По ту сторону Хэйхэ (джен)

Примечания:

Не торопитесь лезть в публичную бету и исправлять ошибки в речи нового героя — все сделано намеренно, он реально говорит так странно.

Любой, кто бросил бы взгляд на Неистовую Пятерку, мог сразу и безошибочно определить — уж эти звери точно занимались боевыми искусствами. Вытянутые, жилистые тела с прочным камнем мускулов под ним. Ни грамма лишнего жира — даже мастер Слон, которому жир полагался по видовой принадлежности, все равно был горой мышц.

На их фоне Хонг Се выглядел как сын чиновника, который пришел в школу боевых искусств на экскурсию. Утонченный, красивый, с тонкими чертами морды и изящным изгибом тела — и никто даже не мог предположить, что лис был отпрыском крестьян, всю жизнь проведших в тяжелом труде на лессовых полях в провинции Гуаньдунь.

Поведение лиса в какой-то степени соотносилось с его внешним видом. Тренировки в Зале Героев Хонг Се всегда воспринимал не как нечто вдохновляющее, служащее развитию навыков, тела и духа, а как неприятную неизбежность, плату, которую он был вынужден вносить за возможность научиться управлять ци.

Отношение лиса к тренировкам сперва вызывало злость у его соратников по Нефритовому Дворцу, и на начальных этапах они вымещали все свое негодование на Хонг Се, нанося удары в полную силу и даже не стремясь как-то смягчить свои касания. Для Неистовой Пятерки Хонг Се был совершенно бездарным воином, который не только не стремился учиться тому, что осваивали остальные воины, но еще и как будто поступавшим так нарочно. Со временем, конечно, когда ненависть сменилась принятием личности и устремлений Хонг Се, но в целом лис, как и прежде, относился к занятиям довольно прохладно. Сами приемы новичок разучивал, и даже запоминал их намного лучше, чем остальные воины, но зачастую все его знания так и оставались мертвым грузом, который не покидал пределы его головы и не находил путь к лапам.

Любого другого воина давно бы уже выгнали из Нефритового Дворца — как в свое время поступили с Тао Таем, однако из раза в раз Угвэй допускал вопиюще халатное отношение своего ученика к тренировкам, и порой лишь его мудрое слово спасало Хонг Се от того, чтобы Неистовая Пятерка, вконец не потеряв терпение, не пошла наперекор слову своего учителя и не выкинула лиса самолично из Нефритового Дворца.

Черепаха каждый день видел в Хонг Се то, чего увидеть остальным ученикам было не дано. Тренировки у мастера Угвэя были серьезными, и Неистовая Пятерка училась не только сильным ударам и ловким движениям, но и умению владеть ци, чтобы наносить особо мощные удары, способные парализовать соперника, замедлить его или иным способом повернуть бой в свою пользу. И именно на этих занятиях раскрывался талант лиса, связанный с его умением управлять ци. Пусть ему и не было дано раскрошить огромный камень одним поставленным ударом, но в иных ци-воздействиях, где требовалось точное скоординированное движение лап и пальцев, Хонг Се был не хуже — а порой даже и лучше остальных. Играючи он парализовывал своих соратников во время тренировок, воздействуя на точки ци на теле, заставлял их лишаться сознания и творил прочие вещи, заставляя Неистовую Пятерку забывать, что совсем недавно они мечтали выгнать Хонг Се из Нефритового Дворца.

Впрочем, даже такие знания не делали Хонг Се счастливым. Хотя он всегда отличался спокойствием и легкой улыбкой — лишь немного проигрывая в этом самому мастеру Угвэю — внутри лис был глубоко несчастен. Внешне безразлично снося удары, побои и неудачи в тренировочном зале, Хонг Се втайне мечтал быть с Неистовой Пятеркой на равных, быть столь же сильным и умелым, как они — но увы, как он ни старался, его лапы не крепли, мышцы не укреплялись, а удары не становились опаснее. Именно это и стало причиной, почему лис стремился искать иные способы управления ци — те, что не были связаны с боем. Про себя Хонг Се решил, что если уж ему не давно быть равным соратникам в физическом бою — ему следовало стать лучшим в чем-то ином, и за счет этого компенсировать свои недостатки.

* * *

Очередная тренировка была в разгаре, когда вдруг Шифу, готовый нанести очередной удар по манекену замер, а его уши мгновенно развернулись в сторону двери. Маленький воин славился своим острым слухом среди всех обитателей Нефритового Дворца, самым чутким, и Шифу произнес:

— У ворот Нефритового Дворца стоит незнакомец. Крупный и тяжелый.

Подняв лапу вверх, Угвэй прервал тренировку и направился к дверям тренировочного зала, опираясь на посох:

— Посмотрим, кого привела Вселенная в час неурочный.

Стоило всем покинуть Нефритовый Дворец и оказаться на площади перед их домом, как их взору предстал воистину поразительный зверь, очень крупная и мощная рысь с невероятно пушистой шерстью в запыленной серой рубахе и черных штанах. Гость пришел в прямом смысле босиком — его когтистые пальцы попирали землю, оставляя после себя влажные следы подушечек.

В обычных условиях самым высоким и тяжелым воином в Долине Мира был мастер Слон, но казалось, что незнакомец мог посоперничать размерами даже с мастером Угвэем — настолько он был высок и мощен. За пояс у рыси был заткнут небольшой топорик с длинной ручкой, а за спиной угадывался колчан со стрелами и разряженный деревянный лук со снятой тетивой.

Суровые зеленые глаза с поволокой окинули взглядом воинов, готовых дать отпор вооруженному посетителю, однако вместо того, чтобы напасть, рысь обратился к обитателям Нефритового Дворца на довольно плохом китайском:

— Ваша дом высоко, долго идти, много ступени, — еще раз наскоро оглядев Неистовую Пятерку, Угвэя и Хонг Се, гость продолжил. — Моя звать Лу. Моя плохо говорить байхуа, но моя понимать ваша. Черепаха, твоя тут есть самый главный? Твоя иметь палка.

От изумления воины молчали, и лишь Угвэй сделал несколько шагов вперед, остановившись в нескольких локтях от рыси:

— Я мастер Угвэй, наставник Нефритового Дворца и хранитель спокойствия Долины Мира. Откуда ты, Лу, кто ты и почему пришел ты к нам?

Лу махнул куда-то в сторону гор, пики которых возвышались на горизонте:

— Моя прийти далеко, другой берег Хэйхэ. Моя жить далекая северная страна, та сторона река. Там много снег, лес. Моя… — Лу замялся, словно подбирая слова или вспоминая, как на явно неродном китайском будет то, что он собирался произнести. — Охотник. Я жить далекий северный лес. Моя народ звать этот лес «тайга».

Угвэй мягко улыбнулся:

— Приветствую тебя, Лу. Слышал я о зверях с того берега Хэйхэ, из страны снегов больших и лесов густых. Имена ваши длиннее обычно — стало бы, назвался ты именем коротким, чтобы проще было нам называть тебя. А если не секрет, то как имя твое полное?

Рысь фыркнул, пригладив пушистую шерсть на морде, но все же ответил:

— Лукьян. Но ваша жители не произносить правильно, поэтому моя звать Лу.

— Так что же привело тебя из земли далекой в обитель нашу?

Помолчав несколько секунд, Лу начал рассказ:

— Моя… неправильный. Моя вырасти деревня тайга. Когда моя стать взрослый, уйти лес, стать охотник. Моя жить там много времени, познать животные, как звери лес жить. Моя жить как лесной зверь, строить маленький дом тайга, добывать еда, шить одежда, выживать. Однажды моя встретить странный зверь, тигр, что прийти та сторона Хэйхэ. Весь оранжевый одежды, тихий, молчаливый. Его владеть странный сила, который его назвать «ци». Моя хотеть остановить его, но странный зверь остановить моя, даже не касаться. Его проверить моя и говорить, что моя не владеть какой-то Инь-Ян. Странный зверь сказать, что моя должен перейти Хэйхэ и добраться Долина Мира, где моя должен найти мастер Угвэй. Вот так моя оказаться здесь.

Мастер Угвэй задумчиво подошел к Лу, опираясь на посох:

— Если верно описание твое, Лу, то столкнулся ты с мастером Чжу Чи, знатоком великим управления ци. И если сказал он тебе прийти сюда — значит, посчитал важным это. Говоришь ты, что нет у тебя знака Инь-Ян? Проверить бы тебя надобно, Лу.

Угвэй поднял посох, но тут рысь выхватил топор с пояса и угрожающе поднял, готовый защищаться. Неистовая Пятерка тоже встала в боевую позу, видя, что незнакомец угрожает их мастеру. Лу произнес хмурым и твердым голосом:

— Тот странный зверь проверять моя, и моя быть неприятно. Моя не позволить делать неприятно снова. Возможно, ваши есть великий воин, но моя прожить долго тайга и сражаться дикий зверь, яростный и безжалостный.

Угвэй ничуть не испугался:

— Понимаю тебя, Лу, страшно тебе. Но если сказал мастер Чжу Чи, что помочь я тебе смогу — то и довериться тебе мне придется. А я постараюсь, чем смогу, чтобы больно не было тебе.

Подумав, Лу с сомнением вернул топор обратно за пояс, после чего опустил ворот рубахи, показывая всем четыре длинных шрама чуть ниже шеи:

— Следы оставить большой дикий тигр, который быть почти как твоя большой, черепаха. И моя его убить. Если моя посчитать твоя опасный — моя нападать на тебя сразу.

Не произнеся больше ни слова, Угвэй сделал несколько пасов своим ореховым поясом, заставив воздух вокруг Лу колебаться, пока тот не стал более плотным и осязаемым. В тот момент наставник Нефритового Дворца применял особую технику определения ци, которая носила название «Взгляд топазового волка». Она помогала определить внутреннюю природу объекта и выстроить рисунок силы, чтобы сделать его видимым для окружающих.

Но сколь ни двигал Угвэй посохом, рисунок Инь-Ян над Лу не складывался. Опустив лапы, наставник наконец изрек:

— Действительно прав был Чжу Чи, нет у тебя рисунка Инь-Ян. Что же, можешь ты остаться в доме нашем, я даю разрешение тебе как наставник.

Угвэй сделал легкий поклон Лу, однако тот остался недвижимым, все так же держа спину ровно, не пытаясь согнуться ни на йоту. Наступила неловкая пауза, и гость объяснил свое поведение:

— Моя жить лес, и лес нет главный или император. Лес не знать подчинение и власть. Каждый существовать равный, каждый хозяин сам. Моя не склонять голова перед твоя, твоя не кланяться моя.

Пошевелив губами, Угвэй кивнул:

— Да будет так, гость с севера. Что-то еще?

Рысь показал лапой за спину, в сторону долины:

— Первая ночь новое место я всегда проводить лес, моя так привычнее. Завтра моя вернуться ваша дом — и там ваша поступать как считаться правильный.

Не произнося больше ни слова, Лу развернулся на месте и начал спускаться в Долину Мира. В тишине раздался голос Фен Хуан:

— И вы позволите этому наглецу, который вас не уважает, остаться во Дворце?

Угвэй вернулся к своим ученикам, стуча посохом по плитам:

— Уважение, неуважение. Другой этот зверь, с устремлениями иными. Знал я когда-то Чжу Чи, и если говорит он, что должен помочь я — значит, так тому и быть. Мне не требуется тешить тщеславие свое и требовать обращения к себе как к мастеру. Идите в зал, ученики мои, и продолжим тренировку нашу.