Власть Лекаря: Под тенью недуга (гет)

Анис выпорхнула из медпункта, словно потревоженная птица. Запах лекарств и едкой дезинфекции преследовал её, въелся в белоснежный халат, что трепетал за спиной подобием крыльев разгневанного ангела. Лицо пылало румянцем возмущения и неприкрытого беспокойства.

Стремительно неслась она по коридорам Алфеи, где солнечные лучи, проникая сквозь высокие арочные окна, выплясывали причудливые тени на древних каменных стенах. Курс — прямиком в кабинет Фарагонды. Глухое чувство тревоги, взращённое нерадивостью Палладиума, требовало немедленного выхода.

"Каким же олухом нужно быть, чтобы так беспечно относиться к собственному здоровью? Пренебрегать сном, игнорировать первые признаки недуга. Конечно, исследование — превыше всего, но это же верх легкомыслия, безответственности, возмутительного эгоизма! Неужели не понимает? Я могу не успеть, и тогда… тогда…"

Анис украдкой смахнула слезы, предательски навернувшиеся на глаза от страха и ощущения беспомощности. Палладиум был для неё не просто коллегой, он был чем-то… большим.

У двери кабинета она глубоко вдохнула, собирая остатки самообладания, чтобы голос не дрожал. Сердце бешено колотилось, выдавая её смятение. Лёгкий стук.

— Войдите, — прозвучал мягкий, но властный голос директрисы.

Анис переступила порог. Кабинет Фарагонды утопал в теплом, золотистом свете, льющемся из огромного окна, распахнутого навстречу цветущему саду. В воздухе витал пьянящий аромат старых книг, расставленных на полках. Директриса восседала за своим необъятным столом, заваленным книгами и свитками, хранящими отпечаток её мудрости и бесценных знаний. Она одарила медсестру приветливой улыбкой.

— Анис, здравствуй. Что привело тебя ко мне?

— Добрый день, директриса Фарагонда, — ответила Анис, слегка склонив голову в знак почтения. В голосе звучала учтивость, но за маской вежливости скрывалось глубокое, невысказанное беспокойство. — Я хотела бы поговорить с вами… о профессоре Палладиуме.

Тень тревоги скользнула по лицу Фарагонды, на миг омрачив её взгляд, но она тут же пригласила Анис присесть на стул напротив стола.

— Конечно, присаживайся. Может, выпьем чаю? У меня тут прекрасный травяной сбор.

Анис не стала отказываться. Ей жизненно необходимо было хоть немного успокоиться. Пока Фарагонда хлопотала над заваркой, наполняя кабинет тихим звоном фарфоровых чашек, Анис пыталась собраться с мыслями.

— Благодарю вас, директриса, — произнесла она, принимая чашку. Пальцы слегка подрагивали, выдавая её внутреннее напряжение. — Чай сейчас очень кстати.

Она сделала глоток. Напиток обжёг горло приятным теплом и наполнил душу нежным ароматом, но тревога внутри не утихала. Взгляд её был прикован к кружащимся в чашке травинкам, словно там, на дне, она надеялась отыскать ответы на мучившие её вопросы.

— Видите ли, директриса, я крайне обеспокоена состоянием Палладиума. Его халатное отношение к собственному здоровью переходит все границы!

Фарагонда внимательно слушала, слегка приподняв бровь в немом вопросе. В её взгляде читалось явное любопытство и лёгкое удивление.

— Неужели всё настолько серьёзно, Анис? Палладиум, конечно, не всегда отличался благоразумием, но…

— Благоразумием?! — не сдержалась Анис, и её голос дрогнул от внутреннего возмущения. — Да он рискует собственной жизнью! Я места себе не нахожу от волнения, а он раз за разом подвергает себя опасности!

Фарагонда чуть заметно улыбнулась, и в её улыбке сквозило одновременно понимание и легкая ирония.

— Анис, я ценю твою заботу о коллеге, но мне кажется, ты несколько преувеличиваешь.

— Преувеличиваю?! — Анис поставила чашку на стол с такой силой, что чай плеснул через край, оставив тёмное пятно на отполированной поверхности. — Позвольте мне привести примеры! Несколько дней ходил на работу с ужасным кашлем! Работал до тех пор, пока просто не свалился с ног! Как следствие — ослабленный иммунитет и, в итоге, пневмония! А до этого он трое суток не смыкал глаз, копаясь в каком-то пыльном манускрипте! Разве это нормально?! Он совершенно не думает о себе!

Фарагонда терпеливо выслушала гневную тираду Анис, и на её лице появилась задумчивая улыбка. Она словно взвешивала каждое слово, пытаясь постичь всю глубину чувств, обуревавших медсестру.

— Я понимаю твою тревогу, Анис. Ты права, Палладиуму следовало бы быть более внимательным к себе. Я непременно с ним поговорю. Обещаю.

Анис облегчённо вздохнула. На её лице появилась робкая улыбка. Хоть кто-то разделяет её переживания!

— Благодарю вас, директриса. Я просто не знаю, что мне делать. Я лечу его, а он, кажется, нарочно делает всё, чтобы заболеть ещё сильнее!

Фарагонда откинулась на спинку кресла и посмотрела на Анис с лукавой усмешкой. В её глазах заплясали озорные искорки.

— Знаешь, Анис, я, пожалуй, могу закрыть глаза даже на некоторые… методы лечения. В конце концов, иногда строгие меры оказываются весьма действенными. И если ты полагаешь, что хорошая взбучка поможет Палладиуму задуматься о своём здоровье… я, пожалуй, не стану возражать.

Лицо Анис залилось краской смущения. Она почувствовала, как щёки вспыхнули огнём от неожиданности и неловкости. Она никак не ожидала услышать подобное от Фарагонды!

— Д-директриса! Что вы такое говорите?! Я… я всего лишь хотела, чтобы он начал заботиться о себе!

— Я понимаю, Анис, — с улыбкой произнесла Фарагонда. — Просто помни, что иногда необходимо проявить твёрдость. Особенно с такими упрямцами, как Палладиум.

Анис не знала, что и думать. С одной стороны, она была рада, что Фарагонда понимает её и готова поддержать. С другой — мысль о телесных наказаниях… это было чересчур, хотя… ремень или розги, возможно, и не помешали бы! Слова директрисы посеяли в её душе зерно сомнения. В её глазах отражалась внутренняя борьба. Может быть, Палладиума действительно стоит немного приструнить?

Она поблагодарила Фарагонду за чай и добрый совет, вышла из кабинета, погружённая в раздумья. Лёгкий ветерок играл с её волосами, словно унося с собой часть её тревог.

Коридоры Алфеи встретили её тишиной и умиротворением. Студентки, спешившие на занятия, приветливо кивали головой. Мимо проплыла профессор Гризельда, окинув Анис строгим взглядом, но не задержалась. Медсестра машинально улыбалась в ответ, но мысли её были далеко. Фарагонда, конечно, мудрая женщина, но её намеки… Они смущали и интриговали одновременно. Может, директриса права и порка — это выход?