Барра - 2 (джен)

Отдых на море... Как давно это было! Она вспоминала те дни очень, очень-очень редко — просто кровоточащая рана на сердце... Ещё молодая и внезапно — одна в отпуске, муж с близнецами поехал на Великие Озёра, покатать, показать водопад, половить рыбу. Да, там ещё водилась вполне съедобная рыба, пацаны даже привезли маме копчушек собственного изготовления (под руководством местного проводника, конечно).

А она валялась на пляже, постепенно привыкая к свободе сна, еды, отдыха... Ходила по кафешкам, пробовала по чуть-чуть местные вина — по большей части гадость редкая.

Поехала с соседями по отелю прокатиться на яхточке — и попалась. Окунулась с головой в курортный роман с красавчиком-капитаном. Просто провалилась куда-то, очертя голову... Но того хватило только на неделю — умотал в рейс. А у неё ещё неделя отдыха оставалась — и тут появился Он.

Он был совсем не мужчина её мечты. Странноватый еврей с какими-то резкими, размыто-агрессивными ухватками, и — пронзительным яростным взглядом. И взгляд этот зазубренной острогой вошёл в самое сердце. Как в каком-нибудь женском романе — даже не трепыхалась, просто сдалась.

Это был не секс, не любовные утехи — он просто рвал её на части, как тот медведь (о котором взахлёб и перебивая друг друга рассказывали потом близнецы) зазевавшегося туриста. Грудь, лицо, живот, руки, снова грудь, бёдра — как будто каждую секунду он заново раскалённым железом рук ставил клеймо собственника — снова, снова и снова… Переворачивал на спину, тут же на живот — она даже не успевала вздохнуть — и долбил яростно, как стену темницы. Она сама не понимала, был ли у неё хоть один оргазм — или это был один сплошной оргазм. Не сравнивала, не оценивала — отдавалась в полном смысле, плыла в забытьи. В краткие минуты передышек думала — одна неделя, как-нибудь соскочу с крючка, разъедемся...

Но он приехал в её городок. Приехал специально к ней. Вытащил с работы, увёз в занюханный пригородный мотель... И на следующий день не отпустил, и на следующий... Ничего не обещая, ни о чём не рассказывая... Три дня — и уехал, буркнув что-то в комм. Как-то выкрутилась, сама не зная, что плела мужу, боссу на работе. Выглядела так, будто по ней вдумчиво катался грузовик.

Через полгода он появился снова, на два дня — и пропал на четыре года. Может быть, потому её жизнь и пошла кувырком — когда муж попался на довольно-таки простенькой измене, она полоснула комнатного донжуана кухонным ножом наотмашь. И попала. Один раз — но точно. Хорошо, дети уже жили отдельно, в кампусе местного колледжа...

Суд, тюрьма, женское отделение на "Султане", выдача заключенных в фактическое рабство графам — ничего из этого не коснулось её души, закуклившейся в сухой кожуре. Как затяжной предутренний сон, на грани яви... И вдруг оказалось, что он здесь, на Барраяре. Вор. Граф.

Только не её граф. Даже не соседский. Она послала Ему записку, безо всякой надежды, зачем ему постаревшая зэчка? А он взял и ответил, снова с лёгкостью принимая её в подчинение. Под свою руку. В свои жестокие руки.

Благодарность, любовь, преданность — все эти слова ничего не значили ни для неё, ни для него. Просто она снова стала его собственностью, его вещью. Гордая, резкая, жёсткая, даже опасная — для всех. Не для него. Для него — просто безвольная кукла. И им обоим было хорошо. Даже на расстоянии. Они оба просто знали — всё как раньше. И будет как раньше.

Поэтому, передавая Арону сведения об охране склада с оружием, она прекрасно понимала, что обрекает на смерть всех, кто жил рядом с ней. Но ей было абсолютно наплевать. Абсолютно. Наплевать. Абсолютно.

* * *

Билли привычно приготовился рявкнуть на Приама — и вдруг растерялся. Перед ним стоял какой-то другой boychik*.

*- парень (слэнг).

Приам смотрел отцу прямо в глаза. Не с вызовом, не с наглостью — на такое Билли знал, как реагировать. Но с какой-то непонятной уверенностью, как будто сын знает некую тайну, по сравнению с которой вся жизнь Билли — просто garbage*. И тут выяснилось, что глаза-то на одном уровне, вымахал пацан, почти догнал в росте.

*- хлам, мусор (слэнг).

— Hmm, mate*, — внезапно обратился Билли к сыну, как к равному — решала не привык откладывать что-то в долгий ящик. Повзрослел — впахивайся как взрослый, и ответка прилетит как взрослому.

*- приятель (слэнг).

Приам не просто выпучил глаза, аж голова закружилась — но промолчал, ожидая продолжения.

— Nado ехать в столицу, везешь malyava* к boss** Барра. Malyava будет Катрин привет. Сказать словами. Один раз говорю — запоминай.

*- письмо, записка (слэнг).

**- big old son of a bitch — главный сукин сын (слэнг).

— Слушаю, — посерьёзнел Приам.

— Сказать — Arontchik is a boss of tyorka, цель — guns. Сказать — есть человек of Arontchik в Важный, думать — значит, есть в столица тоже. Мы не знать кто — кому верить. Сказать — будут брать stvoly здесь, одно время могут ударить Барра. Arontchik хотеть быть the Emperor, maybe, делать Барра gutted cod. Сказать, Duke Михаил ждать ответ. Повторить.

— Арончик — босс — стволы — шпионы — заговор — Барра — опасность — ответ, — выдохнул Приам.

— Ok, — кивнул Билли.

— Взять свой shank*. Zavtra ехать. Школа везти столицу, execution**, — Билли хмыкнул, потом поправился, — Sorry, mate, excursion.

*- самодельный нож

**- казнь, наказание.

Приам молча проглотил информацию, что отец знает о его мальчишеской гордости — собственноручно выточенном из обрезка стального листа клинке, который ценой пары порезов и десятка заусениц удалось крепко посадить в рукоятку из корня местного растения. Ножнами служил кусок сплющенной пластиковой трубки, оклеенной настоящим кевларом — от обшивки кара, на котором катался Билли. Приам никогда не приносил нож домой, пряча его в камнях за школой, никогда не говорил о ноже дома, никогда… Но отец знал. А теперь, получается, разрешил.