Уклонисты (гет)

Примечания:

Саундтрек — Ensiferum, Warrior Without A War ( https://genius.com/Ensiferum-warrior-without-a-war-lyrics )

"Морфные пятна" — так я с этих пор буду называть то, что нарисовано у неосапиантов на лбу. Поясняю за хэдканон: это не клейма и не татуировки, потому что они присутствуют не только у старых генераций, выведенных в рабстве, но и у новых. Освобождённые, стали бы они себя клеймить? Нет. Это пигментные пятна, уникальные для каждой особи и порождённые присутствующим в их геноме ДНК одомашненных змей — полозов или питонов, известных многообразием окрасов.

* * *

...На всей обитаемой Венере наиболее густонаселённым городом даже под оккупацией являлась Веста. Федеральные планетарные войска пали в первые часы неосапиантского вторжения, их уцелевшие остатки в спешке покинули столицу и примкнули к повстанцам, а треть мирного населения Драконис вывез в горы для каких-то масштабных строительных работ, однако весь гражданский персонал космопорта, к его неудовольствию, пришлось оставить на месте — заменить людей из отделов техобеспечения, коммунального сервиса и энергетики было некем. Администрация Креонта наводнила территорию солдатами, всюду расставив охрану и пустив патрули. Транзитный отель лопался от расквартированных там экзолётчиков из сил оперативного реагирования, но в хозяйственных помещениях всё ещё трудились за нищенские пайки запуганные вестане... так что Трэкс, вот уже третьи сутки находясь в порту в связи со спецзаданием от лаборатории нео-мег, лицезрел вокруг себя мрачную повседневность тоталитарного режима Фаэтона. Угнетателей и угнетённых.

Над кофе-автоматом в лаунж-зоне парила дронокамера, недалеко бдели постовые — и только поэтому он решился налить себе эспрессо. Патрульные поговаривали, что на днях кладовщик пытался подсыпать им в еду железную стружку. Расстреляли его наверняка в тот же миг, но аппетит такие слухи отбивали на ура. Майор не переживал за чистоту кофе, правда, выпил его залпом и без смака, потому что в куполе открылись створки шлюза и за панорамными бронестёклами засвистели двигатели приземляющегося шаттла. Глянув на запястный смарткомп и тихо усмехнувшись, он принялся отсчитывать минуты до того, как служба безопасности прогонит из вестибюля немногочисленных людишек и даст добро на высадку тщательно охраняемого высокопоставленного учёного.

Координатор научной группы по информационно-технологическому развитию прибыл точно к условленному времени, как и вчера, и позавчера, но, разумеется, не один. Как и на всех предыдущих встречах, сопровождал его генерал-лейтенант Креонт, вынужденный оторваться от плановых хлопот. Генерала Дракониса неистово раздражали мозгляки и их объяснимое внимание к выдающимся навыкам разжалованного за своенравие пилота, и он приказал своему заместителю пристально надзирать за любым их общением.

— Добрый день, Энлиль. Долетели штатно? — спросил Трэкс, когда они наконец вошли в пустое лобби бизнес-класса и выставили на входе пятерых угрюмых секьюрити в броне.

— Вполне штатно, солдат, но этикет опустим, — без формальностей заявил низкорослый субтильный головач в строгой, но не военной форме.

Он уселся напротив лётчика, водрузив на стол портативный терминал с многослойным голографическим экраном. Над гладкой поверхностью прорисовалась обширная диорама с батальной сценой среди пышных опаловых облаков. Красный неосапиантский истребитель уничтожил стандартный экзофлотский и, петляя, ушёл от целого взвода других, летевших следом, но вместо того, чтобы скрыться в плотных воздушных парах, вернулся на линию огня — и тут один из врагов, подобравшись на семь часов, выпустил снаряд. В последний момент красный вырулил обратно и снаряд взорвался вне радиуса досягаемости, но... сам факт! На семь часов! Как к слепоглухонемому! Иной боец с аналогичным опытом поклялся бы люто отомстить удачливой макаке, но Трэкс ограничился односложным матюгом, да и то не вслух. Он слишком хорошо знал, что виноват не он. Башковитый перед ним вроде бы тоже знал, но зачем-то препарировал этот эпизод на каждой второй консультации, а с тех пор, как запечатлённая битва произошла в реальности, их состоялось немало.

— ...поздно гадать, что к чему, но следовало сразу после стычки проверить контакты и питание, потому что отключить ИИ-хост нейроинтерфейсной командой ты не смог бы даже в ту секунду, когда тобой овладел страх смерти! Логи прервались, но и без них видно, что ты не дал ИИ вынести из ошибки урок, заграбастав себе весь контроль, — закончил Энлиль драматичный монолог об упущенной выгоде для совершенствования алгоритма. Пилот его почти прослушал, вуалируя истинную реакцию безупречным покерфейсом.

— Согласен, — кивнул он, не уточняя, что согласен исключительно со вторым тезисом.

С первым он не спорил, дабы не нарваться на неприятности, ибо действительно сделал то, во что не верил Энлиль — вырубил ИИ-хост волевым усилием через киберсвязь. Защита от взломов, по техдокументации, такого бы не допустила, но когда шаловливая программа подставила его под удар, он велел ей исчезнуть — и она пропала из приборного реестра до принудительной перезагрузки. Аппаратное соединение он и пальцем не тронул.

— Что же до последующих сражений, — нео-мега взмахнул пальцами, как арфист, и над столом развернулся полный список видео с участием красного истребителя, — то целевого материала не наберётся и на гигабайт. Испытания образца длятся уже семь недель, но мы отстаём от графика! Нам нужны органичные алгоритмы, а не мусорные логи!

— Понял вас, сэр, — протокольно ответил Трэкс, насквозь буравя немигающим взглядом полупрозрачные картинки и наблюдая за тем, как на заднем плане прохаживается по залу унылый Креонт. Поднадзорный штрафник не изрекал компромата на начальство и верный прихвостень Дракониса слонялся туда-сюда, как неприкаянный.

— Органичные, майор! — акцентировал Энлиль. — Алгоритмы должны генерироваться в настоящем бою, тренировки с напарником не годятся. Это пройденный этап и, к тому же, напарника у тебя с недавних пор нет.

— Учту, сэр, — Трэкс напрягся, экранируясь от переживаний о непоправимом прошлом.

К полевому обучению боевого искусственного интеллекта его приобщили вскоре после перевода с позорно сданного Меркурия в оккупационный корпус на Венере, но он отнюдь не загорелся восторгом по поводу всей этой затеи. Он лишь воспользовался возможностью продолжать летать и заботиться о собственноручно сформированном отряде безыдейных балбесов, сбагренных в глушь и стерегущих в джунглях жабий помёт. Драконис отстранил его от экзолётов, но лаборатория с широчайшими полномочиями, дарованными Фаэтоном, настояла на отмене запрета. Зубы генерала скрипели громко, хотя и сам майор ненавидел вспоминать, как в процессорную камеру его истребителя запихнули постороннюю деталь. Не слюбилось, но худо-бедно стерпелось и помогло пережить худшее, когда в отряде, где изначально числилось два лётчика, он остался один.

— Про логи я, пожалуй, погорячился, — закатил глаза нео-мега, явно подосадовав, что и здесь не вышло выдавить из испытателя ни единой эмоции. — Прошивка сыровата, её ещё предстоит очистить от пережитков исходника, автор которого, изрядный бездарь, так и не изобрёл для военных нужд ничего достойного...

— Доктор Зенобиус — не бездарь. Он был гражданским специалистом.

Креонт у окна замер и притворился, что рассматривает товарные глайдеры на внешнем лётном поле, но едва заметно повернул ухо к говорящим.

— Для чего ты это сейчас сказал? — тёмные глаза Энлиля округлились, зрачки сузились.

— Для ясности, сэр. Я знал Зенобиуса, он ещё до моей инкубации создавал бортсистемы для пассажирских судов и они до сих пор не устарели. История с Гравищитом курьёзна, но доктор попросту был не на своём месте...

Внезапная тревожная сирена взбодрила всех, но Энлиля до холодного пота, а Трэкса — символически. На смарткомп пришло оповещение ЦУПа: в горах за семьсот миль от Весты повстанцы обстреляли заходящий на посадку транспортник! Ракета промазала, шаттл не пострадал и вот-вот запросит шлюз, но угроза в секторе текущего пребывания обязывала майора совершить срочный вылет. Со всех ног умчаться в ангар к заждавшейся машине и послать хитромудрого стервятника с генеральским лакеем за горизонт событий.

— Зато ты на своём! Пока что, — ухмыльнулся ему вслед Энлиль. — Ждём навара!

* * *

— Док, не будь гопом. Отдай джойстик, — невозмутимо, но укоризненно моргнул Харон, когда Онурис согнал его с кресла и отобрал датапад, перепрограммированный в пульт.

— Разве это джойстик? Это моё мобило, — сыронизировал военврач и, свернув гонки, в которые до его вмешательства играл охотник, запустил кровавую выживалку. — С вечера тут панцирные бесоёбили, как бабуины на грибах, потом вы с Сигурдом лихачили, и я из-за вас с инвентаризацией до утра промудохался! Обезбола нет, наногель и перевязочные на нуле, антисептики и сорбенты Ильвес выжирает, как не в себя! С химией та же байда — дезрастворы разбавляем, порошок экономим, циклофильтры бережём. Ну, хоть засыпка пока не в дефиците — спасибо и на этом, а то и биореактор припёрло бы вручную драить! В общем, заявку я отослал, но до снабрейса ещё девять дней. И не забывай, что я тебе, борзопийце, сорок два грамма простил. Всё, съеби нахуй! — финально вызверился хирург, завершив тираду о наболевшем. — Иди вон мяч погоняй, с другими эпсилонами порезвись.

— Трудно тебе живётся, — рефлекторно прижал уши Харон, слушая гогот и топот из-за живого забора подсвеченных солнцем зарослей. — Везде у тебя эпсилоны, один ты альфач.

— Для всех, кроме Трэкса — лейтенант Альфач, — посерьёзнел Онурис. Игра запустилась, на виртуального персонажа набросилась орда шерстистых существ в кривых экзоскелетах и из-под бензопилы полились реки графичной крови. — Я тот, у кого есть право причинять вам боль... О, да! Воистину! Видал? Кританул на сотку!

— Эпсилонная забава.

— Свали во двор, рядовой, пока не полетели сапоги, — спокойно попросил медик — и на этот раз Харон не посмел возражать. — Вот, молодчина! Спорт полезен для... а-ащ, чуть не сдох! Получите, мохнозадые!

Самодельный компьютер работал. Работал корректно и стабильно, несмотря на разное происхождение комплектующих. Мелкие системные неполадки по мере их возникновения устраняли Антенор и Инга, равноправно разделившая с ним тяжкое бремя обслуживания сей франкенштейновской конструкции. Процессор, хранилище и массив нейромодулей не конфликтовали, а видеопроектор превратил самую ровную из стен пещеры в огромный широкоформатный экран. Периферия иногда буксовала при обработке ёмких файлов, но всё остальное функционировало сносно. Экзолётные антенны на скалах исправно ловили сигнал Сети и сервер раздавал его на датапады, все изголодавшиеся по сводкам новостей окунулись в них с головой, но на пике популярности были, конечно же, игры, выкачанные из марсианских дата-центров через межпланетную гипердрайвовую космосвязь. Трэкс, как старший офицер, имел к ней ведомственный доступ и бескорыстно отдал премиум-аккаунт с неизрасходованным лимитом на растерзание страждущим...

* * *

То ли вопреки инженерскому успеху, то ли как раз из-за него Ильвес чувствовала себя обделённой и потерянной. Синие развлекались, а она при всём желании не могла узнать, что творится на родине, и вовсе не из-за тотальной цензуры, накрывшей огрызки Сети на Земле. Дело было в том, что перед началом войны Фаэтон поручил изолировать Марснет, причём намного жёстче, чем век назад китайский Интернет отгораживался от всемирного. Официальные мосты закрылись, а пиратские лазейки — в прямом и переносном смыслах — быстро блокировались. Языковая политика также не радовала. Госсайты и пресс-порталы ещё дублировались на федеральном английском, но адреса доменов писались тем самым рунным алфавитом, который девушка видела на памятках в алом экзолёте. Идея вникнуть в основы неосапиантского посетила её не как досужий бзик, но как взвешенное решение. В конце концов, она три дня напролёт шуршала в "серверной", помогая новоиспечённому сисадмину исполнять его нелёгкий долг, и заслужила маленький бонус...

— Антенор, у тебя запасной гаджет есть? — поинтересовалась она, забурившись по пояс в ящик с рабочим скарбом.

Коротышка не откликнулся ни с первого раза, ни со второго, когда Инга снова позвала его, вылезши из царства пыли с паутиной в волосах. Он валялся на матрасе, отсутствующе уставившись в потолок и игнорируя всё и всех, и что-то беззвучно бубнил. За практически две недели сосуществования с неосами она частенько заставала их в дремоте, но обычно рассудок их не покидал, а Антенор словно застрял в наркотическом трипе. Сначала она насторожилась, затем подсела сбоку и неуверенно поболтала мотком проводов перед его градиентными бирюзово-розовыми глазами, гармонировавшими с пятнами в форме звезды тех же цветов. Он не шелохнулся.

— Эй, соня, что с тобой? — наклонилась она и заглянула ему в лицо.

В это мгновение электронщик вдруг дёрнулся и его физиономию озарила мечтательная улыбка, будто к нему снизошло нечто невероятное, неземное, неописуемо прекрасное...

— Aie, Fibia! Maien lêiveg... küssir miitz⁽¹⁾...

Не так Инга представляла себе изучение азов Синего Наречия. Она опять пошевелила рукой у него перед носом, но зрачки, расширившиеся до краёв радужек, до обсидиановой черноты, смотрели не на неё, а сквозь неё, в глубину мира грёз. Коротышка лунатил.

— Антенор, я не Фибия, — набравшись смелости, отчётливо произнесла она. — Проснись, пожалуйста.

— Что? — тут же опомнился парень, сфокусировав зрение. Вскочив на ноги, он отпрянул от Инги, как ошпаренный: — О, нет! Ильвес! Это ты! Я... Я не... Я тебя не помял?!

— Нет, даже не коснулся. И вообще не двигался.

— Я отплыл так далеко? Фибия... Она меня обняла — и я её, — Антенор выглядел крайне расстроенным и разочарованным, как тот, кому сон несравнимо милее яви и пробуждение сродни тюремной пытке. — Она была так близко... Янтарик мой...

Он потёр виски и зажмурился, но минуту спустя нашёл в себе силы включить разум и, скрестив ноги, сел на матрас, а Инга — на сундук. Подождав, пока он поборет шок и уймёт сердцебиение, она обнаружила, что его щёки густо посиреневели⁽²⁾.

— Почему янтарик?

Всё ещё в ступоре, затрудняясь описать словами, Антенор засмеялся и указал на лоб, потом порылся в каталогах на датападе и развернул его дисплеем к ней.

Селфи. Он показал ей будничное селфи, какие, презрев постылый регламент, сотнями щёлкали легкомысленные парочки как в стенах Академии, так и в недрах "Резолюта"... с той разницей, что парочка была синей. Рядом с Антенором возле диспетчерской консоли стояла крепкая желтоглазая девица и он обхватывал её за талию, тогда как она, будучи выше, положила правую руку ему на шею, а левой фотографировала их обоих со штатива. Её одинарное морфное пятно напоминало медовую каплю застывшего янтаря.

— Ух ты, экзолётчица, — обратила Инга внимание на комбез и инсигнию в точности как у Трэкса.

— Как майор, только стажа поменьше.

— Глаза у неё и впрямь янтарные.

— Да. Maien ziilhershtërne⁽³⁾... — Антенор погладил изображение пальцем. — Её отослали в погранфлот, она пасёт астероидные рубежи, но скоро вернётся! Ей, как и нам, тошно от фаэтонщины, так что вы поладите. Не важно, кто победит, но после войны мы рванём на Титан. Тундру осваивать, северную или южную. Там впахивать надо за десятерых, но мы не ленивые. Я устроюсь в центр управления сетями, а Фибия в оборону. И ещё мы заведём домашнего капибобра! Скинуть тебе документалку про титанских капибобров? Они ми...

Чьё-то нетерпеливое претенциозное покашливание отвлекло их и заставило синхронно обернуться. Онурис, вряд ли насытившийся цифровой расчленёнкой, но, видимо, чем-то обеспокоенный, давненько подпирал скалу за их спинами и ждать паузы ему надоело. Уж что-что, а подкрадываться, как удав, он умел.

— Драма иссякла? — вопросил он бесстрастно, но Ингу запоздало смутило то, что явился он с кровезаборником и томосканером⁽⁴⁾. — Глистёныш — на выход. А ты, визионер — снимай верх с майкой и готовь вену!

Что ж, на выход — значит, на выход. Если Антенору нездоровится, придётся подвалить к нему с лингвистикой завтра. Или не к нему.

* * *

На таких глухих отшибах, как Нигде за шесть тысяч миль от цивилизации, измениться в одночасье может только погода в преддверии дождливого сезона. Вчера пекло солнце, минувшее утро выдалось облачным, а к вечеру и небо, и джунгли, и гряду сопок сплошь заволокло туманом, который можно было резать ломтиками, как сыр, и температура упала до сорока шести по Фаренгейту⁽⁵⁾. Впрочем, неосы не страдали, им прохлада нравилась.

Нервишки сержанта Ильвес пошаливали. Причина прикидывалась хандрой от безделья после пусконаладки сборно-соляночного компьютера. Если вынести за скобки неизбежные бытовые сложности, то жилось ей на неприятельской заставе вольготнее, чем разорённым Драконисом аграриям в их усадьбах, но что-то мешало ей в эти мутные сумерки сидеть в тепле, аудировать чужую речь и предвкушать ужин. Чем темнее становилось снаружи при полнейшем штиле, тем яростнее она теребила манжеты рукавов и, когда Онурис, Антенор и Сигурд увлеклись непонятной дискуссией — незамеченной выскользнула в ночь. Обогнув скалы, она поспешила прочь от пещеры и бликов света из неё.

Три размытых силуэта возникли прямо по курсу буквально из ниоткуда.

— Ты куда намылилась? В баньяне заблудишься! — гыгыкнул кто-то из них и все трое в унисон прыснули со смеху.

— Как заблужусь, так и разблужусь, — буркнула Инга.

Она мысленно обругала себя. Переживать не о чем — это просто танкисты и Харон, они ходили охлаждаться в омут и возвращались впотьмах в надежде отлынуть от дежурства по хозяйству — но она, разиня, в них чуть ли не впечаталась! Люминесцировавшие во мраке глаза были прицельно устремлены на неё и неподкупная память о перелистнутой странице вызвала порыв разминуться с регочущей троицей по широкой дуге...

— Ух, шибнуло-то как, — прокомментировал Персей концентрат гормонов человеческого страха в стоячем воздухе. — Блоха, чего трусишься? Мы не бычим, а предупреждаем.

— Не стрессируй её, бро, — Тесей вполголоса осадил сиблинга и настойчиво потащил за руку к пещере, — гоминиды ночью подслеповаты, а она ещё и безоружна.

— Да, у дока с этим строго. Извини, мелочь, не хотели пугать.

Инга не ответила. Увеличивая дистанцию и стараясь не споткнуться об корни баньяна, она ощутила укол вины и немую оторопь. Внутри нарастал необъяснимый раздрай.

— Не суйся за периметр одна, — напоследок бросил через плечо отставший от близнецов Харон.

* * *

Навар... Лаборатория ждёт навара. Органичных стихийных алгоритмов, наработанных в настоящем сражении. О'кей, будет Энлилю долгожданная цифирь.

Трэкс играючи сбил самонаводящуюся ракету, дезориентировав её крутым виражом с полупетлёй, и приборная панель одобрительно пискнула. Следующая ракета подлетела снизу по прямой траектории, но истребитель непредсказуемо вильнул круто вниз и она на повороте растеряла скорость, на краткий миг превратившись в грузную петарду. ИИ-хост, обработав предыдущие действия пилота в аналогичных сценариях, расправился с нею без подсказок и занёс в эвристическую библиотеку новый алгоритм. Программа мотала на ус различные противозенитные тактики, переваривала, синтезировала свои и контролируемо применяла, благо обстановка этому не препятствовала.

Прочесать квадрат, в котором был атакован транспортный шаттл, оказалось легче, чем вычислить огневую точку. На это Трэкс и трое вверенных под его командование бойцов в шагательных машинах убили весь день — заныкался противник в горах мастерски! Сперва неосапианты полагали, что союзники Экзофлота их провоцируют, что этот комариный укус спланирован для какого-то обманного манёвра в контексте локальной стратегии того же Экзофлота, но когда позиции в плоскогорье таки удалось раскрыть, маски расчётливых засадных хищников слетели с людей, как с хлипкого рака улиточный домик. Они начали лихорадочно и безуспешно шмалять в заплывший тучами небосвод, словно их не научили обращаться с орудиями! Лётчик водил их за носы долго и продуктивно, позволив ИИ-хосту до блеска отточить аж три алгоритма, но идиоты этого не просекали и бесстыдно срамили седины своих покровителей, пока ему это не наскучило. Приказав рядовым спуститься на землю и отыскать среди скал пусковые установки, он ещё некоторое время покружил над каньоном и удостоверился, что они не в западне. Когда ему доложили о взятии крохотного опорного пункта, он посадил экзолёт на небольшое плато и спешился. Нежелательно так делать, если тебя никто не страхует сверху... но Трэксу стало любопытно, кто навязал ему марафонскую ловлю тараканов и обеспечил сырьём для отчёта.

Построек и укреплений в обозримом пространстве не нашлось, только старый капонир в толще базальта одиноко примостился под нависающим утёсом. Поблизости слышались то взрывы, то стрельба. Временные подчинённые Трэкса проводили зачистку и им явно было что зачищать, но сам он, предусмотрительно достав из кобуры бластер, сосредоточился на дымившейся прорехе между повреждёнными, неплотно сомкнутыми воротами.

— Крюгер! Крюгер, приём! — доносился оттуда дрожащий, срывающийся крик человека в рацию. — Я в цугцванге... Что, что — козлоёбы твои нам подосрали! Пальнули по челноку, координаты не прикрыв, неосапов сагрили... — с хрипами и бульканьем причитал голос. Ответы тонули в помехах. — Сами утекли, а нам-то нельзя! Мы, спецконы, должны ценить шанс... кха-кхр-р-р... — он взахлёб закашлялся, выхаркивая жидкость, — а иначе — обратно в тюрягу! Я не хочу туда, друг... После флотских ништяков — ни в жисть!

Трэкс затаился у ворот. К нему шли, громыхая металлом, его спутники. Они выполнили задание на близлежащей территории и собирались завершить его в убежище, но странная лебединая песнь была ещё не окончена и он резким жестом запретил им стрелять.

— Я р-ранен... у меня осколки под рёбрами и враги у дверей! — задыхался человек, уже не прислушиваясь к репликам неведомого Крюгера. — Ты прости, но мы пустили в расход мажориков, которых ты из Ламарка привёз. Мужики доходяжные, бабы уродливые, вечно работу саботировали и два раза пытались удрать! Прощай, друг мой... и передай генералу Моррингеру, что Кёрби... поблагодарил его... за шанс!

Обмозговав услышанное, Трэкс отпрыгнул от ворот — и вовремя. Кем бы ни был Кёрби, он расфилософствовался не ради красного словца. Когда в капонире тяжело загрохотало, неосапианты уже знали, что он предпримет спустя считанные секунды, и опередили его. В ушах загудело, но шумоподавители в шлемах справились. Створки, искорёженные извне и изнутри, разломали крепежи в камне и вывалились наружу вместе с дочерна закопчённым экзолётом. Подобно обезглавленной индюшке он сделал по инерции несколько бездумных шагов и, уже не повинуясь мертвецу в кокпите, рухнул на бок.

Майора не удивил бы фермерский ходячий бульдозер или самодел тех же ополченцев из трофейных запчастей, но, узнав видавший виды Loсkheed Hyper Eagle AA-500, какие доверяют исключительно офицерам уровня Джея Ти Марша, он с негодованием фыркнул и внимательно оглядел раскладные крылья на стыках манипуляторов. На правом читалась фамилия человека, прозвучавшая незадолго до его гибели, и нужда копаться в облачении обгорелого трупа отпала, но Трэкс всё равно, поддавшись импульсу неверия, вытянул из-под его бронника медальон. Под именем, номером с венерианским префиксом и всё ж таки лейтенантским званием на нём была отчеканена приписка "Экстр/СК 2121".

— С землян, конечно, станется вооружить лояльное быдло в ущерб своему же мирняку, но откуда у зэка экзофлотский "орлан"?! — опешил один из неосов.

— Телемахус, тебя вчера из колбы вынули? Зэков мобилизовали в Экзофлот! — пояснил второй. — В Генштабе прикольнутся, а я троих прибил — и как в дерьме измазался.

— И я двоих. Фу, аж рапортовать стыдно, — добавила третья, дева-сержантка. — Кстати, сэр, под обрывом могильник, они реально цивилов расстреляли.

— Я знаю, — подтвердил Трэкс. — Всё, изымаем боекомплекты — и по базам.

Своих соображений о спецконтингенте в звездокрылых рядах он не высказывал, ведь Фаэтон за два года безумия наплодил своего, фанатичного и кровожадного, с директивой подчинения в подкорке — как у рабов из первых генераций, горбатившихся на землян, но с пёсьей верностью вождю. Этим троим её не закладывали, но опальный ас ранее с ними не контактировал. Да, порой и в зомбированных особях, бредящих величием диктатуры, ярко возгорались искры высшей свободы — на меркурианском аванпосте он воочию наблюдал, как у многих директивников перед судьбоносным боем проклюнулось критическое мышление... но при незнакомцах не рисковал. Тем более, добытую им информацию упоминал ещё один источник, который вдвойне захотелось аккуратно и без давления, но поскорее разговорить.

* * *

— ...Там был человек. Они точно не ваши — я специально фонариком подсветила, чтобы разглядеть, — прошептала притихшая Инга, неотрывно глядя на огонь.

Бледная, как смерть, мокрая от мороси и росы, она отогревалась у кострища и упрямо отстаивала свою правоту. Расслабленные после сытного ужина марсиане не воспринимали её доводы всерьёз и взволнованный рассказ о якобы человеческих следах в миле от базы веселил их, как нестрашная экзоскаутская страшилка. Все, кроме Харона, посмеивались и перекидывались мнениями по ту сторону языкового барьера.

— Наверное, это твои. В здешних краях других приматов нет, — без отрыва от датапада предположил Тесей, надеясь подбодрить её шуткой.

Отряд заржал и Инга обиженно надулась — вышло весьма неуклюже.

— Моя нога меньше и... я впервые гуляла за периметром, — призналась она. — Не пялься на меня так, Харон. Да, ты предостерегал, но разве было бы лучше, если бы мы так до сих пор и не знали, что за нами шпионят?

— Никто не шпионит, датчики не врут, — вздохнул Персей и, как и брат, уткнулся в свой гаджет. — Предлагаю тебе пожрать и сыграть с нами в файтинг, авось отпустит.

Рыба и тушёные овощи в котле ещё не остыли, но девушку меньше всего интересовала еда. Её марш-бросок за условную грань, где кончалась разведанная зона и начинался лес с дикими животными и гигантскими плотоядными растениями, не принёс мечущемуся уму облегчения. Древесно-капельно-птичья музыка успокаивала её, но не здесь и не сейчас. Она была железобетонно уверена, что овальные углубления во влажном грунте невдалеке от рыжих утёсов проделаны человеческими армейскими ботинками с рифлёными рантами, как у неё, но мужского размера. Если это то, о чём она подумала, доказательства военного преступления будут однозначными и бесспорными, но не у неё.

Поджав колени к груди и даже пропустив мимо ушей шум реактивных двигателей над холмом, Инга невесть сколько времени просидела без движения и, казалось, без дыхания, прежде чем под сводами пещеры объявился вымотанный, загнанный командир отряда. Его мрачноватый взор тотчас же упал на её побелевшее лицо с контрастно очертившейся на шраме наколкой. Остальные неосы поприветствовали его вскинутыми ладонями и он всем ответил взаимно, как это у них происходило после его длительных и опасных отлучек, но она при виде него, живого и невредимого, вдохнула глубже, чем когда-либо за все дни его отсутствия... и на выдохе разом обмякли все её перенапряжённые мышцы.

— Что стряслось? Ильвес, я тебя слушаю.

— О-о, Трэкс, ты такой непосредственный, — не успела Инга открыть рот, как вместо неё заговорил Онурис. — Из-за штурвала на порог — и сразу же допрашивать Ильвес? Эх, зря. В санблоке водичка подоспела и рыбка вкусная стынет...

— Отлично, но вещдок тоже горит, — отреагировав на панибратство не так, как медик от него ждал, майор сел на стопку шин рядом со связисткой и вручил ей покрытый окалиной экзофлотский медальон: — Прочти надпись. У тебя такой нет, не так ли?

Брови Инги выгнулись, едва лишь она пригляделась к кусочку железа, и рассеявшееся было беспокойство навалилось повторно.

— Где ты его взял? Я не знала этого Кёрби, но такая же маркировка... ну, "СК"... была у них, — она не уточнила, но все поняли, кого она имеет в виду.

— Твои совзводовцы были спецконами? — задумчиво спросил Трэкс, когда отряд затих.

— Не все, но... да, — перешла Инга на сокращённый, "компромиссный" стиль.

— А ты туда каким боком? Татушка красивая, не тюремная, — выдал комплимент Персей.

— Угу, у майора похожая есть, — подмигнул ему брат.

Инга нахохлилась и не сочла нужным ни оправдываться, ни подыгрывать. Трэкс, также проигнорировав Тесея, заранее приготовился к трудностям, однако молчание прервал не он. Весь вид Онуриса сигналил о яром нежелании приносить вечернюю сиесту в жертву подозрениям лётчика, он что-то пробормотал скороговоркой персонально для него — и она разобрала обрывок про Экзофлот, но без смысла. Как же стрёмно ни хрена не соображать на столь крутых поворотах!

— Вопросы — на федеральном, — не поддавшись на уловку, задал рамки Трэкс и перевёл сам: — Так это флотские кадры или нет?

— К несчастью, флотские... — вытаращилась Инга на дрова в огне. — Их строевой статус актуален, но машины полусписанные и нет права на повышение, потому что их фронтовой опыт приобретён... не на фронте...

— Я догадываюсь, где и как он приобретён. Какие задачи на них возложены?

— Они н-нужны, чтобы обуздать... с-сепаратистов... — Ильвес начала запинаться — она явственно видела перед собою запретную черту и страшилась её переступить, — которые орудуют на фермах по всей планете и после освобождения от вашей власти... замышляют насадить свою, — выболтав непростительно много, она укусила губу и обречённо спрятала ледяные руки в подмышки. — Чтобы их нейтрализовать, Экзофлот сформировал вот такие подразделения... и для этого на Венере провели экстренный донабор.

— Из тюрем для террористов?

Вместо артикуляции связного предложения Инга слабо качнула головой.

— Да-а-а... вот как доблестный Уинфилд бреши затыкает, — присвистнул Сигурд.

— Это не Уинфилд! — вдруг возмущённо вспылила она, словно он как минимум оскорбил её родителей. — Адмирал на этот указ вето наложил, но его протащили через Совбез!

— Чей указ? Кто протащил? — "проехал" их пикировку Трэкс.

— Генерал Моррингер. Тот ещё варвар, недаром его от стратегического руля убрали...

— Вот и воентайну подвезли, — демонстративно поаплодировал Онурис. — Всего-то надо было нащупать у глистёныша личные антипатии.

Землянка не впечатлилась его остроумием и громко хмыкнула:

— Эка невидаль! В Весте все знают, что поддержку венерианцев в оккупации поручили генералу Джозефу Моррингеру.

— Здорово он их поддерживает, — вырвалась и у Трэкса крупица сарказма, — особенно население Ламарка...

— Больше ничего не скажу! — вздрогнула Инга так, будто название населённого пункта ужалило её. — Застрели меня, задуши, пристукни — но ничего сверх этого я не выложу!..

Лезвие, на котором она балансировала между присягой и госизменой, грозило рассечь её пополам, но от падения её что-то страховало. Бордовые глаза неосапианта отсвечивали неторопливым ходом размышлений и прогорающими углями, а не манией вытрясти из неё душу, и она внезапно осознала, что сквозь всю горячку и отчаяние смотрит на него не как на вражину, а как на попутчика в лодке, дрейфующей к водопаду. И небезосновательно: в Академию она поступила за два года до его выпуска, посещали они одни и те же лекции, экзамены сдавали одной и той же комиссии, пусть и не одновременно. И вводные лётные нормативы у всех абсолютно одинаковы... Чёрт, теоретически она могла и пересечься где-нибудь случайно с таким вот не совсем обычным старшекурсником! Хотя, если по правде, чушь это всё. Специальности слишком разные. Группу Трэкса, боевую со дня зачисления, прикрепили к лунному полигону, а связисты не покидали орбиты Земли, где обилие помех удобно моделировало условия реалистичной радиоэлектронной борьбы.

— Ты и так сказала достаточно, — сдержанно улыбнулся пилот, дав знак, что не намерен раскалывать её, как орех. — Ну, так о чём был сыр-бор до моего возвращения?

— Да так, пустяк... у периметра шарился человек. Листайте ленту дальше, — покосилась более-менее ожившая Инга на кавычколобых, припомнив им недавнее зубоскальство.

* * *

Датчики крепились к ветвям деревьев на высоте десяти футов, чтобы их не повредила живность и не сразу нашёл злоумышленник, буде таковой заявится. Семь недель назад их развешивал Антенор — и он же скрупулёзно проверял их новым пасмурным утром, бредя вдоль периметра территории с пятью собратьями и Ингой. В поход с ним отправился в том числе и Трэкс, шедший вместе с нею позади солдат, а сторожить базу остались близнецы. Ни один датчик за последние дни не зафиксировал всплесков активности, кроме одного на подъёме к утёсу, и отряд уже приближался к точке его расположения.

— Экзолёт бы мне... — простонал Антенор, протестировав очередное устройство.

— О, да! Заебало ползать, — разделил его боль Онурис.

Инга тихо хихикнула. Такие жалобы от существ, чей организм на две с лишним трети состоит из прекрасно развитых, рельефных и выносливых мускулов, звучали потешно, но и она соскучилась по средствам передвижения. В том, что свалка металлолома в пещере, печально дополненная останками её "ласточки", не пригодна для конструирования чего-то цельного, она убедилась, сосчитав парные детали.

— И мне грустно без экзолёта, — подхватил тему Сигурд. — А тебе, Харон?

— Нормально, — с буддийским спокойствием пожал плечами амбал, увлечённый звуками и запахами природы. — Штурмпехоте скорлупу не выдают.

— Всё, пришли! — крикнул Антенор, когда они достигли датчика у самой кромки леса.

Не дожидаясь особого приглашения, Инга пробежала вперёд. Она метеором обогнала неосов и замерла на том месте, где вчера, в ночи, её фонарик выцепил из мглы цепочку следов. Крупного размера, однозначно человеческие, они тянулись по глинистой почве от жёлтых скал к обрамлявшим лес кустарникам... и сегодня их как корова языком слизала! Грунт был перемешан и от осадков раскис в чавкотную жижу, не сохранив ни намёка на отпечатки — там же, откуда они выходили, мягкую податливую землю сменяли булыжники, промеж которых пучками торчала упругая приземистая растительность.

— Но я их видела! — недоумённо воскликнула Ильвес. — Тут было натоптано!

Она с размаху долбанула себя по лбу, костеря свою предательски богатую фантазию, вероятнее всего подложившую ей свинью.

— Слышь, макака! — обрушился на неё раздосадованный Онурис, нависнув так, что её сердце пустилось в галоп. — Если это не отсроченная диверсия, то что?! Мы разделились, причём не поровну, а это даёт возможность твоим сородичам, волосатым глистам в броне, исподтишка захуярить тех, кого меньше! Майор, прими меры! Надо бы её...

— Отставить, лейтенант! — жёстко вклинился Трэкс между ним и девушкой, загородив её от бешеных лиловых глазищ и вампирьего оскала. — Не опускайся до тех, о ком говоришь.

— С момента её появления ты постоянно меня затыкаешь!

— Не с того момента и не тебя одного, — стоически гнул свою линию командир, задвинув обратно за спину Ингу, высунувшуюся из-за его локтя. — Антенор, что там на самописце?

— Позавчера кто-то пошатал ствол, — отозвался электронщик, — скорее всего, медведь.

— А я бы ушатал медведя, — осклабился доселе молчавший Харон.

Прошипев что-то сквозь зубы, Онурис отвернулся и зашагал дальше, вдоль деревьев с датчиками, за Антенором, которому предстояло проведать все устройства контура. Другие поспели за коротышкой быстрее, но Трэкс их путём не последовал — как и Инга, всё верно истолковавшая, когда он поймал её взгляд и отрицательно мотнул головой. Вынужденный променад продолжился без них, голоса удалились и стихли в сонном подлеске, оставив её наедине с клочковатым туманом и лётчиком.

— Разве тебе не пора... на взлёт? — осведомилась она.

— На ближайшие дни я заземлён. Есть основания, — нахмурился тот, подбирая слова, не афиширующие анонсированные нео-мегами испытания Гравищита.

— Ясно, воентайна. Ах, да... вас же здесь двое? Ну, крылатых, — без обиды перескочила Инга с темы на тему. — Когда Фибия вернётся, вы будете летать посменно или вдвоём?

— Она не вернётся, — тон Трэкса загодя исключал чудеса и иллюзии, — но с Антенором мы это не обсуждаем. Пусть она живёт в его снах.

Тишина, как бездонная космическая могила, удавила тягу эксгумировать подробности.

Они направились к базе альтернативной дорогой. Через бурелом, где обросшие мхами брёвна внахлёст громоздились друг на друге — забавный факт, но синюкам нравилось их перепрыгивать или вцепляться в слой мха пальцами ног — и через исцелённое биосферой стародавнее пожарище, мимо некогда обугленного толстого дерева, нарядно поросшего диковинными многоцветными бромелиями⁽⁶⁾ втрое больше земных. Инга загорелась идеей подарить такую маме, когда закончится грёбанная война...

Она не пожалела, что поучаствовала в обходе периметра. Поверили ей насчёт следов или нет? Не важно. Поверил Трэкс — иначе не повёл бы её кружной тропой, возрождавшей сожжённые мечты о мире, красоте и радости. И — она не боялась. Его — нет.

Задержаться у естественной оранжереи с бромелиями ей вздумалось спонтанно.

— А-э... Трэкс... извини... скажи пожалуйста... — замялась она с первой фразы, вытащив из кармана жетон Кёрби, — где ты всё же это взял?

— В горячей точке, — слегка удивлённо приподнял брови майор. — Или тебе интересно, насколько близко или далеко отсюда?

— Да. Территориально... — еле выговорила она, заворожённо созерцая снизу вверх его угловатое и скуластое, но точёное лицо и подмечая, что радужки его глаз не однотонно-бордовые, а двухцветные, градиентные, как и морфные пятна. Зрачки окаймляли тонкие колечки — оранжевые, как горизонтальная скобка над бордовым треугольником...

Инга стыдилась своей неловкости. Ей мерещилось, что на щеках её выступила красная крапивница — хотя в действительности просто снова чётче выделилась татуировка. И хвала густым папоротникам! Неосапианту они доставали до груди, а её укрывали целиком — и от мысли, что её не увидят воображаемые свидетели, дышалось легче.

— Далеко, в горном каньоне в окрестностях Весты, — раскусил Трэкс истинный предмет её вопроса и конкретизировал: — Там промышлял экзосброд вроде твоего, но сюда они не придут, потому что ликвидированы. Все, до единого. Их нет. Я ответил?

— Прямой наводкой, — поразившись его чутью, воссияла Инга.

Уходя, она без сожаления выкинула жетон уголовника в непролазные колючие кусты.

Примечания:

Всегда рада отзывам с вашими мыслями и впечатлениями! Если стесняетесь писать здесь — пишите в личку, я отвечаю.

1) "Моя родная/любимая, поцелуй меня".

Вернуться к тексту

2) Кровь неосапиантов — сиреневая. Вместо гемоглобина у них гемоцианин.

Вернуться к тексту

3) "Звезда моей души".

Вернуться к тексту

4) Портативный томограф размером со сковородку. Не гуглите, это фантастика.

Вернуться к тексту

5) 8-9 по Цельсию.

Вернуться к тексту

6) Бромелии — тропические эпифиты, растущие на мёртвой древесине.

Вернуться к тексту