Величайшая древняя магия (гет)

— Себастьян!

Уверенность в том, что от души врежет боевому товарищу, когда наконец-то его найдёт, вмиг испарилась, стоило Шарлотте увидеть его.

Бросить взгляд на заострившиеся черты лица, на обветренные губы, отросшие каштановые волосы в невероятном беспорядке на голове, на запавшие глаза, такие родные и в то же время далёкие, в которых не было и намёка на былой задор, и даже показалось, что на долю секунды мелькнул... испуг? На непривычную льняную рубашку с закатанными рукавами, обнажающими мускулистые предплечья, на мелкие царапины и содранную кожу на покрытой мозолями ладони — свидетельства грубой работы.

Бросить взгляд и сорваться с места, врезаясь в него так, чтобы выбило дух, сжать в крепких объятиях до хруста, до жара, до боли, не давая отстраниться и уйти, пытаясь вложить в это объятие весь страх, переживания и тоску, масштабы которой она даже не осознавала до этой минуты.

Не отпущу.

И он понял. Тяжело выдохнул, обвил её руками и прижал к себе, уткнувшись в макушку.

Не сбегу.

— За счёт заведения, — нарушила молчание Сирона, поставив на стол две кружки со сливочным пивом, и продолжила не терпящим возражений тоном. — Сэллоу, выходной до завтра.

Шарлотта повернулась, чтобы поблагодарить хозяйку трактира, но та уже скрылась в подсобке.

Себастьян нехотя выпустил подругу из объятий и смущённо покачал руками туда-сюда, не зная, куда их деть.

— Сядем за наш столик? — предложила Шарлотта, подхватывая сливочное пиво и кивая на дальний угол у камина.

— Д... Да, конечно.

Себастьян как в тумане последовал за ней, стараясь не смотреть на столешницу, которую не сумел привести в порядок накануне. Насмешкою судьбы злополучное пятно расположилось именно на их столе.

Шарлотта привычно уселась на своё любимое место — с краю стола, поближе к потрескивающим поленьям. Себастьян напротив. Место в углу притягивало взгляд своей пустотой.

Там всегда сидел Оминис.

До того, как...

До того, как Себастьян всё испортил.

— За встречу! — Шарлотта легонько стукнула его кружку своей, вырывая из размышлений, и с довольной улыбкой пригубила напиток. — Ммм... Божественно. Как твоё лето?

Себастьян опешил. Он был уверен, что подруга немедленно устроит суровый допрос, и приготовился защищаться со всей колкостью и горечью, которые не сумеет смягчить даже сливочное пиво, а вместо этого она решила жизнерадостно обсудить летние каникулы?

И вместо того, чтобы расслабиться, парень неожиданно напрягся. Это было чертовски на неё не похоже.

Он уставился на свои руки, обнимающие кружку, и принялся рассказывать сливочному пиву.

— Я... Ты знаешь, всё не так плохо. С утра разношу заказы Пепина, у него изрядно прибавилось клиентов благодаря возможности дальней доставки. Раньше этим занималась ты, но в конце семестра вакансия освободилась, и я решил попробовать... — Себастьян смущённо улыбнулся. — Заодно отточить свой навык полёта, хочу попробоваться в команду на следующий год. Представляешь, Имельда набралась смелости отправить несколько сов Попечителям, и некоторых членов совета её пламенные речи убедили. Так что надежда на сезон есть.

— Ничего себе! — воскликнула Шарлотта с восторгом. — Неужели мне повезёт увидеть настоящий квиддич! На поле, а не на колдографиях! — она повернулась и запрокинула голову, разглядывая рамы с движущимися игроками за своей спиной.

Себастьян украдкой бросил взгляд на подругу и нахмурился, увидев новый шрам на её тонкой шее, начинающийся за ухом и уходящий вглубь воротника. Он знал, что во время битвы в глубине подземелий Хогвартса Шарлотта была серьёзно ранена. Знал, что она провела почти две недели в больнице Святого Мунго. Видел, как она вернулась. Видел, как осторожно перемещалась по замку, будто неуверенно чувствовала себя на ногах. Видел непривычно распущенные волосы вместо её любимого хвоста, так похожего на лисий.

Видел.

И не спросил.

Себастьян стиснул кружку и усилием воли заставил себя отвести взгляд. Не должен смотреть. Не должен надеяться.

Она никогда его не простит.

— А чем занят у Сироны? — выдернула его из мыслей Шарлотта. Она, не стесняясь, разглядывала друга, и он втайне позавидовал её возможности это делать.

— Уборка номеров и зала, поддержание порядка в кладовке, приём товара и так, по мелочи... Знаешь, летом такой наплыв гостей, что яблоку упасть негде, так что работы хватает. Бывает, что закрываемся только во втором часу...

Себастьян продолжил рассказывать кружке, а подруга задумчиво скользила взглядом по его лицу.

— Себастьян, — перебила она его. — Ты спишь?

— Что? — он озадаченно поднял голову и встретился с её прищуренными глазами.

— Ты спишь? — повторила она с нажимом. — Такое ощущение, что ты таскаешь ячмень для пива непосредственно в мешках под глазами.

— Я... — стушевался он и снова уткнулся глазами в кружку. — Если честно, не очень. Не всегда получается.

— Слишком много мыслей? — проницательно спросила Шарлотта.

— Да, — он поднял на неё удивлённые глаза. — Откуда ты знаешь?

Девушка невесело усмехнулась и подпёрла голову рукой, не отрывая взгляда от Себастьяна.

— У меня так же, — бесхитростно проговорила она. — Кружат, словно стая воронов, и тем ниже, чем ближе ночь. Стоит закрыть глаза, как они атакуют, налетают все вместе, раздирая голову на части, заставляя заново переживать кошмары. Врезаются клювами в подкорку, причиняют боль, и всё кричат, кричат... — Шарлотта сделала изрядный глоток пива и шумно поставила кружку обратно. — Кричат о том, как нужно было сделать. Кричат о том, как всё ужасно получилось. Кричат о том, как всё будет дальше, как темно впереди...

Себастьян слушал, затаив дыхание. Это было невероятно похоже на его демонов. С той лишь разницей, что его демоны не ждали ночного часа.

Они атаковали круглые сутки.

— Как ты... справляешься? — сглотнув, спросил он.

— Полёты, книги, Зелье сна без сновидений. Но ты знаешь, его часто употреблять нельзя. Нагоняю программу, оттачиваю навыки. Наконец-то мне стала поддаваться трансфигурация, — усмехнулась Шарлотта.

— Стая воронов боится превращения спичек в иголки? — усмехнулся Себастьян.

— Думаю, да, — серьёзно ответила она. — Такое простое занятие занимает мою бедную голову целиком, воронам просто невозможно пробиться.

Шарлотта выждала пару мгновений и прыснула. Себастьян подхватил её смех, чувствуя, как внутри разливается что-то тёплое и приятное. Как он соскучился по её шуткам!

— Ещё исследую побережье, — с улыбкой продолжила она, пока Себастьян жадно ловил маленькие искорки смеха, плескавшиеся в её глазах, — нахожу красивые места. Знаешь, здесь столько потрясающих видов! Хотя, что я говорю? Конечно, ты знаешь, ведь ты вырос в этих местах!

— На самом деле, я мало где бывал, — он с сожалением покачал головой. — У нас с Анной появились личные мётлы только на четвёртом курсе, и...

Себастьян замолчал и судорожно выдохнул, закрыв глаза. Только не сейчас!

В светлое воспоминание о первом полёте наперегонки с сестрой в лучах морского заката мгновенно ворвались демоны и пронзили его чёрной, тягучей и ядовитой мыслью о том, что он потерял Анну навсегда.

Она никогда не напишет.

Не придёт.

Он не знает, где она.

Ей нужна помощь, но она никогда не примет её от того, кто был братом, он больше никогда не...

Себастьян почувствовал, как на его подрагивающий от напряжения кулак легла мягкая ладонь.

— Она не связывалась с тобой, верно? — осторожно спросила Шарлотта, поглаживая его запястье большим пальцем.

Темнота отступала. Себастьян сделал несколько медленных вдохов и открыл глаза, но не смог заставить себя поднять взгляд на подругу.

— Нет.

— Ты не был в Фелдкрофте. — Она не спрашивала, а утверждала.

— Нет. Я не... — Себастьян вздохнул. — Я не смог, Шарлотта. Моей сестры там нет, а переступить порог пустого дома Соломона... Мне не хватило смелости.

— Тебе нужно побывать там, Себастьян. Я понимаю, что тебе страшно, — Шарлотта сжала его пальцы, и он посмотрел на неё. — Я буду рядом. Вместе мы всегда были храбрее, чем поодиночке. Помнишь?

Её губы тронула лёгкая улыбка, но глаза оставались серьёзными. Тёплая ладонь придавала уверенности, заставляя сердце биться чаще, и он сжал её пальцы в ответ.

— Хорошо. Давай сделаем это вместе.