Приличная, достойная работа (джен)

— Всё, — говорит Ольга и с победным видом бросает на стол толстый конверт. — Меняйте легенду. Или это, — она невоспитанно тычет пальцем в конверт, — окажется во всех местных газетах. И не только газетах. Везде! — она руками показывает, как это — «везде».

— А чой-то? — подозрительно вопрошает Кривич и напяливает на нос очки прежде, чем открыть конверт. За его плечом с тревогой и любопытством склоняется Жан.

— Это — компромат, — торжествующе заявляет Ольга и поясняет елейным голосом: — На меня.

Кривич, потащивший было наружу содержимое, останавливается и нехорошо смотрит на Ольгу.

— Дедуль, не тяни, показывай, что она там решилась рассказать о себе свету ради высоких целей личного комфорта, — с деланной мягкостью говорит Жан.

Кривич, по-прежнему глядя на улыбающуюся Ольгу, вытаскивает на стол стопку полароидных фото.

— Да что там рассказывать, — усмехается он, — она сама всю жизнь так прячется, что и без хранителей бы обошлась. Куда там товарищу Исаеву за ейным сиятельством угнаться по части конспирации!

— Ну ни хера себе! — шепчет за его плечом Жан и тянется, берёт, рассматривает снимки. — А это... это... Оля, это что вообще такое?! Оля, блядь!!!

Ольга перестаёт улыбаться и произносит уже серьёзно:

— Все фото — постановочные. Их участники сейчас, — она выделяет голосом это слово, — ничего не помнят. Но могут вспомнить. Даже то, чего не было.

— Оля, Оль, — тревожно вопрошает Жан, перебирая снимки, — им же нет даже восемнадцати.

— А этому, — Ольга вытаскивает одно фото и суёт его под нос Жану, — даже шестнадцати. Девятый класс.

— Mon Dieu... Это же не просто скандал — это статья!

— Да-да, ты ещё Аннушке позвони, спроси, какой пункт, — соглашается Ольга.

— Нет, — говорит Кривич, — а фото же неплохие! Согласись, Жанчик? Особенно вот это, — он суёт ему под нос один снимок, — половину вот так оторвать... — Кривич действительно половинит фото, — и просто идеально. На, — он прижимает обрывок фотографии к груди Жана, заставляя того непроизвольно взять его в руки и рассмотреть, — держи на память, раз уж сама она от тебя улетела, — Жан смотрит и хмыкает: фото и правда хорошо, особенно в половинном виде. — Так а ты чего хочешь-то, Олечка?

Ольга, до этого радостная и вдохновенная, запинается от этого ласкового обращения.

— Фото хоть все рвите, — быстро говорит она, — у меня еще в пять раз их.

— Это мы догадались, — мягко кивает Кривич. — Эти тогда нам на память, да, Жанчик?

Жан неопределённо морщится, а Ольга формулирует требования:

— Легенду мне надо. Нормальную. А не пастьбу толпы бешеных, безбашенных малолетних хулиганов.

— А, понятно, учительницей старших классов тебе быть не понравилось. А что, может, хфотомодэль? — нарочито коверкает слово Кривич.

— Да, я вчера видел один журнал... — поддакивает Жан, но осекается под взглядом Ольги. — Нет, дедуль. Давай правда попросим хранительницу подобрать для Ольги что-то приличное и непыльное.

— И с высокой зарплатой!

— Зарплату не обещаю, — ворчит Кривич, — но если что — мздой возьмёшь.