ЗАТИШЬЕ ПЕРЕД БУРЕЙ (гет)

*

На небосклоне взошла луна — величественная и неестественно яркая. Красота ночи, свежесть и прохлада морского воздуха вместо того, чтобы очаровать и успокоить рыжеволосую девушку, лишь обнажили её нехорошие предчувствия. Стоя в одиночестве на корме «Номада», Мэйв напряжённо раздумывала, не закралась ли в древний магический трактат ошибка, настолько серьёзная, что сделает зелье, какое она поставила на бортик судна и грела взглядом, бесполезнее, чем в любую другую полночь.

Внизу, в одной из кают, ей послышался шум, вслед за ним раздались быстрые шаги — и в одно мгновение оказалось, что предаваться размышлениям более некогда. Мэйв схватила сосуд из резного стекла и как следует встряхнула его. Всё, что от неё зависит, она сделает, а дальше — будь что будет.

— Не делай этого! — выкрикнул Синдбад, выбросив вперёд руку. С этим запретительным жестом он и застыл, как зачарованный, будто стоило ему пошевелиться — и девушка совершит непоправимое. Мокрые волосы ниспадали на его лицо, капли морской воды, подсвеченные лунным сиянием, скатывались по обнажённому торсу, рельеф которого становился особенно привлекателен в полумраке. Ноги мужчины подрагивали от напряжённости его позы.

Мэйв замерла, не сводя взгляда с взъерошенных волос, чувственных губ и решительного подбородка Синдбада. Ниже она намеренно не смотрела, понимая, что и без знания о подробностях строения его тела, лишиться сна на многие ночи, последующие за этой, злополучной.

Внешне же Мэйв не подала виду насколько смущена появлением обнажённого капитана, разве что лёгкое недоумение мелькнуло на её лице.

— Дермотт, это ты привёл его сюда? — поразилась она. — Ах, ты — мелкий предатель!

В ответ сокол возмущённо застрекотал.

— Дермотт тоже хочет, чтобы ты отдала мне эту дрянь, — произнёс Синдбад, глядя на её руку, сжимающую пузырёк с зельем. — Давай я заберу, — он попытался осторожно и, разумеется, безрезультатно поймать её пальцы.

— Это — единственный способ, что у меня остался, — она легонько оттолкнула его руку.

— Мэйв, ну, что же ты делаешь? Так — нельзя, — в голосе капитана слышалась скрытая мольба.

— Риск есть, но со мной всё будет хорошо, — девушка натянуто улыбнулась. — Иди оденься, — запоздало посоветовала она. — Вдруг кто-то ещё увидит известного убийцу морских чудовищ… безоружным. — В этот раз её улыбка стала шире. — Дермотт зря тебя побеспокоил.

Синдбад ощутил, как неловкость момента начала одолевать его, и почти усомнился в своей правоте, с которой так лихо ворвался на палубу.

— Никуда я не пойду, пока ты не отдашь мне зелье. — проговорил капитан, борясь с желанием сейчас же решить проблему силой.

— Ты не знаешь, о чём просишь, — девушка начала злиться.

— Да. — Он оборвал её. — Я не знаю всего, что происходило с тобой в последнее время. — мужчина провёл рукой по волосам, собираясь с духом. — Но у меня есть своё видение, позволь мне договорить…

Мэйв взглянула на него из-под полуопущенных ресниц — выражение её лица было не читаемым для Синдбада. Повернувшись к капитану спиной, она пододвинулась к месту, где, оставаясь начеку, сидел Дермотт. Сокол, словно желая предоставить ей время для раздумий, очень медленно перебрался с борта на её руку.

— Я подожду, пока ты оденешься. — ведьма старалась, чтобы её голос звучал ровно, и, посмотрев на звёздное небо, добавила: — Могу себе это позволить.

**

Синдбад подошёл к сундуку и поднял крышку: внутри лежали сложенные в стопки рубахи и шаровары, отдельно — наплечные и поясные ремни, натёртые воском, и пара кинжалов с узорчатым лезвием. Мужчина взял старую одежду, так как новенький набор оставил в каюте с водопроводом.

Настолько поспешно Синдбад давно не одевался: одним движением натянул светло-голубые шаровары, которые прилипли к ещё влажной коже, накинул свободную белую рубаху с широкими рукавами, оставив верхние завязки небрежно развязанными, а ремень с ножнами затянул, уже шагая, сунув в них оба кинжала.

Возвращаясь из капитанской каюты на палубу, мужчина обдумывал, как не усугубить и без того шаткую ситуацию с Мэйв: если она сочтёт его предложение неподходящим, он потеряет и члена команды, и шанс быть рядом с этой женщиной.

Мэйв стояла на том же месте, где он её оставил, рассматривая знакомые созвездия, будто искала ответы среди мерцания небес.

Пару мгновений капитан любовался нею, а затем подошёл ближе. Исхитрившись, он мог бы вырвать сосуд из рук ведьмы, но знал: это значило потерять её доверие навсегда.

Сокол начал переминаться с лапы на лапу и, оставив девушку, устроился повыше, на ближайшей снасти, почувствовав, что с приходом капитана на корме стало мало места.

— Этой ночью луна исчезнет. Самое время выпить такое зелье, — проговорила Мэйв, заметив присутствие Синдбада.

Моряк взглянул вверх повнимательнее, но не заметил ничего необычного, разве что звёзд стало больше, а луна начала тускнеть.

— Ты снова за своё, — произнёс он тихо, чтобы не напугать её.

— Я согласилась тебя выслушать. Порази же меня своими умозаключениями, такими важными, что ты прибежал, забыв одеть штаны. — её самообладание и язвительность вернулись за время его отсутствия.

— Мэйв, мне не до шуток. Мешают всякие мысли. — Он сцепил пальцы за спиной, удерживая себя от резкости выражений. — О будущем, о тебе, о нём…

— О нём? — её карие глаза блеснули непониманием.

— Я должен знать. — Синдбад вспомнил соперника, чьё имя пока не выяснил. — Тот мужчина… он не оправдал твоих надежд? Оставил одну…

— О каком мужчине ты говоришь?! Как ты узнал о моём прошлом? — пытаясь совладать с собой, девушка выронила крупицу истинных переживаний.

— Ты говорила с кем-то на пристани, и я пошёл за вами. — признался он.

— Значит вот как… — перебила его Мэйв.

Синдбад ожидал, что немедленно вспыхнет пламя её праведного гнева, но она не разозлилась, наоборот, спокойно ждала его дальнейших откровений.

— Я видел, как ты изменилась после вашей ссоры на рынке. — осторожно продолжил капитан. — И говорил с торговкой травами. Всё указывает на одно…

При этих словах сокол встрепенулся, захлопал крыльями и затрещал так громко и зло, что Синдбад невольно запнулся.

— Хватит, Дермотт, — Мэйв бросила на птицу взгляд, полный упрёка. — Твоё мнение мне известно.

Дальше Синдбад не сдерживал поток оправданий, будто боялся, что девушка или птица не дадут ему договорить:

— Почему я следил за тобой? Ты не познакомила меня и команду с этим басрийцем. Его могла подослать к тебе Румина, или Скретч или… Радан. Мало ли у нас врагов, готовых на всё, чтобы выведать наши намерения? И я был прав, этот тип оказался с гнильцой. Какой порядочный мужчина оставит женщину в таком состоянии без поддержки?! Понимаю, почему ты пошла в лавку с ядовитыми травами, и не осуждаю тебя. Ты была расстроена, тебе сложно принять изменения в своей жизни. Честно говоря, и мне не по себе, как подумаю, сколько предстоит поменять на корабле, но я принял окончательное решение. У меня есть план, хороший план, — Синдбад выдохнул, как усталый путник после долгого пути. — Ты не должна избавляться от ребёнка…

* * *

Ночь постепенно менялась — серебристый свет становился слабее. Какая-то огромная тень накрывала луну, поглощая её кусок за куском, лишь с одного края, но раскрывая пасть и на всё остальное. Небесные искры, хотя и становились ярче, не могли одолеть мрак, понемногу захватывающий «Номад» и весь оставшийся мир вокруг мужчины и женщины, оказавшихся на его борту наедине в это необыкновенное время.

— Ты не должна избавляться от ребёнка, — повторил Синдбад, хотя знал, что Мэйв прекрасно слышала его и в первый раз.

Ведьма смотрела на него широко раскрытыми глазами, ведь склонность к секретам только что сыграла с ней злую шутку. Но если бы она призналась Синдбаду раньше, зачем тайно купила запрещённые составляющие для опасного зелья, его настойчивость и чрезмерное чувство ответственности разрушили бы всё, что она пыталась сделать для него и команды.

— Прости, Мэйв. — продолжил он. — Я просто… я ревновал. Слишком много представлял, слишком много переживал. С тех пор, как узнал от торговки, что ты купила траву для прерывания беременности, я не мог думать ни о чём другом кроме, как отговорить тебя.

Ответ, который разом рассеял бы тревоги Синдбада, крутился на кончике её языка, но, услышав часть его признания, девушка захотела послушать дальше.

— И что ты придумал? — спокойно поинтересовалась она, однако слабый румянец выдавал её волнение.

— Мы возьмём ещё одну женщину на корабль. — сообщил капитан о своём выстраданном решении.

Мэйв не могла даже представить себе такого поворота событий. Только неподдельная тревога в его честных глазах удержала её от резкого возражения, каким она выдала бы себя.

— Ты не должна проходить через это одна, — продолжил Синдбад, глядя на неё с той искренностью, которой так трудно сопротивляться. — Этот ребёнок… — он подыскивал правильные слова. — Мы, твои друзья, дадим этому ребёнку всё, что сможем: дом, защиту, знания и нашу любовь. Дубар обучит его тонкостям морского дела. Фаруз, со своим неиссякаемым любопытством, откроет перед ним двери в мир науки, а Ронгар покажет, как быть смелым в битвах и оставаться верным принципам. Но повитухи из нас никакие, да, и няньками быть нам ещё предстоит научиться. Поэтому я возьму в команду женщину, которая позаботится о тебе, пока ты — в ожидании, и она будет с тобой на родах. Думал обратиться за советом к Кейпре или царице Наде...

Мэйв покачала головой, и Синдбад тут же осёкся, пытаясь понять, какая именно его фраза вызвала её молчаливое несогласие. Они стояли в тишине, даже сокол, обычно деятельный и неугомонный, не шевелился, словно понимал, что между девушкой и мужчиной происходит нечто большее, чем обмен словами.

Мысли Мэйв метались, как штормовые волны. Вначале она посчитала происходящее цепочкой недоразумений, следствием мужского желания взять верх, усиленном её собственными недомолвками и тем смущением, которое лишь разжигало их необъяснимый интерес друг к другу. Но теперь… её вера в собственную правоту пошатнулась. Простой жест его заботы оказался неожиданно мощным тараном для стены, тщательно возводимой ею между ними, как она думала, для его же блага.

— Это слишком. — наконец заговорила она.

Мужчина, словно услышав приглашение к спору, с пылом возразил:

— Ничего не слишком для тебя, Мэйв. Траты оплачиваю я. Придётся какое-то время меньше геройствовать и сосредоточиться на торговле и перевозках. Больше товаров взять с собой в эту поездку, увы, не получится. Даже Фаруз, с его научным подходом, не смог найти способ, — Синдбад усмехнулся, вспомнив, как команда пыталась построить дополнительные уровни в пирамиде из мешков. — Но если осадка «Номада» будет позволять, в следующий раз, попробуем увеличить нашу прибыль. Я поговорю с Калелом — этот хитрец знает, где найти выгодные рынки. Он — мой должник, так что не сомневаюсь, что согласится заключить инан...

— Синдбад, послушай, — девушка уже пожалела, что позволила ему так замечтаться.

— Слушаю с большим вниманием. — подозрительно быстро согласился Синдбад и, взяв её за плечи, притянул к себе.

Когда капитан оказался близко, ей стало труднее здраво соображать, ведь он так ласково смотрел на неё глазами цвета моря в хорошую погоду.

— Ты… не предполагаешь иной вариант развития событий, — начала ведьма.

— Нет. Я не позволю тебе выпить зелье.

«С этими разбирательствами я забыла о своей цели», — мысленно запаниковала Мэйв, мельком взглянув на ночное небо. — Я не об этом. — сказала она вслух, успокоившись, что лунное затмение пока не достигло расцвета. — Ты мог бы оставить меня в Басре. — женская вредность взыграла в ней. — Под присмотром… Кейпры.

Ничего плохого в том, чтобы девушка пожила какое-то время в Великом городе с мудрой белой ведьмой, ещё и известной целительницей, конечно же, не было, но Синдбад явно был не в восторге от такой идеи.

— Ты останешься на моём корабле. — с нажимом произнёс капитан. — Этому ребёнку будет лучше не знать своего отца… Говорю на личном примере. Мой старший брат заменил мне нашего, исчезнувшего в неизвестном направлении ещё до моего рождения.

— Почему ты решаешь за меня, где и с кем мне жить? — вздорный характер Мэйв подталкивал её к краю.

— Потому что когда наши друзья вернутся, мы им сообщим, что этот ребёнок — наш. — Синдбад слегка сжал её плечи, словно подтверждая, что решение принято и не подлежит обсуждению.

* * *

Тот, кто назвал в древнем трактате это явление "ночью с одними лишь звёздами", прозрел суть, ускользающую от глаз простых смертных: на пике затмения луна словно исчезла, а то, тёмно-багряное, что осталось в небе, казалось его остановившимся сердцем.

Мэйв отстранилась от Синдбада, как если бы мужские руки на её плечах вдруг стали слишком тяжёлыми.

— Я не беременна.— она поразилась, как нелепо прозвучали эти слова, будто перед настойчивостью капитана потеряли силу и смысл.

— Почему ты врёшь мне? — её собеседник казался по-настоящему расстроенным. — Скажи, чем я хуже других мужчин, что ты не считаешь меня достойным быть… называться…его отцом? — капитан запутался, как новый парус, впервые поймавший ветер.

Ему самому требовалось много раз озвучить сие утверждение, чтобы привыкнуть к будущей роли.

— Когда-нибудь ты станешь замечательным отцом, но пока в твоём участии нет необходимости, — уже спокойнее и мягче ответила девушка.

— Понимаю твои сомнения насчёт меня. — упрямо продолжал он.— Но Дубар? С моего совершеннолетия он мечтает стать дядей. Представь, как ему будет радостно за нас.

— Синдбад, клянусь, я не беременна. Даже ради счастья Дубара, это просто невозможно, — ответила Мэйв, поднимая глаза и встречая его взгляд.

Капитан и сам не знал, чего ожидал от её ответа, но что-то в его душе заставляло его пытаться снова и снова.

— Тогда отдай мне зелье. Мы дождёмся лета и узнаем точно.

Этого мужчину было не так-то легко провести, а уж поколебать его веру в то, что своим упрямством он удержит её от рокового поступка, тем более.

— Сколько раз мне повторить, что ты ошибаешься! — Мэйв еле сдержалась, чтобы не взорваться. — Прости, что невольно подыграла тебе. Я хотела узнать, как ты поступишь, если моя жизнь окажется в водовороте сложных обстоятельств.

Чем дольше девушка говорила, тем мрачнее становился Синдбад, словно над ним собирались грозовые облака.

— Ты несколько недель не пьёшь вино. — начал он с самого очевидного наблюдения.

— Месяц. — коротко уточнила Мэйв.

— Хорошо, — Синдбад вдохновился её ответом, будто получил подтверждение своей догадки. — Ты перестала есть вместе с командой, берёшь еду в свою каюту, но её почему-то доедает Дермотт.

— Просто я не голодна. — ответила Мэйв с вызывающим спокойствием.

— Целый месяц? — спросил мужчина ехидным тоном. — И ты часто хватаешься за голову, будто она раскалывается от боли.

— Голова болит только от твоих подозрений. — парировала девушка.

— Тогда объясни: зачем ты купила в лавке с дурной славой то, что считается ядом для женского здоровья? — он говорил так, будто пытался загнать её в угол.

— Лавка — очень уважаемая, благополучная и стоит выше других в магическом ремесле, — заступилась за своего поставщика ведьма.

— Это место, где женщинам дают способ и советы, как отравить себя!

— Синдбад, я не могу быть беременна, хотя бы потому, что у меня нет любовника! — выпалила Мэйв, не выдержав его пристального взгляда.

— А тот басриец? Ты ещё скажи, что он тебе просто друг, — мужчина напрягся.

— Он мне никто! Синдбад, ну, в самом деле…

Капитан демонстративно скрестил руки на груди. Его облик, от напряжённых плеч до сжатых губ, показывал высшую степень недоверия, какую, как он считал, заслуживала эта скрытная женщина.

— Дослушай же меня. — Мэйв злилась всё больше. — После запрета магии в Багдаде, калиф велел отправить сюда магические книги, которые стража нашла во дворце. Джелал — смотритель сокровищницы эмира Басры. По моей просьбе он вынес нужный трактат о лунных затмениях и, да, рассчитывал на большее, чем простая благодарность. Но ты всерьёз думаешь, что я — совсем дура?!

Прежде чем Синдбад успел ответить, девушка толкнула его в грудь, не сильно, но ощутимо, чтобы мужчина прочувствовал её возмущение, если уж словами его не получалось убедить.

С лица мужчины ушло выражение самоуверенной силы, как если бы обвинитель вдруг осознал, что обвиняемая завела расследование в тупик. Синдбад зацепился за последний, едва ли не смешной довод — мнение их пернатого друга, который встрепенулся на облюбованной им перекладине, как только догадки капитана стали рушиться под натиском логичных возражений девушки.

— Но Дермотт не зря же привёл меня к тебе? Пусть ты — не беременна, но зелье всё равно имеет побочные действия для твоего здоровья.

Как бы ей хотелось, чтобы Синдбад просто принял её ответ и не стал копаться в её мотивах, но ведьма знала, что он был из тех, кто не отступает на полпути.

— С помощью зелья я хочу вернуть нашего Учителя, — сдалась Мэйв.

— Вернуть Дим-Дима? — переспросил капитан, будто сомневаясь, что правильно понял.

— В одной из книг, что принёс Джелал, описан способ встретиться с человеком, путешествующим по ту сторону Врат. Я прочитала всё упоминания об этой магии, и речь идёт не о пути в загробный мир, а, скорее всего, о портале в мир странных существ.

— Мир тёмных тварей. — уточнил Синдбад, не задумавшись, откуда у него такое знание.

— О, Учитель рассказывал тебе о них! — радостно воскликнула Мэйв. — Тогда ты понимаешь, почему я предположила, что демон мог отправить Дим-Дима в свой мир. Оттуда человеку, даже магу, просто так не выбраться, необходимо заплатить дань Стражнице Врат-Хадисе. Поэтому весточки, которые мы якобы получали от Учителя, при проверке оказываются происками наших врагов.

Её пояснение ошеломило его, потому что вполне могло сойти за правду. Тогда, какого Скретча, эта женщина, будто больше некому, будто она — одна в команде, или совсем не надеется на него, рискует собой ради выполнения его долга ученика?

— Я обещал, что найду Дим-Дима и, если понадобиться, посвящу поиску годы. Тебе не было нужды изводить себя голодовками и травиться зельями. — произнёс Синдбад с отчаянием в голосе.

— Заклинания требуют жертв, если ты этого не знал, Синдбад. — она пожала плечами, словно её поступки были чем-то вполне естественным. — Я понимаю цену магии и готова её заплатить ради встречи с Дим-Димом.

— Запрещаю тебе. — повысил голос Синдбад. — Пока Учитель отсутствует, ты остаёшься под моей ответственностью.

— Не много ли ты на себя берешь, капитан? — фыркнула Мэйв.

Вдруг тёмное покрывало, накрывшее ночное светило, на ее глазах порвалось. Прежде чем невидимая рука уберёт с неба кровавые клочья и возвратит миру серебристое сияние обновившейся луны, ведьме необходимо выпить зелье, созданное ею под светом одиноких звёзд, произнести заклятие на древнем языке гариев, или же забыть о возвращении Дим-Дима, быть может, навсегда.

Мэйв не успела начать ритуал.

Приветственные слова для Хадисы — «Раса Хадасара!» — так и не прозвучали, потому как капитан, бросившись вперёд… обнял её. Крепко и настойчиво мужчина сжимал девушку в объятиях, зарывшись лицом в рыжие волосы, и шептал сокровенную просьбу — не отталкивай меня, только не отталкивай меня, пока весь остальной мир катиться вслед за луной.

Как же он ругался на виновников этих событий — Вечных, что велели подходящему полному затмению случится именно на их веку, на дурака-басрийца, который беспечно показал гарийскую книжку безрассудной девчонке, на торговку травами, которая в упор не разглядела в покупательнице сильную ведьму, приняв её за жертву мужских развлечений.

Но больше всего, капитан ругался на себя самого, ведь желание удержать её рядом любой ценой, было сильнее, чем вина перед Учителем. После сомнений, заблуждений, выяснений, планов и запретов, которые этой ночью он откровенно выложил Мэйв, Синдбад чувствовал себя гораздо более смущённым и уязвимым, чем когда стоял перед ней без одежды.

Теперь он не представлял, как взглянет Мэйв в глаза, как объяснится с ней, когда луна вернётся…