Гарри Поттер. Ловушка одержимости (гет)

После разрушения зеркала в комнате воцарилась напряжённая тишина. Гарри, Гермиона и Драко стояли среди осколков, пытаясь осознать произошедшее. Однако странное ощущение тревоги не покидало их. Казалось, что вместе с зеркалом они не избавились от угрозы, а только разбудили нечто ещё более опасное.

— Всё кончено? — спросил Драко, оглядывая комнату.

Гарри нахмурился, чувствуя, как у него по коже пробежали мурашки. Что-то было не так. Разбитое зеркало должно было уничтожить свою силу, но… почему ему казалось, что угроза не исчезла?

Гермиона склонилась над осколками и взяла один из них. В его отражении мелькнуло её лицо, но… с задержкой. Оно улыбнулось ей, хотя она сама этого не делала. Девушка резко отдёрнула руку и вскрикнула.

— Гарри… Это не конец, — её голос был напряжённым. — Оно всё ещё живо.

Гарри нагнулся и увидел в осколках странное движение. Отражения искажались, пугающе меняясь. Маленькие куски стекла уже не просто отражали — они начали формировать что-то новое.

Внезапно из разломанных обломков поднялась тёмная фигура. Она была похожа на человека, но без чётких границ, словно сделана из теней, дрожащих и мерцающих в тусклом свете.

— Вы не можете меня разрушить, — прошелестел голос, напоминающий сразу сотню голосов, звучащих в унисон. — Я живу не в стекле. Я живу в вас.

Гарри инстинктивно схватился за палочку.

— Кто ты?

— Отражение ваших страхов, ваших сомнений, вашей зависимости от чужого мнения. Вы думали, что зеркало было источником? Нет. Оно лишь открывало двери.

Гермиона стиснула зубы.

— Значит, ты питаешься нашим самобичеванием? Тем, что люди видят в себе худшее?

Фигура склонила голову набок, словно разглядывая её.

— Именно. Пока люди боятся своих отражений, я бессмертен.

Драко сжал кулаки.

— Ты — просто иллюзия. И если мы перестанем в тебя верить, ты исчезнешь.

Тень вздрогнула, но тут же снова обрела форму.

— Разве это так просто? Посмотри на себя, Малфой. Тебе всю жизнь говорили, кем ты должен быть. У тебя был выбор? Ты можешь отвергнуть ожидания своего рода?

Драко побледнел, но твёрдо сжал губы.

— Я сам выбираю, кто я.

Гарри шагнул вперёд.

— А я выбираю не слушать тебя.

Фигура издала искажённый звук, похожий на скрип сломанного стекла.

— Вы не сможете…

— Сможем, — перебила его Гермиона. Она посмотрела в осколок, в котором только что отражалось её сомнение. Затем твёрдым голосом сказала:

— Я не боюсь того, что думаю о себе. Я знаю, кто я.

Осколок в её руке внезапно растаял, словно испарился. Остальные осколки начали мерцать, исчезая один за другим. Тень стала дёргаться, теряя форму.

— Нет… — её голос затрещал. — Вы не можете просто…

Но Гарри, Гермиона и Драко смотрели на него без страха. Без веры в его силу.

И тогда фигура рассыпалась, как песок на ветру. Последний осколок стекла исчез, оставив после себя только пустую комнату.

Мгновение спустя они остались в полной тишине. Казалось, даже стены Хогвартса выдохнули облегчённо.

Драко глубоко вдохнул и вытер пот со лба.

— Это… было жутко.

— Но теперь это действительно конец, — тихо сказала Гермиона.

Гарри кивнул. Они разрушили не просто магическое зеркало, а саму его силу — страх перед чужим мнением.

Когда они вышли из Выручай-комнаты, воздух казался чище, а школа — снова нормальной.

— Вы думаете, оно может вернуться? — спросил Драко, пока они шли по коридору.

Гермиона пожала плечами.

— Пока существуют сомнения, страхи и зависимость от чужого мнения… возможно. Но теперь мы знаем, как бороться.

Гарри улыбнулся.

— Значит, мы готовы.

И где-то вдалеке, в отражении одного из окон замка, мелькнула тень. Но она больше не была пугающей. Она просто исчезла в глубине стекла.

Хогвартс снова стал домом, где каждый мог быть самим собой.