Атака Титанов. Арьергард (джен)

Солнце закатилось за крыши, так что улица погрузилась во тьму. Ян вприпрыжку спустился к дому Франца. Мальчик затормозил у приоткрытых ворот мастерской, из которой доносился шелест точильного колеса, и аккуратно заглянул внутрь. Герберт, растопырив ноги, сидел на низком гнилом стуле перед колесом, жал на педаль и подравнивал кромку очередного столового ножа. Как оказалось, не одного Яна постигла жестокая несправедливость — его друг, сидя на высоком табурете рядом с отцом, без энтузиазма протирал изорванными тряпками, смоченными в растворах, уже заточенные и отремонтированные ножи, тесаки и топоры. Одного вида хмурой физиономии Франца хватило, чтобы прочувствовать его недовольство.

— Здравствуйте, — Ян шагнул внутрь.

— Ян, — лязг смолк, искры затухли на каменном полу, и Герберт бросил взгляд через плечо: — Уже поработал?

— Можно сказать, вдоволь, — тот посмотрел на угрюмого друга. — А ты тут чем занимаешься?

— Важным делом… — передразнив низкий голос отца, Франц явно перестарался.

— Э! — Герберт резко обернулся и указал рукоятью на сына: — А ну не паясничай!

Он протянул Францу отполированный длинный мясницкий нож, а сам взял другой из выложенных прямо перед ним в некоем особом порядке.

— Эти доделай, и можете идти, — голос отца звучал очень уставшим.

— Наконец-то! — Франц принялся гораздо интенсивнее натирать лезвие.

— Не радуйся слишком сильно, потом еще поможешь.

Ян прокрался мимо увлеченных работой и оглядел содержимое мастерской. Ровные ряды инструментов, бочонки масла, наковальни и формы для отливки разнообразных размеров, старинные часы, подковы, посуда и украшения на полках и стеллажах — мастерская Хабера всю жизнь для двух друзей была кладезью сокровищ и самых интересных и невиданных в мире вещей. С постоянно меняющимся ее наполнением не могли сравниться ни книги, ни игры за стеной, ни наброски в альбоме.

Говоря начистоту, именно на зарисовках всякой всячины, с которой возился господин Хабер, Ян набил руку держать перо, а за изучением технических руководств и учебников, которые хранились тут же в старом платяном шкафу, Франц полюбил чтение и научился грамоте куда раньше своих сверстников.

«Не может быть…»

Нечто, лежавшее прямо на широком верстаке, укрытое грязным полотном брезента в окружении отверток, кусачек, небольших молотков, выколоток всех размеров, чугунных надфилей и опустошенных масленок, заставило Яна в миг позабыть, как сильно он хотел выбраться поскорее наружу и наконец насладиться прогулкой за стеной. Он, убедившись, что господин Хабер не видит, подкрался к верстаку и кончиками пальцев отодвинул угол полотна.

Его память не обманула его, он видел это много раз на поясах солдат. Знакомые очертания с двумя круглыми катушками по бокам и одним литым цилиндром с поворотным соплом между ними, идущие от катушек две гнутые штанги с прорезями и продетыми через них тугими тросами, пара деревянных коробочек со стальными скобами и торчащими заостренными гарпунами, куча разобранных деталей и крохотных винтиков. Ошибки быть не могло: прямо средь бела дня, в мастерской отца его друга, на столе под прикрытием жалкой замасленной тряпки лежало наиболее эффективное оружие для борьбы с титанами.

— О, это… — у Яна перехватило дух, а глаза засветились от удивления и радости. — Ух ты! Господин Хабер, это же устройство пространственного маневрирования! Поверить не могу, что у вас оно тут лежит…

Ян прикусил губу. Замерев, он боязно оглянулся и увидел сперва озадаченное лицо Франца, а за ним — скрытый нахмуренными бровями взгляд господина Хабера. Друг спрыгнул с табурета и в мгновение ока оказался у верстака. Ян, не смея шелохнуться, не сводил глаз с Герберта, который наблюдал за мальчиками из-за плеча, угрожающе сжимая в руках заточенный нож. Франц посмотрел на устройство, осознав, что ни один человек, кроме его отца не должен был узнать, что оно находилось в этой мастерской.

— Это… это и есть тот заказ, о котором вы говорили днем? — Ян спросил, не сдержав любопытства.

— Пап, разве ты как городской мастер можешь работать с оружием военных? — Франц с изрядной долей настороженности выровнял край брезента, тщетно надеясь забыть, что под ним он только что видел.

Мальчики вздрогнули, когда грузный и высокий отец Франца медленно встал со стула и навис над ними.

— Первый ответ «да», а второй — «нет», — Герберт опустил обе руки на плечи детей.

— Простите… — Ян перешел на шепот, что его едва можно было разобрать. — Просто я удивился, ведь армия держит конструкцию устройства в секрете от простых людей.

Господин Хабер оглянулся, как будто опасаясь, что стены услышат его и донесут властям, так что опустился на корточки и приблизился к детям.

— Кхм… так, малышня, — он пристально всмотрелся в обеспокоенные лица сына и его друга и приставил их головы висок к виску. — Я могу сказать только, что если ты служишь в Гарнизоне, валяешь дурака целыми днями напролет, не пользуешься приводом и не ухаживаешь за ним, то он превращается в старую рухлядь, которую и носить-то стыдно. — Господин Хабер убедился, что ребята успевают за ним. — А потом ты к тому же не докладываешь об этом начальству, чтобы не получить нагоняй, и вынужден отдать его на обслуживание в левые руки… — Герберт показал эти «левые руки», широко растопырив свои пальцы. — Так что мне нужно его привести в порядок для одного такого оболтуса, новобранца зеленого, в тайне от его командира. Та еще морока с этими разгильдяями из армии.

Герберт запрокинул голову, смотря куда-то мимо в потолок, а затем окинул детей прожигающим взглядом. Те одновременно проглотили свои комы в горлах.

— Я вас прошу, никому не говорите об этом… особенно при солдатах. Вы меня поняли? Это очень серьезно. Чем меньше людей знает, тем лучше.

— Да, мы поняли, бать… — наотмашь произнес Франц, все еще сгорая от любопытства, но и не на шутку разнервничавшись.

— Рот на замке, господин Хабер, — Ян попытался звучать более уверенно.

— Ты закончил, нет? — Герберт вдруг вспомнил про уход за ножами, очевидно пытаясь унять ничуть не меньшее волнение.

Франц встрепенулся и затоптался на месте.

— Да, да. Сейчас!

* * *

А тем временем вечер подходил все ближе. Франц бросил тряпку на ящик и вернул табурет к стене, хрустя затекшими пальцами, пошатываясь и поглядывая на верстак.

— К-х-а… наконец-то.

Ян, ждавший друга возле ворот, тоже все время смотрел на укрытое устройство и сдерживал порывы сорвать злосчастный брезент, чтобы в мельчайших подробностях запечатлеть в альбоме каждую царапинку. Отец Франца продолжал возиться с точильным станком и проводил детей смеряющим взглядом.

— Эй, малышня, вы поняли? Никому ни слова! — возглас угрожающим эхом разнесся по мастерской.

— Да слышим мы, слышим… — Франц закинул руки за голову, замаскировав тревожный взгляд.

— Хорошо, господин, — Ян лишь взмахнул кожаной обложкой.

Выйдя из ворот мастерской, мальчики тут же сорвались с места и длинными прыжками, минуя широкую брусчатку и редкие ступени, спустились по родной улице к площади, все еще заставленной шатрами торговцев. Терраса «У Башни» уже заполнялась народом. Ян и Франц, добравшись до улицы на другой стороне, сбавили шаг.

— Да уж, — шмыгнув носом, Франц воскликнул: — Ты бы мог подумать, что батя мой, оказывается, незаконным ремонтом армейского снаряжения занимается? Я даже не знаю, не повесят ли его за это!

Его возглас удачно заглушился громыхающей мимо телегой с дровами, но Ян от испуга схватил друга за плечо и наклонил к себе.

— А тво́й рот на замке дольше минуты не держится?

— Ой ладно, — Франц вырвался и зевнул. — Я видел в старой газете… Эта штука, УПМ — лучше оружия против титанов не придумали еще, им пользуется вся армия, даже та, что сидит в столице. У него очень сложная конструкция, да настолько, что существует только одна фабрика, которая их производит. Она, по слухам, где-то во внутренних землях и охраняется лучше, чем дворец короля.

— Не, ты перегнул… не может король охраняться хуже, чем фабрика, — Ян потряс альбомом перед собой, отмахиваясь от слов Франца.

— Ну не знаю, сам подумай, — Франц многозначительно повилял пальцем в воздухе, — без этих штук ни Гарнизон, ни Военная Полиция, ни даже Разведчики не смогли бы и близко подобраться к гигантам! Думаю, логично усиленно охранять место, где их делают.

Мальчики уже вышли на центральную улицу, где народу как обычно было больше всего, так что им пришлось жаться к отмостке и шагать по грязи, разведенной за торговыми рядами. Франц продолжал, начав при этом активно жестикулировать и изображать себя солдатом:

— Любой даже самый маленький бы просто отмахнулся! — Франц вытянул руку, якобы сжимая рукоять меча. — И у них лапы длиннее, чем у человека, обычным оружием ты даже не достанешь: тебя схватят. Хоп! — Взмах воображаемым мечем едва не рассек Яну подбородок. — А тебя уже в пасть с потрохами. Хотя самый маленький тебя полностью не съест, наверное.

— Да… — Ян недоверчиво покосился на друга. — Ты опять ерунду говоришь…

Ворота уже мелькали в конце улицы. Рельеф с профилем Розы угрожающе нависал над ними, а ее прекрасное девичье лицо в тени выглядело зловеще.

«Самая настоящая ерунда! Это просто слухи… скорее всего, чья-то шутка».

«Да ты что, кто так шутить будет?»

На мгновение слух Франца зацепили беспокойные разговоры покупательниц у лавки, которые он, однако, пропустил мимо ушей и стал протискиваться через скопления людей, пытаясь не отстать от Яна.

— Ну что, готов? — Ян неожиданно замер на углу улицы, поправил рубашку и бросил ту ухмылку, которая обычно ничего приятного Францу не сулила.

— А-а… к чему? — Франц отвлекся от своих мыслей и сообразил. — Опять наперегонки к воротам? Ты же знаешь, что у меня дыхание перехватывает, я не догоню тебя!

— Не попробуешь, не узнаешь.

— Отстань! Никуда я не побегу… — Франц сжал рукав рубашки между пальцев и отвернулся с мыслями, что ему, на самом деле, очень хочется обогнать друга.

— Как хочешь… — не договорив, Ян сорвался с места, на зло Францу — с максимальной скоростью. — Никогда не поздно тренироваться! — он издевательски кричал, не оборачиваясь, рассчитывая подвигнуть Франца принять повторяющийся из раза в раз вызов.

— Э-э… чего? — ноги уже сами несли Франца вслед за Яном, а сердце неистово колотилось. — Блин! Стой!

Теперь друзья натурально извивались, как ящерицы, пытаясь не толкнуть прохожих слишком сильно и не задеть какую-нибудь лежащую на прилавке утварь. В этот момент Францу казалось, что все торговцы точно сговорились с Яном, ведь специально выдвинули все свои прилавки прямо на пути и мешали бежать. Наконец Франц миновал площадь перед стеной и добежал до входа в ворота уже держась за грудь. Он остановился возле Яна, склонившегося над коленями и тяжело дышащего.

— Я… — лицо Яна скрывали кудри, так что понять, что за лицо он скорчил было невозможно, — … опять победил.

Франц увидел его ухмылку и стекающие капли пота у уголков рта, так что сам не смог не хихикнуть, все еще борясь своими слабыми легкими за воздух.

— Да ты сам не ахти какой бегун, — он сделал глубокий вдох и успокоился. — Смысл играть в игру, в которой нельзя проиграть? Ты должен что-то ставить на кон… а меня… любой обгонит, — вытерев лоб рукавом, Франц выпрямился.

— Ха, тут ты прав… ну пошли! — Ян, взмахнув альбомом, повел друга мимо караульной лачуги внутрь свода.

Вместе они обогнули плетущуюся в город повозку и дошли до внешней арки, возле которой по обыкновению стояли два караульных Гарнизона. Один из них, помладше, заметил мальчиков и быстро подошел. Второй, постарше, лишь украдкой смотрел вслед.

— Эй! Куда намылились, ребятки? — солдат преградил путь и уткнул руки в пояс, очень натурально изображая свое ответственное отношение к службе.

— А… дядя, вы нас не запомнили? Мы же вчера здесь проходили, постоянно выходим наружу, совсем недалеко, вон туда на холм…

Франц указал рукой куда-то вдаль за спину молодого солдата, но потом заметил, как Ян одними глазами произносил: «Нас пропускает тот, что постарше».

— И еще… к тому же не так и поздно, — Франц натянул улыбку, показывая на небо.

— Да не в этом дело! — молодой солдат, не скрывая волнения, наседал на ребят, что те аж попятились.

— Будет тебе… — «старик» положил руку на плечо сослуживцу и сурово взглянул тому в глаза. — Еще ничего не известно наверняка.

Ян с Францем недоуменно выглянули из-за «юнца», который растерялся и теперь бегал глазами от одного прохожего к другому.

— О, дядя, а вас мы точно помним! — Франц с надеждой пытался понять мысли «старика», обернувшегося на секунду за ворота.

— Ладно идите, — он нахмурился, — только не слишком далеко, не дальше обычного.

— Вы каждый раз это говорите, — протянул Ян.

— Вот именно, и мы вас всегда слушаемся! — Франц демонстративно развел руками.

Мальчики как бы невзначай обошли «юнца» и двинулись по улице прочь из внешнего города. Старший скрестил руки на груди и крикнул вдогонку:

— Вот и в этот раз слушайтесь!

Ребята быстрым шагом направились по дороге мимо домов к южным холмам. Солнце медленно ползло по небу, повторяя ежедневный путь и забрызгивая облака розовой краской. Поднялся прохладный ветер. Только взбираясь по знакомой тропе к холму, Франц решил заговорить о странном поведении караульных. Обычно их абсолютно не интересовало, кто и зачем выходил за стену, и даже волнующиеся о своей выслуге новобранцы редко осаждали вопросами. В ответ на возмущения друга Ян лишь пошутил, что возможно некоторые все-таки вспомнили про свои обязанности. Они перепрыгнули земляной бугор и высокую траву, добрались до своего дерева и уселись бок о бок у его корней.

— Да и кстати, — отдышавшись, Франц вяло обернулся к Яну, — то, что они вот так просто отпускают за стену детей — верх безответственности. Мы ведь можем потеряться, нас могут похитить бандиты или загрызть звери, пока мы хворост собираем. За нами никто не смотрит. Кого-то еще дальше отпускают, за травами аптечными… — Франц посмотрел в даль и отмахнулся от ворот. — Гарнизон должен защищать жителей стен, а они целыми днями балду гоняют, пьют и с торговцев побирают за проезд. От титанов они нас и подавно не спасут!

Франц вдруг резко указал пальцем на опушку леса с другой стороны холма.

— Вот если прямо сейчас титан выйдет оттуда, что они смогут сделать?

Мальчики замерли, продолжая пялиться на рощу, словно со страхом и трепетом ожидая, что прямо сейчас это случится.

«Но ничего не случилось. Разумеется».

Ян прервал тишину шелестом страниц своего альбома. Он мельком оглянул свои вчерашние рисунки и вытолкнул пальцем карандаш из щели в корешке. Обычно он начинал набросок, присматриваясь к интересующей его вещи. Затем, прикрыв глаза, представлял самую выразительную ее черту.

Сейчас взгляд зацепился за поперечное ребро стены. Контрастная тень изящно ложилась поверх серой монотонной поверхности без единой выбоины, и в слепящих лучах солнца только по этим теням можно было понять габариты Троста. Представляя высокую стену и тонкую нить ложащегося света, Ян несколько секунд молчал.

— Вообще… — открыв глаза, он нанес пару штрихов, — ты удивляешься, будто в первый раз. Сам знаешь, Гарнизон это…

Франц мигом подхватил фразу и в унисон с другом закончил: «…самые большие едоки налогов!». Сложно представить, что должно было произойти, чтобы от главной военной структуры человечества отклеился этот уничижительный титул.

— Ага, но ведь у них столько солдат! — Франц мечтательно поднял глаза к листве. — Они могли бы охранять торговые дороги, караулить леса возле деревень отдаленных, чтоб ловить разбойников, помогать Военной полиции…

— Или уменьшить свою численность на половину, чтобы на них налоги лишние не шли из наших карманов, — Ян не отрывался от альбома, — ведь здесь, внутри стен или на Севере от них вообще толка нет.

— Ха-ха, да! Ты прав! — Франц приподнялся из впадины и потянул локти.

Ребята затихли. Франц устроился на траве и мычал выдуманную мелодию, перекликающуюся с шумящими в листве порывами ветра, пока Ян дорисовывал набросок города в предвечернем свете. Пения вчерашнего дрозда слышно не было, вместо него к югу от холма высоко в небе криками разразилась черная стая воронов. Ян заметил, как они то взмывали в небо, то падали к самым деревьям вдоль дороги, напоминая колыхание шелкового траурного платка. Нечто беспокойное в танце воронов побудило Яна изобразить птиц на наброске, но черными точками и парой угольных разводов он лишь перенасытил изящный силуэт стен и с досадой захлопнул альбом.

— Получилось? — краем уха услышав это, Франц ухмыльнулся.

— Не очень.

Франц приоткрыл глаза и задумчиво глядел на голубые пятнышки неба среди качающейся черной листвы.

— Я знаю, ты дома до глубокой ночи будешь сидеть и корпеть над каждым штришком и каждой завитушкой.

— Да с чего бы мне так беспокоиться об этом? — Ян угрюмо положил альбом рядом с собой. — Ну, точно не до глубокой…

Франц не сдержал смешок, а Ян вдруг вспомнил вчерашний ужин. Он резко обернулся и дернул друга за штанину.

— Эй, сыграем в игру? — он оживился.

— Игру? Ты как-то сегодня падок на игры, — Франц удивленно охнул.

— Если отгадаешь, что у меня было вчера на ужин, то я куплю тебе эклер из пекарни на главной улице.

Франц опешил, хотя и быстро сообразил, что Ян ведет себя так необычно, потому что явно уверен в победе.

— Хм… — Франц неторопливо поднялся и сел, скрестив ноги. — А ты точно сможешь выполнить условие, если я угадаю?

— Да, — Ян уверенно поднял два пальца. — Не беспокойся. За работу в лавке на прошлой неделе я скопил достаточно.

Франц, заметивший в глазах товарища настоящий азарт, не смог отступить.

— Так… что было на ужин, вчера… — вздохнув, он задумчиво протягивал слова, оглядываясь вокруг.

— Главное блюдо, — Ян не скрывал предвкушение победы и подался вперед. — Могу подсказку дать.

— Не-а… не надо, — Франц, подобно мыслителю, склонился к земле, но тут же выпрямился, щелкнув пальцем. — Рагу из кролика. Либо просто картошка с кроличьим мясом.

«Э-э, что? Откуда…»

Ян на несколько секунд замер, не веря в то, что проиграл так быстро.

— Ты издеваешься? Как ты опять угадал? — Яна обуревали досада и злость, и он пристально посмотрел на Франца.

— Ой… — тот виновато поднял ладони перед собой. — Да не знал я! Я просто предположил!

— Конечно, так и поверил!

— Честно тебе говорю! А ты своей реакцией просто выдал правду! Мог ведь просто сказать, что я не угадал.

Францу даже стало стыдно перед Яном, но, с другой стороны, почему он должен был жалеть из-за того, что друг обижался всякий раз, как проигрывал и не мог сдержать себя? Это было той его чертой, за которую Ян сам себя не любил, а его друзья — не упускали шанс поиздеваться. Ян вскочил, откинулся к стволу дерева и отвернулся. Франц же решил все исправить.

— Ну вообще-то, — он потер щеку, — я просто видел в окно, что твой отец возвращался с большим мешком и кроликом…

— А? — Ян опешил и выпучил глаза.

— Не сложно было догадаться, что твоя мама приготовит рагу ли что-то в этом духе.

Ян, потупившись, смотрел другу в глаза, а тот старательно отводил их.

— Ну ты и дурак! — Ян перепрыгнул через торчащий корень и попытался схватить Франца.

— Хэй… погоди! — мальчик рефлекторно уклонился и вскочил, зайдя за ствол. Ян выпрямился и глубоко вдохнул. — Ну что, уже не обижаешься? — Франц, ухмыляясь, крепче вжался в сухую кору.

— Умник нашелся, сейчас получишь! — Ян быстро поменялся в лице, и теперь решительно готовился атаковать, на этот раз в игре, в которой интуиция и ум Францу не помогут.

Он прыгнул, перемахнув через самую высокую впадину в корнях, а Франц закрутился вокруг ствола, пытаясь уследить за ним. Не на шутку разыгравшись, мальчики оббежали дерево несколько раз, пытаясь ухватить друг друга за рукава. Франц, быстро запыхавшись, с трудом избегал касаний и топтался от коряги до коряги, а Ян легко перепрыгивал их и почти каждый раз умудрялся поймать друга за край рубашки. Франц отбежал от дерева, Ян молнией отрезал ему путь, но Франц намеренно проехал коленями по земле и вернулся к стволу. Ян нагнал его, но в последний момент споткнулся о едва торчащий корешок, возле которого сам же положил альбом. «Ой!» — он грохнулся лицом в траву, но моментально оттолкнулся руками, чтобы не испачкаться. Франц залился смехом, застыв чуть в стороне, а Ян, скрипя зубами и краснея, встал и отряхнулся.

— Черт, теперь штаны зеленые будут!

— П-ф-ф… сегодня не твой день! — Франц, не скрывая радости, поправил волосы и оттер коленки от листьев.

— З-замолчи! Я почти поймал тебя!

— Так я ж не спорю… — с хитрой улыбкой и закинутыми вверх локтями Франц извивался в издевательском танце в нескольких шагах от дерева.

Ян не смог не усмехнуться в ответ. Уставившись на Франца, подходящего к стволу, он выждал момент и резко дернул того за лодыжку. Франц, вскрикнув от неожиданности, упал задом на утоптанную землю возле корней. Мальчики снова громко расхохотались.

— Ладно… как всегда ничья? — Франц, отдышавшись, откинулся на спину.

— Пожалуй, — Ян растрепал прилипшие к потному лбу пряди волос.

— Но эклер-то купишь?

— Размечтался.

Они смолкли, успокаивая дыхание и наблюдая за повторяющейся изо дня в день картиной, как во внешнем городе постепенно затухает активная и расторопная торговая жизнь.

Ян бросил мимолетный взгляд на небо: туда, где расползалась черная воронья туча. Как ни странно, птиц стало меньше, однако их громкие крики отчетливее доносились до его ушей и вызывали беспокойное чувство. Они подлетели ближе.

— Франц, смотри, сколько воронов. Как думаешь, что на них нашло?

Ответа не следовало. Так долго, что Ян наклонился, чтобы разглядеть лицо товарища, но Франц просто пялился вниз с холма, в сторону дороги на юг.

— Франц…

— Тихо, — прервал он, приставив к лицу друга палец. — Ты слышишь?

Его лицо резко стало серьезным, отчего Ян напрягся и забегал глазами по округе. Карканье воронов мешало сосредоточиться, но он почувствовал гул, спутывавшийся с шелестом листвы и биением его собственного сердца. Франц неожиданно вскочил.

— Смотри, — он указал рукой на холм по ту сторону ржаного поля, за который уползала дорога, чтобы затем обогнуть холмы и идти вдоль русла реки.

Ян наконец заметил. Над этим холмом клубилось большое облако пыли. А над облаком кружились птицы — те самые вороны, превратившиеся из черных точек в хорошо различимые силуэты мерцающих перьев и клювов, словно ожидали последнего вздоха израненного огромного зверя, чтобы наконец налететь всем скопом на падаль.

Мальчики продолжали стоять на месте в тени листвы. Солнце, опустившись ниже, слепило глаза, отчего Яну пришлось закрыться от него ладонью и увидеть то, что вызвало неподдельный страх.