Демоны (гет)

Монстр ушел. Моя розовая мечта о быстрой смерти вслед за Лили, ушла вместе с ним.

Я тупо пялюсь на детское тело, ощущая разрастающуюся внутри меня пустоту. Если не знать, что монстр только что пустил в девочку аваду, можно было бы подумать, что она крепко спит.

Но я знаю, что Лили не спит. Ее убил Волан-де-Морт. Человек, который по словам старика в очках-половинках, должен был меня бояться. Потому что у меня есть та Сила, которой нет у него. Как там Дамблдор ее называл? Ах, да. Любовь.

А старик очень любил это занятие: рассказывать сказки про любовь. Иногда я не понимала, отчего хрустит сахар на зубах: от его сказок или лимонных долек.

Но эту девочку убила другая Сила. Которой у меня нет. И эта Сила точно не имеет никакого отношения к стариковским сказкам.

* * *

Дверь в темницу распахивается. Голову не поднимаю. Мне уже не страшно. Я не верю, что они могут сделать мое существование хоть сколько-нибудь хуже, чем есть сейчас. Не думаю, что если бы передо мной сейчас убили десять маленьких девочек, в моей душе хоть что-то шевельнулось.

Вошедший на мгновение останавливается на пороге. Потом подходит ко мне и что-то спрашивает. Я не сразу понимаю, что он говорит, голос доносится до меня как через туман:

— …Идти можешь? У нас мало времени, посмотри на меня…

Голову поднимает за подбородок. Лицо смутно знакомое.

Он достает какое-то зелье и вливает мне в рот. Покорно пью.

Через несколько секунд дымка, застилающая глаза и уши, спадает. Мозг с неохотой заводится, как двигатель старого фордика Артура Уизли. И я наконец-то действительно вижу его.

Снейп.

Вздрагиваю.

— Какого… ?

— Отлично, очнулась. Вставай, Поттер, времени нет, — тянет меня вверх.

Я кое-как стою на ногах, подозреваю, что если бы не чудо-зелье, у меня бы и это не получилось. Он тянет меня к выходу, я осторожно переставляю ноги, вроде получается. Прохожу мимо тела, не могу заставить себя посмотреть на нее последний раз. Это выше моих сил. Мы уходим, бросая ее там, “спящую” на холодном полу, в полном одиночестве.

Тогда я еще не осознаю, что она останется со мной навсегда.

* * *

Выйдя из темницы, мы оказываемся в едва освещенном подземелье. Спотыкаюсь обо что-то, Снейповские руки подхватывают, не давая распластаться по полу. Пытаюсь разобрать, обо что споткнулась и вздрагиваю, наткнувшись на широко раскрытые глаза трупа под ногами, который, вероятно, недавно был охранником моей темницы.

Выбравшись из подземелья, попадаем в какой-то особняк. Снейп быстрым шагом ведет меня через коридоры, больно сжимая запястье. Я совершенно уверена, что сейчас кто-нибудь выйдет из-за угла очередного коридора и обязательно поинтересуется, куда это мы так спешим. Но никто не появляется. То ли дом пуст, то ли нам очень сильно везет.

Почему-то у меня нет никаких сомнений, что он не ведет меня к монстру. Это не укладывается в мою картину мира, но по правде сказать, в моей голове вообще проблематично сейчас что-то уложить. Я чувствую себя болванчиком, который идет туда, куда ему скажут. На большее меня сейчас не хватает.

Мы выходим из здания, как я понимаю, не через главный вход. Проходим через парк с фламинго(?!) и выбираемся через щель в изгороди.

Не теряя времени, Снейп, все так же крепко вцепившийся в мою руку, аппарирует.

* * *

Видимо, эффекта зелья хватило ровно на то, чтобы довести меня до места, где возможно аппарировать. Потому что дальше я обнаруживаю себя уже в кровати.

Осторожно открываю глаза и изучаю окружающую обстановку. Я лежу под одеялом в маленькой светлой комнате, рядом никого нет. Комната незнакомая, я здесь никогда не была.

Медленно выбираюсь из-под одеяла и ставлю ноги на пол. Отстраненно думаю, что кто-то переодел меня в пижаму. Вещи, в которых я была там я бы предпочла больше никогда не видеть. Так что мысленно благодарю этого человека.

В комнате две двери, и я подозреваю, что одна из них ведет в ванную, что сейчас было бы очень кстати. Тело плохо слушается, я боюсь упасть, но ванная мне сейчас необходима. Слава Мерлину, я дохожу до двери и она ведет туда, куда я ожидала.

* * *

Вода стекает по моим плечам, обжигая кожу. Я сижу в ванне, обхватив колени руками и уставившись пустым взглядом в плитку напротив. Сижу долго, пока в дверь не начинают стучать. Двигаться ужасно не хочется. Хочется сидеть здесь, заперевшись в стенах маленькой ванной, и никого никогда не видеть. Не слышать. Не чувствовать.

Стук становится настойчивее. Мысль, что в мой замкнутый мир могут выломать дверь, все же заставляет меня выключить воду. Вылезаю, надеваю найденный тут же огромный белый халат и выхожу.

И только тут я вспоминаю, кто меня вытащил из ада. Спаситель стоит у окна, скрестив руки на груди, и хмуро вглядывается в мое лицо.

— Как себя чувствуешь?

Никак. Я чувствую себя никак.

— Нормально. Что происходит? Что это за место, почему я здесь? — спрашиваю ровным голосом. Я не понимаю, как мне к нему относиться, не понимаю, за какую фигуру он сейчас играет на этой шахматной доске.

— Винки.

С хлопком в комнате появляется домовик. Через стену собственного безразличия различаю намек на удивление. Я помню ее, домовик Крауча, утопающий в депрессии и запое. Сейчас она выглядит вполне адекватно, внимательно слушает Снейпа.

— Принеси бульон и чай.

Домовик кивает и снова исчезает. Мне в свою очередь предлагают присесть на кровать. Не вижу смысла сопротивляться, учитывая, что тело пока с трудом поддерживает вертикальное положение. Снейп говорит, что сначала мне нужно поесть, а потом он уже расскажет мне все, что я пожелаю.

Домовик возвращается с подносом, на котором дымится тарелка куриного бульона. Головой понимаю, что человек, который не ел столько, сколько не ела я, должен бы наброситься на еду. Но голода нет. Я ем, не чувствуя вкуса еды. Доедаю все до последней ложки под пристальным взглядом Снейпа.

— Итак?

— Итак. Что именно ты хочешь знать?

“Почему Пожиратель, убивший Дамблдора, вытаскивает меня из рук Волан-де-Морта?” — такой вопрос я собиралась задать, он крутился у меня на языке и был бы самым логичным. Но в последний момент я спрашиваю то, что волнует меня гораздо сильнее:

— Что с Орденом? Вы знаете? Я сказала ему адрес штаб-квартиры. Что он сделал? Они успели уйти? Кто-нибудь пострадал? — выпаливаю как из пулемета.

Замираю в ожидании ответа. По его лицу никогда ничего не понятно, как маску напялил. Но он молчит. Не сказал: “Все в порядке, никто не пострадал”. Молчит и, по всей видимости, пытается подобрать слова.

Чувствую, как меня начинает трясти. Только что мне было плевать на весь мир вокруг, апатия поглощала меня как я этот чертов бульон. Но апатия — это милосердие. А я его не заслужила.

Наконец-то он начинает говорить:

— Я не уверен, что тебе стоит сейчас об этом думать. Ты очень слаба, тебе нужен отдых…

— Говорите, — шепчу, яростно, не оставляя для него надежды на то, что с ответом можно будет повременить.

По маске пробегает волна усталости. Встает со стула рядом с кроватью и идет к окну. Высматривает там что-то, медлит. Ну же, мне нужен ответ.

— Он отправил в штаб своих лучших бойцов. И самолично туда явился. В ордене никто не был к этому готов. Там прятались многие после свадебного штурма, зализывали раны. Темный лорд на это и рассчитывал, по всей видимости. И не прогадал.

Внутри что-то обрывается. Я до конца надеялась, что это невозможно. Что Волан-де-Морт облажается, придет туда и увидит, как орденцы оставили ему плакат с какой-нибудь оскорбительной надписью в стиле близнецов.

Близнецы… Нору же скорее всего разрушили, все Уизли могли прятаться в штабе.

Твою мать. Этого не может быть.

— Сколько?

Он понял вопрос. С ответом медлит, но сказать все равно придется:

— Двенадцать погибших.

Двенадцать человек. Погибли по моей вине. Двенадцать.

Остался один вопрос, который нужно было задать, как бы это ни было тяжело.

— Кто? — еле слышно, но он и так знает, что осталось сказать.

И Снейп перечисляет двенадцать имен. С каждым именем на мои плечи все сильнее давит потолок. Последние два имени перекрывают кислород и я теряю сознание.