Четыре способа убить систему (гет)

Рождественские огни мягко мерцали в гриффиндорской гостиной, когда четверо друзей устроились у камина. Эмма терпеливо пыталась научить Джеймса и Сириуса вырезать снежинки из салфеток, но получались скорее какие-то странные кляксы. На всех были надеты смешные новогодние колпаки, и в воздухе витало то самое предпраздничное настроение.

— Кстати, я уже говорил, что на Рождество мы с родителями едем в Альпы кататься на лыжах? — отвлёкся от снежинки Джеймс.

— Всего лишь сто пятьдесят раз, — усмехнулся Ремус, ловко вырезая идеальный узор. — А вы как праздновать собираетесь?

— У меня родился братик, — глаза Эммы засветились теплом. — Я ещё ни разу его не видела. Поеду к родителям. А ты, Рем?

— К каким-то родственникам, — он неопределённо махнул рукой. — Сириус?

— Останусь здесь. Без вас, конечно, но всё равно лучше, чем дома.

— Что за ерунда? — Эмма отложила ножницы, её брови сдвинулись. — Ты не можешь остаться один на Рождество!

— Выбора особого нет, — Сириус пожал плечами, стараясь говорить равнодушно.

— Давай лучше к Браун в гости, — уверенно сказал Джеймс.

— Ты приглашаешь меня к ней домой? — скривился Сириус. — Да ладно, в Хогвартсе нормально. Две недели без вас точно переживу.

— Браун, ну скажи же что-нибудь! — Джеймс закатил глаза. — Скажи, что хочешь, чтобы он поехал с тобой!

— Я... не уверена, что ему у нас понравится, — Эмма сжала в руках испорченную салфетку, избегая взглядов.

— Джеймс, отстань, — Сириус нахмурился. — Хватит её доставать.

— А что не так с твоими родителями? — не унимался Джеймс, склонив голову набок. — Ты же сама говорила, что любишь их.

— Тактичность — твоё второе имя, — саркастически бросил Ремус, закатывая глаза.

— Я действительно их люблю, — твёрдо сказала Эмма, сжимая кулаки. — Просто... В прошлой школе у меня были проблемы из-за их... особенного поведения. Они немного необычные.

— Всё лучше, чем чокнутые родственники-аристократы, — пожал плечами Джеймс.

— Ты нам вообще друг? — скривился Сириус.

— Поттер... Ты выбесил меня, — Эмма вскочила, сверкая глазами. — Знаешь что, Сириус? Я официально приглашаю тебя к себе! Только учти — сбежать не получится. Но не волнуйся, на следующих каникулах я запру у себя Поттера... И он прочувствует это на себе!

— Это звучит страшновато... — протянул Сириус. — Слушай, Эм, не надо. Все в порядке, езжай спокойно к своим родителям.

— У тебя уже нет выбора, — жестко сказала девочка.

— Довольно мило, — с опаской сказал Ремус.

— Спасибо, Поттер, — обречённо вздохнул Сириус.

* * *

На платформе «Кингс-Кросс» Ремус и Джеймс сразу же рванули к своим родителям, а Эмма с Сириусом остались вдвоём, медленно пробираясь сквозь толпу к выходу.

— Всё будет хорошо, — Эмма нервно теребила рукав куртки, бросая на друга тревожные взгляды. — Мои родители... они действительно классные...

— Я верю, — Сириус мягко улыбнулся. — Думаешь, меня можно чем-то удивить?

— Не знаю... — она глубоко вздохнула. — Просто представь, что приехал в гости к друзьям, ладно? Не надо настраиваться на общение со взрослыми...

— Ладно, только...

— Эм!

— Папочка!

Всё произошло мгновенно. Эмма швырнула сумку на землю и буквально взлетела в объятия к мужчине, который скорее походил на её старшего брата.

Сириус застыл на месте, широко раскрыв глаза.

Перед ним стоял молодой, невероятно стильный мужчина в мешковатых штанах, огромной куртке и новогоднем колпаке. Из-под колпака выбивались тёмные кудри, а в ушах поблёскивали многочисленные серьги. На шее виднелись татуировки, а лицо светилось такой же озорной улыбкой, как у Эммы.

— Так, а это у нас кто? — мужчина весело подошёл к Сириусу и протянул руку. — Джеймс? Сириус?

— Пап, да ты чего! — Эмма закатила глаза. — Это же Сириус. Поттер в жизни так хорошо не выглядел!

— Здравствуйте, мистер Браун, — вежливо кивнул Сириус.

— Здорова, парень! — Мужчина рассмеялся. — Только не вздумай меня так называть. Я просто Джер, ок? Чувствую себя дедом, когда слышу «мистер Браун». Эм, ты что, друзьям про нашу семью не рассказывала? Откуда такая официальность?

— Пока не всё успела сказать, — Нервно проговорила Эмма, торопливо направляясь к выходу. — Пойдёмте быстрее! Там же дома мой брат!!!

— Да, да, да... — Вздохнул Джер. — Меня этот твой брат задолбал уже! Орет как сумасшедший...

— Ой, пап, ну ему же можно! Ему всего месяц.

Сириус шёл рядом, чувствуя себя немного потерянным, но уже заинтригованным.

— Так, Сириус, давай-ка познакомимся ближе, — Джер с интересом рассматривал его, пока они шли к машине. — Раз уж Эмма наконец-то привела кого-то в гости, хочу знать всё.

— Э-э... Что именно? — Растерялся Сириус.

— Ты её будущий муж? Или просто мальчик для битья? — Джер подмигнул.

— Ой, пап, мне не нравится Сириус. — Эмма закатила глаза. — Не пугай ты его. Видишь, он в ахуе.

Сириус испуганно вытаращился на подругу.

— Дочь, зря ты всё-таки ничего не рассказала пацану о своей семье, прежде чем звать его к нам в гости, — Джер весело рассмеялся, глядя на реакцию мальчика.

— Ну что, сейчас сядем в машину и по дороге всё расскажем, — Вздохнула Эмма, поправляя рюкзак.

— Куда... сядем? — Сириус растерянно озирался по сторонам.

— Ох, запущенный случай! — Джер усмехнулся. — Кажется, понял, кто ты. Ты этот... аристократ? Эмма рассказывала, только я уже запутался, кто из вас кто. Хотя больше всего она почему-то про какого-то ботаника рассказывает...

— Он не ботаник! — Возмущённо фыркнула Эмма. — Он просто самый умный из нас!

— Ага, значит, твой будущий муж — ботаник? — Джер подмигнул. — Ну ничего, бывает...

— Па-а-ап! — Закатила глаза Эмма.

— Ладно, вот мы и пришли. — Джер с гордостью похлопал по капоту чёрной машины. — Ну что, аристократ, видел когда-нибудь такую красоту? Это машина!

Сириус смотрел на автомобиль широко раскрытыми глазами, будто перед ним был дракон. Они находились на парковке у вокзала, где Сириус не был ни разу в жизни. Домовой эльф всегда телепортировал его от порога особняка Блэков до вокзала. Он впервые в жизни ступал на настоящую маггловскую землю, дышал этим странным воздухом, пропитанным бензином и городской пылью.

Эмма ловко открыла заднюю дверь, впрыгнула внутрь и потянула его за руку. Мальчик осторожно уселся на мягкое сиденье, с любопытством осматриваясь.

— Что... Что сейчас будет? — прошептал он Эмме, когда двигатель с рокотом ожил.

— Ну, магглы не умеют трансгрессировать и путешествовать сквозь камин, — Объяснила она, пристёгивая ремень. — Вот и придумали эти штуки, чтобы ездить быстрее, чем пешком. Не метла, конечно, но тоже ничего! А ещё тут можно слушать громкую музыку и орать песни в окно. Мы с папкой всегда так делаем!

— Это круто! — Сириус засиял, впитывая новые впечатления. — А что ещё странного есть у магглов?

— Чувак, да у нас полно приколов! — Весело крикнул Джер, добавляя громкости в колонках. — Ты хоть знаешь, что такое самолёт?

— Что? Нет... — Сириус растерянно моргнул.

— Блин, да мы с тобой будто с разных планет! — Засмеялся Джер. — Я в полном восторге! Дома ты у нас вообще ахуеешь!

— Да я уже ахуел... — Честно признался Сириус.

Эмма с отцом рассмеялись в унисон. В этот момент заиграла их любимая песня, и они тут же, как по команде, начали трясти головами в такт и орать слова во всё горло. Сириус смотрел на них, широко раскрыв глаза. Таких людей он ещё не встречал. Он пытался скрыть восторг от этой громкой музыки, от того, как плавно едет машина и от их отношения друг к другу.

— Так, Сириус, — Джер обернулся, когда песня закончилась, — готовься морально к встрече с нашей мамой. Она у нас самая лучшая... Но если ты даже меня испугался, то тогда я тебе сочувствую.

— Я не испугался! — Поспешно ответил Сириус. — Просто никогда не видел таких... классных взрослых.

— Ну тогда мама тебе должна понравиться, — Пожала плечами Эмма.

— Только смотри не влюбись! — Подмигнул Джер. — Я жутко ревнивый.

— Да не, пап, у Сириуса уже есть девчонка.

— Вот почему у него есть девчонка, а у тебя нет пацана? — возмутился Джер, лихо поворачивая на сельскую дорогу. — Эм, я уже не могу дождаться, когда ты приведёшь своих ухажёров! Так хочется их как следует напугать!

— У вас это отлично получится, — усмехнулся Сириус.

— Знаю, аристократ, знаю...

— Мне всего двенадцать лет! — закатила глаза Эмма.

— Тебе будет тринадцать через шестнадцать дней и... семь часов! — важно провозгласил Джер. — Пора, Эм, пора. Я уже жду не дождусь, когда ты начнёшь разбивать мужские сердца!

— Как мило... — усмехнулся Сириус.

— Ну а что? Чертовски красивая девчонка с характером твоей мамы... Да ты просто оружие массового поражения! Но никому не давай, Эм! Никому, поняла?

— Да, да, я помню. Ты говоришь мне это чуть ли не с восьми лет!

— Какая же у вас... интересная семья, — не переставал удивляться Сириус.

— Скорее «специфичная», — поправила Эмма. — О, мы приехали!

Машина резко остановилась перед уютным двухэтажным домиком, стоящим в отдалении от других домов. Двор сверкал причудливыми рождественскими украшениями, а на окнах красовались те самые кривые, но душевные снежинки из салфеток.

— Вау... — Сириус замер от восторга. — Ваш дом — как ожившая новогодняя открытка.

— Ну да, — Джер хлопнул его по плечу. — Мы же как нарисованные. Ну что, пошли!

Эмма уже мчалась к дому. Едва её кулак коснулся двери, как та распахнулась, и на пороге появилась...

Женщина, будто сошедшая со страниц сказки. В странном, но уютном домашнем наряде, с волосами, собранными кисточкой для рисования. Ее руки были покрыты татуировками, огромные карие глаза сияли теплее рождественских огней, а на губах играла улыбка, от которой сразу становилось спокойно и радостно.

— Мам! — Эмма буквально влетела в её объятия, как будто не виделась годами, а не несколько месяцев.

— Доченька! — женщина крепко обняла дочь, кружась с ней на месте. Эмма вцепилась в маму, как маленький ребенок, пряча лицо в её плече.

— Привет, красотка, — Джер нежно поцеловал жену в щёку. — Привёз тебе двоих волшебников.

— О, Сириус! — она наконец отпустила дочь и протянула руку мальчику. — Я Алекс. Очень рада познакомиться!

— Приятно познакомиться, — Сириус улыбался, разглядывая её необычный образ. С каждой секундой он всё лучше понимал, откуда у Эммы такой характер.

— Ну что, ребята... Спешу вас расстроить, всё, что я готовила, пошло по пизде, — весело проговорила Алекс. — Эм, Сириус, сгоняйте в магаз. Возьмите... Да чёрт возьми, что угодно!

— Я же ещё не видела Джона! — Эмма надула губы.

— Твой неугомонный братец наконец-то уснул. — Алекс покачала головой. — Так что я пока к нему никого не пущу. Из-за него, кстати, мы все остались без ужина! Как, спрашивается, я должна успеть готовить еду, рисовать и кормить Джона одновременно?

— Папа тебе поможет. А мы пошли! — Эмма уже подпрыгивала на месте от нетерпения.

Через мгновение она уже бежала по тропинке, а Сириус едва поспевал за ней.

— Ну что, — девочка толкнула его плечом, — всё не так плохо? Можешь говорить как есть. Если что, я покажу, как отсюда сбежать...

— Это... Нечто, — Сириус растерянно улыбался.

— И как это понять? — удивленно спросила она.

— Просто... Я не думал, что родители могут быть такими... — он задумчиво провёл рукой по волосам.

— Они тебе понравились? — в голосе Эммы слышалась надежда.

— Ещё как! Они нереально крутые! — Сириус искренне засмеялся. — Только вот... Что это ты должна была рассказать мне про свою семью, прежде чем вести к себе?

— Многое, — вздохнула Эмма. — Я ничего не знаю о твоей семье, поэтому, возможно, по сравнению с твоими проблемами мои ничего не значат... Но просто наша семья не совсем нормальная. За пять лет обучения в начальной школе мне пришлось сменить три школы, — нервно проговорила девочка, кусая губы. — У меня ни разу не было друзей, и были отвратительные отношения с одноклассниками...

— Да ладно? — Сириус искренне удивился. — С тобой же так легко общаться!

— Да потому что вы тоже все с приколом, — она слабо улыбнулась. — Видел, как я общаюсь с Лили? Она же нормальная... Вот и не получается у нас подружиться. Ты обожаешь магглов, но мне среди них было тяжело.

Она пнула камешек на дороге.

— Родители моих одноклассников — чопорные зануды, а их дети — высокомерные прилипалы. Когда я ругалась — бежали жаловаться. Когда дралась — вызывали родителей. А мама... Мама даже умудрялась драться с другими родителями. Она пыталась меня защитить, и это мило... Но она так материлась, что нашу семью считали неблагополучной и меня исключали. И каждый раз одно и то же...

— Твоя мама крута, — с восхищением сказал Сириус.

— И я так думаю... — Эмма улыбнулась. — Но я была настоящим изгоем в той школе из-за воспитания родителей и их поведения среди взрослых. Но это не страшно. Я очень люблю родителей, они меня тоже. И они вовсе не виноваты в том, что так все получилось... Мои родители — сироты. Познакомились в шесть лет в интернате. В шестнадцать сбежали, сменили имена, поженились... В семнадцать родилась я. Жили в нищете, но были счастливы. А потом папа начал учиться, потом работать. А мама, как всегда и хотела, стала художницей. Я оказалась волшебницей, и родителям стало скучно одним дома. Вот они и решили завести второго ребенка. Мы называем себя «нарисованной семьёй». Потому что... Мы одни во всём мире. Ни родни, ни корней. Только мы четверо.

Сириус внимательно смотрел на подругу.

— Это... идеально, — его голос был тихим, но тёплым. — Ваша семья — самая крутая. А магглы просто идиоты, если этого не видят.

— Да, — Эмма улыбнулась. — Я их обожаю. Они с самого первого курса твердили, чтобы я привозила друзей. Так что готовься к тому, что они будут к тебе приставать. Но если их совсем понесет, то я тебя спасу, не парься.

— Думаю, всё будет нормально.

— Ладно... А ты вообще знаешь, что такое магазин?

— Ну... Там что-то продают? — неуверенно предположил он.

— Боже, ты правда с другой планеты! — Эмма рассмеялась. — Ты никогда не ходил за продуктами? Мама всегда говорит, что родила меня специально, чтобы самой не таскаться по магазинам...

— Ну пойдем, покажешь мне, ради чего тебя рожали. — ухмыльнулся Сириус.

Вскоре они подошли к супермаркету. Сириус замер, впечатлённый огромным зданием с яркими вывесками.

— Ты же наверняка даже не знаешь, что такое чипсы... — Эмма сжалилась над ним. — Мерлин, как же я тебе сочувствую! Но знаешь, что это значит?

— Что?

— Что ты не зря приехал! — она схватила его за рукав и потянула за собой. — Потому что за эти каникулы я покажу тебе всё! Пойдём!

И Сириус впервые в жизни шагнул в мир магглов — странный, шумный и невероятно увлекательный. Первым делом они пошли к полкам с газировкой, Эмма с ностальгией перебирала знакомые банки. Сириус с неподдельным интересом разглядывал жестяную банку в руках.

Эмма с азартом собирала продукты, объясняя другу назначение каждого: энергетики, кофе, чипсы — целый мир новых вкусов, о которых волшебник даже не подозревал. У кассы Сириус с детским любопытством наблюдал, как кассир сканирует товары, а Эмма расплачивается пластиковой картой — для него это было магией не меньшей, чем заклинания. Эмма, видя его растерянность, объясняла, что и для чего предназначено.

Возвращение домой встретило их уютным теплом и ароматом хвои. Эмма, сбрасывая снег с ботинок, громко объявила:

— Мам, мы тут! Всё для пиццы купили — сама приготовлю!

Из гостиной вышла Алекс, осторожно прижимая к груди маленький свёрток в красном комбинезоне со снеговиками.

— Привет, привет, — улыбнулась она.

Эмма ахнула и начала стягивать с себя куртку с такой поспешностью, будто одежда вдруг загорелась.

— Джон! Наконец-то! — её голос дрожал от восторга, когда она бережно принимала братика из маминых рук. — Ты уже такой большой! Целый месяц почти! Я твоя сестра, представляешь?

Малыш молча рассматривал её своими огромными глазами, тёмные кудряшки торчали в разные стороны — вылитый отец в миниатюре.

— Ты ему нравишься, раз он даже не орет, — усмехнулась мама. — Ладно, я папу на кухню отправлю, а ты Сириусу комнату покажи, вещи разложи.

— А где он спать будет? — нахмурилась Эмма.

— Ну... с тобой, — мама беззаботно пожала плечами. — Ремонт в детской ещё не закончили. На втором этаже Джону комнату делаем. Побыстрее бы он уже жил там...

— Ну ладно, со мной так со мной, — вздохнула Эмма.

Она повернулась к Сириусу, протягивая брата:

— Смотри, какой Джонни милый!

— Да... милый, — осторожно согласился Сириус. — Похож на тебя.

— Слышишь, Джон? Это тебе лучший комплимент в жизни. Хочешь подержать?

— А можно? — Сириус растерянно посмотрел на малыша.

— Можешь вообще его себе забирать! — раздался сверху весёлый голос Джера, спускавшегося по лестнице.

Сириус осторожно принял крошечный свёрток. Джон уставился на него своими огромными глазами, будто пытаясь разгадать какую-то тайну.

— Он такой... маленький, — прошептал Сириус, боясь пошевелиться.

— Ну так он же младенец, — фыркнула Эмма. — Ладно, пойдём в комнату. Как оказалось, мы с тобой на этих каникулах будем ближе, чем я думала...

Она стремительно взбежала по лестнице, сжимая в руках пакет с газировкой и чипсами. Сириус не спеша следовал за ней, с любопытством разглядывая уютный дом. Везде мерцали тёплые огоньки гирлянд, красные и бордовые шары разных размеров соседствовали с искусственным снегом, создавая настоящее рождественское настроение. Переступив порог комнаты, он замер:

— Вау... — вырвалось у него само собой.

— Нравится? Я всю жизнь обустраивала это место, — с гордостью объявила Эмма, широко разведя руками.

Комната была настоящим отражением её души. Стены украшали яркие плакаты ручной работы — какие-то с незнакомыми героями, другие с хорошо известными лицами. В углу стояла барабанная установка, а над ней на стене висели две гитары. Рабочий стол был завален карандашами, красками и листами бумаги. У стены аккуратно стояли две кровати, укрытые пледами с рождественскими оленями, снеговиками и леденцами.

— У тебя офигенная комната...

— Смотри, вот вы все, — улыбнулась Эмма, подходя к своей кровати и указывая на большой рисунок. Четыре портрета смотрели со стены — узнаваемые, но в её особенной манере.

— Ты так круто рисуешь! Я и не знал...

— Я же дарила тебе открытку на день рождения.

— Ты что, сама её рисовала?!

— А кто ещё? Поттер, что ли? — рассмеялась она.

Быстрыми движениями Эмма достала из сумки свёрнутый в трубку постер, развернула его и, достав из ящика кнопки, прикрепила портрет Ремуса прямо посередине стены. Сириус наблюдал за этим с усмешкой.

— Надеюсь, ты понимаешь, что об этом никто не должен знать? Особенно Джеймс! — многозначительно протянула девочка.

— Я думал, особенно Рем...

— Нет. Ты же знаешь Джима. Это трепло сделает всё в тысячу раз хуже, чем если просто рассказать Рему. Он ещё так всё перевернёт, что мне потом хоть с астрономической башни прыгай от стыда!

— Не парься, не стану я никому ничего говорить.

— Отлично. Так... На самом деле, я не знала, что мы с тобой будем спать вместе. Тебя это не смущает?

— Да нет, — мальчик пожал плечами, разглядывая рисунки на стене. — Эм, а почему тебе нравится Рем?

— Да я что, знаю что ли? — Эмма немного задумалась. — Он милый... В отличие от вас с Джеймсом. Умный, красивый... Да ещё и оборотень. Круто же!

— Ну да, — Сириус усмехнулся.

— А тебе что за странные вопросы? — Эмма скрестила руки. — Тебе Марлин почему нравится?

— Ну она красивая... Веселая. Не знаю, короче, тоже, — покачал головой мальчик.

— Ну вот и я не знаю. Просто первая любовь, ничего особенного. Хотя в моей семье первая любовь ценится. Вон у родителей как получилось, — она задумчиво провела пальцем по краю рисунка. — Хотя папа уверен, что у меня будет куча парней.

— Думаю, он прав, — рассмеялся Сириус.

— Ну посмотрим... Давай лучше я покажу тебе, что такое газировка. Или лучше, что такое гитара!

Через пару часов дверь распахнулась, и на пороге появилась Алекс в смешном новогоднем свитере с оленями.

— Так, детки, — весело объявила она, — до Рождества всего час остался. Спускайтесь вниз! Её взгляд скользнул по стенам и задержался на новом рисунке. — О-о-о... Папа говорит, ты влюбилась в ботана! Это что, он? — женщина прищурилась. — Хоть симпатичный.

— Он не ботан! — возмутилась Эмма. — Это Рем, мам, я же тебе про него рассказывала!

— А, это тот, что домашку за вас троих делает? — Алекс понимающе кивнула. — Ну логично, с таким полезно замутить.

— Да нет же! — протянула Эмма. — Он и так за меня домашку делает. Зачем для этого ещё и мутить с ним?

— Не знаю... — Алекс вдруг повернулась к Сириусу, внимательно его разглядывая. — Сириус, а тебе Эмма случайно не нравится? А то, по-моему, ты вариантик получше...

— Э-э... — мальчик растерянно заморгал.

— Да расслабься, она шутит! — Эмма закатила глаза.

— Ничего подобного! — Алекс весело тряхнула головой. — Ладно, пошли вниз, а то папе тоже интересна эта тема... — её взгляд скользнул по одежде Сириуса. — И чего ты не переоделся? В этой рубашке и брюках что ли будешь сидеть?

— В смысле? — Сириус растерянно посмотрел на себя.

— Он всегда так ходит, — пояснила Эмма.

— Пфф... Сейчас принесу тебе нормальных шмоток, — Алекс ухмыльнулась и выскользнула за дверь.

— О, хорошо, что мама напомнила... — Эмма тут же схватила подол своей футболки и одним движением стянула её через голову. Не обращая внимания на удивленный взгляд Сириуса, она принялась рыться в комоде в одном топике, пока не вытащила оттуда огромный ярко-красный свитер с вывязанными снежинками. — Так... Этот тебе, — бросила она свитер на кровать и продолжила поиски.

— Прикольно, — Сириус осторожно потрогал мягкую шерсть.

— Да, у нас рождественский дресс-код.

В этот момент дверь снова распахнулась, и Алекс влетела в комнату, свалив на кровать Сириуса целую гору одежды.

— Это тебе нормальная одежда, чтобы жить было проще, — она заметила свитер в его руках. — Ты уже нашёл себе вариант... Ну тогда просто надень какие-нибудь пижамные штаны вместо этих брюк. И эти белоснежные носки тоже сними — в нашем доме слишком много жизни для такой стерильности. Всё, жду вас внизу через полсекунды!

С этими словами она исчезла так же стремительно, как и появилась.

— Какая же у тебя классная мама... — Сириус не смог сдержать улыбку.

— Да!

Вскоре они спустились на кухню — оба в уютных пижамных штанах, праздничных свитерах и смешных носках с новогодними узорами.

— Ну наконец-то! — Джер встретил их, качая на руках ребенка. — Тут Джон чуть не состарился, пока мы вас ждали. Садитесь давайте. Пока до Рождества осталось еще время, мы успеем вас попытать...

— Ну, начинайте, — Эмма уселась за стол, ухмыляясь.

— Расскажи что-нибудь о своей семье, Сириус, — Алекс налила всем горячего какао и устроилась напротив. — Нам интересно послушать про... нормальных родителей.

— У меня не совсем нормальные родители... — Сириус потупил взгляд, вертя кружку в руках.

— Как мы, что ли? — засмеялся Джер.

— Если бы...

— Мам, пап, не надо об этом... — Эмма бросила тревожный взгляд на друга. — Давайте лучше про школу! Про мальчиков, девочек, ну вы поняли...

— Ой, прости, — Алекс прикусила губу. — Больная тема, да? Ну тогда сами напросились... — её глаза весело заблестели. — Что там по мальчикам, Эм? Реально только ботаник нравится?

— Да не ботаник он! Он наш лучший друг! — воскликнула Эмма. — Знаете что? Чтобы было по-настоящему весело, мы с Сириусом расскажем вам про Джима.

— Про Поттера? — Джер поднял брови. — А что в нём такого особенного?

И до полночи они взахлёб рассказывали родителям все косяки Джеймса, перебивая друг друга и заливаясь смехом.

— Я требую, чтобы этот парень приехал к нам! — Джер объявил, вытирая слёзы смеха. — Это что, лучший человек, который есть в Хогвартсе?

— Да! — хором закричали Эмма и Сириус.

— А кого из вас чаще всего наказывают? — поинтересовалась Алекс.

— Эмму с Джеймсом, — Сириус усмехнулся.

— А ты что, паинька? — Джер недоверчиво прищурился.

— Нет... Он просто умный и сдержанный, — вздохнула Эмма. — Со вторым у меня проблемы, а с первым — у Джима. Мы с ним не вылезаем с отработок. Но это обычно того стоит!

— А ты, Эм, случайно еще не начала курить? — Джер вдруг оживился. — А то пойдём во двор...

— Пап, ты чего? — девочка скорчила гримасу. — Я же гимнастка! Мне нельзя.

— Ну ладно. Тогда пойдём, Сириус, — папа подмигнул мальчику.

— Так я... не курю... — Сириус неуверенно покосился на Эмму.

— Тебе уже тринадцать — самое время начинать!

— Джер, ну хватит, — Алекс покачала головой. — Он же не наш ребёнок. Наша Эмма ему уже всё лицо исколола. Теперь ещё и курить научим?

— Знаете что? Я попробую, — неожиданно твёрдо сказал Сириус, вставая.

— О, молодец. Погнали! — Джер радостно хлопнул его по плечу.

Когда дверь за ними закрылась, Алекс вздохнула:

— Его родители нам спасибо не скажут... — она закусила губу. — Я ведь хотела, чтобы у тебя в этой школе не было проблем... Прости.

— Похоже, Сириусу плевать на мнение родителей, — Эмма нахмурилась. — Он почти ничего о них не рассказывает. Только что у них... не самые лучшие отношения. Говорил так, будто он им не нужен.

— Ужасно... — Алекс покачала головой. — Надеюсь, он преувеличивает. Такой хороший мальчик...

— Он собирался остаться один в школе на Рождество, лишь бы не ехать домой, — тихо добавила Эмма. — Не знаю, насколько там всё плохо.

— Чёрт... — Алекс провела рукой по волосам. — Слушай, передай ему — пусть приезжает к нам на каникулы. Всегда.

— Вряд ли получится. Джеймс всю прошлую весну звал его в гости на лето — не отпустили. Не знаю, что у него там дома творится... И спрашивать страшно.

— А ты не бойся!

— Мам, ему неприятно про это говорить.

— Тебе нужно стать для Сириуса самым близким другом. Пусть откроет тебе душу... — Алекс пристально посмотрела на дочь. — Сейчас тебе нравится этот твой заучка, но подрастёшь — и поймёшь, как здорово, что стала для Сириуса лучшим другом.

— Он и так мой лучший друг! — Эмма скривилась. — Ты что, думаешь, я влюблюсь в Сириуса? Тебе кажется, мам.

— Мне не кажется. Я уверена — вы будете вместе. Ему не найти никого красивее и круче тебя.

— Ты так говоришь, потому что ты моя мама. — закатила глаза Эмма.

— Вот именно, — Алекс улыбнулась. — Я просто соска, твой папа — красавчик. Ты наша дочь и вобрала всё лучшее от нас. Такая же язва, как я, такое же быдло, как папа... Ты прекрасна, и через пару лет Сириус обязательно это заметит. А ты не тупи — он же классный, разве нет?

— Если бы тут был Рем, он бы тебе тоже понравился!

— Может быть, — задумчиво согласилась мама.

В этот момент дверь распахнулась, и в комнату ворвался Сириус с сияющими глазами.

— Блин, курить — это очень круто!

— Круто курить травку... А сигареты — это фигня, — закатила глаза мама.

— Когда перестанешь кормить Джона, достану тебе косяк получше, — подмигнул Джер, появляясь в дверях.

— Жду с нетерпением, — мечтательно протянула Алекс.

Через пару часов дети наконец поднялись в свою комнату. Сириус устало сел на кровать.

— Ну что, спать?

— Я кое-что взяла с кухни... — Эмма загадочно улыбнулась и достала из-за спины бутылку вина.

— Это... алкоголь?! — Сириус широко раскрыл глаза.

— Ну да. Мы почти подростки... Нам уже можно.

Эмма ловко открыла бутылку, сделала осторожный глоток прямо из горлышка и тут же скривилась, вытирая губы тыльной стороной ладони.

— Фу... Какая-то гадость.

— Да не, нормально, — пожал плечами Сириус, тоже делая глоток.

— Ну как скажешь... — Эмма крутила бутылку в руках, собираясь с мыслями.

— Слушай, Сириус... — она осторожно посмотрела на друга. — Можешь объяснить, что не так с твоей семьёй? Я никому не расскажу... Но если совсем не хочешь говорить, то ладно.

Сириус задумчиво смотрел в темно-красную жидкость, делая ещё пару глотков. Наконец он повернулся к ней, и в его обычно весёлых серых глазах появилась какая-то странная глубина.

— Что я могу сказать? — его голос звучал тише обычного.

— Ну просто... объясни, что не так? За что ты их не любишь?

— Поверь, причин хватает.

— Ну например? — Эмма подтянула ноги к себе, обхватив колени руками.

Сириус глубоко вздохнул, его пальцы нервно постукивали по стеклянной бутылке.

— Моя мать... — он начал медленно, — это властная, агрессивная манипуляторша, которая не терпит возражений, — он старался говорить спокойно, но в голосе прорывалась горечь. — Давай я объясню на примере Рождества. У вас — это уют, смех, настоящая семья. У нас... — он криво усмехнулся, — в дом набивалась куча аристократов, которые дарили пафосные бесполезные подарки, произносили нудные речи и были невыносимы. Я ненавидел каждого. Но... я любил этот день, потому что мог увидеться с сестрой и дядей. Они всегда дарили что-то крутое, шутили, мы закрывались в моей комнате... Это были единственные светлые моменты в этом дворце.

Он помолчал немного, а Эмма затаила дыхание в ожидание продолжения.

— Потом Альфред и Андромеда... провинились перед семьёй, — Сириус язвительно подчеркнул последнее слово. — Они любили магглов, плевали на эти «благородные» предрассудки. Им запретили появляться в нашем доме, когда там были Лестрейнджи или Малфои... — его голос дрогнул. — Мне было восемь, когда их перестали пускать на мои дни рождения и Рождество. Я просто закрывался в комнате, чтобы не видеть этих уродов. Мать, конечно, была не в восторге.

Сириус вдруг резко встал, подошёл к окну и упёрся лбом в холодное стекло.

— В тот год она ворвалась ко мне, требуя надеть идиотский костюм и выйти к гостям. Я отказался... — он обернулся к Эмме, и в его глазах было что-то пугающее. — Это был первый раз, когда меня пытали Круциатусом. У каждого свои... семейные традиции. — Горькая усмешка тронула его губы. — В тот день я возненавидел её. И поклялся, что никогда не прощу.

Эмма испуганно смотрела на друга, кусая губы.

— Это звучит страшно, — сдавленно проговорила она, вставая с кровати и осторожно подходя к нему. — А что... что такое круциатус?

Сириус повернулся к ней, и в его глазах плавала странная смесь гнева и безразличия.

— Непростительное заклинание, — проговорил он, смотря куда-то сквозь неё. — Тёмные волшебники используют для пыток.

— Чего?! — Эмма ахнула, её руки сами собой поднялись ко рту.

— Обычное дело у нас. Я привык. — Он пожал плечами, но его голос дал трещину, когда добавил: — Хуже, когда достаётся Регулусу...

— Твой брат... он тоже против системы? Как ты?

Сириус резко засмеялся.

— Мы с ним... разные. Он ещё верит, что может угодить матушке, — он язвительно скривился, пародируя чопорную манеру речи. — Иногда даже выглядит счастливым в этом нашем аду.

Эмма медленно покачала головой.

— А твой папа?..

Лицо Сириуса исказилось от отвращения.

— Фу, бля! — он буквально выплюнул слова. — Не называй его так. Папа у тебя. А у нас просто мужик, который посодействовал нашему с братом зачатию. Ему вообще на нас плевать. Он говорил со мной раз десять за всю жизнь, не больше.

— Ты говоришь какие-то очень страшные вещи...

— Да ладно. Обычный вторник во дворце Блэков. — Он махнул рукой, но Эмма заметила, что он смахивал что-то с глаз. — Достаточно откровений на сегодня?

— Сириус... — её голос дрожал. — Может, ты... переедешь к нам? Или к Джеймсу? Мы ведь вне школы живём всего два месяца летом...

— Нет, — резко сказал Сириус. — Ты не понимаешь... Даже если бы я хотел — это невозможно. — Он нервно провёл рукой по волосам. — Семья аристократов — это не просто люди с одинаковым цветом кожи и глаз. Они очень ревнивы. Родители Джима хотя бы волшебники, они знают, с чем имеют дело. А если я приду к тебе... Твоим родителям конец. Для моей семьи магглы — мусор.

Он отвернулся к окну, его пальцы сжали подоконник так, что костяшки побелели.

— В следующем году Регулус поедет в школу... Свалить из Хогвартса незаметно я уже не смогу, — голос его стал тише, но твёрже. — Лучше я один просижу в школе все каникулы, чем навлеку беду на твоих родителей и этого малыша.

— Мерлин... — прошептала Эмма, широко раскрыв глаза. — Неужели всё настолько серьёзно?

— О да... — он горько усмехнулся, глядя на снег за окном.

Эмма сидела, словно парализованная, её пальцы бессознательно комкали край свитера. Глаза были полны ужаса и беспомощности.

— Ты чего зависла? — Сириус обернулся, стараясь говорить легче. — Сама же просила рассказать.

— Мне просто... хочется плакать, — вырвалось у неё честно, прежде чем она успела подумать.

— Эй! — он резко повернулся. — Ты чего? Что плакать-то? Я же говорю, что всё хорошо.

— Хорошо? — её голос вдруг сорвался на крик. — Ты живёшь в каком-то аду!

Но Сириус только рассмеялся.

— Уже нет. Летние каникулы — ерунда. А весь год вы с Джимом превращаете мой ад в самый настоящий рай.

Эмма молча выхватила у него бутылку и сделала несколько больших глотков, морщась от вкуса.

— Я так рада, что мы подружились, — прошептала она, глядя куда-то в угол.

— Поверь, я тоже. — усмехнулся Сириус. — Теперь, увидев твою семью, я понимаю, почему ты выбрала в друзья нас с Джимом, а не Лили с Алисой...

— Ну да... — она слабо улыбнулась. — Вы первые, с кем у меня получилось... понять друг друга. Спасибо родителям — их воспитание сделало меня несовместимой с нормальными людьми.

— Ну и хорошо, что ты досталась нам. Кстати, благодаря твоим родителям я понял несколько вещей.

— Что заводить детей в семнадцать — плохая идея? — Эмма подняла бровь.

— Нет. Во-первых, рубашки — полное дерьмо. Во-вторых, курить — круто. В-третьих... — Сириус торжествующе ухмыльнулся, — я хочу татуировку.

— Ну вот! — Эмма закатила глаза, но смеялась искренне. — Мои родители уже плохо влияют не только на меня!

Разговор постепенно сбавил обороты, слова становились всё тише и реже. В конце концов они уснули сидя, облокотившись друг на друга.

Утром Эмма проснулась и увидела, что спит в своей кровати под одеялом.

— Эй, Бродяга! Спишь? — голос её был хриплым от недавнего сна.

— Нет... — раздался сонный ответ из-за двери ванной. — Ты чего так орёшь?

Сириус появился на пороге с зубной щёткой во рту, его волосы были собраны в небрежный узел, а глаза были полузакрыты.

— Который час? — Эмма потянулась, зевая.

— Девять утра...

— И нафига ты вообще встал? — она недовольно сморщила нос.

— Потому что дети, оказывается, плачут по утрам... — Сириус сделал паузу, — и ночью... В общем, постоянно.

— Жесть, я ничего не слышала.

— Да ты спишь как убитая, — он фыркнул. — Когда я тебя на кровать тащил, ты даже не шевельнулась.

— А... — Эмма задумчиво кивнула. — Значит, это ты меня перетащил. А я-то думала, что телепортация существует...

Вдруг Сириус прищурился, внимательно вглядываясь в окно.

— Что это там?

Девочка с трудом поднялась с кровати, шатаясь, словно после долгого плавания, и подошла к окну.

— Сова Джима… — удивленно проговорила она, открывая окно. Холодный воздух ворвался в комнату. — Он пишет… Ой! В Альпах ужасная погода. Он скоро будет здесь… Так мы же живём не так далеко друг от друга… Как думаешь, сколько времени назад он отправил сову?

— Нифига себе! Ну, может, час? А может…

Снизу раздался оглушительный грохот. Затем — отчаянный крик. Потом — детский плач. И, наконец, глухие удары, будто кто-то швырял мебель.

Эмма с Сириусом испуганно переглянулись и бросились из комнаты.

Гостиная выглядела так, будто через неё пронёсся ураган из сажи. Пол, мебель, даже потолок — всё было покрыто слоем чёрной пыли. Джер стоял посреди комнаты в одних пижамных штанах и крестился, будто отгоняя нечистую силу. Алекс прижимала к груди рыдающего Джона, её губы беззвучно шевелились — видимо, выдавая поток мата.

А у камина, словно чёрт из табакерки, стоял Джеймс. Весь в саже, с головы до ног. И сиял, как солнце.

— Поттер... — процедила Эмма сквозь зубы, входя в двери. — Тебе мало отработок в школе? Решил еще и у нас дома полы помыть? Сейчас девять утра, придурок!

— Браун! — Джеймс радостно взмахнул рукой, оставляя в воздухе чёрный след. — О, Сириус! Привет всем! Я же письмо отправил!

— Оно пришло минуту назад, — Сириус, едва сдерживая смех, ловко собрал волосы в хвост.

— Джеймс… — Джер медленно опустил руку, наконец придя в себя. — Знаешь, слушать о твоих подвигах куда приятнее, чем вот так… встречаться с ними лицом к лицу.

— Я сейчас убью этого идиота, — с несчастным видом проговорила Алекс. — Поттер, ты хоть представляешь, сколько часов я убила на уборку перед Рождеством?!

— Прости, — Джеймс невинно улыбнулся, залезая в карман за палочкой. — Экскуро!

В мгновение ока сажа исчезла — полы заблестели, камин засиял, а стены стали безупречно чистыми.

— Ого... — Джер медленно огляделся. — Так значит, Поттер — единственный волшебник среди вас троих?

— Нет, — Эмма скривила губы. — Просто он единственный, кому плевать, что за магию вне Хогвартса могут вышвырнуть из школы. Ладно, Джим, — она вздохнула, но уголки её губ дрогнули. — Ты реабилитирован... С Рождеством!

Они бросились друг к другу и крепко обнялись.

— Фу! Чёрт, я вся в саже... — Эмма скорчила гримасу, но не отпускала его. — Ну Поттер...

— Извини, Браун. Ну помоешься, ничего страшного.

— Ну что, мам, пап... — Эмма развела руками, представляя гостя. — Встречайте — главный герой всех наших школьных драм! Но вы вроде виделись с ним на вокзале еще на первом курсе.

— Да, Джим, очень приятно, — Джер усмехнулся, внимательно разглядывая чумазого мальчишку. — Спасибо, Господи, что Эмме нравишься не ты...

— Джер, — Алекс внезапно прищурилась, изучая Джеймса. — Ты мне случайно никогда не изменял?

— Чего?! — Джер подпрыгнул подпрыгнул.

— Ну посмотри на него! Почему это чудо так похоже на нашу дочь?

— Да, мы тоже сразу это заметили, — Сириус кивнул, закидывая руки за голову.

— Не надо меня оскорблять! — взвизгнула Эмма.

— Ой, да ладно тебе, Браун, — Джеймс рассмеялся. — Мы же ещё на первом курсе решили, что мы брат с сестрой.

— А ты... надолго к нам? — Эмма настороженно покосилась на него.

— Ну вообще, я планировал забрать Сириуса к себе. Ну и тебя за компанию, если захочешь.

— Эй! — Алекс резко подняла палец вверх. — Они никуда не пойдут! Мы не для того полгода ждали гостей, чтобы ты, Поттер, их у нас украл. Оставайся лучше у нас.

— О, круто! — Джеймс засиял ещё ярче.

— Мам... — Эмма медленно повернулась к Алекс. — Он что, тоже будет жить в моей комнате?..

— Ну да.

Эмма и Сириус переглянулись — в их глазах мелькнула одинаковая тревога. Без лишних слов они кивнули друг другу и ринулись вверх по лестнице.

— Кажется, у них появились секреты от тебя, Поттер, — Джер усмехнулся, глядя им вслед.

— Чего?! — Джеймс резко поднял голову, глаза расширились от неожиданности.

Не теряя ни секунды, он бросился следом. Ворвавшись в комнату, он застал странную картину: Эмма сидела на кровати, сложив руки на коленях с преувеличенно невинным видом, а Сириус, сидя на подоконнике, беззаботно раскачивал ногами.

— Вы чего это? — Джеймс скрестил руки на груди, окидывая друзей подозрительным взглядом.

— Ничего! — выпалили они хором, слишком быстро и слишком громко.

— Ну да... Браун, Блэк... — он покачал головой, медленно приближаясь. — Вы меня не обманете.

— Да ладно тебе, всегда же получалось! — пожала плечами Эмма, нервно поправляя прядь волос.

Вдруг взгляд Джеймса упал на шкаф — из-за его створки торчал уголок свёрнутого листа.

— Так... Что это такое? — он быстрым движением выхватил рисунок.

Эмма в ужасе закусила губу, оставив на нижней губе следы зубов.

— Хочешь, Эмма поучит тебя играть на гитаре? — Сириус бросил отчаянный взгляд на подругу, пока Джеймс разворачивал лист.

— Рем? — Джеймс поднял бровь, разглядывая портрет. — Красивый какой-то. А нафига ты его сюда затолкала, Эм? Повесь на стену.

— Ну я подумала... — Эмма лихорадочно соображала, выхватывая рисунок обратно. — Нафига мне Рем на стене? Я училась рисовать на нём шрамы... Ну могу и на стену повесить.

Джеймс склонил голову набок и медленно повернулся к Сириусу.

— Ну и что вы от меня скрываете?

Сириус замер на мгновение, затем вдруг рассмеялся.

— Ух... Ты знаешь, Джим, от тебя ничего не скрыть! — Он резко наклонился и достал из-под кровати полупустую бутылку вина. — Вот, смотри.

— Да, мы ночью пробовали алкоголь, — кивнула Эмма, незаметно выдыхая с облегчением.

— А... — Джеймс разочарованно почесал затылок. — Ну это не слишком интересная тайна. Я и так был уверен, что вы первыми из нас попробуете алкоголь... — Он вдруг хитро прищурился. — Целовались же вы тоже первыми из нас.

— Откуда ты знаешь!? — Эмма вскочила с кровати, глаза её стали круглыми от ужаса.

— А мне Алиса рассказала. — Джеймс беззаботно пожал плечами. — От тебя, Браун, я такого, конечно, не ожидал...

— Алиса это видела? — Сириус резко повернулся, удивленно вскидывая брови.

— Блин, ну да, они с Лили тогда в комнату зашли.

— В комнату? — Сириус моргнул несколько раз. — Я что-то ничего не понимаю. Это же в классе было...

— Блин, Сириус, не тупи! — Джеймс закатил глаза. — Это ты целовался с Марлин в классе. А вот Эмма целовалась с ней в комнате девочек...

— Поттер... — Эмма медленно опустилась на кровать, закрыв лицо руками. — Бог ты мой, когда ты уже научишься фильтровать информацию...

— А что?.. — Джеймс невинно развёл руками.

— Ты сосалась с Марлин? — с несчастным выражением лица спросил Сириус, подходя к ее кровати.

— Я учила её... — Эмма попятилась назад, поднимая руки перед собой, словно пытаясь защититься. — Просто хотела, чтобы она умела, прежде чем тебя целовать...

Комната на секунду замерла. Но потом Сириус расхохотался, а Эмма с досадой швырнула подушкой в Джеймса.