Погоня за Снейпом (джен)

Слова, произнесённые тем вечером, открыли новую страницу в жизни Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер. Оба ещё со времён Хогвартса испытывали друг к другу нежные чувства, но от природной неуверенности боялись признаться в этом и объекту воздыханий, и себе самим. Особенно после начала отношений с младшими детьми Артура и Молли Уизли.

Недосказанность устранили всего несколько случайных слов, главным из которых было "любовь".

На следующее утро всё было как обычно: утренние процедуры, завтрак, приготовленный заботливой миссис Уизли, и торопливое перемещение на работу. Но отношения между двумя бывшими гриффиндорцами сделали один неуловимый шаг вперёд.

День прошёл в трудах, характерных для каждого сотрудника аврората: патрулях, погонях за мелкими нарушителями, новыми заявлениями. Для Гермионы, имевшей опыт лишь кабинетной работы, всё это было сродни глотку свежего воздуха. Она проводила время на улице, а не в подземных кабинетах, занималась важными, пусть и мелкими, делами и, самое главное, говорила с людьми.

В группу она влилась быстро: половина сослуживцев училась с ней вместе, а Уильямсон и Праудфут оказались достаточно компанейскими ребятами.

Пару раз к ним заглядывал Робардс, задавал ей вопросы, но Грейнджер не запомнила ни содержания, ни своих ответов.

В Нору они вернулись, держась за руки, чем вызвали у Молли и Артура одобрительно-счастливые улыбки.

Дни повторялись за днём. И обоюдная симпатия двух бывших гриффиндорцев сделалась заметнее и вызвала волну беззлобных шуточек от сослуживцев.

— Как бы тебе вскорости не уйти в декрет, Грейнджер! — скалили они пожелтевшие от кофе зубы, но ни парень, ни девушка не обращали на это внимания.

Отношения с начальником авроров у Гермионы быстро стали напоминать отцовскую заботу о дочери. Тот с какой-то щемящей тоской поглядывал на неё, облегчал работу, интересовался здоровьем. Причин этого девушка не понимала, но её радовало уже то, что Робардс относился к ней лучше предыдущих руководителей.

Где-то спустя неделю после неожиданного трудоустройства они с Гарри впервые поцеловались. Первое свидание, по иронии судьбы, произошло в кафе мадам Паддифут, вызывавшем тошноту у обоих, на нечто другое банально не хватало денег. Но ни Гермиона, ни Гарри уже не замечали противного приторно-розового цвета, что навсегда закрепился в их сознании за Долорес Амбридж. Они видели только друг друга.

Так прошло четыре месяца. Дни, заполненные лихими погонями, будоражащими мозг раследованиями, стычками и боями, чередовались рутиной и ничегонеделаньем. В такие дни авроры занимались тем, что играли в карты, сочиняли и рассказывали анекдоты, из которых при появлении Гермионы и Фей резко пропадала нецензурная часть, разгадывали мггловские кроссворды.

Всё кардинально изменилось в один день.

Беды, как и всегда, ничего не предвещало. День был спокойный, солнечный. Гарри, Гермиона и их коллеги играли в карты, убивая время, когда Гавейн Робардс вызвал их в свой кабинет.

Начальник был ещё более хмур чем обычно. Заперев дверь, он наложил на кабинет заглушающие чары и только после этого заговорил:

— Это дело поручил нам лично министр, — произнёс он. — Среди магглов в последнее время распространилась очень странная секта. Учение весьма стандартное: деньги — зло. Нужно жить, как предки, трудом рук своих, ходить пешком, лечиться травами. Но, как нам сообщил информатор, адепты имеют весьма специфический говор: Деньги они называют "гоблинский металл" или "галеоны", официантов в ресторанах домовыми эльфами, а красивых женщин — вейлами.

— То есть лидер секты — волшебник? — спросил Гарри.

— Вероятно. На это указывает также то, что в молитвах они упоминают формулы кое-каких заклинаний, а также имена Дамблдора, Мерлина, Волан-де-Морта и твоё, к слову, тоже, Поттер.

Гарри промолчал и Гавейн продолжил:

— Стиратели памяти нашли их лагерь в лесу на севере Кента. Но трансгрессировать туда не смогли. А при попытке проникнуть за ворота были замечены и после короткой схватки позорно бежали. После выяснилось, что их вычислили по необычной одежде и странному для магглов поведению. Деятельность этой... общины угрожает существованию Статута о секретности. Бруствер, конечно, просил премьер-министра магглов не обращать внимания на секту, но проблему всё же нужно решить. Вы, Поттер, и вы, Грейнджер, выросли среди магглов. Для вас не составит труда проникнуть в этот лагерь, не вызывая подозрений, обмануть охрану и впустить авроров и стирателей памяти. Всё остальное сделают за вас. На всё от проникновения до открытия ворот у вас будет несколько часов.

На стол легла папка.

— Это — изображение стен лагеря и небольшого участка внутри. Их создали по воспоминаниям удиравшей оттуда группы. Ознакомьтесь. Вопросы есть?

— Почему именно мы и почему так мало времени на операцию? — спросил Гарри.

— Так решил министр, — был ответ.

* * *

Когда на горизонте показалась нужная стена, Гарри сжал руку Гермионы в своей и посмотрел девушке в лицо. Та прикусила губу от волнения, но, встретив его взгляд, кивнула.

Они, стараясь не показаться возможным наблюдателям, наложили на себя чары отвлечения внимания и, крадясь, пошли к своей цели.

Приблизившись к лагерю почти вплотную, Гермиона сняла с себя маскировочные чары и вышла на дорогу. Гарри неотступно следовал за ней, оставаясь под маскировкой.

Если сектанты и вели слежку, то никак не выдали этого. Подбежав к воротам, Грейнджер постучала в них. Никто не отозвался, и она повторила своё действие ещё раз и снова.

— Кто вы? — раздался за воротами чей-то гулкий голос. — Что вам здесь нужно?

— Я Вирджиния Бёрк! — произнесла Гермиона срывающимся голосом условленную фразу, и Гарри сжал в руках палочку. — Помогите мне, пожалуйста! Мы с моей сестрой Лили заблудились в лесу, а ей стало плохо! Пожалуйста, помогите!

В воротах образовалась щель, через которую на девушку взглянули внимательные глаза. Грейнджер, будто нервничая, замахала руками и начала оглядываться, продолжая срывающимся голосом повторять просьбы помочь своей сестре. Ворота распахнулись, перед двумя аврорами стоял средних лет мужчина с поседевшими усами.

Гарри, не медля не секунды, направил на него свою волшебную палочку.

— Империо! — чётко произнёс он. — Стой спокойно и не закрывай двери!

В небо взлетели красные искры, а Поттер и Грейнджер вбежали в лагерь. Навстречу им уже спешила толпа вооружённых лопатами, вилами и топорами сектантов.

Гарри выпустил в толпу "ступефай", ставший для него уже привычным за годы службы, но попал в лезвие лопаты и, чертыхнувшись, атаковал другую цель.

Люди на миг замерли. А затем с громким криком бросились вперёд.

Защитив себя щитом, Гарри и Гермиона, как могли, сдерживали толпу, выбивая из рук противников незамысловатое оружие, сбивая магглов с ног, отвлекая от себя.

Через несколько минут, показавшихся им часами, в лагерь ворвались авроры, за ними стиратели памяти, и ход битвы был переломлен.

Ещё через минуту, члены странной секты были задерженны в полном составе, а их лагерь подвергнут обыску.