Глава Авроров в своем 15-летнем теле. (гет)

Триумф в зале суда был мгновенным, но пустым. Эйфория победы? Гарри не знал этого чувства уже давно. Было лишь холодное удовлетворение от успешно проведенной операции и осознание, что настоящая работа только начинается. Власть Лорда Блэка, тяжелая и чужая, лежала на его плечах как мокрый плащ — обязывая, а не грея. Он вышел из Визенгамота не героем, а новой, непредсказуемой силой, оставив за спиной гул растерянного зала, багровеющего Фаджа и Дамблдора с его непроницаемым взглядом.

Рипрок и гоблины шли рядом, их острые лица выражали профессиональное удовлетворение. "Лорд Блэк," — скрипуче произнес Рипрок, когда они миновали шумные коридоры и вышли в более тихий атриум. — "Банк приветствует нового главу древнего Дома. Ваши счета и архивы ждут аудита и активации прав доступа."

"Архивы, Рипрок," — отрезал Гарри, не сбавляя шага. Его голос звучал ровно, но в нем чувствовалась стальная хватка. — "Мне нужен немедленный и полный доступ ко всем архивам Дома Блэков. Особенно к юридическим документам, переписке и материалам судебных дел, связанных с членами семьи за последние двадцать лет. Начать с дела Сириуса Блэка, 1981 год."

Глаза гоблина блеснули. "Оперативно. В Блэкмуре уже готовятся к вашему визиту. Ключ?"

Гарри ощутил легкое покалывание в ладони, где была сделана капля крови. На внутренней стороне запястья проступил едва заметный черный знак — стилизованная звезда и череп, печать Дома Блэков. "Ключ со мной. Когда?"

"Сейчас, если желаете. Порталы из Банка в фамильные хранилища активны."

"Сейчас." У Гарри не было времени на раскачку. Каждая минута в этой полу свободе калечила Сириуса. Амбиции Фаджа и Амбридж были лишь приглушены, не уничтожены. И где-то там, в тени, шевелился Тот-Кого-Нельзя-Называть.

Портал из Гринготтса выбросил их не в ожидаемый особняк, а в нечто среднее между собором и сейфом. Блэкмур. Хранилище знаний и артефактов Дома Блэков, вырубленное в скальной породе под Лондоном. Воздух был сухим, холодным и пахнущим старым пергаментом, пылью веков и… чем-то металлическим, озоном древних защитных чар. Бесконечные ряды полок, уходящие в темноту, уставленные свитками, фолиантами в драконьей коже, хрустальными шарами и предметами, назначение которых Гарри мог лишь смутно догадываться. Стражники-големы, сложенные из черного камня с мерцающими рубиновыми глазами, стояли недвижимо у проходов.

Гарри почувствовал, как печать на запястье вспыхнула теплом. Големы склонили головы. Рипрок жестом пригласил к центральному подиуму, где лежала огромная книга в черном окладе — Книга Дома.

"Приложите руку с печатью к обложке, Лорд Блэк," — проинструктировал гоблин.

Гарри сделал это. Книга вспыхнула багровым светом, страницы сами собой залистались, испуская тихий шелест, похожий на вздохи. Руны на обложке засветились. Он ощутил прилив информации — не слов, а знания о структуре архива, о разделах, о том, где и что искать. Это было странно и мощно.

"Дело Сириуса Ориона Блэка," — мысленно скомандовал он Книге.

Страницы остановились. Из глубины архива, сопровождаемый тихим гулом, к подиуму подплыл тяжелый ларец, покрытый пылью и защитными рунами. Руны погасли при приближении Гарри. Внутри лежали папки с документами.

Гарри погрузился в работу с холодной яростью следователя, раскрывающего давнее преступление. Его опыт Аврора направлял его:1. Свидетели под Вертисерумом: Нашел стенограммы допросов соседей по Годриковой Впадине, проигнорированные Краучем. Старушка миссис Фигг (да, та самая!) четко описала "маленького, нервного человечка с отсутствующим пальцем" (Петигрю), суетившегося на месте взрыва до прибытия Сириуса. Другой маггл видел, как "тот длинноволосый парень" (Сириус) прибежал после взрыва с криком отчаяния.2. Отчеты о следах магии: Экспертиза, заказанная самим Блэком (возможно, через адвоката, но потом похороненная). Остатки мощного Взрывного заклинания, не характерного для Сириуса, и… следы трансфигурации высшего уровня — анимагической! — рядом с местом взрыва. Крошечный клочок шерсти крысы.3. Нарушения процедуры: Приказ Крауча-старшего о немедленном заключении Сириуса в Азкабан без суда, подписанный в состоянии явной паники и ярости. Отсутствие адвоката. Отказ в проведении полной экспертизы. Приказ о применении Дементоров для "усмирения" до вынесения приговора.4. Ключевая находка: Личный дневник самого Бартемиуса Крауча-старшего. Записи, сделанные под действием сильного успокоительного зелья (Крауч страдал бессонницей после исчезновения сына). Нечеткие, эмоциональные строчки: "...Петтигрю... донос... должен был схватить его... но взрыв... все улики против Сириуса Блэка... Слишком поздно... Позор для Министерства если узнают правду... Должен замять... Ради порядка..."

"Идеально," — прошептал Гарри, собирая копии самых убийственных документов с помощью гоблиновских артефактов для тиражирования. Цепочка была неразрывна. Фальсификация. Сокрытие улик. Нарушение всех мыслимых норм. Сириус был чист.

Крауч сломался, — констатировал его разум. — После потери сына он помешался на контроле. Петигрю сбежал, и Крауч предпочел сломать невиновного, чем признать свою ошибку и падение Министерства в глазах общественности. Цинично. Подло. Типично.

Особняк Блэков на Гриммо-плейс 12 встретил их ледяным сквозняком и своеобразным гостеприимством в виде истошнго вопля:"МЕРЗАВЕЦ! ПОДДЕЛЬНЫЙ ЛОРД! ОСКВЕРНИТЕЛЬ РОДА! ИСЧЕЗНИ С МОЕГО ПОРТРЕТА!"Вальбурга Блэк в своем пыльном портрете у входной двери буквально пылала яростью, тряся кулаками. "Кровь грязнокровки и выскочки Поттера! Где мой Сириус?! Где Белла?!"Гарри остановился, его зеленые глаза холодно встретились с безумным взглядом портрета. Печать на запястье снова вспыхнула."Заткнись, Вальбурга," — произнес он тихо, но с такой ледяной властью, что старуха на портрете буквально подавилась собственным криком. — "Я — Лорд Блэк по крови и праву. Сириус будет свободен. Беллатрикс... мы увидим. А ты будешь молчать, или я найду способ заклеить этот портрет навсегда. Понятно?"Вальбурга зашипела, но отползла вглубь картины, бормоча проклятия, но уже тихо. Печать Лорда работала даже против фамильного безумия.

Особняк был мрачным, пыльным, наполненным зловещими тенями и шелестящими шторами, скрывавшими другие портреты. Гарри почувствовал, как темная магия места пытается давить на него, но печать Лорда создавала вокруг него незримый щит. Он прошел в кабинет, который, по Книге Дома, был рабочим кабинетом последних Лордов. Пахло плесенью, пылью и старым зельем.

Он не отдыхал. Он составил юридически безупречное ходатайство о немедленном пересмотре дела Сириуса Блэка на основании вновь открывшихся обстоятельств — фабрикации дела Бартемиусом Краучем-старшим. К ходатайству прилагались копии всех добытых доказательств. Отправил его в Визенгамот и лично Амелии Боунс через гоблинского скорохода — с пометкой "Чрезвычайная Срочность. От Лорда Блэк".

Новое заседание Визенгамота было назначено на следующий день. Атмосфера была гнетущей. Те же судьи, но теперь они смотрели на Гарри не как на наглого подростка, а как на Лорда Блэк — фигуру опасную и непредсказуемую. Он сидел не на жалком стульчике обвиняемого, а в ложе Пэров, отведенной Дому Блэков. Его мантии Лорда еще не было (ее нужно было заказывать), но его поза и взгляд говорили сами за себя. Рядом с ним, в тени, сидел Рипрок как официальный представитель Гринготтса, что добавляло веса.

Фадж выглядел больным. Амбридж отсутствовала — "внезапно заболела". Дамблдор наблюдал с каменным лицом. Амелия Боунс вела заседание. Ее лицо, сегодня строгое, было сосредоточенным, профессиональным. Она внимательно изучила предоставленные Гарри документы. Ее взгляд, когда он скользнул по дневниковым записям Крауча, стал жестким.

"Представленные доказательства," — заявила Боунс, ее голос резал тишину, — "являются шокирующими и, при условии их подлинности, не оставляют сомнений в грубейшей судебной ошибке и злоупотреблении властью со стороны покойного Бартемиуса Крауча-старшего. Свидетельские показания, игнорированные следствием, отчеты о следах магии, прямо указывающие на другого подозреваемого, и, главное, собственные признания господина Крауча в фальсификации дела ради сокрытия своей ошибки... Всё это требует немедленной отмены приговора Сириусу Блэку."

Гарри не стал выступать. Его документы говорили за него. Он видел, как судьи переглядывались, как Фадж ерзал, как Дамблдор закрыл глаза на мгновение — то ли от усталости, то ли от облегчения. Боунс была неумолима.

Голосование было почти единогласным. Оправдательный приговор. Немедленное освобождение. Реабилитация. Восстановление в правах.

Освобождение. Сириуса ввели прямо в зал Визенгамота под усиленной охраной (больше для его же защиты от возможных покушений разъяренных Фаджа или Пожирателей). Он был тенью человека. Изможденный, с впалыми щеками, седеющими спутанными волосами и огромными, лихорадочно блестящими глазами, полными недоверия и дикой надежды. На нем висели вещи не самого последнего тренда.

Когда Боунс зачитала приговор, его колени подкосились. Охранники едва удержали его. Он уставился на председательствующую, потом его взгляд метнулся по залу, ища... и нашел. Гарри, сидящего в ложе Пэров.

"Гарри...?" — его голос был хриплым шепотом, едва слышным. Потом громче, срывающимся: "ГАРРИ!"

Гарри встал и спустился с подиума ложи. Он подошел к Сириусу, игнорируя охранников. Вид крестного, практически сломленного несправедливостью, вызвал в нем не слезы (слез у Аврора не осталось), а холодную, всепоглощающую ярость. Но он взял себя в руки. Сириусу нужна была не ярость, а опора.

"Я здесь, Сириус," — сказал он тихо, но так, чтобы слышал весь зал. Он взял руку Сириуса, сжав ее в крепком рукопожатии. — "Ты свободен. Домой."

Сириус смотрел на него, и постепенно неверие от такой быстрой победы, сменялось довольной ухмылкой. Он притянул Гарри, сжав его в медвежьих объятиях. Гарри стоял неподвижно, слегка похлопывая Сириуса по спине, его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах, обращенных к Амелии Боунс, читалось: "Это лишь верхушка."

Боунс нахмурилась и отвела взгляд, ее строгие губы сжались. Она подошла позже."Мистер Блэк... Сириус," — сказала она, и в ее обычно холодном голосе прозвучала тень сочувствия. — "От имени Департамента Магического Правопорядка приношу глубочайшие извинения за чудовищную несправедливость, совершенную в отношении вас. Вы полностью реабилитированы. Ваши права восстановлены. Министерство окажет всю необходимую помощь для вашего восстановления..."

Сириус оторвался от Гарри. Его глаза сверкнули старой, знакомой дерзостью, смешанной с обидой. "Помощь? Помочь вы можете, мадам Боунс, утопив Фаджа и эту розовую жабу Амбридж в самом грязном котле вашего отдела! И... спасибо," — он добавил неожиданно тихо. — "За справедливость. Редкая птица в этих стенах."

Амелия Боунс слегка покраснела — едва заметный румянец на ее обычно безупречно бледных щеках. "Я лишь исполнила свой долг, мистер Блэк. И... пожалуйста, воздержитесь от публичных призывов к утоплению министров." Ее тон был сух, но в уголках губ дрогнуло что-то, почти похожее на улыбку. Она протянула ему сверток. "Ваши личные вещи, что были при аресте. Палочка, кольцо с печатью..."

Сириус взял сверток дрожащими руками, как драгоценность. Его палочка! Он судорожно сжал ее. "Спасибо," — повторил он, глядя ей прямо в глаза. Его взгляд был уже не диким, а... заинтересованным. Живым. Улыбка рассекла его лицо практически надвое. "Выглядите вы... куда приятнее, чем большинство министерских чинуш, мадам Боунс."

Амелия откашлялась, румянец стал чуть ярче. "Мистер Блэк, вы только что сбросили цепи Азкабана, так сказать. Вам нужен отдых и лечение, а не... комплименты." Она повернулась к Гарри, возвращаясь в профессиональное русло. "Лорд Блэк, с вами будут согласованы вопросы реституции и компенсации мистеру Блэку. А пока... позвольте предложить эскорт до места проживания?"

"Спасибо, мадам Боунс, но мы справимся," — вежливо, но твердо ответил Гарри. Он видел зарождающуюся искру в глазах Сириуса и легкое смущение Амелии, Мысленно он вздохнул. — Только бы он не начал заигрывать прямо сейчас.

Он взял Сириуса под руку. "Пойдем, Сириус. Домой. В Гриммо-плейс."

Портал из Министерства выбросил их прямо в мрачный холл особняка Блэков. Сириус остановился как вкопанный, оглядывая знакомые, ненавистные стены. "И снова это место…."

"Это твой дом, Сириус," — сказал Гарри, помогая ему пройти дальше от входной двери, где уже начинала шипеть Вальбурга. — "И мой. Теперь. Мы его очистим. Начнем с самого важного." Он подвел Сириуса к большому портрету над камином в гостиной. На нем была изображена гордая, строгая женщина с черными волосами и пронзительными глазами — Крестрелла Блэк. Она спала.

"Проснись," — приказал Гарри, и печать на его запястье вспыхнула.

Крестрелла открыла глаза. Ее взгляд упал сначала на Гарри, потом на Сириуса. В ее глазах мелькнуло презрение, затем шок, затем нечто нечитаемое."Сириус...? Мой... блудный внук?" — ее голос был ледяным. "И... кто этот выскочка?"

"Лорд Блэк" — Сириус выпрямился, в его голосе появилась тень былой дерзости, хоть и подкошенной. — "Гарри Поттер. Мой крестник. Который только что вытащил меня из-под веса Азкабана. Поприветствуй его."

Крестрелла уставилась на Гарри, на его печать. "Поттер? Мерзкая нечистая кровь! Ты отдал титул... этому?!" — она зашипела на Сириуса.

"Он заслужил его больше, чем я когда-либо," — хрипло ответил Сириус. — "И он вернул мне свободу. Так что заткнись, и будь любезна. Домом теперь правит он."

Гарри не стал ждать ее реакции. Он посмотрел на Сириуса, который внезапно побледнел и закачался. "Тебе нужен отдых, здоровое питание и сон." Он повел его к лестнице, оставив негодующую Крестреллу на портрете.

Устроив Сириуса в самой опрятной спальне на втором этаже (не без помощи нервного Добби, которого Гарни резко вызвал щелчком пальцев и властью Лорда над домашним эльфом рода), Гарри спустился в кабинет. Он стоял у окна, глядя на мрачную улицу Гриммо-плейс. Первая часть плана выполнена. Сириус свободен. Дом Блэков начал просыпаться. Но это был лишь первый шаг.

Он достал из кармана маленький, холодный предмет — гоблинский передатчик. Нажал руну. Через несколько секунд в кабинете материализовался Рипрок.

"Лорд Блэк?"

"Рипрок. Мне нужен доступ к заключенным Дома Блэк в Азкабане. Одна конкретная особа. Оформите все необходимые разрешения. Я навещу ее завтра." Его голос не дрогнул.

Глаза гоблина блеснули пониманием. "Беллатрикс Лестрейндж. Опасное предприятие, Лорд Блэк."

"Опасное время, Рипрок," — ответил Гарри, его взгляд был устремлен в темноту за окном. — "И нам нужны опасные союзники. Или опасное оружие. Оформите разрешения." Он повернулся, его силуэт на фоне окна был резким и бескомпромиссным. Лорд Блэк вышел на тропу войны. И первой его мишенью была не внешняя угроза, а самая темная из его же рода. Мысль о предстоящем визите в Азкабан снова вызвала не страх, а леденящий азарт и странную, магнетическую тягу. Завтра.

Всем доброго дня, вечера, ночи…как скажете)Я только пишу, чтобы предупредить, я знакома с фандомом по Гарри Поттеру только в его английской версии на fanfiction.netСоответственно, уже привыкла видеть имена героев такими, какие они в той версии. Я совершенно не против русификации имён, просто прошу принять, что Беллатриса Лестрейндж будет Беллатрикс. Про мадам Боунс — не уверена вообще, как ее называют на нашем сайте, но не суть. В целом не придирайтесь к именам, если там нет критической ошибки.И да, иногда вношу исправления через телефон, а там, сами понимаете, автозамена. Поэтому, если где-то, что-то появляется такое, что не стыкуется с предложением в целом — пожалуйста пишите. Только укажите главу с ошибкой. Спасибо.И приятного чтения