Снайперы решают 99 % всех проблем / snipers solve 99% of all problems (джен)

Глава 11

Примечания:

(См. примечания в конце главы.)

Текст главы

— Мисс Грейнджер, — говорит Биарди, глядя, как Джонс обходит его и выходит за дверь. — Не могли бы вы сходить за Ремусом?

Умница оглядывается на Эда, потом на Берди, потом снова на Эда, прикусывает губу, кивает и уходит. — Эдвард, — приветствует его Берди. — Как дела?

— Чертовы асы, — коротко бросает Эд, поворачиваясь к столу, чтобы собрать все оборудование и убрать его в сумку вместе с блокнотом и таблицами. — Лучше и быть не могло.

— Насколько я понимаю, вчера у вас было что-то вроде приключения.

— О, так вот что произошло? Эд ставит рюкзак в угол, как можно дальше от любого тупого волшебника, который может случайно пнуть его, магически или как-то иначе. — А я-то думал, мы просто заблудились по пути на чаепитие.

— Полагаю, это тоже можно считать приключением, — говорит Биди примирительным тоном. Эд не может понять, намеренно ли он сходит с ума или просто так стар, что не может сдержать старческое слабоумие. — А. Вот и мы. — В дверях появляется Усач, а за ним — Пират и Лимон в коридоре. — Альбус, — здоровается Усач, взглянув на Эда, и, кажется, собирается сказать что-то ещё, но тут появляется Мустанг, за его спиной — Хьюз, а перед ними — Волосатик. Парень выглядит потрясённым при виде Бородача, но на его лице тут же появляется враждебное выражение. — Привет, Рой, и Мэйс, верно? — говорит Биарди, по всей видимости, не замечая предательского взгляда мальчишки, и закрывает за ними дверь, достаёт свою волшебную палочку и размахивает ею без особого эффекта. — Почему бы нам всем не присесть.

В итоге они рассаживаются по обе стороны обеденного стола: Хьюз и Эд — по обе стороны от Мустанга и Лемонса, а Пират — рядом с Биарди и Усачом. Волосатый медленно садится в углу рядом с Усачом, в основном на стороне, где нет волшебников, рядом с Хьюзом. Возможно, это потому, что ему нравится Усач, или потому, что Хьюз использует его в качестве свидетеля, или потому, что единственные другие варианты — это сесть рядом с Лемонсом или рядом с Эдом. Чувак, если Хьюз вытянул из парня историю о воскрешении, пока все отвлеклись на Эда, — что ж, это хорошо. Не то чтобы Хьюз не знал, как выведать всю историю, но он ещё и не алхимик, а Эд хочет услышать всё из первых уст.

Эд уже готов открыть рот, но Волосатик опережает его и решает начать собрание со своей повестки. «Почему я должен возвращаться к Дурслям?» — сразу же спрашивает он. «Почему я не могу остаться здесь?»

— Ты, чёрт возьми, никуда не пойдёшь, пока мы не поговорим, — резко заявляет ему Эд, и Хэйри бросает на него взгляд, в котором читается странное облегчение.

«Использование магии несовершеннолетним было обнаружено по следу на твоей палочке, Волосатик, — говорит Бородач мальчику. — Министерство было немедленно оповещено, и ты получил бы повестку в суд, но, поскольку сразу после этого ты оказался в лондонском метро, а затем здесь, совы не смогли тебя найти. Мы не можем больше откладывать выяснение того, где ты находишься. Боюсь, мы не можем позволить себе так открыто бросать вызов министерству на данном этапе». Возвращение вас туда, где вы должны быть, — это необходимый, хотя и вызывающий сожаление шаг, учитывая обстоятельства.

Эд практически ничего из этого не понял, кроме того, что Бородач хотел забрать у них ребёнка. «Ты будешь в безопасности у своих родственников до начала учебного года», — говорит Усач Волосатому, который не в восторге от этой идеи.

«На меня напали дементоры», — говорит он с вызовом. «Не думаю, что это безопасно, не так ли?»

— Я поговорил с Мун Дангом, — рычит Пират. — Он больше не будет прогуливать.

Волосатому не нравится, что он повторяет это предложение, как и Эду. — Что?

У Биарди такой вид, будто он хочет тяжело вздохнуть, но сдерживается. «Мун дун ус Флетчеру было поручено присматривать за тобой, пока ты гостил у своих родственников. К сожалению, он решил уйти как раз в тот момент, когда...»

— Джентльмены.

Иногда с Мустангом происходит вот что: без каких-либо изменений в выражении лица, позе или тоне голоса в нём словно переключается какой-то непонятный внутренний тумблер, и все внезапно вспоминают, что он — локальное чёртово вымирание, когда хочет быть таким, и что ему нужно напрячь, может быть, всего четыре мышцы, чтобы это произошло. Всякий раз, когда Эд видит это, он одновременно восхищается, завидует, злится и испытывает отвращение, потому что, ладно, было бы действительно полезно иметь возможность транслировать «Не связывайся со мной» в буквальном смысле пятидесятифутовыми огненными буквами, но он также видел, как Мустанг спал за своим столом, и его рубашка была вся в слюнях, а документы лежали в беспорядке, и, ну... Эд подозревает, что Мустанг не специально развивал эту способность, а получил её как побочный эффект от того, что был санкционированным государством массовым убийцей. На самом деле Эд чертовски благодарен за то, что у него этого нет.

Однако этот приём чрезвычайно эффективен, когда нужно заставить людей заткнуться, независимо от размера конференц-зала. Ни один из волшебников не застрахован от этого. Бородач замолкает и смотрит на него; даже Лемонс перестаёт сверлить Эда взглядом и настороженно смотрит на Мустангера.

— Насколько я понял из вчерашнего инцидента, — говорит Мустанг своим приятным голосом, который так и просит: «Перестань меня перебивать и пожарь», — в доме его родственников за Волосатиком был закреплён охранник на случай нападения. Этот охранник самовольно покинул пост, когда произошло нападение. Волосатик и другие дети остались невредимыми благодаря оперативным действиям подполковника Элрика, который оказался рядом с ними совершенно случайно.

Так странно, когда к тебе обращаются по званию и фамилии. Эд задаётся вопросом, правильно ли переводятся звания. Хотя, судя по тому, как Мустанг откинулся на спинку стула, закинув ногу на ногу, и изобразил на лице непринуждённое безразличие, он мог бы назвать Эда кадетом на испытательном сроке, и его тон всё равно говорил бы волшебникам: выше тебя. «И теперь ты хочешь вернуть Волосатика в то же незащищённое место с тем же самым охранником? Волосатый, который является очевидцем — насколько мне известно, единственным очевидцем — предполагаемого процесса воскрешения? Пожалуйста, поправьте меня, если я ошибаюсь.

Наступает тишина, Усач выглядит озадаченным, а Бородач и Пират с невозмутимыми лицами смотрят на Мустанга. Лемон снова наблюдает за Эдом. — Самоволка? — растерянно спрашивает Бородач.

Мустанг бросает на него взгляд. «Аббревиатура от «отсутствие без разрешения». Неисполнение служебных обязанностей не является наказуемым преступлением для гражданских лиц, но этот охранник сознательно и добровольно покинул свой пост и оставил тебя, несовершеннолетнего, один на один с врагом, который, как он знал, был смертельно опасен. За такое солдата могут казнить».

Эд любезно воздерживается от фырканья, потому что, хотя Мустанг и определённо оставил его «выкручиваться самостоятельно» в гораздо более опасных ситуациях, Эд не был каким-то неопытным волшебником. «О», — говорит Волосатик, выглядя немного встревоженным. В качестве примера.

— Прежде чем мы продолжим обсуждать... ситуацию Поттера, — говорит Лемонс и демонстративно смотрит на Эда, когда все оборачиваются к нему. — Мы должны рассмотреть вопрос о дементорах и о том, как они были... уничтожены.

— Да, спасибо, разделяй нас, — говорит Берди, как будто признавая, что пришло время усыпить дряхлеющую любимую собаку семьи. — Должен признать, это важнее. Он поворачивается к Волосатому. — Прошу прощения, но, боюсь, я должен попросить вас пока выйти. Молли упомянула чай на кухне, если вы не против подождать там.

О, эти ублюдки серьёзно не хотят, чтобы парень рассказал им то, что знает. Эд готов взбунтоваться, но Мустанг сидит с таким видом это будет круто , что Эду приходится стиснуть зубы и тоже откинуться на спинку стула, потому что либо этот взгляд адресован волшебникам, а значит, Эд захочет посмотреть, что будет дальше, либо это из-за надвигающейся аневризмы Эда, а значит, он, чёрт возьми, не доставит Мустангу такого удовольствия. «Присмотри за нашим собеседником, Фуллметал?» — небрежно бросает Мустанг, и Эд, оттолкнув его, топает к двери, распахивает её и кричит: «Хавок!»

В конце коридора раздаётся грохот. «Что!»

«Присмотришь за ним». Эд обходит стол, хватает Волосатого за плечо — «Эй!» — и тащит его по коридору в комнату на базе Аместриса. Соколиный Глаз, Хавок, Джонс и Аргет с любопытством смотрят на Волосатого, который упирается и сердито хмурится. “Это наш свидетель”, — рычит Эд, толкая парня вперед и усаживая на стул, слишком легко; боги, он практически ничего не весит и явно понятия не имеет, как вообще принять стойку. Эл мог бы лучше держать себя в руках, когда был сорокакилограммовым мешком истощенных кальцием костей. “Они продолжают пытаться отправить его в какую-нибудь другую дыру, прежде чем мы сможем поговорить с ним. Хэвок, познакомься со своим новым лучшим другом. Он исчезает, я исчезаю ты ”.

С этими словами Эд топает обратно, убедившись, что Мустанг видит его хватит сокращать мои запасы терпения сердитый взгляд. Мустанг лишь невозмутимо указывает на освободившееся место Эда, пародируя жест, когда кто-то отодвигает для тебя стул. «Полагаю, у вас есть для нас дополнительная информация о вчерашнем нападении, — обращается он к волшебникам. — И она срочная, раз вы решили прервать наше основное расследование».

— Ещё бы, — неприязненно отвечает Пират. — Нам нужно знать, что, чёрт возьми, мы будем говорить министерству. Боунс не сможет тянуть вечно.

— Мы выяснили, откуда пришли дементоры? — спрашивает Усач, слегка наклоняясь вперёд, чтобы обратиться к Бородачу через весь стол.

«Подтверждено, что эти двое покинули заповедник в Азкабане», — осторожно произносит Берди. Усач вздыхает. «Амелия пытается выяснить, кто отдал приказ, если он вообще исходил от министерства. Официальных записей об этом нет, но в условиях...»

— Ты хочешь сказать, что правительство отправило за мной этих тварей? — перебивает его Эд, потому что, чёрт возьми, именно так это и звучит. — Чёрт, это то, что происходит, когда ты попадаешь в страну волшебников без штампа в паспорте, поставленного пограничной службой?

— Не ты, парень, — раздражённо говорит Пират. — Поттер. У него враги не только среди пожирателей смерти.

«Существует… политическое давление с целью дискредитировать Волосатого и, соответственно, меня, — говорит Бородач Мустангу. — Мы мешаем им, настаивая на том, что Волан-де-Морт вернулся. Этот инцидент дал некоторым фракциям возможность укрепить свои позиции. Пока что разговоры ведутся только в министерстве, но там Волосатого уже выставили злостным нарушителем закона о секретности, а самые добрые слухи изображают его заблудшим юношей, который, как свойственно подросткам, пытается привлечь к себе больше внимания».

— В худшем случае? — тихо спрашивает Усач.

«Удар волшебной палочкой, изгнание из свиных бородавок, штраф в размере до пятисот галерных онов и шесть месяцев условно с испытательным сроком, — ворчит Пират. — Если его будут судить как несовершеннолетнего. Если нет — тюрьма. За это не предусмотрено стандартного наказания».

Судя по мрачным взглядам, которыми обмениваются сидящие за столом, дело серьёзное, даже если Эду так не кажется. «И всё из-за того, что вы думаете, будто этот чёртов мальчишка прикончил эти гребаные штуки без разрешения? Он ни хрена не сделал», — решительно заявляет он. Это не совсем правда — кто-то пытался сделать что-то с этим серебристым туманом, — но он не стукач. «Я никогда не видел никакой магии».

«Есть заклинания, которые определяют, использовалась ли палочка и какое заклинание было произнесено. Они будут использованы на суде», — говорит Пират, бросая на Эда похотливый взгляд с подтекстом «хорошая попытка» .

Эд прищуривается в ответ. «Похоже, ни одна из ваших волшебных палочек не может сделать то, что сделал я. Если вашим долбаным судам нужно, чтобы я потратил пять минут своего времени, чтобы доказать, что это не какой-то ребёнок избавился от этих ублюдков, то, чёрт возьми, я сделаю доброе дело в этом году».

«Если выяснится, что вы уничтожили двух дементоров, — тихо говорит Берди, — вас арестуют за подрыв национальной безопасности и отправят в тюрьму без суда и следствия».

Это предложение определенно проблема Мустанга. Эд смотрит на него, и тот удостаивает Берди едва заметным приподнятием бровей. “Эти дементоры”, — говорит он. “Они агенты министерства?”

— Оружие, — серьёзно говорит Берди. — В какой-то степени оно подчиняется приказам. Оно охраняет тюрьмы для волшебников, где содержатся самые опасные преступники, а в экстремальных обстоятельствах становится инструментом войны.

— Мм. Что делает уничтожение одного из них изменой, — заключает Мустанг. — А для агента иностранного государства это повод для объявления войны?

Берди на мгновение поднимает обе руки в успокаивающем жесте. «Не война, нет. Мы не можем себе этого позволить. Но они могут назначить самые суровые наказания — да. Они приговорят юного Эдварда либо к смерти, либо к пожизненному заключению».

Эд не слишком ощетинился на молодого гребаного Эххххдддуоорда, потому что у Мустанга есть свой взгляд я собираюсь выгулять твою задницу, и он направлен прямо на Берди. “Любой, кто знаком с внешней политикой Аместриса, счел бы это очень ... смелым решением”, — мягко говорит Мустанг. Мы начинали войны из-за меньшего и выигрывали их. «Я понимаю, что вы и мадам Боунс предпочли бы, чтобы наше присутствие здесь оставалось неформальным, и до сих пор нам это удавалось. Однако если государственные активы нападают на моего подчинённого, то у нас проблема с государством».

«Велика вероятность, что дементоров послал Волдеморт», — говорит Берди.

«Но ведь этот инцидент рассматривается так, будто они являются агентами государства, не так ли?» Мустанг вяло жестикулирует. «Военное оружие. Это говорит нам о том, что покушение на Хейри было организовано либо через государство, либо самим государством. Ваше правительство скомпрометировано. Хотя вы, конечно, знали об этом. Существование этой группы линчевателей — тому подтверждение. Единственная загадка здесь — почему вы до сих пор с ними сотрудничаете».

Теперь Биарди смотрит на Мустанга тем самым взглядом, который появляется у людей, когда они понимают, что он не просто красавчик, умеющий делать что-то одно. «Факт остаётся фактом: мы по-прежнему подчиняемся закону, — говорит Биарди. — У нас нет ресурсов, чтобы открыто ему противостоять. Амелия не может просто так отказаться выполнить прямой приказ министра — если бы она это сделала, её бы немедленно заменили кем-то, кто активно выступает против нашего дела. Любая демонстрация силы с нашей стороны — это повод для министра отдать такой приказ». Тогда он выглядел очень старым, его лицо было морщинистым и измождённым. «Теперь, когда два дементора исчезли, у них есть все основания».

«Поттер предстанет перед судом, мы сможем защитить его в суде», — ворчит Пират. «Это дело о самообороне несовершеннолетнего волшебника, мы можем проголосовать за него. За иностранца? Ни за что».

«Ты так уверен, что мальчик будет в безопасности, если его отдадут под суд?» — спрашивает Мустанг, но в его голосе слышится лишь слабый интерес. «Они уже открыто угрожают убить его. Если ты отдашь его им, это не гарантирует, что он останется в живых, даже если ты сделаешь это по официальным каналам. Существует поразительное количество способов, которыми человек может умереть в заключении».

«Они не знают, что дементоров уничтожил Волосатик, — устало говорит Бородач. — Они наверняка сначала допросят его, чтобы попытаться понять, что произошло. А он достаточно известен, чтобы его суд вызвал интерес у всех придворных группировок, так что ему не позволят исчезнуть до того, как он предстанет перед Визенгамотом».

«Скрывая причастность Элрика, вы заставляете противника думать, что это был он, — говорит Мустанг. — Вы сами это сказали. Независимо от конкретной информации, противник теперь точно знает, что ваша фракция может уничтожить то, что раньше считалось несокрушимым. На их месте я бы не допустил, чтобы дело дошло до публичного суда. Вы бы действительно предпочли нарисовать эту мишень на спине ребёнка?»

Биарди наблюдает за Мустангом поверх своих очков. «Вы бы предпочли провести это время здесь, занимаясь арестом своего подчинённого?»

Если арестуют его или парня, то, чёрт возьми, Эд сожжёт пару тюрем для волшебников. Он смотрит на Мустанга. «Какого чёрта. Мы уже давно не свергали правительство».

Мустанг вздыхает. «И что ты предлагаешь с ним делать, Фуллметал? Забрать его домой и назвать Флаффлсом?»

«У них есть рабство, — отмечает Эд. — Это просто напрашивается. Да ладно. Спорим, у нас это заняло бы максимум неделю».

«Террористы на первом месте, Стальной».

Эд всплескивает руками. «Они уже в правительстве, ты же сам только что сказал».

— Тогда, избавившись от них, мы убьём двух зайцев одним выстрелом, не так ли?

«Фу, ты самый худший. Просто инсценируй смерть этого чёртова пацана, — огрызается Эд, отворачиваясь от Мустанга. — Или, чёрт возьми, они даже не знают, как я выгляжу, инсценируй мою смерть и скажи им, что это сделал я. Скажи им, что это была героическая жертва, бла-бла-бла, эти штуки полностью высосали из меня душу. Парень получил серьёзную психологическую травму и сбежал, и ты не знаешь, где он. Они могут сколько угодно гоняться за ним, пока мы ищем этого чёртова макаронника и пытаемся решить эту грёбаную проблему.

«Почему бы нам не использовать его в качестве приманки? Я имею в виду парня», — говорит Хьюз. Эд и Мустанг смотрят на него, и он пожимает плечами. «Если они так сильно хотят смерти пятнадцатилетнего подростка, что посылают за ним двух вооружённых людей в общественном парке, то я готов поспорить, что они попытаются снова».

Эд так и считает. Если они используют парня в качестве приманки, то не отправят его одного, а если и отправят, то вместе с ним пойдёт Эд. «Если эти твари снова встанут у меня на пути, я сделаю то же самое, чёрт возьми. Предупреждаю заранее».

Хьюз снова пожимает плечами. «Если они пришлют ещё дементоров, а ты избавишься и от них, им придётся прислать что-то другое. Если бы я не знал, что мои якобы бессмертные активы продолжают погибать, я бы отправил кого-нибудь разобраться в этом лично — и я бы не стал посылать рядового. Я бы отправил кого-то, кто знает то, что стоит знать».

Кого-то, кого они смогут поймать, допросить и получить от него полезную информацию. «Мне это нравится больше, чем телепортирующиеся эльфы», — признаётся Эд.

Хьюз кивает. «Я бы предпочёл, чтобы сотрудничающий с нами агент устроил нам ловушку, чем чтобы совершенно неизвестный человек увёл нас бог знает куда, особенно учитывая, сколько ещё неизвестных факторов».

Теперь даже Лемонс наблюдает за Хьюзом, который смотрит прямо на них, и Эд думает, что у него такое выражение лица, только потому, что мой кабинет в Интел обклеен фотографиями моей жены и дочери, которые портят зубы, не значит, что это не кабинет в Интел. «Ему пятнадцать лет, — говорит Берди через мгновение, и это как минимум не прямой отказ. — Даже если мы попросим его об этом, он имеет полное право — и многие будут его в этом поддерживать — отказаться».

«Ты был готов посадить его в тюрьму, — говорит Мустанг с забавной интонацией. — Независимо от того, отказался он или нет».

«Мы же говорили, что могли бы повлиять на исход голосования, — рычит Пират. — В любом случае за ним придут мракоборцы. На его палочке всё ещё есть след. Как только он выйдет за пределы Фиделиуса, они отправят отряд, чтобы схватить его».

«Они показали, что предпочли бы убить его сразу, — отмечает Мустанг. — В противном случае его бы давно задержали за какое-нибудь мелкое нарушение и посадили в тюрьму. А убив его вне стен тюрьмы, они избавились бы от необходимости что-либо скрывать».

«Он всё равно станет мишенью, — разумно замечает Хьюз. — Так он будет под защитой, и мы сможем напрямую противостоять угрозе. Кто бы или что бы ни отправилось за ним, оно даст нам информацию о том, кто руководит атаками и как. А если полиция отслеживает Волосатого только с помощью его… волшебной палочки, то нам даже не обязательно привлекать его к этому — мы положим палочку в контролируемое место и посмотрим, что из этого выйдет».

Отличная прямолинейная засада. Эду это нравится больше всего: ни ребёнка на линии огня, ни няньки, которая присматривала бы за ним, — просто засада, и, будем надеяться, он успеет нанести несколько ударов.

Однако Биарди не выглядит довольным. На самом деле он выглядит довольно мрачным. — Альбус, — предупреждающе рычит Пират.

«В конце концов, использование Волосатика может оказаться для нас неприемлемым вариантом, — бормочет Бородач, глядя куда-то вдаль, на стол, и больше не обращая внимания на Мустафа. — Есть свидетельства, указывающие на то, что часть души Риддла связана с Волосатиком, что даёт Риддлу доступ к его разуму, и эту связь, скорее всего, можно использовать».

Эд резко выпрямляется, его рот открывается от удивления. «У твоего главного террориста есть чёртова прямая линия до этого парня? И ты привёл его в своё тайное убежище?»

«Ты привёл его сюда, Элрик, — рычит Пират. — Слава Мерлину, что Фиделиусу нужна прямая передача информации, иначе мы все были бы мертвы ещё вчера. Мальчика должны были оставить у его маггловских родственников под присмотром, пока его не переправят в безопасное место —»

— Мальчик, который сейчас бесцельно бродит по этому дому? Тот, кто видел наши лица и лично наблюдал, как Эд усмирил твоих мучителей? Хьюз упирается локтями в стол и массирует виски кончиками пальцев, как будто атмосферное давление окружающей его глупости вызывает у него мигрень. Когда он снова открывает глаза, его взгляд такой же острый, как и его тон. — Как давно ты знаешь об этой утечке?

«И о каких доказательствах мы здесь говорим?» — спрашивает Эд, потому что, чёрт возьми, эти люди считают пророчество полезным источником информации. «Вы что, отследили утечку до этого парня, он что, одержим?»

«Волан-де-Морт оставил на нём свою метку в ту ночь, когда он убил родителей Волосатика и попытался убить самого Волосатика, — мрачно говорит Бородач. — Метка реагирует, когда Волан-де-Морт рядом, и Волосатику снятся вещие сны о действиях Волан-де-Морта».

Хьюз соображает быстрее Эда. «Значит, ты знал об этом четырнадцать лет?»

— Примерно год или около того, — говорит Берди, и в его голосе снова слышится добродушие, которое, как может предположить Эд, является самоуничижительным юмором висельника. — Понимаешь, проверить это невозможно, а о снах Волосатый сообщил мне совсем недавно. Насколько нам известно, Волдеморт до сих пор не использовал эту связь и, возможно, даже не знает о её существовании. Чтобы создать шлюху-крукс, нужно действовать намеренно, но, как мне кажется, в данном случае это была магическая случайность, поскольку она была создана после смерти его первоначального тела.

Эд не мог ослышаться. «Какого чего?»

— Предмет, в котором заключена частица души, — говорит Биарди, несмотря на то, что Пират злится настолько, что даже шипит сквозь зубы. — Он служит якорем, удерживающим душу в мире смертных.

Как Эд поступил с руной на доспехах Эла. Но от того, что он провёл параллель с тем, что волшебники называют «шлюшьим дерьмом», ему не стало легче. «Так вот о чём ты говорил? — спрашивает Эд. — О том, что макаронный парень расколол свою душу?»

«Возможно, правильнее было бы сказать, что он делал копии», — говорит Биарди.

Эд снова всплескивает руками. «Это немного отличается от разделения души —»

— Если нет непосредственной угрозы рейда в этом месте, — перебивает Мустанг, — и если вы знали об этой проблеме целый год, то какие шаги вы предприняли, чтобы её решить?

«Учитывая, что Волосатик случайно встретил Эдварда и стал свидетелем того, как тот расправился с дементорами, можно сказать, что тайна вашей компании уже раскрыта, — говорит Бородач, поглядывая на Мустанга. — Мы не рассказали и не показали ему ничего важного, а, как сказал Аластор, местоположение этого дома защищено магией. Никто из вас не смог бы привести сюда другого человека, если бы я заранее не сообщил им о местоположении». Волан-де-Морт воскрес только в июле; насколько нам известно, он не использовал информацию, полученную от Волосатого, ни до, ни после этого.

«Мы не знаем, осознаёт ли Волдеморт эту связь, — тихо говорит Усач. — Он не собирался привязывать часть своей души к Волосатику, а сны Волосатика указывают на связь с разумом змеи Волдеморта — ещё одной живой шлюхи — а не с самим Волдемортом».

«Значит, парню снятся змеи, и на основании этого ты предполагаешь, что лорд Волейбол пришил к себе кусок и/или копию его души?» — спрашивает Эд, пытаясь разобраться в фактах, если их вообще можно назвать фактами.

«Это не обычная змея», — говорит Берди.

— Ого, так намного лучше, — с отвращением говорит Эд. — В любом случае у тебя нет веских доказательств утечки, а если бы и были, я не слышал, чтобы ты предпринял какие-то действия, кроме как «выгнать ребёнка из комнаты, пока взрослые разговаривают». Чёрт, да пофиг. Хьюз, мне всё ещё кажется, что засада — это вариант, что думаешь?»

“Если отслеживается только палочка-выручалочка, вопрос об утечке — отдельная проблема”, — говорит Хьюз. “Это только палочка?”

— Есть и другие способы найти людей, — неохотно произносит Пират через мгновение. — Но сначала они заберут его палочку.

«Возможно, нам удастся заманить авроров с помощью палочки, но Волдеморт знает, что именно я чаще всего решаю, куда направится Волосатик, — говорит Бородач. — Если Волдеморт действительно настолько укоренился в министерстве, что может посылать дементоров, то у него будет доступ к информации авроров. Если Волосатик внезапно окажется в каком-то отдалённом, незащищённом месте, один, я думаю, он не станет торопиться и проверять, не ловушка ли это».

— Значит, мы должны сделать так, чтобы это выглядело правдоподобно, — заключает Хьюз. — Скорее всего, это значит, что нам придётся использовать ребёнка. Ты сказал, что нет способа проверить наличие... — Он морщит нос, как обычно делает, когда говорит что-то вроде «Вы, чокнутые алхимики». — ...частицы души? Или, предположительно, есть какой-то способ её удалить?

Мустанг смотрит на Эда. Эд хмыкает. «Посмотрим, что можно сделать».

Усач выглядит немного встревоженным, но быстро берёт себя в руки. — Что именно...

«Подполковник Элрик — мастер-алхимик с большим опытом решения именно таких проблем, — невозмутимо говорит Мустанг, что, по крайней мере, звучит лучше, чем Элрик продолжает выживать после человеческой трансмутации. — В любом случае, похоже, вы исчерпали все свои возможности, чтобы снять с мальчика оковы. Ничего страшного не случится, если вы позволите Элрику попробовать».

— С помощью алхимии, — скептически отвечает Усач.

— Да, потому что я алхимик, — подчёркивает Эд, готовый начать биться головой об стол, возможно, начиная с собственной.

— Да, — невозмутимо отвечает Лемонс. — Что произошло с этими дементорами?

— Алхимия свершилась, — саркастически замечает Эд. Мустанг делает едва заметное движение рукой, потому что заставлять Эда страдать — его страсть и призвание, и, судя по всему, сегодня он ещё не наигрался в идиота. Эд бросает на Лемонса мрачный взгляд. — Ты когда-нибудь слышал о термите?

Бородач невозмутимо моргает, Усач выглядит вежливо-непонимающим, а Пират — как те офицеры, которые терпеть не могут иметь дело с алхимиками, потому что те не могут решить уравнение, даже если от этого зависит их жизнь.

— Да, — отвечает Лемонс.

«Я сделал что-то вроде двух килограммов этого вещества — с земли можно было собрать не намного больше — и поместил его в камеру для сжатия асфальта».

Усач выглядит заинтересованным. «Это… вещество — оно содержится в земле?»

“Не совсем”.

“Тогда...”

— Я сделал это, — Эд хмурится и показывает три пальца на одной руке и два на другой. — Оксид железа. Он стучит ими друг о друга, разделяя на две части, и показывает большой палец. — Алюминий. Он снова стучит ими друг о друга. — Термит. Окислитель, топливо, тепло, окислительно-восстановительный процесс. Вуп-ти-бля-ху.

«Он сделал бомбу», — заключает Лемонс.

— Нет, чёрт возьми, не делал, — резко отвечает Эд. — Термит — это не взрывчатка. Эта реакция чаще всего используется для сварки.

— Так ты... сварил... дементоров? — осторожно спрашивает Усач.

«Я активно сжимал местную камеру из земли и асфальта, в которой происходила термитная реакция при температуре около двух тысяч двухсот градусов, в течение примерно десяти минут, пока камера не закрылась», — монотонно отчитывается Эд. Мустанг не заставил бы его объяснять всё это дерьмо, если бы они отчитывались перед начальством в Аместрисе. Всем известно, что любой мало-мальски приличный алхимик, работающий с металлами и землёй, может сделать термит — чёрт возьми, любой химик может, если у него есть нужные материалы, — но если бы военные знали, что Эд может сделать так много термита так быстро, используя материалы из такого широкого подземного радиуса, его бы так быстро перевели в штурмовой отряд или отряд подрывников, что у него голова пошла бы кругом. Мустанг просто сказал бы им, что Эд устроил пожар из-за электричества или что-то в этом роде; Мустанг сказал бы Эду, чтобы тот держал рот на замке, и солгал бы за него, стиснув зубы.

— Что это за грёбаный смысл, парень, — огрызается Пират, явно исчерпав и без того скудные познания в науке.

Эд упирается правым локтем в стол, вытягивает руку над столом ладонью вверх и сжимает её в кулак. «Это значит, что я загнал их в ловушку, прибавил жару и, чёрт возьми, сжал, волшебник, — шипит он. — Как ты справляешься с ними, когда они приходят за детьми?»

«Патронус — это стандартный подход», — говорит Берди, которого, судя по всему, не задел враждебный тон Эда.

«Известно, что адский огонь на какое-то время останавливает дементоров», — бормочет Усач, что бы это ни значило.

«Даже у проклятий есть своё применение», — говорит Биарди так, словно обращается напрямую к Пирату, не глядя на него.

Пират хмыкает. «Мы не жалеем, что дементоры ушли, парень, — говорит он прямо Эду, на этот раз устремив свой извращённый взгляд в ту же сторону, что и настоящий. — Но только тёмные, кровавые искусства могут убить самых тёмных из существ, а непростительные грехи непростительны не просто так. Мы не относимся легкомысленно к убийствам с помощью магии, даже если ты называешь это алхимией».

Это поэтому они все так взбешены? Не потому, что он приготовил пару разумных существ заживо, а потому, что они думают, что он использовал тёмную магию? «Дружище, — говорит Эд медленно и чётко, чтобы достучаться до этого грёбаного инопланетянина, — тебе не нужна алхимия, чтобы сделать термит. Алхимия — это просто грёбаный способ сократить путь. Убить кого-то камнем — это то же самое, что убить его ножом, пистолетом или чёртовым волшебным заклинанием из твоей волшебной палочки. Ты, чёрт возьми, убиваешь кого-то, и в любом случае он, чёрт возьми, мёртв. Он тяжело выдыхает через нос и откидывается на спинку стула, положив обе руки на край стола. — Мы что, инсценируем мою чёртову смерть или как?

Примечания:

Эд, который вырос в окружении жестоких, агрессивных и/или откровенно милитаризованных людей, воспринимающих словесные оскорбления как утреннюю разминку и отвечающих тем же при каждом взаимодействии: иногда я бываю враждебным

волшебники: ладно, мне плевать, что вы там все говорите, но этот чувак — оборотень, и он бешеный!

Глава 12

Примечания:

(См. примечания в конце главы.)

Текст главы

«Не думаю, что нам обязательно подделывать твои документы, — говорит Хьюз Эду. — Если мы всё равно избавимся от ребёнка и никто даже не узнает, что ты там был, то нет смысла подделывать и твои документы».

«Мы что, исчезнем вместе с ребёнком?» — многозначительно спрашивает Эд, глядя на волшебников, потому что им почти наверняка понадобится их помощь, чтобы провернуть это.

«Это зависит от того, планируете ли вы сотрудничать», — говорит Мустанг, не уточняя, имеет ли он в виду сотрудничество с нами или сотрудничество с вашим правительством. «Сейчас это будет не более чем ложью для полиции, если, оставаясь здесь, Хаир будет вне досягаемости любыми способами, кроме намеренного разоблачения. Однако явное исчезновение сделает нашу засаду гораздо более убедительной». Если мы положим его палочку в какое-нибудь отдалённое место после того, как станет известно, что мальчика похитили неизвестные, но явно враждебно настроенные лица, то нашим врагам это место покажется гораздо менее подходящим для засады, а мы при этом сможем сами выбрать локацию.

«Если предполагается, что вы контролируете передвижения Волосатого, вы должны публично призвать к официальному поиску его местонахождения, — говорит Хьюз Биарди. — Сделайте вид, что вы понятия не имеете, где он, и отчаянно пытаетесь его найти. Наше окно возможностей для того, чтобы это выглядело убедительно, закрывается — и зависит от того, что вы уже сообщили властям».

— Только то, что мы не знаем, где он находится, и что мы его ищем, — говорит Берди после небольшой паузы.

«Хорошая подготовка, — одобряет Хьюз. — Постепенно переводите его в режим контролируемой тревоги, и это будет практически всё, что вам нужно, при условии, что вы будете держать его внутри, пока он нам не понадобится. Вы сказали, что будут и другие способы его отследить. Что именно мы здесь видим?»

«Есть заклинания для гадания, а также методы расследования, — говорит Берди. — Министерство может принять решение открыто объявить его в розыск, особенно учитывая, что многие считают Волосатого бунтарем, способным на необдуманные поступки. Волосатый — своего рода знаменитость, ведь он выжил после встречи с Волан-де-Мортом, и Министерство захочет продемонстрировать, что оно принимает быстрые и тщательные меры, которые удовлетворят как сторонников, так и противников». В таких обстоятельствах его бы публично объявили пропавшим без вести и объявили бы в розыск для допроса, распространили бы его фотографию и запросили бы информацию в обмен на вознаграждение.

«А что, если мы всё равно отдадим его под суд?» — говорит Пират, как будто он хочет, чтобы Мустанг огрызнулся. Вряд ли это сработает: когда дело доходит до провокаций, Мустанг действует в масштабах, которые Армстронг, Хьюз, вся армия Аместриса, вся семья Мустанга и Эд лично оттачивали годами. Пирату придётся плюнуть Мустангу в глаз аммиаком или чем-то ещё, чтобы тот хоть что-то заметил.

Мустанг сам выглядит так, будто хочет сказать Пирату, чтобы тот старался лучше, и вздыхает. «Меня попросила разрешить эту ситуацию коллега, которой я лично доверяю и которую уважаю, и поэтому мы доведем дело до конца, несмотря ни на что», — говорит он, совершенно не объясняя, что эта коллега — генерал Оливье Армстронг, и она лично засунет свой меч ему в задницу, если он вернется, не решив проблему ее подруги, или погибнет, пытаясь это сделать. «Подавайте на него в суд или не подавайте; я думаю, что жизнь или смерть мальчика в конечном счёте гораздо больше волнуют вас, чем меня. Мы можем выследить террористов другими способами, хотя, думаю, вы согласитесь, что мы все предпочли бы не отправлять подполковника Элрика на улицу с мегафоном, чтобы он кричал: «Волан-де-Морт сосёт бабуин-член» или что-то в этом роде, и не позволять событиям развиваться естественным образом».

Усач издаёт сдавленный звук. «Если ты думаешь, что он этого не сделает, — категорически говорит Эд, глядя Берди в глаза, — то он действительно, действительно это сделает». Он бы снял баллы за неправильное произношение волдеморта, тоже.

— Он заставил тебя сделать ещё хуже, — соглашается Хьюз с наигранной лёгкостью.

Мустанг даже не отрицает этого, а просто небрежно пожимает плечами. «Если хотите, мы можем допросить мальчика, выяснить, что ему известно, а затем передать его вам, чтобы вы передали его властям. После этого операция будет в руках Элрика».

И это заставляет Эда замолчать, потому что он ни за что на свете не позволит ребёнку попасть в тюрьму за то, что он сделал. С таким же успехом Мустанг мог бы добавить: «А когда рука Элрика соскользнёт и случайно разрушит твою тюрьму, а ребёнок всё равно исчезнет, я сделаю несколько очень убедительных шокированных лиц и очень сурово покачаю пальцем».

Однако для волшебников это, вероятно, не так очевидно, как для него и Хьюза.

С другой стороны, может, и нет. Все четверо волшебников долго смотрят на Эда, а затем переглядываются. «Боюсь, ты можешь быть прав, — наконец говорит Бородач. — Безопасность Волосатого превыше всего, и испытание… может оказаться слишком рискованным, ведь у нас есть и другие варианты».

— Тогда устроим засаду, — говорит Эд. — Мы возьмём палочку, всё подготовим, а я тем временем присмотрю за парнем и выясню, действительно ли его преследуют призраки или ему просто нужны нейролептики.

— С привидениями, — весело повторяет Хьюз.

Эд пожимает плечами. «С медицинской точки зрения».

«Он не одержим», насмешливо говорит Пират. «Волди не призрак».

— А если пожиратели смерти не клюнут на приманку? — спрашивает Лемонс, прежде чем Эд успевает ввязаться в самый глупый спор о терминологии в своей жизни. — Что, если ты устроишь засаду, а никто не придёт? Даже если ты избежишь встречи с аврорами, тёмный лорд может просто решить подождать или понять, что это ловушка, и нанести удар при первой же возможности.

«В конце концов, мы заставим этого эльфа нас предать, — говорит Эд. — Захватим того, с кем он встретится, вместо того, кто придёт за палочкой».

«А если это не сработает?» — спрашивает Пират.

Эд снова пожимает плечами. «Насколько правдоподобным должно быть отрицание?»

“За что”.

«Из-за всего этого нелегального дерьма, которое я собираюсь начать делать. Ваше министерство не предоставит нам доступ к материалам дела? Отлично. Мы всё равно посмотрим».

— Цельнометаллический, — вздыхает Мустанг.

«Что? Я сказал ему, чтобы он сдался, если хочет, чтобы его слова не сработали против него». Эд хмуро смотрит на Пирата. «Если твой господин Вермичелли действительно занимается трансмутацией людей и геноцидом, то ты хочешь, чтобы это дерьмо поскорее прекратилось. Мустанг, чёрт возьми, говорил тебе. Я — ускоренный вариант».

— А что насчёт... долгосрочной перспективы? — спрашивает Усач. — Волосатому рано или поздно придётся вернуться к бородавкам, а семестр скоро начнётся. Если его не оправдают в суде, как мы будем с этим справляться? Будем ли мы бесконечно его маскировать?

«Мы тоже думали об этом, когда решили допустить его к суду, — говорит Берди. — Мы не можем вечно откладывать жизнь Хэйри».

«Магические террористы пытаются его убить, — считает важным отметить Эд. — Они поставят его жизнь под угрозу на гораздо более длительный срок, если мы просто вышвырнем его на улицу, чтобы он получил необходимый подростковый жизненный опыт или что-то в этом роде».

— Знаешь, мы могли бы использовать его для борьбы с бородавками, — критически замечает Пират, на этот раз оценивающе глядя на Эда. — Даже если его оправдают, Поттер нуждается в более тщательном присмотре, чем тот, который ты можешь обеспечить ему с профессорами, Альбус. Ты мог бы отправить его вместе с ним, когда начнутся занятия.

Эду требуется секунда, чтобы понять, что он имеет в виду, но когда он осознаёт это, то чувствует, как кровь стынет в его жилах. Он уже готов открыть рот и сказать Пирату, куда он может идти, но Мустанг делает это за него. — Когда начинается учебный год?

Эд медленно поворачивает голову и в ужасе смотрит на Мустафа. Он бы не стал. Он бы не стал. О, чёртовы боги и атомы, он бы —

«Через две недели», — говорит Берди.

Мустанг улыбается. «Не думаю, что это займёт так много времени».

Эд старается не выдать своего облегчения, но, чёрт возьми, это было близко к тому, чтобы... Это было именно то унизительное дерьмо, которое Мустанг счёл бы достойным того, чтобы Эд сделал с чёртовой старшей школой вдобавок к его личной мести.

«Факт остаётся фактом: нет никакой гарантии, что ваша ловушка сработает, — говорит Лемонс. — И у нас мало времени».

Мустанг снова пожимает плечами. «Мы дадим ему три дня. После этого Элрик сможет… ускорить процесс».

«Мы будем признательны за предложения о том, где устроить засаду, — говорит Хьюз. — В идеале — в месте, где нет гражданских и много укрытий».

Усач бросает на стол вопросительный взгляд, но Бородач выглядит задумчивым. «В Хогварте есть такие места, — говорит он. — Вряд ли Волдеморт сам появится на территории, но поблизости есть места… да, я могу придумать место, которое идеально нам подойдёт».

Эд прищуривается. — Подожди. Ты всё ещё говоришь о школе?

— Да, — отвечает Берди. — Там живут и работают несколько членов ордена, включая Римуса, нас с тобой и его. Если возникнет необходимость, мы сможем быстро укрыться за его стенами.

— Вы предлагаете устроить засаду, — очень медленно произносит Хьюз, — в школе?

«Это самое укреплённое место в Великобритании, с многовековыми многоуровневыми защитными сооружениями, в том числе построенными самими основателями», — говорит Берди, и в его тоне слышится упрёк.

«А там есть дети?» — спрашивает Эд. Они сказали, что учебный год ещё не начался, но в голове у Эда проносятся образы: каждое лето одно из зданий школы в Райсембуле переоборудуют в место, куда отправляют детей, которых нельзя оставить дома, но которые слишком малы, чтобы работать в поле; школьные дворы в центре города полны летних футбольных лиг, детских садов и экологических лагерей; школы никогда не пустуют. «Мы будем делать это не в школе. Ни за что, черт возьми.

«До начала семестра в замке нет студентов, — говорит Берди. — Даю вам слово как директор».

«Мне плевать, что ты принц этих чёртовых свинорылых, ты не сможешь гарантировать, что там не будет детей, ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах, даже в том районе, где это происходит, — недвусмысленно заявляет Эд. — Мы не будем проводить чёртов рейд в каком-нибудь районе с белыми заборами. Ты не сможешь это обеспечить».

— Ты сказал «замок»? — спрашивает Хьюз.

«Действительно. Бородавка — это замок в Шотландии», — говорит Берди, слегка подмигивая и, судя по всему, совершенно не обращая внимания на то, что только что сказал Эд . «Поблизости, в нескольких милях, есть деревня. В любом случае мы не смогли бы устроить засаду в школе, потому что это была бы слишком очевидная ловушка». Это отдаленный сельский район, где мало возможностей для захвата заложников, — добавляет он, на этот раз обращаясь непосредственно к Эду; вероятно, потому, что от испепеляющего взгляда Эда у него вот-вот загорится борода, если он продолжит его игнорировать. — Однако в деревне есть бар, который посещают, скажем так, те, кто не слишком законопослушен, а его владелец — мой близкий друг, хотя он и не связан напрямую ни с одной группировкой, и в результате наша связь не так уж хорошо известна. Он согласился бы принять нас ради этого.

— Это определённо один из вариантов, — уклончиво отвечает Мустанг. — Конечно, нам нужно будет оценить его лично. Если он нам не подойдёт, можем ли мы рассчитывать на то, что вы подскажете другие места? Скажем, три или около того.

— Я могу разобраться с этим, — предлагает Усач, снова взглянув на Биарди.

Пиратские ворчания. «Допустим, всё идёт по плану. Допустим, они клюнули на наживку. Допустим, сам Волди, не желая рисковать, бросает всё, что у него есть, в дверь гантели и целится в тебя. Что ты собираешься делать?»

— Это подводит нас к тому, ради чего я изначально хотел с вами встретиться, — спокойно говорит Мустанг. — Как вы знаете, мы только начинаем изучать возможности магии. Было бы очень полезно получить несколько примеров распространённых боевых приёмов, а также узнать, чего нам следует ожидать от террористов, если вы могли бы устроить демонстрацию. Нам нужно понимать, к чему готовиться с точки зрения наступательных возможностей.

«Да, мы не будем вести трансляцию без демонстрации этого дерьма, — говорит Эд. — Кроме того, мне нужно всё, что у тебя есть: копирование, разделение и так далее. Чем больше у нас будет информации, тем лучше мы сможем понять, что происходит с ребёнком». Потому что, если там есть что-то вроде массива для трансмутации человека, Эд это распознает, и это будет как минимум некое веское доказательство, с которым можно работать.

«Боюсь, подробности этих заклинаний строго засекречены, — говорит Берди, извиняясь всей душой. — Кроме того, насколько я понимаю, вы просили помочь с переводом, чтобы прочитать…»?

«Ну ты явно знаешь о них всё, — кисло говорит Эд, которому не нравится, что здесь его считают функционально неграмотным. — Почему бы тебе не рассказать нам всё, что ты знаешь».

— Я знаю только форму того, что должен был сделать Риддл, но не суть. Боюсь, что большая часть наших знаний — это догадки... Я не так хорошо изучил тёмные искусства, как, возможно, следовало бы, да и мало кто их изучал. Ещё меньше тех, кто знает секреты создания шлюхи-креста. Биарди вздыхает. — И всё же я скажу тебе, что, по-моему, было бы разумнее обсудить это, когда Волосатый объяснит тебе, что он видел, — добавляет он, а затем переводит взгляд на Мустанга. — Что касается демонстрации… да, думаю, мы можем пойти навстречу. При условии, конечно, что мы, в свою очередь, получим представление о ваших возможностях. Это позволит нам убедиться, что вы знаете, к чему быть готовыми и что может представлять для вас особую опасность.

«Конечно, — говорит Мустанг своим разумеется, фюрер, я бы никогда не осмелился поднять против вас мятеж голосом. — Полагаю, двор, примыкающий к этому дому, подойдёт для этой цели».

Пират ворчит. “Кости должен быть там”, — говорит он. “Ты тоже, Снейп”.

— Тогда сегодня вечером, — говорит Берди. — Амелия освободится в шесть. А пока мы можем начать наши весьма убедительные поиски того, куда делся Волосатый гончар.

Теперь, когда кажется, что волшебники хотя бы номинально согласны с планом, Эд немного расслабляется. «Есть ли хоть какой-то шанс получить доступ к материалам дела?» — спрашивает Хьюз. — «Ведь мы всё-таки бросаем вызов вашему министерству».

«Посмотрим, что я смогу сделать», — говорит Биарди, что, вероятно, означает, что он даже не попытается. «Когда вы планируете обследовать Хейли?»

— Прямо сейчас, чёрт возьми, — говорит Эд, вставая из-за стола. — Не то чтобы мы могли использовать его, не перекрыв твою грёбаную предполагаемую утечку. Иди, если идёшь.

«Это не призрак», обиженно бормочет Пират себе под нос, но Эд не обращает на него внимания.

Примечания:

След, как его объясняют в каноне ГП, совершенно непоследователен и, откровенно говоря, полная чушь. Я полагаю, что он наносится на палочки во время производства (поскольку палочки регистрируются, как и автомобили) и деактивируется при продаже взрослому.

Муди подумал, что ему стоит напомнить этому заносчивому юнцу, что, каким бы крутым он себя ни считал, он всё равно как минимум на двадцать лет моложе всех присутствующих за столом, и совершенно не подозревал, что Мустанг именно настолько мелочен, чтобы отбросить все предосторожности и сделать это: «Лол, тебе стоит вернуться в школу, малыш»

Мустанг: ХА! Продолжай меня бесить, и я посмотрю, что смогу сделать

Аберфорт: ты предложил мой бар в качестве чего?

Глава 13: антракт

Примечания:

(См. примечания в конце главы.)

Текст главы

«На самом деле он не такой уж плохой».

Гарри старается не дёргаться. Это первое, что кто-то сказал с тех пор, как очень высокий блондин представился Хаосом и указал на остальных: Соколиного Глаза, Аржета и Джонса, после того как Элрик толкнул Гарри на диван и вышел. Вернёмся к встрече с Дамблдором, на которой Гарри пробыл всего две секунды, а затем его бесцеремонно выгнали. Он думал, что наконец-то получит ответы на свои вопросы, но Дамблдор едва взглянул на него снова и сказал, что всё объяснит позже снова.

До него доходит, что кто-то что-то сказал. «Что?»

Это снова тот парень из «Хаоса». Он смотрит на Гарри, рассеянно перебирая колоду карт и уперев локти в колени. «Босс. Я имею в виду подполковника Элрика». Он открывает рот, чтобы сказать что-то ещё, но затем корчит гримасу. «Я хотел сказать, что он больше лает, чем кусается, но это неверно практически во всех мыслимых смыслах».

Женщина из «Соколиного глаза» едва слышно фыркает. Она не отрывается от книги, которую читает. На обложке изображены два скрещенных боевых топора на фоне иллюстрации с брызгами крови.

— Не волнуйся, — говорит девушка, которую Хаос назвал Аргет. — Я знаю, что сейчас твоему народу приходится нелегко, но они послали тебе металл и пламя. С тобой всё будет в порядке.

«Босс — хороший парень, — соглашается Хаос. — Не позволяй его крикам напугать тебя, он просто такой. Регулятор громкости застрял на отметке «Рождение» или что-то в этом роде».

— Верно, — говорит Гарри, разглядывая многочисленные кобуры для пистолетов у каждого на поясе. Они не очень похожи на солдат, которых он видел по телевизору и иногда в маггловских газетах. Их форма ярко-синяя и старомодная на вид, и практически у всех такие причёски, которые тётя Петуния категорически не одобрила бы, но они всё равно безошибочно угадываются как солдаты. Все они тоже остролицые, белые и светловолосые — кроме того, кого представили как Джонса, он чернокожий, с длинными дредами, собранными в аккуратный пучок, — и из-за этого Гарри кажется, что он каким-то образом оказался в комнате, полной кузенов Малфоев. Никто не грубит ему и не ведёт себя вызывающе — пока что — и все они кажутся довольно расслабленными, но что-то в их поведении напоминает ему об отце Малфоя.

Гарри думал, что так стоят только те, кто очень богат, но, возможно, это не так. Может быть, так стоят только те, кто считает себя лучше всех в комнате. Или, может быть, так стоят только те, кто, вероятно, кого-то убил.

Гарри чувствует лёгкое угрызение совести из-за того, что так несправедливо осуждает людей, которые на самом деле просто сидели там и вроде как извинялись за своего коллегу — Элрик действительно убил двух дементоров, — но, с другой стороны, этот офицер из «Мустанга» — какой-то ужасающий гибрид Снейпа и Локхарта, а Элрик не скрывает, что считает всех, кроме себя, тупыми, как тролль с сотрясением мозга.

Эти четверо кажутся... не такими, но Гарри знаком с ними не больше пяти минут. По крайней мере, никто из них не пялится на него. Хаос достаёт пачку сигарет из кармана форменной куртки; женщина из «Соколиного глаза» спокойно продолжает читать свою книгу по топоралогии. Двое других продолжают делать... что бы они ни делали за столом в другом конце комнаты. Гарри подумывает о том, чтобы встать и сказать, что ему нужно в туалет, но он всё ещё чувствует, как Элрик сжимает его плечо, с лёгкостью усаживая Гарри на диванные подушки. Его рука ощущается как носок, набитый грецкими орехами.

Нет никакой гарантии, что Хаос не последует за ним в уборную. Он, похоже, сильно испугался Элрика, даже несмотря на то, что сейчас защищает его перед Гарри.

Что ж, если через пять минут его не позовут обратно на собрание, Гарри всё равно попытается.

Хаос снова тасует карты, затем сложным движением складывает их в аккуратную стопку и машет ею перед Гарри. «Хочешь сыграть в карты?»

Примечания:

я пытаюсь написать от лица британца: ОЙ, МИСТА, ТЫ ЧТО, ВОЛШЕБНИК?

Глава 14

Текст главы

Эд хватает сумку с оборудованием и забегает в лагерь «Аместрис» раньше Мустанга, Хьюза и волшебников. Соколиный Глаз и Хэвок сидят на диванах напротив Волосатого, а Джонс и Арджент устроились по обе стороны от одного из приставных столиков, возятся с рацией и что-то пишут. У Хэвока во рту незажжённая сигарета, и он прервал игру в карты с парнем.

— Эй, — говорит Эд, когда все оборачиваются к нему. Он бросает пачку рядом с Соколиным Глазом, а затем прижимает три пальца к картам Хэвока, чтобы показать, что они лежат рубашкой вверх. — Сразу в дамки? Хэвок, мы здесь представляем весь чертов Аместрис. Будь добр, хотя бы научи его жульничать.

«Я показал ему, что колода краплёная!»

— Ты же говорила ему не обращать внимания на маленькие царапинки на обратной стороне карточек, — сухо замечает Соколиный Глаз, откладывая книгу.

«Это была оценка навыков! Прежде чем начинать обучать людей, нужно понять, на каком уровне они находятся...»

— Да-да, прибереги это для военного трибунала. Ты, встань, — добавляет Эд, щёлкая пальцами. — Нам нужно проверить, есть ли у него дополнительная душа. Покажи мне метку.

— Что? — разумно спрашивает Волосатик.

«Как, чёрт возьми, „тёмный лорд“ „пометил тебя“ или что там было, — говорит Эд, закатывая глаза и изображая пальцами кавычки. — Если у тебя вообще есть метка».

«Хочешь увидеть мой шрам?» — раздражённо спрашивает Хари, переводя взгляд с Эда на остальных, которые стоят позади него.

— Конечно, — говорит Эд, потому что это не худший вариант. — Давай начнём с этого. Где это находится?

Волосатик колеблется, бросая враждебные взгляды на Эда и Лемонса и более неуверенные — на Усача и Бородача. Усач кивает ему с выражением, которое можно расценить как ободряющее, поэтому Волосатик прикладывает руку ко лбу и откидывает спутанные волосы.

Там есть шрам — маленький, неровный, покрасневший. «Это удобно, — говорит Эд, отодвигая ногой кофейный столик, чтобы подойти ближе и наклониться. — По крайней мере, он не в таком месте, где его будет видно».

— Ты сказал душа кусок? — спрашивает Хэвок, словно уже знает, что ему не понравится ответ.

— Да, это целое чёртово клоунское шоу, — рассеянно отвечает Эд, рассматривая шрам с расстояния в дюжину сантиметров. Волосатик начинает косить, пытаясь встретиться с ним взглядом. — Они думают, что, когда лорд Ригатони взорвал себя, он случайно прикрепил свою душу к этому парню. Или что-то в этом роде. И теперь у них есть телепатия.

«Что?» — вскрикивает Хари, отпрянув.

— Стой на месте, — рычит Эд, удерживая парня за плечо.

“Что ты имеешь в виду под душой Волдеморта?” Требует Волосатый, кулаки сжаты, мышцы напрягаются под хваткой Эда. “Это поэтому я... я...”

— Не знаю, это ты мне скажи, — нетерпеливо отвечает Эд, всё ещё пытаясь разглядеть шрам на лице парня, хотя тот больше не откидывает волосы. — Какие у тебя симптомы?

“Симптомы чего?” Горячо спрашивает Волосатый. “Быть одержимым Волан-де-Мортом?”

— Ладно, решайте уже, чёрт возьми, — рявкает Эд, вскидывая руки и отступая. Парень явно психует из-за того, что его прижали к стене, и им всё равно нужно прояснить ситуацию. — Ты говоришь, он думает, что одержим, а он думает, что нет. В чём, чёрт возьми, дело?

«Я никогда не говорил, что я одержим!» — горячо возражает Хэйри.

— Ну они точно считают, что это так, — откровенно говорит Эд, указывая большим пальцем на Биарди и компанию. — Они сказали, что тебе снятся странные сны про змей и что, по-видимому, это считается. Эй, приведи сюда эту, как её там, мисс Рыжую, пусть она придёт, — добавляет он, внезапно вспомнив, что сказал ему Умник. — Она тоже думает, что в неё вселились, верно?

Хари слегка приоткрывает рот, и на его лице удивление сменяется растерянностью. «Так и есть», — говорит он тоном, в котором слышится смущённое признание.

— Два года назад, верно? И если она не одержима сейчас, то что изменилось, — говорит Эд, размышляя вслух. Если она вообще была одержима или просто жила в то время в месте, где была галлюциногенная плесень, или что-то в этом роде. Учитывая состояние этого дома, Эд бы не удивился.

Бородач кашляет. «Её опыт несколько отличался от твоего, Волосатик. В неё вселился частичка души Волдеморта, да, но она не была привязана к ней».

На лице Хэйри медленно появляется растерянное выражение. Мустанг вздыхает. «Хэвок, иди и приведи... кого мы ищем, Фуллметал?»

«Одна из детей. Рыжеволосая девочка, ростом примерно с эту».

— Её зовут Джинни, — говорит Волосатик, но при этом продолжает смотреть на Бородача и говорит тихо.

— Джин и Уизли, — говорит Усач. — Я могу её привести.

— Пожалуйста, — вежливо говорит Биарди. Мустанг не вмешивается и жестом приказывает Хэдоку сесть. Эд снова поворачивается к Хэйру; можно было бы уже покончить с этим. — Ты позволишь мне тебя осмотреть? — прямо спрашивает он.

На этом его минутное замешательство заканчивается. «А у меня есть выбор?» — парирует он.

— Не совсем, — отвечает Эд.

Волосатая хмурится. — Ладно.

Эд откидывается назад, хмурясь не меньше, чем мальчик, и щурится сквозь волосы. Он не видит никакой руны, а сам шрам даже отдалённо не напоминает руну. Воздух тоже не мерцает, даже когда он жестом просит мальчика наклонить голову в сторону и вверх, чтобы рассмотреть шрам под разными углами. Ничто не даётся легко, не так ли? — Я тебя потрогаю, — предупреждает Эд, стягивая перчатку с левой руки.

«Ты уже прикоснулся ко мне».

— Я имею в виду твой шрам. Стой неподвижно, — рычит Эд, когда Волосатик отшатывается. — Это не больно.

— Такие слова никогда никого не успокаивают, Фуллметал, — снова вздыхает Мустанг. — По крайней мере, постарайся быть вежливым. Как бы поступил твой брат?

«Эл приковывает непокорных пациентов наручниками к каталке», — недоверчиво говорит Эд. «Ты встречался с Элом? Ты хочешь, чтобы я сделал это по-егонему? Я могу, и я даже извинюсь так же, как он...»

«Ты доктор?» — говорит Хейри, как будто сама мысль о том, что у Эда есть степень доктора медицины, слишком ужасна, чтобы её осознать.

— Нет, я один из трёх ныне живущих экспертов по трансмутации душ, — раздражённо отвечает Эд. — Именно поэтому, чёрт возьми, меня отправили на эту чёртову операцию. Именно поэтому я пытаюсь взглянуть на твой особенный грёбаный лоб, потому что, если у тебя действительно застряла там лишняя душа, мы сможем её извлечь.

— О, — говорит Хэйри.

«В следующий раз начинай с этого», — говорит Мустанг.

— Можете заткнуться и сидеть в галерее арахиса, — резко говорит Эд, а затем обращается к Волосатому: — Я положу руку тебе на голову. Не двигайся.

Волосатик снова хмурится, но уже не так сильно, как раньше, и послушно не двигается. Эд прикладывает ладонь ко лбу мальчика. Проводить трюк с композицией на живых существах всегда немного противно, хотя с тех пор, как Эл разобрался с ци, он настаивает на том, что Эд делает это неправильно. Эд же утверждает, что он просто лучше разбирается в небиологических науках, и что чувствовать, как хлещет сок, как пульсирует кровь и как работают органы, чертовски отвратительно, как бы хорошо ты с этим ни справлялся. Вот почему Эл работает в медицине.

Сначала Эд сосредотачивается на чистой композиции, сводя информацию к базовым элементам, и да, это действительно человеческое тело. Фактические количества могут варьироваться, но пропорции остаются более или менее неизменными, углерод, вода, соль, соль, соль, и, приложив некоторые усилия, он переключается на форму, стараясь не обращать внимания на неприятную... хлюпающую... пульсацию. Осознание того, что это ощущение существует только в его голове, не помогает: конечно, оно в его грёбаной голове, ведь именно там все его переживания.

Ничего странного в элементах, структуре, форме. Ну, Эд и не ожидал чего-то другого. Ему нужно было исключить неизвестные факторы, но у души нет материального аспекта. Кровавая руна создаёт энергетическое поле, которое удерживает душу на месте, связывая её с тем, к чему она прикреплена. Эд знает, как это работает, но для того, чтобы точно определить, какой энергией обладает это поле является , ему, как он подозревает, придётся скормить Врата ещё пару органов или что-то в этом роде. А может, и не придётся. Самое раздражающее в знаниях, полученных через Врата, — это то, что, хотя ты можешь понять, многое из этого ты просто не можешь, чёрт возьми, объяснить. Информация не передаётся, ею не делятся, она просто сидит в тебе, как чёртов камень. Самая смешная шутка, которую только можно придумать.

С другой стороны, Истина не для того, чтобы помогать людям. Она не для чего-то. Истина просто есть.

Эд не может обнаружить ничего странного в строении физического тела мальчика, и, похоже, у него нет никаких рун, по крайней мере на лбу. Эл, вероятно, смог бы узнать больше, учитывая его способности к ци-сенсорике и медицинское образование; но если здесь есть что-то, то Эд вряд ли это обнаружит. По крайней мере, не таким способом.

Он открывает глаза и убирает руку со лба мальчика. «Что ж, ты точно жив», — говорит Эд, скорее в ответ на испуганный взгляд Волосатика, чем для того, чтобы сообщить какую-то полезную информацию. Волосатик потирает лоб, как будто от прикосновения Эда у него появятся прыщи, и выглядит обиженным.

— И это всё? — протягивает Лемонс. Он прислоняется к стене, скрестив руки на груди, и они с Берди становятся похожи на два совершенно разных вида летучих мышей в своих (чёрных, неоново-фуксиевых) платьях.

— Нет, — говорит Эд, натягивая перчатку обратно. — Это была пятисекундная разминка. Если ты ждал фейерверка, то будешь разочарован.

Хьюз и Хэвок синхронно фыркают где-то позади них. Придурки. — Никакой руны? — спрашивает Мустанг, подходя ближе и почти нависая над плечом Эда.

“Не уверен”.

Мустанг смотрит на Волосатого; Волосатый переводит взгляд на него. «Может ли шрам быть частью руны? Форма…»

Эд пожимает плечами и достаёт из кармана куртки крошечный аварийный фонарик. «Это может быть одна треть средне-ксерксийского иероглифа, обозначающего «канализацию».

— Мило, — сухо говорит Мустанг, снова переключаясь. — Что ещё?

“Ну, в этом нет никакой магии. По крайней мере, не прямо сейчас. Возможно.” Эд зажимает фонарик в зубах и собирается захлопать в ладоши — только для того, чтобы Мустанг второй раз за сегодня схватил его за запястье, ублюдок . Эд выплевывает фонарик. “О боже, блядь, что?”

Мустанг серьёзно смотрит на него, на секунду переводя взгляд на руки Эда. «Цельнометаллический...»

«Что? Ты что, блядь, — ты серьёзно? Ты что, блядь, думаешь, я такой тупой, ублюдок? Серьёзно?»

«В определённых обстоятельствах ты склонен принимать необдуманные решения», — говорит Мустанг, отпуская руку Эда.

«О конечно, давай я просто отниму у него эту грёбаную штуку, врежусь головой в Врата, потеряю пару пальцев на руках и ногах, когда появится Истина и скажет: «Что это за хрень, ты привёл своего ребёнка на работу в будний день?» — и вышвырнет меня обратно — чёрт знает, что он потеряет, — и, если нам повезёт, мы выберемся с другой стороны, а у него будет только половина черепа», — саркастически говорит Эд. «Или, может быть, его череп цел, но мозг отсутствует, хотя здесь это, возможно, только сделает его лучшим волшебником. Нет, тупица, я хочу посмотреть на это в ультрафиолетовом свете».

— Разумеется, — величественно отвечает Мустанг, как будто Эд спрашивал у него разрешения или что-то в этом роде.

— Возникли проблемы? — мягко спрашивает Берди, подходя ближе.

— Нет, я ошибся, — небрежно говорит Мустанг, как будто он не хватал Эда за руку, думая, что тот собирается ударить его ножом. — Продолжай.

«Смотрят на меня так, будто я только что свалился с грузовика, полного репы, чёртовы нервы некоторых людей», — бормочет Эд, подбрасывая фонарик в воздух, чтобы поймать его во время трансмутации. Ртуть и кремнезём, которые он достаёт из левого наруча, — идея Эла: держать при себе немного соединений, которые он обычно использует для модификации оборудования, чтобы не воровать нужные элементы из того, что есть поблизости. А этот фонарик он так часто превращал в ультрафиолетовую лампу, что на алюминиевом корпусе до сих пор видны следы небрежной трансмутации.

По крайней мере, на этот раз он не использует его, чтобы разглядывать отвратительные телесные жидкости вокруг жестоко убитых людей. Эд хмурится, глядя на того, кто теперь прижат к дивану и не может пошевелиться. «Серьёзно? Мы же только что это обсудили».

«Что именно ты делаешь с моим черепом», — резко спрашивает Волосатый.

— Просвечиваем его, — нетерпеливо говорит Эд. — Под ультрафиолетом некоторые вещи проявляются, а в обычном спектре — нет. Чёрт возьми, всё, что я сейчас делаю, будет по необходимости неинвазивным, ясно? Это значит, что мы ничего не делаем с ним, мы просто смотрим. Никто не будет лезть в твою душу или голову, пока мы не узнаем точно, с чем имеем дело. А потом, как бы между прочим: «И только после того, как ты расскажешь нам, что ты видел во время процесса воскрешения».

— Прости меня за то, что я немного забеспокоился из-за твоих разговоров о наручниках, отсутствующих мозгах и о том, что ты разрежешь мой череп пополам, — язвительно говорит Волосатик.

Эд ухмыляется. «Вот это настрой. А ну-ка закрой глаза, будет ярко».

Вместо этого Волосатик сильно щурится, и Эд прижимает ладонь ребром к его бровям, чтобы хоть как-то прикрыть глаза. «Что это за дрянь?» — бормочет Волосатик.

Пока что, чёрт возьми, ничего. «Чернила, светящиеся в ультрафиолете, — лучший способ сделать надпись «невидимой», — говорит Эд и ещё раз проводит фонариком по рукаву, чтобы убедиться, что всё в порядке, прежде чем выключить его. «Можно использовать и другие средства, но многие предпочитают этот способ, и его всегда стоит проверять на всякий случай. У тебя ничего нет», — сообщает он парню, слегка отводя рукав, снова хлопает в ладоши и прижимает фонарик к нарукавной повязке, чтобы всё вернулось на свои места.

— Итак, — говорит Мустанг, теперь уже стоя по другую сторону кофейного столика и скрестив руки на груди.

“Никаких выводов”, — говорит Эд. “Физически, во всяком случае. Если это действительно душа, наш лучший выбор — получить датчик qi, чтобы взглянуть на него ”. Возможно, им все-таки придется привести Ала.

— А если это душа. Как ты собираешься её забрать?

Эд пожимает плечами. «Эл», — просто говорит он. «Или, может, отвезём его в Син, после того как здесь всё приведём в порядок. У имперских алкагеристов есть целая штука, ну, знаешь, спиритизм, и, судя по всему, они могут вытворять довольно безумные вещи».

«У меня в голове Волдеморт или нет?» — сердито спрашивает Волосатик.

«Мы только что сказали вам, что это неубедительно, — говорит Эд. — Чтобы получить точный ответ о физическом состоянии, вам нужно пройти специализированное обследование. Мы можем организовать его позже. Расскажите нам сейчас о своих симптомах, о снах со змеями и так далее. Это может помочь нам в дальнейшем». И пусть Эд знает, стоит ли ему искать информацию о таких вещах, как отравление серебром, местные галлюциногены, которые употребляет молодёжь, или что-то в этом роде.

Хэйри снова хмурится, но теперь в его взгляде больше огорчения, чем бунтарства. Жаль; Эд начал испытывать симпатию к этому маленькому засранцу, когда тот перестал паниковать. Хэйри бросает на Бёрди взгляд, в котором может читаться вопрос, но тот смотрит на Эда и всё равно отвечает. «Можешь начать с самого начала, Хэйри».

Хэйри медленно вздыхает. «Хорошо», — говорит он, потирая запястье и не сводя глаз с отвратительного лака на кофейном столике. «В… первый год, когда мне было одиннадцать…»

Глава 15

Примечания:

Мне пришлось перелопатить огромное количество синопсисов из HP Wiki и погуглить, чтобы узнать подробности того, что вообще произошло... Вот что я получаю за то, что пишу в фандомах, с каноном которых знаком лишь поверхностно

(См. дополнительные примечания в конце главы.)

Текст главы

— Когда мне было одиннадцать, — запинаясь, повторяет Волосатик, затем останавливается и хмурится, глядя на Бородача, как будто только что что-то вспомнил. — Подожди. Разве Квиррелл тоже не был одержим?

Эду снова приходится всплеснуть руками. «Ещё один?»

«У него на затылке росло лицо Волдеморта, — говорит Волосатый, неопределённо жестикулируя, как будто это что-то объясняет. — Под тюрбаном».

— Что за хрень, — безучастно произносит Эд.

«Он действительно был одержим, — говорит Берди. — Мы не знаем, какую ещё магию использовал Волдеморт, чтобы так привязаться к добровольному носителю, но то, что он пил кровь единорога, говорит о том, что его связь с этим телом была особенно сильной, что, как я подозреваю, и позволило ему... физически проявиться».

— Кровь единорога, — повторяет Эд. Ты чувствуешь, как поднимается твоё давление? Ему нужно спросить у Эла. — Конечно. Прохладный. Потрясающе. Где сейчас этот парень?

— Мёртв, — говорит Волосатый, снова уставившись в кофейный столик. — Я... убил его.

Эд слегка приподнимает брови. Возможно, он натворил много дел к четырнадцати годам или около того, но ему не удалось никого убить. С другой стороны, этот парень, скорее всего, мог убить только случайно, и он явно переживает из-за этого. — Что случилось?

Лицо Хэйли искажается ещё сильнее. «Он напал на меня. Прикосновение ко мне обожгло его, поэтому я... схватила его и... Да».

Брови Эда взлетают ещё выше. «Это что, «жгучее магическое смертоносное прикосновение», как при телепортации, или ты просто особое звено в этой цепочке?»

От этих слов Хэйри снова хмуро и растерянно посмотрел на Эда. «Что?»

«Незадолго до смерти его мать наложила на него мощное защитное заклинание, специально против Волдеморта, — тихо говорит Биарди. — Она вложила в него свою жизненную силу и связала его кровью. До недавнего времени это означало, что Волдеморт — или тот, кем он завладел, — не мог прикоснуться к Волосатику, не навредив себе».

Что ж, похоже, впереди нас ждёт много дерьма. «До недавнего времени? Что, срок действия магического смертоносного прикосновения истёк?»

— Нет, — решительно отвечает Волосатик. — Волан-де-Морт использовал мою кровь, чтобы вернуться. Он прикоснулся ко мне, чтобы доказать это. Он сделал это нарочно, — с горечью добавляет он.

Верно. Похищенный. Фу, вот почему Эл занимается теми, кто пережил травму. По крайней мере, этот парень лишь изредка вздрагивает и не плачет; в основном он просто злится. Эд может справиться с гневом. Эд отлично справляется с гневом.

С другой стороны, у них нет времени на то, чтобы Эд сказал парню: «Соберись, будь осторожен и отомсти за себя». «Это ужасно», — говорит он вместо этого. Что там Эл всегда говорит о налаживании контакта? Поставьте себя на их место, проявите сочувствие или что-то в этом роде. «Тебе стоит обратиться к психологу по этому поводу, такое дерьмо может тебя доконать, если ты не справишься с ним лицом к лицу». Эд делает паузу, чтобы подумать, что могло бы ему помочь. Однако он не может пригласить парня в качестве силовой поддержки, если сам должен быть приманкой. К тому же Эду пришлось бы обеспечить парню адскую подготовку, учитывая полное отсутствие у него боевых навыков.

Как бы то ни было, сейчас им нужно, чтобы он говорил больше. «Чем больше мы знаем о том, что произошло, тем быстрее мы сможем покончить с этим дерьмом. Ты хочешь рассказать мне о воскрешении?»

Волосатый бросает на него ещё один растерянный взгляд, но на этот раз в нём больше удивления, чем агрессии. Он открывает рот, но его тут же прерывает вернувшийся Усач, а за ним — мисс Рыжая. О, и Психопат тоже. Как здорово. Однако Волосатый выглядит чертовски довольным и оборачивается, чтобы посмотреть на них о, слава богу, это кавалерия.

— Волосатик, — говорит Психопат, тут же подходя и садясь рядом с ним на диван, при этом бросая на Эда враждебный взгляд. Родитель? Не особо похожи. — Тебе нужно было прийти и забрать меня.

«Не думаю, что они позволили бы мне выйти из комнаты», — бормочет Волосатик.

— Вот как, — холодно произносит Психо, враждебно глядя на Эда.

«Вы все так рьяно пытались избавиться от него, прежде чем мы смогли бы поговорить, что мы решили подстраховаться», — мило говорит Эд, бросая на Психопата такой же сердитый взгляд, а затем поворачивается к Рыжей и подзывает её к себе. «Ты что, одержима?»

— Да, — без колебаний отвечает она и подходит к дивану, чтобы встать с другой стороны, скрестив руки на груди. — Почему?

«Они пытаются выяснить, не одержим ли я Волан-де-Мортом», — устало говорит Волосатик.

Мисс Рыжая вскидывает брови. «Ты что, вырубаешься?»

“Нет”.

«Просыпаетесь в незнакомом месте и не понимаете, как сюда попали? Делаете что-то, чего не помните? Ходите во сне?»

“Нет?”

«Всё это довольно типично при отравлении угарным газом», — вынужден отметить Эд.

«Я заговорила с посыльным, голыми руками за час зарезала тридцать кур и открыла тайную комнату, — говорит мисс Рыжая, закатывая глаза. — Это было не совсем в моём стиле в одиннадцать лет».

Эд ненадолго отвлекается от остальной чепухи, поражённый вопиющей некомпетентностью, пробуждающей в нём бывшего батрака и ученика мясника. «Тебе понадобился час, чтобы убить тридцать кур? Ты что, сначала трижды гонял каждую по двору?»

— Откуда мне знать? Я была одержима, — недоверчиво говорит мисс Рыжая.

«Твой призрак был дерьмовым фермером», — сообщает ей Эд.

— При чём тут призраки? — раздражённо спрашивает она.

— Э-э, ты был одержим или нет?

— Мы же говорили тебе, что это был Волдеморт.

— Призраки не могут вселяться в людей, — хмурясь, говорит Волосатик. — Верно? Они просто проходят сквозь них.

Эд делает паузу. «Меня начинает беспокоить то, как ты продолжаешь говорить о призраках, будто они реальны».

Мисс Рыжая одаривает его взглядом, полным презрения. «Призраки существуют на самом деле».

Никто из взрослых волшебников в комнате с этим не спорит. Пират, кажется, ухмыляется, а Лемонс, похоже, пытается понять, как улыбаться.

Эд поворачивается к Мустангу. «Я ухожу».

— И это уже в третий раз за месяц, — говорит Мустанг довольно спокойно для человека, который только что услышал, как волшебники уверенно заявляют о существовании призрачного мира. Может быть, он с самого начала решил относиться ко всему, что они говорят, как к бреду сумасшедшего. — Мне что, нужно начать носить с собой копию вашего контракта?

Усач слегка кашляет. «Призраки — это устойчивые, наделённые сознанием образы ведьм и волшебников, которые умерли при обстоятельствах, из-за которых они не могут двигаться дальше, — говорит он. — Они не могут вселяться в кого-то или во что-то и не могут творить магию. Настоящее вселение происходит очень редко — существа, которые могут это сделать, обладают сознанием, но не имеют устойчивой или, скорее, независимой формы существования без носителя».

— Магические паразиты, — говорит Берди. — Они поглощают жизненную силу своего носителя, а в худшем случае полностью подчиняют его себе.

— Знаешь что, ладно, неважно, — говорит Эд, взмахивая рукой, чтобы на секунду выбросить всё это из головы. — Ты сказал, что то, что случилось с ней, — он указывает на неё, — не то же самое, что случилось с ним. — Он указывает на Волосатого. — И также не то же самое, что случилось с тем парнем-белкой. Объясни.

Биарди вздыхает и перемещается к одному из свободных кресел в углу, достаёт свою трость и взмахивает ею. Воздух вокруг кресла начинает мерцать, а само кресло превращается в более крупное, украшенное цветами, агрессивно-зелёное кресло и придвигается ближе к диванам. Эд сдерживает рефлекторное движение, понимая, насколько глупо он будет выглядеть, если его напугает кресло с цветами. «Как я уже сказал Волосатику, боюсь, нам придётся начать с самого начала, чтобы дать тебе полное представление», — говорит Бородач, садясь на своё преступление против природы.

“Ну, черт возьми, у нас есть время”, — говорит Эд, усаживая свою задницу на кофейный столик и величественно жестикулируя. “Ты утверждаешь, что ему приклеили кусочек души, когда он был ребенком, верно? Что с ней случилось?”

— Подожди, — говорит Хьюз. Когда Эд оборачивается, он видит, что Хьюз пристально смотрит на Берди. — Это секретная информация?

Бородач смотрит в ответ, и, похоже, они хотя бы что-то поняли друг другу. Слава богу, Хьюз придумал, как донести что-то до волшебников. «Подробности о том, что мисс Уизли была одержима, общеизвестны, — наконец говорит Бородач, что, вероятно, означает что Волосатый парень уже знает, что там произошло. — Как и то, что произошло с Квирреллом, по крайней мере среди тех, кто в этой комнате. Волосатый сам участвовал в разрешении обеих проблем».

«Серьёзно», — говорит Эд, поворачиваясь к детям. «Что случилось?»

Мисс Рыжая и Мисс Волосатая переглядываются. «Ну, я стала одержимой на втором курсе», — говорит девушка.

«Малфой дал ей книгу, но оказалось, что это книга Волан-де-Морта», — говорит Волосатик.

«Он вложил в него частичку своей души, — говорит мисс Рыжая. — Он должен был открыть комнату тайн».

— Что? — спрашивает Эд. Он чувствует, что у него начинает болеть голова.

— Возможно, вам стоит начать с самого начала, — повторяет Биарди с невозмутимым выражением лица.

— Ладно, — говорит мисс Рыжая, бросая взгляд на бородача и глубоко вздыхая, — значит, у бородавчатого есть комната под подземельем...

«Ты сможешь попасть внутрь, только если будешь говорить шепотом», — вставляет Волосатый.

— Верно, и он спрятан. Но в любом случае все считали это мифом, пока на людей не начали нападать...

Дальше связность повествования заметно не улучшается. Эд почти готов был заподозрить их в намеренном запутывании сюжета, если бы не суровое выражение лица девушки и явное беспокойство Волосатого. Однако взрослые волшебники не вмешиваются... возможно, они не хотят мешать пересказу из первых уст, но Эд почему-то в этом сомневается.

Двое детей убивают кур (зачем?), разговаривают с пауками (что?) и слышат голоса в стенах, в то время как все остальные в ужасе (ещё один возможный намёк на угарный газ?), а когда они начинают говорить о том, что кто-то стонет в ванной, Эду приходится жестом призывать их к тишине.

«Был некий предмет, книга, с которой была связана душа», — пытается объяснить Эд. «И, прочитав книгу, ты стал одержимым?»

— Записав его.

— Ну да, конечно. Ты вступила во взаимодействие с ним и стала одержимой? Она кивает. — Так как же ты избавилась от одержимости? Ты просто перестала к нему прикасаться?

— Нет, нам пришлось... Волосатому пришлось его ударить. Клыком.

Это не может быть правильным переводом. «Что?»

— Василиск, — говорит Волосатик. — Чудовище из таверны «Скользящий». Оно было в тайной комнате. Я использовал один из его клыков.

Эд делает паузу, затем достаёт из заднего кармана камень-переводчик и слегка встряхивает его. — Повторить?

— Гигантская змея, — говорит мисс Рыжая тоном человека, который понимает, что ему приходится использовать простые слова. — Яд разъедает всё на своём пути, убивает людей одним взглядом. Волосатый убил её мечом.

— Без шуток? Бородач, Усач, Психопат и Рыжая кивают. Эд удивлённо смотрит на Волосатого. Этот коротышка не выглядит так, будто у него хватит сил отжаться, не говоря уже о том, чтобы размахивать мечом, но внешность бывает обманчива. Может, он из тех, кто впадает в ярость. — Круто.

— Мне помогли, — бормочет Волосатик, явно чувствуя себя неловко.

«Я бы умерла, если бы не Волосатик, — говорит мисс Рыжая как ни в чём не бывало. — Он убил василиска, а потом взял его клык и пронзил им дневник».

“Дневник?”

— Книга. Это был дневник Волдеморта, который он вёл в школе, — говорит Волосатик, морщась. Психопат потирает плечо. — Должно быть, Малфой получил его напрямую от него.

— Кто такой этот Малфой?

— Люциус Малфой, — с горечью произносит Волосатик. — Он Пожиратель смерти.

— Подожди, — вмешивается Хьюз. Эд поворачивается и смотрит на него. Хьюз пристально смотрит на Берди. — Ты не упомянул, что подтвердил личность активного члена ячейки.

Биарди медленно качает головой. «Люциус Малфой был оправдан...»

— Он был там, — перебивает его Волосатик, и это самое близкое к настоящему рычанию, что Эд от него слышал. — Волдеморт назвал его. Я знаю, как звучит его проклятый голос.

— Где он был? — спрашивает Эд, подозревая, что уже знает ответ.

— Когда Волан-де-Морт вернулся, — напряжённо произносит Волосатый, не сводя глаз с Бородатого.

— А мы знаем, где живёт этот Люциус Малфой? — очень спокойно спрашивает Хьюз.

— Малфой — это тема для отдельного разговора, — говорит Лемонс, мельком взглянув на Волосатого. Да, он может транслировать всё это в штаб-квартиру террористов. — Ты сказал, что хочешь услышать подробности воскрешения?

— Да, так и есть, — говорит Эд, поворачиваясь к Волосатому. Парень выглядит так, будто готов метать гвозди и намерен попасть как минимум в глаз Лимонсу. Психопат выглядит примерно так же. — Эй, остыньте, — говорит Эд им обоим. — Твой придурок Малфой уже покойник, так что не беспокойся о нём. Расскажи мне, что ты видел.

Психопат выглядит слегка удивлённым, но Волосатый тут же поворачивается к Хьюзу, что является ещё одним приятным сюрпризом, указывающим на то, что он не такой уж и слабак, каким кажется на первый взгляд. Взгляд Хьюза меняется с убийственно-хладнокровного (расслабленные глаза, дружелюбная улыбка) на искренне весёлый (слегка безумный взгляд, психопатическая ухмылка), когда он это замечает. «Не волнуйся, я не забываю, — щебечет он. — Давай, расскажи об этом милому подполковнику! Я просто подожду здесь и буду размышлять про себя.

— Чёрт возьми, Хьюз, ему лет четырнадцать, а не четыре, — с отвращением говорит Эд. Хьюз ахает и изображает, как его жестоко убивают, а Эд поворачивается к Волосатому. — Серьёзно, расслабься. Он идиот, но когда он метит в цель, то попадает. Расскажи мне о воскрешении.

— Мне пятнадцать, — бормочет Волосатик.

— Ух ты, потрясающе, — нетерпеливо говорит Эд. Нужно ли ему подсказывать ребёнку? Может, ему и правда четыре года, обычно маленьких свидетелей приходится так вести. — Ты сказал, что тебя похитили, да? Они забрали тебя из дома, из школы, откуда?

— С турнира волшебников, — говорит Волосатик. — В Хогсмиде. Я... там был портключ. Когда мы коснулись его, мы с Седриком...

Он замолкает, стиснув зубы, и Усач слегка наклоняется вперёд. «Седрик Диггори был ещё одним участником», — говорит он Эду, как будто тот должен знать, о каком, чёрт возьми, волшебном спортивном состязании идёт речь. «Ещё один ученик бородавчатого. Они с Волосатым вместе были перенесены на место воскрешения Волдеморта».

— Его убил Волдеморт, — напряжённо произносит Волосатик. — Сразу. Или это сделал Червехвост. По приказу Волдеморта.

Несовершеннолетний похищенный, который в результате похищения сразу же стал свидетелем убийства, просто чертовски удивителен. Эд сдерживается, чтобы не потереть лицо. «Куда тебя забрали?»

— Кладбище, — коротко отвечает Волосатик. — Там похоронена семья Волдеморта. Он использовал кости своего отца в ритуале.

О боже. Раскопки останков для человеческой трансмутации — довольно распространённое нарушение законов жизни и смерти, но использовать труп любимого человека, чтобы создать тело для себя? Такого даже Эд ещё не видел. «Что было вокруг тебя? Ритуал уже начался?»

— Нет, — говорит Волосатик. — Я... всякий раз, когда рядом Волдеморт, у меня болит шрам. В этот раз было так больно, что я не мог пошевелиться. И... у меня была повреждена нога во время турнира. Я почти ничего не видел, пока Червехвост не привязал меня к надгробию.

Хьюз на мгновение поднимает руку в жесте поднять. — Хвост червя?

— Пожиратель смерти, — тихо произносит Усач. — Питер Петти вырос. Именно он выдал Поттеров Волдеморту, приведя его к их двери.

Мисс Рыжая разминает и снова складывает руки, как будто хочет что-то сделать, а Психопат неловко похлопывает Волосатого по плечу в знак сочувствия. Они не смотрят друг на друга — ну, Психопат всё ещё сверлит Эда взглядом, а Волосатый уставился на свои колени, — но Волосатый слегка расслабляется под его рукой. «У Червяка был готов котёл, — глухо говорит он. — В нём уже было зелье. Он положил туда кости отца Волдеморта, затем свою руку, а потом немного моей крови.

Теперь настала очередь Эда сделать паузу и поднять ладонь. «Его рука?»

— Да. Он сам себе руку отрезал, — говорит Волосатик. — Волдеморт сделал ему новую.

Эд никогда не слышал о каком-либо массиве, для которого требовался бы такой базовый ингредиент, как это. Для чего он был нужен? Биологический материал от трёх разных людей — двух живых и одного мёртвого. Этот парень пытался превратить себя в какую-то человеческую химеру? Три набора человеческого генетического кода в одном? Зачем? Хотя, предположительно, использование крови ребёнка сделало его невосприимчивым к смертоносным рукам его мёртвой матери, обладающим магией огня.

— Зачем ему был нужен тот червь? — спрашивает Эд вслух. — Твоя кровь, чтобы нейтрализовать защитную магию, кости его отца, чтобы создать основу для конструкции тела… или он взял за основу того червя? Он получился похожим на него?

При этих словах у Волосатого на лице появляется явное отвращение, что, по крайней мере, лучше, чем просто травмирующее молчание. «Нет, э-э-э. Хвост у червя короткий, а Волдеморт вышел из котла очень высоким». Его лицо кривится от отвращения. «Он был похож на змею».

— Правда? — говорит мисс Рыжая, морщась. — Типа… чешуя?

— Вроде того, — отвечает Волосатик, корча гримасу. — Его кожа была восковой, а глаза красными. И у него не было носа.

Ого. Это чертовски похоже на химеризм, хотя это самая сложная ступенчатая рекомбинация, о которой Эд когда-либо слышал. Когда, чёрт возьми, они добавили гены животных, если вообще их добавляли? Хотя, если зелье, чёрт возьми, уже было готово, кто знает, что в нём могло быть.

«Как они поместили душу в тело?» — спрашивает Эд вслух. «Был ли Уолли тем, кто вселился в червяка? Было ли что-то написано на земле, были ли какие-то огни, что-то ещё?»

Волосатик корчит ещё одну гримасу. «Раньше у Волдеморта было тело, — говорит он. — Оно было похоже на младенца. В смысле. На очень больного младенца. Червехвост положил его в котёл после того, как добавил туда мою кровь, и вспыхнул белый свет, а потом появился Волдеморт». Он снова бросает на Эда один из тех растерянных взглядов, которые у него отлично получаются. «Не думаю, что на земле что-то было. Только трава».

А трава — дерьмовая среда для рисования массивов. Спроси Эда, откуда он, чёрт возьми, это знает. Хотя, по-видимому, там был грёбаный… котёл… и внутри него могли быть массивы. Или вообще никаких массивов, кто его знает. — И это всё? А как же другой ребёнок, который умер? Они вообще его в этом участвовали?

У Хэйли сжимается челюсть. «Нет. Они просто убили его и оставили лежать там».

— Больше никого не убили?

— Нет, — отвечает Волосатик, глядя на Эда такими же враждебными прищуренными глазами, как и Психо. — Меня немного помучили, это было весело.

Эд дружелюбно ухмыляется в ответ, обнажая зубы. «Вот так, продолжай в том же духе, — говорит он. — Так ты добьёшься гораздо большего, чем если будешь хандрить. По крайней мере, никто больше не умер». Он поворачивается к Берди и взрослым. «Что нам известно о технических аспектах процесса?»

Никто не произносит ни слова. Усач, Психопат и Рыжая смотрят на него так, будто хотят сказать что-то, но не знают, что именно. Лимон снова становится кислым, но Пират снова ухмыляется, и на этот раз не так, будто он издевается над Эдом. Эд из принципа хмурится в ответ.

«То, что мне удалось найти по этой теме, немногочисленно, но предполагается, что это очень древний ритуал, который тёмные волшебники использовали для восстановления своих тел после тяжёлых ранений, — говорит Биарди через секунду, бросив быстрый взгляд на остальных. — Для него нужны кости родственника, плоть слуги и кровь врага».

Восстановите их тела. Где Эд уже слышал это, ха. Свет, исходящий от философских камней или красной воды, почти всегда красный, и не похоже, чтобы во время этого ритуала кого-то приносили в жертву, даже если кому-то отрубили части тела: рука — это не душа, и в ней нет никакой энергии, только генетическая информация. Хотя если… котёл… Он был наполнен красной водой, обработанной всеми возможными модификациями, которые только мог придумать сумасшедший волшебник. Кто знает, какие адские огни она могла испускать. Или это может быть ещё один случай, как с телепортацией: для получения энергии, которую они используют, не требуется энергия человеческой жизни.

Итак, мы снова возвращаемся к большому вопросительному знаку. Чертовски удивительно. По крайней мере, звучит так, будто они делают это не так, как с философским камнем. Иначе зачем вообще оставлять Волосатика в живых? Если бы Эд был злобным ублюдком и уже забрал у парня все, что ему было нужно, он бы просто скормил его массиву. Не говоря уже о другом ребёнке — ты не просто убиваешь лишний источник энергии для аккумуляторов, ты загоняешь его в массив и разряжаешь там.

— Он... Волдеморт владел ребёнком? — спрашивает мисс Рыжая, как будто только об этом и думала всё это время. Ей как будто нехорошо.

Эд фыркает. «Если он может вселяться в взрослых людей, то я не понимаю, какого чёрта ему нужно от младенца. Эти существа едва могут двигаться».

«Возможно, в его ослабленном состоянии ему было проще завладеть носителем, у которого не было собственной развитой воли», — трезво рассуждает Берди.

Гросс. «Итак. Твоя связь с этим чёртовым лордом Вахуни, — говорит Эд, поворачиваясь к Волосатому. — Твой шрам болит, когда он рядом?» Это доказательство того, что там что-то застряло, даже если это не обязательно душа.

— Да, — бормочет Волосатик. — Когда Квиррелл был рядом, тоже было больно.

— Тот одержимый парень? Волосатый кивает. — Что ещё?

Волосатый неловко поёживается. «В прошлом году мне начали сниться эти... сны».

— О змеях, — говорит Эд, отчасти чтобы внести ясность, но в основном потому, что ничего не может с собой поделать.

— Мне приснилось, что я был змеёй, — выпаливает Волосатик. — Змеёй Волдеморта. И что я убил кого-то, когда он мне приказал. Как змея.

— Фрэнк Брайс, — говорит Берди. — Он работал садовником в поместье, принадлежавшем родственникам Волдеморта, где Волдеморт, должно быть, скрывался до своего воскрешения. Поместье должно было пустовать, и Брайс, должно быть, отправился туда, когда увидел что-то необычное. Место было именно таким, как описал Волосатик, и мы подтвердили, что Брайс пропал в тот же день, когда Волосатику приснился сон.

Эд хмурится. «Тело не нашли?»

Волосатые ласточки. «Его съела змея». Затем он в ужасе смотрит на мисс Рыжую и тут же отводит взгляд, снова уставившись на свои колени.

Объективно это довольно отвратительно, но, судя по ауре стыда, парень мог бы встретиться с Дариусом и Гейнкелем и увидеть, как Гейнкель выкашливает один или два волосатых комка. Кроме того, каким бы отвратительным и мерзким ни было поедание человека с помощью телепатического вселения в змею, связанное с этим исчезновение — имя, дата, место — является убедительным доказательством того, что у парня что-то происходит с передачей мыслей без согласия.

Эд оглядывается на Хьюза, и тот кивает. «Ладно, думаю, на этом всё», — говорит Эд, поворачиваясь к детям. «Нам нужно поговорить о другом дерьме, но вы двое можете пока посидеть на кухне или ещё где-нибудь, хорошо? Эй, Хэвок, на этот раз научи их играть в «мёртвого» по-настоящему. Если к тому времени, как мы закончим, они не смогут считать карты, я снова понижу тебя в звании до капрала».

— Это нечестно, босс, ты единственный, кто может так делать, — жалуется Хэвок, вставая. — По крайней мере, дай мне научить их прятать тузы или что-то в этом роде.

— Эл справится, — безжалостно говорит Эд. — Мустанг тоже. Это просто математика. Давай, шевелись. Ты, подожди секунду, — добавляет он, обращаясь к Волосатому, в ответ на предательский крик Хэвока: «Шеф!»

— Что, — настороженно спрашивает Волосатик. Рыжая стоит у него за плечом, а Мустанг сверлит взглядом затылок Эда, пытаясь успокоить Хэвока, не теряя при этом достоинства. Психопат, похоже, разрывается между желанием пойти за детьми, как сторожевой пёс, и желанием ещё немного поглядеть на Эда.

«У меня для тебя задание», — сообщает Эд Волосатому, доставая блокнот, вырывая пару страниц и роясь в поисках одной из своих одноразовых шариковых ручек. «Запиши все имена людей, которых ты узнал на воскресении, и любые связанные с ними подробности — как они выглядят, что они сказали или сделали, всё, что ты помнишь. Когда закончишь, мы отдадим это разведке, — Эд тычет большим пальцем в Хьюза, который весело машет рукой, — и они сделают своё дело и выдадут нам всё, что нужно, чтобы прижать этих ублюдков». Понял? Хорошо. А теперь иди отсюда к чёртовой матери.

Примечания:

Эд: когда я был травмированным одиннадцатилетним мальчиком с ампутированными конечностями, мне помогало то, что военный офицер, который был вдвое старше меня, вытаскивал меня из инвалидного кресла и кричал, чтобы я перестал вести себя как девчонка.

мустанг: пожалуйста, перестань рассказывать всем, как мы познакомились

эд: нет :)