с кем юный наследник не общался, предпочитая держаться волком-одиночкой. Он считал остальных жалкими, недостойных его внимания, кроме как издевок.

Было в Штраус что-то эдакое, что привлекало Лаксуса. Скорее всего, дело было в ее характере и непоколебимости духа. Никто до нее не пытался дать достойный отпор, уж тем более ответку за проказы. Все или начинали шугаться мелкого хугана, или жаловались деду. Тот, конечно, устраивал лекции, длинные монологи о том, как не следует поступать и что из этого может получиться, но проку от них было мало. Мираджейн не избегала его, не боялась и никогда не жаловалась. Даже сама, порой, первая шла в наступление. Азарт правил двумя.

Из-за частых совместных тренировок сближения было не избежать. Они даже нашли общий язык и начали больше проводить времени за болтовней, которая стала продолжаться чуть ли не до предрассветного солнца.

Однажды в очередном спарринге Мира перекинула через себя Лаксуса, который был больше нее практически в два раза, и уселась сверху, чтобы добить до последнего. В тот момент, лежа под воинственной и не такой хрупкой, как могло показаться, Штраус, Лекс замер, приглядываясь к озорным огонькам в бездонно-синих глазах над ним, кричащих: «Победа за мной!», он понял, что действительно проиграл, до этого не позволяя подобного ни одной душе.

Битва окончилась полным поражением. На следующий день парень набрался смелости и пригласил Мираджейн на свидание. Не сразу, но девушка поддалась предложению. И ни разу не пожалела.

Иногда стоит наступать на горло негативным эмоциям ради любимых. Мира робко прикоснулась к Лаксусу, к его слегка жестковатым блондинистым волосам, будто никогда до этого не дотрагивалась к нему.

Он поднял на нее застеленные влажной пеленой глаза, что полностью раскрушило каменную стену до последнего камушка. Мира со всей нежностью, на которую была способна, обняла руками лицо своего возлюбленного.

Приняв это за прощение, Лекс медленно поднялся с колен, заключая девушку в объятия, а затем увлек в заполненный любовью поцелуй. Он вложил в него все свои чувства. Мира чувствовала искренность в этих жестах.

— Не думай, что ты уже полностью прощен, — уже более игриво протянула дьяволица.

Девушку еще терзала обида, но как же она соскучилась за Лаксусом.

Полумрак сыграл немалую роль в происходящем. Постепенно, страсть нарастала, поцелуи становились чувственнее, глубже, руки начали скользить по телам, накаляя градус.

Губы Лекса скользнули к бархатной шее, оставляя влажные дорожки. Руки опустились с талии к округлым бедрам, сжимая их. Из уст Миры вырвался тихий стон.

В этот вечер паре так и не предоставилась возможность познакомиться, как следует, с Люси Хартфилией. И, честно сказать, никого из них это в тот момент не заботило.

К этому моменту в заведение прибыл Макаров. Еще со входа он увидел блондинку, которая и без того была окружена вниманием. Присвистнув, мужчина в очередной раз подивился, какие умопомрачительные волшебницы наполняют это место. Он шагнул вперед.

Толпа почтительно расступилась перед ним, приветствуя. Музыку приглушили, чтобы хорошо слышать старика.

— Какое кощунство, что такое прелестное создание только явилась на наш порог, — тепло улыбнулся мужчина. — Надеюсь, тебе еще не наскучило внимание. Меня зовут Макаров Дреяр, стало быть, я здесь за главного. Рад приветствовать юную даму.

— Очень приятно, — засмущалась блондинка, щеки в очередной раз стали пунцовыми от комплимента. — Люси Хартфилия, — добавила поспешно девушка и протянула руку.

Дреяр-старший рассмеялся и, не смотря на низкий рост, притянул девушку в теплые отеческие объятия. Хоть той и пришлось согнуться в три погибели. Люси растерялась от такого, но неловко обняла в ответ. Вскоре она снова стояла ровно.

— Чувствуй себя, как дома, — Макаров не переставал улыбаться и резко сменил тон на серьезный, окидывая присутствующих взглядом, — если эти паршивцы будут доставлять хлопот, дай знать, они у меня получат, — и подмигнул, возвращаясь к прежней веселости.

— Дедуля, это тебе, — Нацу вовремя подоспел с наполненным бакалом янтарной жидкости.

— Засранец, — поприветствовал того Макаров и вместе со всеми опустошил предложенное. — Тебя это касается в первую очередь.

В ответ Нацу удивленно хмыкнул, услышав смешки от остальных. Впрочем, старик любил подкалывать, поэтому этот момент решили тактично опустить. И сделали бы это, если бы рядом не оказался один подстрелкало.

— А я говорил тебе, Люси, не стоит с ним оставаться наедине, — улыбался Грей.

— Кто бы говорил, извращуга, — уж этого парня Нацу не мог оставить без ответа. — Удивительно, что ты еще в одежде.

— И не подеретесь, — шутливо подливал масла в огонь Макаров. — Кстати, где мой распрекрасный внук?

Как по сигналу после ухода мужчины, заиграла медленная музыка. Все на секунду застыли и разошлись кто отдохнуть, кто танцевать.

Люси стала медленно кружиться на танцполе в такт мелодии, извивая руками в воздухе, отдаваясь неспешному ритму.

Через несколько секунд девушка ощутила теплую ладонь на своем плече и обернулась.

— Леди, не соизволите подарить мне танец? — со всей галантностью обратился к ней Нацу, протягивая руку.

Кивнув, Люси развернулась всем телом, аккуратно обвив шею под розовыми торчащими во все стороны волосами, следя за тем, чтобы плотно не прижиматься к партнеру.

Нацу рассматривал девушку, пока они медленно кружились. Золотые, переливающиеся под светом, локоны обрамляли лицо, большие карие глаза смотрели то на него, то куда-то в сторону, пухлые губы чуть заметно шевелились, подпевая знакомой песне. От Люси исходил приятный пленяющий аромат. Невольно Драгнил залюбовался. А затем застыл.

— Люси, чт.. что у тебя на голове? — едва сдерживая порыв смеха, прервался Нацу. — Ползет...

Глаза округлились в испуге, блондинка начала истерично шарить пальцами по волосам. В приступе паники Люси завертела головой в разные стороны, пытаясь сбросить что бы там ни было. Мимо проходящая Скарлет не смогла остаться в стороне и решила помочь. Тем самым обеспечила новому члену семьи шишку на голове.

— Я убила его,— с гордостью заявила Эрза. — Теперь можешь не переживать, это был всего лишь паучок.

— Не знаю, как и благодарить тебя... — потирала ушибленное место Люси. Что ж, рука у начальницы воистину титаническая.

— Не стоит благодарности, я всего лишь спасла тебя, — с блеском в глазах ответила Эрза и ретировалась по своим делам.

Танцевать расхотелось, нужно было присесть, пока звезды перестанут кружиться над головой. Нацу также смыслся куда-то. Люси разместилась на одном из диванчиков.

— Эй, Грей!— раздалось рядом. — Поди сюда, быстрее.

— Что такое, Леви?— спросил парень, мигом примчавшись.

— Наколдуй немного льда на голове Люси.

Один щелчок пальцев и на золотоволосой голове образовался мини-айсберг. Люси в ужасе схватилась за лед, который тянул ее голову вниз, прямо к столу.

— А поменьше нельзя было? — спросила Хартфилия с дергающимся глазом.

— Сейчас все исправим! — задорно прокричал Нацу, посылая порыв огня.

Леви в ужасе пресекла поток пламени, покрывая ругательствами паренька за то, что чуть не спалил волосы Люси. Сама же новоиспеченная участница этого балагана успела только пискнуть, резко опустив голову вниз. Стол удалось миновать.

— Головешка, ты совсем болван? — съязвил Грей.

— А ну, иди сюда, извращуга! — Нацу моментально среагировал.

С криками и драке парни переместились подальше от столика.

— Ээ... — озадаченно протянула Люси.

— Не переживай о них, сейчас Эрза раздаст люлей. Будут как шелковые, — успокоила Леви. — Как ты себя чувствуешь?

Хартфилия нервно улыбнулась и замахала рукой, тобишь живая. Тяжело привыкнуть, что в одночасье тебя могут превратить в сосульку, а в следующий миг в жареного цыпленка. Девушка старалась держать себя в руках и не двинуться головой. Постепенно, с каждым новым фокусом, Люси принимала факт существования магии.

Вопросы накапливались, но уже не пугало так сильно. Интерес возрастал. Интересно, а чем она лично сможет управлять?

Мечты и мысли заполнили юную голову, поэтому девушка не заметила подошедшую к ней гостью.

— А ты за-абавная.

На самом деле, это звучало почти невнятно, но у Люси натренированный слух.

Рядышком умостилась, явно пьянее остальных, девушка.

— Будем зна-акомы, Люська, — в одной руке бутылка, а вторая обвисла на плечах Хартфилии. — Кана. Кана Альберона. Скажи «ааа».

Новая знакомая одной рукой запрокинула голову блондинки назад и начала лить ей в рот содержимое бутылки.

Люси закашлялась и кое-как освободилась из хватки, возвращаясь в нормальное положение.

— Прости-и-и. Не подумала, — лыбясь, протянула Кана. — Не переживай, откачаем.

Замечательно, теперь бедную девушку еще и таким способом прибить могут.

— Кана, ты тоже волшебница?

— А то, всех могу раскидать, — ободряюще ответила Альберона.— Колись, что ты сделала с Локи?

— Ась? — до Люси даже не сразу дошло о ком речь.

— То, что сделала. Ты целительница?

— Целительница? — нервно хихикнула Хартфилия. — Без малейшего понятия. А как вообще понять свою магию?

— Ну-у... — в задумчивости Кана схватилась за подбородок. — Это происходит примерно вот так.

Альберона достала колоду карт и одним взмахом руки переместила Люси на одну из картонок.

— Ты че творишь?! — с ужасом закричала блондинка, тарабаня руками в невидимые стены. В то же мгновенье она вернулась обратно.

Люси решила, что с нее пока довольно и вышла в ночную прохладу за пределами стен, дабы подышать свежим воздухом. Подняв голову вверх, девушка хотела бы полюбоваться звездами, но городские огни лишают такой прелести.

Еще с детства Хартфилия находила утешение и спокойствие именно в звездах. Поэтому она так любила их загородный дом. Бесчисленное количество маленьких фонариков в небе придавали уверенности и сил. Девушка могла часами сидеть на крыльце и любоваться. И в такие моменты обычно ей приходят наилучшие мысли и тело восполняется силой.

Тяжело вздохнув, Люси прекратила попытки рассмотреть то, чего не видать.

На порог вышел Нацу, видно, успокоить пыл. Он также мечтательно уставился на небо.

— Мы настолько давно здесь, что даже не помню, когда именно явились сюда, — с тоской проговорил парень.

— А откуда вы все? — поинтересовалась Люси.

— Не все. Кто-то присоединился к нам уже здесь. А так, мы прибыли из прекрасного места, которое когда-то было наполнено магией, но потом все пошло к чертям, — горечь о прошлом сквозила в каждом слове, поэтому Люси решила не расспрашивать пока об этом.

— Твое пламя... как ты научился ему?

— Хороший вопрос, — ответил Нацу в задумчивости, — я с рождения знал и пользовался огненной магией убийц драконов. То пламя… меня научил мой отец-дракон.

— Что? — ошарашенно спросила Хартфилия. — Это же невозможно. Твоим отцом не может быть дракон! Как минимум, — девушка начала обходить и ощупывать розововолосого,—у тебя должны быть хвост, рога и чешуя.

— Что за глупости? — заулыбался Нацу. — Я ведь человек.

Девушка вообще перестала понимать что-либо. Эта информация звучала слишком абсурдно. Прошлась волна ветра, вздыбив волосы молодых людей.Теперь они были похожи на двух чертов, отчего их расперло на смешки друг с друга. Вскоре парочка успокоились и наступило молчание.

— Нацу, как мне открыть в себе магию? — Люси с надеждой смотрела на нового другаю

— Как минимум, нужно сосредоточиться, — замялся Драгнил, не находя подходящих слов. — Если честно, я не знаю, у меня это происходит само собой, и никогда не задавался подобным вопросом…

Когда девушка сидела перед Эрзой, ее переполняла буря эмоций, хоть и старалась ради приличия держать себя в руках. Еще тогда Люси хотела завалить вопросами начальницу, но была слишком потрясена информацией.

От Нацу не скрылось замешательство Хартфилии и поспешил подбодрить ее.

— Не переживай, — ох, как же часто он ей такое говорит, — магия обязательно проявится. С завтрашнего дня будем пробовать ее выявить. Главное, не угнетай себя плохими мыслями, от этого энергия портится и может еще завонять. Верь в себя!

Нацу поддавшись воодушевлению, в сердцах обхватил ладони Люси, которые были вдвое меньше его самих, оттого казавшиеся совсем крохотными, и улыбнулся свой блистательной улыбкой.

И он прав.

Девушка постаралась взять себя в руки, ведь возбуждение весь день не покидало ее. Она да и волшебница! Голова просто шла кругом.

Обязательно, во что бы то ни стало, Люси готова бороться до победного. Не зря же в ней течет кровь Хартфилиев, они-то всегда получают свое.