Золотой билет (гет)

Ноябрь.

Команде Обито всегда доставались обычные трудовые миссии, но и из этого, казавшегося незыблемым, правила случилось исключение. Группу собрали и привели к Кэзуми, куноичи-джонину, которая распределяла задания. Ребята не очень понимали, почему нельзя, как обычно, подрядиться к фермерам и зачем вызвали их руководителя, Обито-сама, который не следил за "взрослыми шиноби" во время миссий ранга Д. Найти кошку, собрать батат, посидеть с чьим-то внуком они могут и без его помощи. Только никакого ребенка им на самом деле не доверят. Сам же Обито считал, что нынешнее поколение слишком разбалованно. По правилам всюду за ребятами должен следовать офицер-воспитатель, а вот их в тринадцать лет уже ждала полная самостоятельность, а джонин в их группе был такой же еблан-малолетка, как и они сами, поэтому Учиха решил, что на серьезное, боевое задание он с ними пойдет обязательно, а вот картошку подростки и без него переберут. Проблему осложняло то, что бегать за молодежью на протезах было тяжело. Но тут на задание подняли и Обито. Значит, дело серьезное. Перед прибежавшими ребятами стояла Кэзуми и что-то обсуждала с уже прибывшим раньше них старшим Учихой.

— Впервые вижу, чтоб Обито-сама поехал с нами на ферму. — Произнесла Хьюга.

— Все, Ханаби-чан, накрылись твои встречи с Пауком. — Ответил Кимимару. — Не даст он вам любезничать вместо работы.

— Тише ты! — Огрызнулась девчонка и, насупившись, опустила глаза. — Вот тебя сейчас за язык тянули, а ?

Обито строго взглянул на двоих ребят, о чем-то перешептывавшихся, когда рядом стоят взрослые да еще и старшие по званию, обсуждая детали миссии. А затем, когда беседа с Кэзуми закончилась, он торжественно объявил:

— Ребята, сегодня нам предстоит не простое задание для новичков, а первая ваша... — тут он замешкался, — видно сказывалось волнение, — первая ваша боевая задача. Вам назначили миссию ранга С.

Ханаби разочарованно хмыкнула носом. Это у них первое задание С ранга, а вот она уже сумела выпросить себе такое у других учителей. Вернее, не она одна. Она пару раз получила разрешение отправиться на миссию С вместе с Кидомару от учителей по боевой подготовке. Отправили сторожами на склад. И то только потому, что в клане она раньше тоже иногда таким занималась, то есть была "опытной". Но в клане одну ее тоже не пускали, а отправляли с Акико-сан или кем-то еще старше и ответственее ее самой.

С одной стороны, ее посылали на задания и учили работе, а с другой — это было мягкой формой присмотра, а товарищ по "команде" был скорее конвоиром. После нескольких миссий, ей предложили пойти на практику не с Кидомару, а с кем-то другим, сейчас она даже имени не вспомнит, и ее тут же перестало это интересовать.

Ханаби слушала возвышенную речь Обито о том, что его дети становятся совсем взрослыми, и теперь идти на задание это совсем не тоже самое, что работать на ферме, и думала: "А пафоса-то сколько... как будто какого-то каге устранять идем".

— Ну, наконец-то ты взялся за ум, дядька Обито, и выпросил у этих гребаных чинуш для нас что-то серьезное! — Воскликнул Саске. — А я уж думал пять лет придется картошку копать! — Саске внезапно почувствовал чакру Обито у себя за спиною, а затем ощутил, как ему отвесили пощечину.

— Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты относился к старшим уважительно! — Крикнул на него старший Учиха.

Хьюга в этот момент не поняла, из чего раздули такую проблему. Если Саске хотел задание ранга С, то его можно было выпросить. Достаточно быть на хорошем счету у физрука или мастера по кендзюцу. Даже у такой "пропащей", как она, получилось.

Кэзуми закрыла лицо руками, но ничего не сказала: лезть в разборки Учих себе дороже. Вот Обито уже стоял рядом с воспитанниками, чтобы в нужный момент осадить зарвавшихся подростков.

— С вашего позволения, Учиха-сан, я сама объявлю всем боевую задачу. — Сказала женщина. У Саске аж сердце зашлось от слов "боевая задача". Это стоило всех месяцев уборки батата.

— В нашу Деревню поступил заказ на защиту человека. — Куноичи увидела, как Ханаби по-ученически тянула руку, ведь нехорошо перебивать взрослых, как сделал это Саске.

— Ну, чего тебе, деточка? — Усталым, несколько раздраженным тоном спросила женщина, которой не нравилось, что из-за глуповатой нелюди, которая что-то там недопоняла, объявление задания затягивается. — У тебя вопросы по поводу миссии? Спросишь потом учителя, он объяснит.

Но Ханаби рассудила, что на нее обратили внимание и дали слово.

— У меня вопрос. — Звонко сказала она. — А нас за то, что мы будем защищать "того человека" не пове...- Тут Ханаби ойкнула, не закончив предложение, потому что Обито, потянув девчонку за ухо, процедил: "Заткнись!"

В этот самый момент появился старый дед в шляпе, очевидно, заказчик. Кэзуми натянула на лицо приветливую улыбку и представила нанимателя. Его звали Тазуна-сан.

— Вот эти, что будут меня охранять? — Тазуна подошел к команде поближе, придирчиво рассматривая их через очки.

— Они все обладают улучшенным геномом. — Отрекламировала их женщина.

— Нелюди? — Спросил он администраторшу. — Нелюди — это хорошо.

— Мы рекомендовали вам одну из самых лучших групп телохранителей, как вы и просили. — Произнесла она.

"Вот уж не знала, что я — телохранитель. — Прошептала Ханаби. А затем, всмотревшись в то, как выбирает себе охранников Тазуна, добавила, — как на базаре.

— А ну цыц! — Проговорил Обито на ухо девочке. — Равняйсь! Чего такая расхлябанная...

Ханаби приосанилась и в глазах Тазуны стала похожа на охранницу для старика, которая согласна за двадцать йен убивать нукенинов А-класса.

— А дети точно смогут меня защитить? — С сомнением сказал клиент. — Мне нужно добраться до Страны Волн, и я хочу, чтоб со мной за это время ничего не случилось! — Произнес Тазуна.

— Ну, до Страны Волн мы с вами доберемся за неделю. Дороги хорошо известны. Конечно, разбойники напасть могут... — Принялся объяснять Обито и заметил, как Тазуна вдруг побелел.

"Вот же трус. — Подумал мастер Обито. — Он и одного слова "разбойники" испугался. Даже дети и то спокойнее. Хотя какие тут дети... Да и не будь этих трусов при деньгах, не было бы и заказов."

Учиха решил успокоить клиента.

— Не бойтесь, бандиты никогда не были проблемой для таких молодцов, как наша команда! — Добавил он.

"Великих покорителей всех картофельных грядок в округе", — хотела сказать Ханаби, но решила, что ее и в этот раз не спрашивали. А когда взрослые договариваются с заказчиком, то она должна особенно усердно... молчать.

— Да они всего лишь подростки! Они и самурая в полном доспехе испугаются. — Возражал Тазуна.

Кимимару подумалось, что старик хочет сбить цену, а еще переносит свои страхи на чужих людей. Он-то самураев точно не боялся.

— О, не недооценивайте этих детей. Один из них в одиночку вырезал с десяток этих ваших самураев, которыми вы нас пугаете, простым костяным ножом... — Принялся рассказывать Обито.

— К-костяным н-ножом, — заикаясь повторил Тазуна.

— Да, который он сам вырезал из кости своего первого убитого врага, как полагается у них в клане. — Продолжал говорить Обито, а Кимимару, подыгрывая учителю, зловеще улыбнулся. — Он при этом был вдвое младше, чем сейчас. — Учиха тяжелыми шагами подошел к клиенту и прошептал замогильным голосом. — Он — жуткий парень.

— А этот? — Спросил Тазуна, указывая на племянника Обито.

— Самый лучший выпускник по боевым дисциплинам с курса. Сам его учил. — С гордостью произнес дядя Саске.

— А девчонка? — Задал наниматель последний вопрос.

Вот тут Обито призадумался. Решил, что сказать, что у "девчонки" самое лучшее зрение из всей группы, придирчивому деду будет мало, тогда он рассказал, что Ханаби тренировали с шести лет в страшном клане, который славится беспощадными бойцами и большими храбрецами. Про ее боевые навыки он столько комплементов наговорил, сколько от всех своих учителей вместе Ханаби за всю жизнь никогда не слышала. Вот и выходило, что расхваливают ее, как протухшего тунца, которого очень надо продать, пока совсем не сгнил. От этого стало обидно. И смешно. Ведь, если во все это поверить, то она без пяти минут Ринго Амеюри.

— Тогда я согласен. — Сказал Тазуна, а Обито намекнул ему, что он — сам опытный джонин, поэтому все будет в порядке.

Кимимару был рад, что отправляется в Страну Воды убивать разбойников. Шиноби из этих земель он "любил" за их отношение к улучшенно-геномным и обвинение последних во всех войнах. Саске тоже давно хотел настоящее задание, а Хьюга думала, что вот теперь она впервые покинет не только клановые земли, но и Большую Коноху и отправится в чужую страну. Ведь иногда ее даже в деревню на лето в наказание не отправляли. Для нее поездка, хоть и со взрослыми, так далеко была полезна. Это был бы еще один аргумент, почему ее надо было непременно отпустить с Кидомару в клан Кумо изучать пауков на следующее лето. Она скажет Главе своего клана, что уже ездила одна за пределы Конохи, поэтому бояться за нее нечего. Тем более, что она будет с другом.

* * *

Добираться до Страны Волн было одну неделю, и Обито пообещал, что все это время будет тренировать и учить своих генинов. Учеба состояла в том, что сенсей рассказывал, какие ловушки строят диверсанты в малых странах и чего можно ожидать от туземцев на миссии. Во время короткого отдыха он даже показывал брошюры с зарисовками этих самых ловушек. Обито не знал, как ему реагировать на то, что его кадеты воспринимают такие уроки чересчур живо: слишком уж они нравились его племяннику и Ханаби. Это было не к добру. Запасы еды кончались. Они и не должны были быть слишком большими, потому что заказчик был обязан кормить своих телохранителей или выплатить им содержание вперед. Выяснилось, что у Тазуны с собой не слишком-то много, зато он обещал, что всех их в рыболовецком поселке накормит от пуза. А пока было решено найти местную забегаловку. Забегаловка нашлась. Вокруг нее вилось несколько человек не то шиноби, не то стражников, у которых проблем с деньгами не было. Оттого были они сыты да пьяны. Ханаби активировала бьякуган, напряженно взглянула на компанию.

— Я к ним не пойду. — Сказала она.

— Ты с нами пойдешь. — Ответил Обито. — И будешь меня слушаться. Ну, или оставайся здесь одна, а все пойдут внутрь. Все, видишь ли, жрать хотят.

— Я одна тоже оставаться не хочу... — Пискнула Хьюга.

— Кажется, Ханаби-сан дело говорит, — раздался вдруг голос Кимимару. — Это — те ублюдки, которые по деревням ходят и детей с измененным геном ищут. — Когда Кагуя договорил, он поймал на себе взгляд Ханаби, многозначительный и испуганный. — Забирают их на свой "экзамен", где выживают один из десяти и растят из них ойнинов. Даже младенцев крадут. Правда-правда. — Добавил он. — Держать в клетке — худо, так и это не лучше. Мне так дед рассказывал. — Сказал юноша и почему-то наполовину обнажил костяной нож. А потом, чтобы заверить в том, что его сведения правдивы прибавил, — и еще много кто так говорил.

Всей этой беседы Обито не слышал, а прямо направился к корчме.

— Учиха-сан, они детей воруют... — Жалобно проговорила Ханаби.

— Да пусть хоть жрут. — Раздраженно бросил Обито. — А вот нам и самим бы не помешала пара сочных лососей на обед. А кто здесь чем промышляет, мне плевать. Мы просто закажем у корчмаря жратвы. Команда зашла, включая Тазуну, который явственно зеленел от страха. Обито вытряс из архитектора деньги за скромный ужин. Они заняли свободный столик и спустя время у них приняли заказ: старший Учиха попросил саке и жаренной рыбы, а ребятам вареного риса и мисо-суп.

— Знал бы, что у меня такой "щедрый" клиент будет, сам бы взял с собой золота. — Проговорил Обито, а Тазуна побелел еще больше и принялся рассказывать, как плохо жить в его поселке, как все испортил судовладелец Гато, который стал монополистом в области морской торговли, и поэтому в его нищей стране денег нет.

— А меня не ебет. Тогда разбирайся сам с проблемами в своей стране, а не ищи заграничных телохранителей. — Бросил Учиха.

— Это хорошо, что вы не взяли "тугой кошель", — произнес Кимимару. — Здесь его легко можно "потерять".

Перед командой появилась выпивка и еда, а через какое-то время новых гостей заметила та самая пьяная компания. Парочка не особо контролировавших себя солдат появилась у столика Обито. Говорил один, а остальные были чем-то вроде моральной поддержки.

— Скажите, пжалста, а кто это решил посетить наше славное з-ведение? Мы таких здесь раньше... — солдат заикнулся, — не видывали! А мы того... блюдем... как ее... — Пьяница силился вспомнить... Мы четвертый день здесь блюдем... б... безопасность этой славной корчмы.

— Ну, ты и сказал... "блюдем", — выхватил второй последнее слово и заржал.

Обито же из этой речи понял, что компания здесь гуляет почти целую неделю и запасов съела, а главное, вина выпила уже порядочно.

— Я — охранник вон того господина. — Показал он рукой на архитектора, отчего дед перепугался еще больше.

— Только мы не видим здесь никакого господина. Приперся тут старикан неместный, а мы всех неместных должны по приказу начальства... — тут солдат изобразил тяжелое раздумье, пытаясь вспомнить слово, — проверять. А вдруг вы не телохранитель? — Пьяным голосом добавил другой. — Вдруг вы — шпион? — Остальные загоготали, а старший Учиха осушил чашку саке. Все равно он здесь был самый трезвый.

— А таверну тоже по приказу начальства обносите? — Спросил он, лениво ковыряя палочками в рисе.

— Хто обносит? — Оскорбился стражник. — Мы? У нас специ... спецальное разрешение. Эй, Мизуно, — позвал он одного из своих ребят. — Приведи-ка к нам этого мошенника...

— Которого, господин? Их тут тьма тьмущая... — Из глубины комнаты высунулась еще одна пьяная, небритая морда.

— Корчмаря! — Потребовал первый, видимо старший из них. Несколько человек встали и неуверенной походкой пошли искать хозяина таверны.

— Да, приведи-ка его... — Ответил Обито. — Не то у меня в кружке пусто. Пусть прикажет налить. Не то здесь трезвому сам понимаешь...

И стражник понимал. Своими словами он выражал глубочайшее сочувствие и тончайшее понимание ситуации:

— Трезвому в нашем деле, телохранитель-сан, быть никак нельзя. Не то зарежешь, кого не по пьяни, так и повадится к тебе во сне приходить...

Привели запыхавшегося мужика, который в три погибели кланялся "господам буси, которые желают еще выпить", а на вопрос Обито, есть ли у этих людей разрешение столоваться в этой харчевне, сколько им угодно, корчмарь отвечал исключительно утвердительно, кивал головой с угодливой улыбкой, да посматривал на мечи у мужчин за поясом.

— Тогда и мне еще налей. — Сказал раздобревший от вина Обито. — Да принеси парочку лососей.

— Заплатить бы надо. — Вдруг сказал один из солдат. — Дружба у нас с тобой сердешная, а служба считай и одна. Только мой господин далеко будет, а твой рядом. Вот пускай он за тебя и заплатит. Тебе не в убыток, а нам выгода будет. Корчма зарабатывать должна.

Обито понял, что даже за тех лососей, которые, может быть, и оплатит ему Тазуна, прибыль пойдет солдатам, а не запуганному хозяину.

— С вами, гляжу, таверна много заработала. — Ответил Учиха, и его улыбка стала больше похожа на оскал.

— На что это вы намекаете, господин телохранитель? — Спросил один из собутыльников.

— На то, что от вашего вечного праздника заведению одна только выгода. — Произнес Обито.

— А знаешь ли, друг сердешный, — заговорил первый. — Мы можем договориться. По-братски. Ну, чтоб тебе ваще не платить.

Обито заинтересованно посмотрел на собеседника.

— Устроим обмен. Мы прикажем корчмарю отдать вам самого жирного лосося, что еще остался у этой жадной сволочи. А если скажет, что нет, то уж мы-то найдем, куда он его припрятал. Нам не впервой. И не такие нам лучшие запасы свои на бочку выкатывали. Только ногтей на руках потом не досчитывались, а то и пальцев... А вы отдадите нам вашу... рыбку. Во-он ту. — Военный показал на Ханаби. — Не бойсь, мы ее... не обидим.

Хьюга тихонько достала из подсумка свиток с запечатанными кунаями.

— А на что тебе моя подружка? — Спросил Обито.

— А... Глаза у нее шибко красивые. — Ханаби потупила взгляд и думала о том, как бы незаметно активировать свиток.

— Дурак ты, парень, — процедил Учиха, — и проживешь недолго.

— А шо? Убьешь меня за свою нелюдь? За таких, как она, и живьем неплохо платят, и по частям если продать, тож навариться можно. — Тут он потянулся правой рукой к Ханаби, будто намереваясь прикоснуться к глазам или ко лбу. Обито перехватил его руку и сдавил пальцы в горсти так, что они хрустнули. Охранник взвыл.

— Не я убью тебя, дурак! Думаешь, если ты достанешь такие глаза, тебе заплатят? — Сурово произнес Обито. — Да ты неделю не проживешь, как тебя убьют, чтоб забрать такую ценность.

— Пусти! — Сдавленно прошипел стражник. Учиха выполнил его просьбу, но тут же отправил пьяницу в нокаут.

— Наших бьют! — Заорал второй. Тут со своих повскакивали его товарищи. Саске выбил несколько зубов кричащему , а уже через пару минут заламывал руки последнему из трех пьяниц, которые отправились на "мужской разговор" с Обито.

— Что ты там пиздел про нелюдей? — Ехидно спросил он у лежавшего на земле.

Драка переставала быть честной. Обито с кем-то рубился на мечах, наконец, выбил оружие врага, да приложил противника гардой так, что тот потерял сознание.

Бой Кимимару мог дурно закончиться: Кагуя приставил костяной нож к горлу побежденного врага и начал допрос.

— Ты ведь не первый раз дерешься с клановыми шиноби, да? Узнал меня? — Пьяный солдат по-бычьи помотал головою и как будто стал чуточку трезвее.

— А я вот считаю, что узнал. — Продолжил Кагуя. — В первый раз что ли видишь такое? — Свободной рукой он убрал челку, обнажив татуировку на лбу, отчего пленный затрясся и что-то залепетал.

— Вижу, что узнал. — Произнес Кимимару, и то, что протрезвевший охранник теперь просил о милости, только ухудшало его положение. Если просит пощады, значит, есть, в чем каяться, значит, он виноват. — Признавайся, сколько убил таких, как я? — Спросил юноша со злорадством в голосе. — А сколько вывез? Сколько нас в неволе умерло?

— Я не... — начал было солдат. Тут к Кимимару подбежал Обито и, отведя руку мальчика, ударил обезоруженного стражника сам, чтобы вырубить его.

— Ты что творишь? — Заорал на него старший Учиха. — Ты с ума сошел! Помутился разумом от мести!

— Он должен умереть! — Рванулся Кимимару. — Он был в этих отрядах. Я теперь знаю. Он точно детей крадет.

В этот момент, когда Обито пытался образумить Кимимару, другой асигару, поняв, что шиноби отвлеклись, вытащил из-за пояса оружие, которое редко увидишь в рукопашной схватке, но Ханаби с помощью бьякугана заметила скрытное движение. Такое оружие она видела, правда, не в семье. Она вообще такое не должна была видеть. Но однажды незнакомый ей старший ученик заказал журнал, посвященный военным новинкам. Он листал его, а Ханаби "читала" журнал вместе с тем парнем, видя сквозь его спину. Было интересно, и она не могла не воспользоваться случаем. Академия тем и была хороша, что ей меньше запрещали и ни в чем не подозревали. Например, в таком "чтении". А очень зря. И в этом журнале она видела такое оружие. Ну, или похожее. Сейчас ей было не до того, чтобы выяснять модель. Но ясно, что это был пистолет. Солдат наводил его на Обито, который разбирался с Кимимару. Хьюга вытащила из подсумка пару кунаев и метнула. Она угодила в руку стрелку в руку, тот от внезапной боли, толком не прицелившись, нажал на спусковой крючок, и пуля вошла в стену. От вина у него все плыло в глазах, он хотел выстрелить еще раз, его руки дрожали, и тут у него выбили оружие. Он выбежал из бара, крикнув, что сейчас-то он вернется и точно приведет подмогу.

Обито вытер пот со лба. Незапланированная разборка с местными закончилась. Учиха завернул себе двух лососей, заставил Тазуну заплатить за еду и беспокойство. Дед-архитектор был ни жив, ни мертв, и все время ругался на шиноби, которые завели его в какой-то притон.

Но в душе Тазуна был доволен, правда, никогда бы в этом не признался: он посмотрел на реальные боевые навыки своих охранников, которые справились с изрядно пьяными, но все же численно превосходящими противниками легко и без потерь. Значит, и ему помогут.

А у Ханаби все не шел из головы тот человек с пистолетом и украдкой читанный ей военный журнал. Она даже модель вспомнила, изображенную на весь разворот в двух видах: в разобранном и готовом, как в оружейной мастерской выпускают.

* * *

— А после миссии мы пойдем с вами в оружейный магазин? — Спросила на привале Ханаби у Обито. Ясно, что ни Неджи, ни ее бесконечные дядья не поведут ее в такое место, а вот учитель может согласиться. Он — ее сенсей, поэтому спрашивать такое нормально.

— Зачем тебе? — Спросил он.

— Ну, купить же пистолет, как у того мужика... Я же меткая. Вы сами видели. — Объяснила девчонка.

— Ты бы радовалась, что тебе показывают, как разряжать ловушки. Лук ты тоже сама сделаешь. А он гораздо полезнее того, что ты там увидела. И бесшумней. — Отговаривал ее Обито. — Помог этой твари пистолет? Нет. И тебе не поможет.

— Ну, если столько пить, то ничего не поможет. — Ответила Ханаби. — И еще, если бы не я, то вы бы с пулей в подреберье так бы не рассуждали. — Обито тяжело взглянул на девочку. — А чо? Я была хорошей. Пистолет мне знаете, как нравился? А я из той таверны ничего не взяла, раз знаю, что нельзя таскать "трофеи" с заданий. А вы меня никак не поощряете...

— Сейчас поощрю. — Ответил Обито грозным голосом. — Господин заплатит нам, когда достроит мост, и я дам тебе то, сколько тебе причитается. Потрать эти деньги на репетиторов. — Предложил Обито, до которого доходили жалобы преподавателей на его подопечную.

— И это называется поощрить? — С возмущением спросила Хьюга.

— Я дал тебе хороший совет. — Сказал Обито. — Чем не поощрение?

— Я просто без взрослых с такими деньгами в оружейную одна не пойду. — Сказала она.

— Вот дает... — Усмехнулся Обито. — Миссия только началась, а она уже мысленно деньги потратила. И в фантазиях своих по оружейным магазинам ходит. — Он задумался. — То-то и славно, что одна никуда не пойдешь. Нечего тебе там делать. Хочешь еще поощрений? Пожалуйста. Я не стану беседовать с Главой твоего клана о том, насколько твои вопросы соответствуют его представлению о твоем воспитании. А ты потратишь выручку с миссии на репетитора.

Ханаби повесила голову. Ничего не ответила. Ее родственники рассказали Обито, чего ей можно, а что, по их мнению, вредно.

* * *

Во время другой остановки в пути возникли новые проблемы. И проблемы крупные. Сначала Ханаби показались странными лужи воды в засушливую погоду. Затем она, включив бьякуган, поняла, что их преследуют двое. Обито не был удивлен, также заметив слежку, а Кимимару скорее обрадован. В конце концов, девчонка, заметив эти несчастные лужи еще раз, метнула в них кунаи со взрыв-печатями. Сюрприза не вышло. Вместо луж возникли двое ублюдков с цепями и огромными сюрикенами. Бросились они на Обито, как на самого старшего. Только вот Учиха ушел от их атаки, используя мгновенный шаг,а Саске бросил свои сюрикены, которые запутали цепи, а затем он своим ударом обрушился на обоих противников. Те отбросили его и теперь, увешанные оружием, решили отомстить тому, кто первым их увидел, — Ханаби. Та стояла перед Тазуной, на кончиках ее пальцев сосредоточилась чакра. Девочка вдруг увидела, как перед ней на скорости шуншина возник Саске и начал складывать печати.

— Что, испугалась так, что и слова выговорить не можешь? — Только и спросил он.

Но спасать Саске никого не пришлось: вражеские шиноби внезапно рухнули на землю, а рядом с ними стояли Кагуя и Обито с окровавленными мечами.

— Это шиноби Скрытого Тумана. — Произнес Кагуя. — Я узнал их. Брать их живыми бесполезно. Они известны тем, что никогда не сдаются.

— Это не просто шиноби — тюнины. Кто-то хорошо заплатил,чтобы нам устроили "теплую встречу". — Произнес Обито. Затем он посмотрел на растерянных ребят. — А вы — молодцы, — сказал им сенсей.

Он поспешил похвалить учеников, хотя чувствовал, что это не могло отвлечь их от мыслей о гибели, а также оттого, что их миссия оказалась гораздо рискованней, чем предполагалось. Обито не думал, что его группа пройдет боевое крещение в первом же охранном задании. А поножовщина только будила травматические воспоминания у детей. Еще хуже было то, что это Кимимару пролил кровь, ведь с ним это уже случалось. Ханаби ошарашенно смотрела на мертвых братьев-демонов и все не могла отвести взгляд. Битвы, когда спасали ее старшую сестру, она не помнила, ей и был всего лишь год. Поэтому она была единственной, для кого этого этот бой стал первым. Она тревожно оглядывала, то товарищей и учителя с окровавленными ножами, то убитых. Бьякуган не гас. Кимимару, который на ее глазах лично отправил на тот свет одного из шиноби, видя ее заторможенность, похлопал ее по плечу, сказал, что-то ободряющее про ее навыки следопыта, а потом произнес:

— Ты — хороший товарищ. Если хочешь, я научу тебя одной технике. — Ханаби меньше всего сейчас хотелось учиться.

Приемный отец всегда советовал Кимимару не быть жадиной, а делиться своими дзюцу с друзьями. Так, и отношения в группе останутся долгими, прочными и крепкими. Он принялся снимать кожу с лица одного из Братьев-демонов. Ханаби поежилась, отвернулась, но все равно видела все, что происходит бьякуганом. Ее тяжело мутило. А в голове звенел голос Кимимару, который по ходу дела объяснял, как правильно свежевать людей , чтобы получились маски. Он сдирал кожу с братьев-демонов и по ходу объяснял, что здесь главное сделать все сразу на месте, как только убил врага. А еще, что это — лучшее маскировочное дзюцу. Оно не развеивается от удара, его легко поддерживать. Спустя некоторое время оба тела тюнинов Скрытого Тумана остались с ободранными лицами.

— Надеваешь эти маски, — продолжал говорить Кагуя ровным равнодушным тоном, и тебя на вражеской земле никто нипочем не узнает. Руки и костяной нож его были в крови, так что он удивительно легко открыл призывной свиток и отправил туда личины братьев.

Как только Ханаби услышала, что эти маски надевают, как только представила, что ей придется надеть это на свое лицо, ей показалось, что она почувствовала, как ее касается чья-то свежесодранная кожа, девочку вывернуло. Рвота не принесла облегчения, только недопереваренный завтрак в таверне оказался на земле. Она вытерлась, затем виновато посмотрела на команду. Ее по прежнему била крупная дрожь. Девочка, шатаясь, отошла от Кимимару на несколько шагов. Этот жест он заметил.

— Что, чистоплюйка, да? — Спросил Кагуя у Хьюги. — Хочешь быть шиноби и в белых перчатках остаться?

— А, может, она в белом халате останется. — Сказал Обито, который не мешал Кимимару показывать свои умения.

Учиха понимал, что в своем воспитании команды он не должен был идти поперек того, что родители ребят определили для себя как "правильное воспитание". Глава клана Хьюга отдал ему хулиганку, которую не любят в семье и попросил не заострять внимание в ее обучении на боевых специальностях? Он попытается это выполнить, хотя у старшего Учихи и Ханаби уже появились свои секреты. Глава отряда генетических исследований настаивает, что его сыну полезно изучать не по возрасту опасные техники? Он не пойдет против его решения. И даже прикинется, что ничего не видит, чтобы Кимимару не забрали, а команду не распустили. Просто в группу к его Саске другие родители отдавать своих детей не спешат.

— Есть же жизненная необходимость, — проговорил Кимимару. — Часто приходится узнавать внешне неприятные, но очень полезные техники, чтобы выжить.

У Обито было чувство, что сейчас с командой беседует не мальчик, а его приемный отец. Старший Учиха думал, что именно так Орочимару-сама убеждал ребенка учить ужасающие дзюцу.

Ханаби в этот момент напряженно соображала: ей не хотелось нажить врага, которому нормально снимать кожу с людей в 13 лет.

— Мне родные такое запрещают изучать. — Сказала она правду. — Хьюга подумала, что, если б она такое выучила, то ее бы свои же заперли лет на двадцать в психиатрическом отделении. Или все-таки отдали бы в Корень, потому что в клане Хьюга ей было бы не место. И она сама это понимает. Это было бы даже справедливо.

— А что тебе разрешают? — Ехидно спросил Кагуя. — Свитки ранга Б рисовать? — Ханаби кивнула.

— Я же говорю: чистоплюйка. Да еще и домашняя. Ты резни не видела. Иначе бы по-другому запела. — Сказал Кимимару. — И на что способны эти звери-туманники тоже на своей шкуре не прочувствовала.

— Я ... видела. Видела, как казнят. И думала, что следующая. — Ответила девочка.

— А... вот оно, что, — догадался Кимимару. — Все ты хочешь, просто ты — обычная запуганная своей родней генинка. — Он посмотрел на нее еще раз, затем снисходительно хмыкнул. — Ну-ну.

— И вовсе нет. — Возразила Хьюга.

— Ты — разведчица хорошая... все видели. — Произнес Кагуя. — Вот когда у психотерапевта пролечишься, страхи свои победишь, тогда и поучу тебя нормальным дзюцу. А пока рисуй свитки для кунаев и слушайся папу с мамой.

— Зря ты так. — Бросила в ответ Ханаби.

Обито подавил желание прописать левый боковой в печень Кимимару: его отчиму это могло не очень понравиться, ведь с его точки зрения у мальчика все хорошо, и он поступает правильно. Но Учиха сделал зарубку на память: как-нибудь поделикатнее, не на глазах у Хьюги, поговорить с Кагуей о том, насколько Ханаби "домашняя" и причем здесь ее родители.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. двадцать йен — Крохотная сумма денег, которой едва хватит человеку на месяц, особенно в 30е годы в Японии

2. пистолет — имеется в виду пистолет Хамада, 1925 г., калька с браунинга 1910го.