set your eyes on the setting sun, this is the (джен)

На заявку: "Полу-вольная фантазия на тему того, как кто-либо из спутников Хоук (Андерса-братьев-сестер в расчет не берем) мог бы стать Серым Стражем. При каких индивидуальных условиях в частности, почему это могло бы случиться. Заражение скверной в бою, взвешенное решение, или какая-нибудь личная драма толкнула на это? Как пройдет его Посвящение? Встретится ли он с Хоук(ом) после этого? Да и выживет ли вообще?"

Холодный ветер шуганой птицей бился о стёкла, и его вой нагонял на Логэйна дикую тоску. Он только что прибыл в Башню Бдения из Орлея, но уже успел перекинуться парой слов с собратьями по ордену.

Слухи в тесном коллективе, как известно, распространяются быстро.

По мере подъема его продвижение замедлялось, и на вершину Башни он буквально прокрался, как охотник, выслеживающий свою жертву. Хотя было подозрение, что «жертва», свесившая ноги с любимого уступа, прекрасно осведомлена, кто и с какой целью к ней крадётся.

— Из тебя бы вышел отличный грифоний всадник, — заметил Логэйн, подобравшись ближе и стараясь не смотреть вниз, — с твоей-то нездоровой любовью к высоте.

— А в Орлее, я смотрю, не такую уж и дрянь разливают, — парировала Махариэль, не отрывая взгляда от книги, которую читала, — раз уж ты всё ещё здравствуешь.

— Я разговаривал с Натаниэлем, — в разговоре с таким человеком, как Махариэль, тянуть кота за хвост смысла не было, и Логэйн уяснил это уже давно.

— И?

— Ты, кажется, совсем не обеспокоена происходящим.

— О, ну конечно, — фыркнула Героиня Ферелдена. — Я ни в коем разе не обеспокоена тем фактом, что в своей экспедиции в Вольную Марку Нату повстречался мой клан, и уж тем более — новостью о том, что единственный человек, не смотревший на меня косо, погиб от рук девушки, которую я считала своим другом. И что эта девушка сейчас направляется сюда.

Теперь ветер, казалось, завывал ещё громче.

— Что будешь делать?

Махариэль негромко хмыкнула. И захлопнула книгу.

Где-то за толщей камня текла вода.

Журчание невидимого источника иной раз перемежевывалось с методичным «кап-кап», тихим шипением пара и лязгом металла — где-то далеко ещё оставались порождения тьмы.

Беспокойный взгляд Хоук метался от одного лица к другому, но ни один из Стражей не проявлял особого беспокойства: Карвер, сидевший на каменных ступенях тейга, полировал свой двуручник, облюбовавший самый дальний угол Натаниэль Хоу возился с луком, стоящий рядом Андерс что-то ему говорил. А это значило, что со схватками — на сегодня, по крайней мере, — было покончено.

«Первая хорошая новость за сегодня», — мрачно подумала Мариан, переводя взгляд на Мерриль.

Выражение лица, с каким долийка рассматривала свою раненную ногу, ей определённо не нравилось.

— Жжётся, — (почти) весело заметила Мерриль.

— Я почти слышу это, — заметил Фенрис с другого конца огромного подземного зала, — как она мысленно произносит «А, ерунда, я решу эту проблему с помощью магии крови!».

— Не самая удачная идея, — говоря это, Андерс даже не обернулся.

«Панталоны Андрасте, только не снова…!» — это случилось в той пещере, где погибла Хранительница клана Мерриль, это произошло при стычке с кланом Мерриль, это случилось ещё сотню раз после этого, и это определённо случится сейчас.

Нервы у Хоук…

— Не обижайтесь, но ваше мнение по этому поводу меня не интересует.

— Мерриль, нет.

— Хоук, ну ты же сама используешь её…! — …определённо не железные.

— И покажи мне хоть одного демона, которого я призвала с её помощью! — голос срывается на крик.

Где-то за толщей камня течёт вода.

— Ничему тебя жизнь не учит, Мерриль, раз за разом ты с упорством, достойным лучшего применения, наступаешь на одни и те же грабли. Одни. И. Те. Же. Чёртовы. Грабли, — Хоук, распаляясь, начала мерить шагами обтёсанный камень. — Да, я маг крови, но я, чёрт возьми, хотя бы отдаю себе отчёт, что я собираюсь со своей и чужой кровью делать! И поверь мне, Мерриль, ни один демон в мои планы не входит! Ну, а если вдруг… — тут Хоук остановилась и посмотрела сначала на Фенриса, затем на Андерса, — ну, в общем, вы знаете, что делать.

— Речь сейчас немного не об этом… — замахала руками Мерриль.

— Именно! Мы говорим о тебе! И знаешь, что? Твоя непроглядная твердолобость мне, мягко говоря, надоела. Меня, если честно, совершенно не удивляет тот факт, что из всех ты попалась на удочку именно демона гордыни, Мерриль, — Хоук изо всех сил старалась успокоиться. — В своём священном походе во имя этой твоей «долийской культуры» ты не видишь дальше своего носа! И в один прекрасный момент ты одумаешься. Оглядишься вокруг — а рядом не будет никого — никого, Мерриль, слышишь меня?! Все либо погибнут — по твоей милости! — либо отвернутся от тебя, и в минуту крайней нужды ты останешься совершенно одна…!

— Я и так одна! — выпалила Мерриль. — Я потеряла из-за скверны лучшего друга! Откуда тебе знать, каково… ой, — Мерриль резко замолкла, услышав негромкое покашливание Карвера.

— Мне вот просто интересно, — ядовито отозвалась Хоук, — что бы сказал этот твой «лучший друг», если бы узнал, что произошло в твоём клане…?

— О, за это можете не переживать, — подал голос до этого молча следивший за происходящим Натаниэль, — В своём докладе Героине Ферелдена я обязательно упомяну то, что здесь произошло и поинтересуюсь её мнением на этот счёт. И знаете, — Страж криво усмехнулся, оглядывая скептическим взглядом вмиг притихшую толпу, — кажется, я начинаю понимать, почему Страж-командор Махариэль так не любит говорить о своём долийском прошлом…

— Да, командор сказала именно так, нет, больше она ничего по этому поводу не говорила, и нет, у меня нет причин не доверять ей или сомневаться в её искренности, — Натаниэль мужественно тёр переносицу и призывал на помощь остатки самообладания, однако поток вопросов иссякать никоим образом не желал.

— С такими соклановцами я, как пить дать, тоже сбежал бы, — начал было язвить Фенрис, но был моментально сражён наповал увещевательной силой хоукова подзатыльника.

— Я не понимаю, — Мерриль, наконец, успокоилась, и теперь потерянно озиралась. — Почему Лина так поступила…? Она ведь могла вернуться в клан. Наша магия бы ей помогла…

— При всём моём уважении к долийской магии, — тут Натаниэль как-то странно усмехнулся, — она всё же не способна излечить человека от скверны.

— И магия крови, кстати, тоже, — добавил Андерс. — Очищать предметы от скверны — может быть, но человека… — целитель покачал головой. — Знаешь, я как-то видел одного несчастного, который по глупости заразился, и по глупости же попробовал магию крови, чтобы очиститься, — Андерс поёжился. — То, во что он превратился, до сих пор иногда является мне в кошмарах. Демоны и скверна ладят не очень хорошо.

— Значит, остаётся единственный проверенный выход, — резюмировала Хоук, и вопросительно посмотрела на Натаниэля. Тот пожал плечами.

— В Стражи принимают предателей, отступников, убийц… кого угодно, кто может помочь в борьбе с Мором и порождениями тьмы, так что ещё один малефикар погоды нам не сделает.

— Значит, решено. Мерриль, отправляешься к Стражам.

— Как человек, имеющий какой-никакой опыт в данном вопросе, смею заметить, что это смертельно опасно, — подал голос Карвер.

— Ты же выжил, — резонно заметила Хоук, и добавила, обращаясь уже к Мерриль: — А ты, — эльфийка поёжилась под внимательным взглядом, — постарайся хоть в этот раз не накосячить, ладно?

— Я… попробую… наверное? — прозвучало действительно как вопрос, но Мерриль выглядела настолько потерянно, что у Хоук язык не повернулся чихвостить её как положено.

— У нас тут стоянка неподалёку. Основная часть моего отряда наверняка уже там, да и нам пора, — подытожил Натаниэль. — Я пойду вперёд, начну приготовления. Карвер, покажешь ей дорогу, — Хоук-младший на это лишь кивнул. — Проведём Посвящение сразу же, как доберётесь.

— Остаётся только надеяться на благоразумие Героини Ферелдена, — пробормотала Хоук, глядя в спину удаляющимся фигурам.

— Не спорю, командору иногда свойственны… экстравагантные решения, — успокоил её Андерс. — Но демонов у себя в крепости она не потерпит, это я тебе гарантирую.

К тому моменту, когда они достигли пункта назначения, Мерриль, поначалу окрылённая известиями, окончательно спустилась на землю. Скверна, проникшая в кровь через рану на ноге — существ, оставивших эту и сотни тысяч подобных, Карвер назвал «крикунами», и с ужасом Мерриль узнала, что это по сути своей поражённые скверной эльфы, — медленно, но верно расползалась по телу. Хотелось спать. Вдобавок, из каждой тени ей мерещилось едва слышное пение.

— Словно кто-то пытается позвать на помощь, но не знает, как это сделать, и потому поёт, — подсказал Карвер, и в ответ на недоумённый взгляд с печальной улыбкой пояснил: — Просто… не обращай на неё внимания.

В самом лагере Мерриль притихла окончательно. Разбитого в центре небольшой пещеры костра не хватало для освещения всего пространства. Огненное зарево танцевало на суетящихся сумрачных силуэтах, придавая им откровенно зловещий вид.

Как пояснил ей Карвер, всего в лагере находилась дюжина Стражей, считая его самого и Натаниэля.

Сам Хоу стоял у костра и о чём-то негромко переговаривался с одетой в униформу эльфийкой. Когда на её лицо упали отблески костра, Мерриль с удивлением узнала в покрывающих его татуировках валласлин. Выражение этого лица явственно свидетельствовало, что долийка чем-то недовольна.

— Восхитительно! — воскликнула она, и в её голосе отчётливо проступал сарказм.

Увидев Карвера и Мерриль, эльфийка махнула им рукой и, сказав что-то напоследок рассмеявшемуся Натаниэлю, куда-то ушла.

— Вы уже здесь, отлично, — сказал Натаниэль подошедшей паре. — К Посвящению всё готово. Я бы дал тебе время передохнуть, но, и Карвер не даст соврать, когда имеешь дело со скверной, промедление в прямом смысле подобно смерти. Так что, — Страж ободряюще улыбнулся, — приготовься.

Присоединяйтесь к нам, братья и сёстры. Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно. Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься. И если вам суждено погибнуть, знайте — ваша жертва не будет забыта. И однажды мы все присоединимся к вам.

Раньше Мерриль не знала, что такое «горячо». Раскалённая полуденным солнцем брусчатка под ногами, кипяток, пламя от факела или даже костра — всё это не шло ни в какое сравнение с тем, что она чувствовала сейчас. Словно по венам вместо крови пустили лаву. Мучительно медленно она расползается по телу, выжигая калёной болью всё на своём пути.

Раньше Мерриль не знала, что такое «громко». Песня, что мерещилась ей с самого момента заражения скверной, теперь отдавалась в голове, заполняла каждую клетку тела — и не спрятаться от неё, не скрыться. Песня везде и всюду.

Раньше Мерриль не знала, что значит — «быть у всех на виду». Десятки, сотни, тысячи глаз следили за ней из темноты, не мигая — выжидая.

А потом… всё закончилось.

Когда Мерриль открыла глаза, первое, что она увидела — улыбающееся лицо Карвера.

Добро пожаловать в орден, сестра.

— Я… пока в раздумьях.

— Думаешь о том, что тебе думать по этому поводу? — скептически осведомился Логэйн. — Я уверен, у тебя получится додуматься до чего-нибудь… хорошо продуманного.

— Ах, не мешай мне, старче, — рассмеялась Махариэль, — ибо я морально готовлюсь раздавать подзатыльники. А если серьёзно, то меня, я более чем уверена, ждёт очень серьёзный разговор на эту тему. Так что… — Махариэль просто развела руками.

Ветер уже больше не выл — просто тихо шелестел в распущенных белых прядях.

— Кстати, я вот о чём подумала, — Махариэль с улыбкой посмотрела на бывшего тэйрна. — Ты бы это… подстригся, что ли…?

Несколько лет спустя, Тень.

Хоук не знает, сколько времени прошло за пределами, но здесь, в Тени, она уже целую вечность. Целую вечность, наполненную тихим вкрадчивым шёпотом и ночными кошмарами, поджидающими за углом. Хоук может только догадываться, как сейчас выглядит со стороны — зеркала в Тени показывают что угодно, только не твоё отражение, — но уверена, что ничего хорошего она из себя сейчас не представляет.

Шёпот Кошмара непрерывен.

— А помнишь, что ты мне говорила? О том, что слушать демонов — себе дороже?

Зелёное пламя горит в стальных грифоньих глазах, когда знакомая рука помогает ей подняться, и Хоук почему-то кажется, что это — не сон.