Воспоминания о светлом будущем: Вернон Роше. Задача трех тел. (джен)

Вернон Роше.

Жильё Маргариты Ушаковой оказалось таким же безликим, как и всё в этом мире: много свободного места, минимум мебели, бежевые стены без единой картины или гобелена.

Даже воздух казался безвкусным. Ни дыма камина, ни затхлости соломенных матрасов, ни привычного аромата кожаного доспеха, висящего у двери.

— Нравится? — равнодушно поинтересовалась Чайка.

Роше провёл пальцем по стене — гладкая.

— Где спать? — буркнул вместо ответа темерский капитан.

— Наверху. Твоя комната — слева.

Вернон Роше молча протопал по лестнице. Поднялся на второй этаж, глянул перед собой и остолбенел. Над длинным узким трюмо в холле висела карта. Но не компьютерная, как он видел в телефоне и по телевизору, — нарисованная фломастером от руки.

Разбитая на квадраты, но сохранившая старые названия местности, безо всяких "секторов С" и прочего.

Роше подошёл и пригляделся. Точно. Гора Горгона, Тарн Мира, Доль Блатанна и… Темерец протёр глаза, но ничего не изменилось: Ксинтрея, вместо Цинтры, Лок Муине в три раза больше и обозначен как полноценный город, а не руины, целёхонький дворец Шаэрраведд… Карта столетней давности! Если не старше.

Первым желанием темерца было броситься вниз и потребовать объяснений, но Вернон Роше подавил в себе неуместный порыв.

Откуда они узнали, как выглядел его мир больше века назад? А если и узнали, на кой ляд им давно устаревшие данные? Тем более, по всему очевидно, — картой пользовались.

Кто-то делал пометки на полях, старые названия вычёркивались, рядом с Лок Муине сделали приписку "разрушен". И почему, ради богов, Чайка не сняла её со стены? Настолько преисполнилась триумфом колонистов, что ей плевать, увидит Роше странный атлас собственной Сферы или нет? Чёрт-те что! Но он выяснит, он непременно всё выяснит.

— Заинтересовало? — Вернон подпрыгнул от неожиданности, он настолько увлёкся, что даже не слышал её шагов за спиной. — Эта карта — точная копия той, которую сорок пять лет назад нарисовала некая женщина — китайский астрофизик Е Вэньцзе. Знакомое имя?

— Нет, — злобно буркнул Роше.

Ещё не хватало ему знакомств с китайскими астрофизиками. За глаза и того, что он свободно оперирует словами "астрофизик" и "Китай".

Чайка на его бурчание ни капли не обиделась, только рукой махнула, весело заметив:

— Оно и к лучшему.

Вернон Роше едва не бегом направился в выделенную комнату. Не нравился ему этот разговор, не нравилась ему карта на стене, а меньше всего нравились собственные мысли, вызванные первым и вторым.

Роше захлопнул за собой дверь, но даже тут не смог избавиться от тревоги. Проклятый воздух здесь тоже был слишком пустым, а стены слишком тонкими.

Атлас столетней давности…

Но как, чёрт возьми?!

Колонисты не могли просто взять и воссоздать старые названия, старые границы без точных эльфийских архивов. Люди давным-давно вымарали со своих карт старинные города Aen Seidhe.

Всё дело в той астрофизичке. Китайской.

Китай…

Слово резало слух. Он понимал его, конечно. Видел в учебнике, слышал в новостях. Но то была далёкая, почти мифическая земля, что-то вроде легендарной Заландерии или затерянных королевств за океаном.

Да и не Китай он вовсе, а Джунго — Срединное государство.

Темерец замер в изумлении.

"Откуда я это знаю? Откуда я, курва-мать, это знаю?!"

Он яростно замотал головой, словно пытаясь силой вытряхнуть оттуда ужасную догадку.

Е Вэньцзе…

На сей раз имя не звенело никакими ассоциациями, но от этого сделалось ещё страшнее.

Роше подошёл к окну. Чужой вечер загорелся чужими огнями. Он не верил в совпадения. Не верил, что Чайка повесила эту карту просто так. Она что-то затевает. Или проверяет его.

Зачем?

Вернон повернулся, взгляд упал на дверь. За ней — лестница, холл, ещё одна комната. А дальше — Ушакова, которая явно знает больше, чем говорит.

Капитан "Синих полосок" стиснул зубы. Завтра. Завтра он всё выяснит.

Роше потушил свет и лёг.

Где-то за стеной скрипнула половица.

Сектор Н.

Тронный зал Нильфгаарда погрузился в непривычную тишину. Иорвет стоял, скрестив руки на груди, а Геральт склонил голову в формальном поклоне. Отсутствие Трисс между ними было красноречивее любых слов — чародейка сделала свой выбор, приняв новые правила игры.

— Ваше Величество... — начал ведьмак.

— Избавься от придворных церемоний, Геральт, — отрезал Эмгыр, пальцы нервно барабанили по подлокотнику. — Наши "благодетели" решили устроить эксперимент — с нового года в секторе Н будет выборная власть. Прекрасный способ стравить знатные нильфгаардские семьи.

Император горько усмехнулся, его пронзительный взгляд переходил с ведьмака на Иорвета.

— Они считают меня послушной марионеткой, — продолжал он, — но допустили роковую ошибку. Фольтест может играть роль покорного вассала. Я — нет.

Иорвет сжал зубы. Ирония судьбы — теперь он вынужден служить тому, кто когда-то изгнал его народ из Доль Блатанна. Но альтернативы не было — Эмгыр оставался последним монархом, так и не склонившим головы перед захватчиками.

Император откинулся на спинку трона, скоя'таэль заметил новые седые пряди в его некогда иссиня-черных волосах. Видимость расслабленности обманчива — напряжённая складка между бровей и потухшие глаза выдавали месяцы бессонных ночей.

— Мы отстаём от Aen Inheneer на века, — голос Эмгыра звучал почти задумчиво. — И я уверен: то, что они нам показали — лишь верхушка айсберга. Открытое противостояние бессмысленно. Но сдаться я не могу. Поэтому вам двоим предстоит работать в тени.

Геральт едва заметно кивнул. Иорвет почувствовал, как старая ненависть к нильфгаардцу смешивается с невольным уважением — даже в безвыходной ситуации этот человек не терял хватки.

— Моя дочь Цирилла вам солгала, — резко бросил император, Гвинблейд было дёрнулся, но Эмгыр остановил его жестом. — Не могла Раса Инженеров, до того слыхом не слыхавшая о множестве Сфер, поверить на слово сопливой девчонке. А тем более тут же бросить гигантские ресурсы на проверку её глупой болтовни. Я уверен: захватчики прекрасно знали о нас задолго до появления Цири.

— Почему? — коротко спросил предводитель "белок".

— По двум причинам. Первую я только что озвучил. А вторая… Колонистка Маргарита Ушакова и история с проклятием Авалак'ха. Считаете, стал бы старый эльф мести языком налево-направо, кого и когда он проклял? Зачем? Ради красного словца? Откуда тогда ваша псевдо-Эттариэль и Лето пронюхали о его кознях столетней давности?

Эмгыр вдруг прервал собственную тираду, пристально поглядел на ведьмака и скоя'таэля и решительно произнёс:

— Нам нужен свой человек в рядах Aen Inheneer. И у вас такой человек есть. Точнее — эльф. Киаран аэп Эасниллен. Ваш бывший товарищ, который перешёл на сторону захватчиков. Найдите его. Угрожайте, обещайте золото, вывернитесь наизнанку или выверните проклятого сеидхе — но добейтесь, чтобы Киаран стал нашим союзником. Что-то неладно с этим вторжением. Нутром чую: неладно!

Иорвет хотел объяснить императору: сие невозможно. Киаран до потери себя влюблён в ту колонистку, пресловутую псевдо-Эттариэль, и не сделает ничего, что может даже косвенно ей навредить, но предполагать, будто Эмгыр вар Эмрейс об этом не осведомлён — верх наивности. Значит ему просто плевать: выполняйте и всё тут!

Аудиенцию, в общем-то, можно было считать оконченной. И они, раскланявшись, покинули тронный зал. Скоя'таэль шёл вслед за ведьмаком по длинному гулкому коридору. Вдоль стен рядами стояли вычищенные до блеска чёрные эмалевые доспехи. В конце, почти у самого выхода — три подставки с бронёй Aen Inheneer. Бронежилеты и пятнистая форма. Зелёно-коричневая такая же, как была на Рите, когда Ида Эмеан аэп Сивней открыла для неё и будущих врагов Врата между Сферами.

Вышли на улицу. Как ни крути, а столица кипела. На полях теперь работала сельскохозяйственная техника захватчиков (не проходило ни дня, чтобы из портала башни Ласточки не появилась партия новых машин), а горожане едва не поголовно были заняты на стройке. Беготня каменщиков, строительные леса и краны, полчища торговцев, мастеровые, барды. Море солдат.

В основном местные. В основном — нелюди. В нездешней одежде, с непроницаемыми лицами.

Охранители правопорядка из Расы Инженеров быстро смекнули: люди по всему континенту столетиями притесняли краснолюдов и эльфов, устраивали погромы, гнали их в леса и горы, убивали. А, смекнув, быстренько делегировали угнетённым свои обязанности, вооружив несчастных полудурков до зубов. И, по сути, стравив с теми, с кем нужно сотрудничать.

Иорвет готов был взвыть от ярости при виде этих глупцов в лёгкой броне, свято уверовавших в собственное могущество, и решивших теперь от души расплатиться за причинённые некогда страдания.

Столетним краснолюдам, двухсотлетним эльфам не хватило ни возраста, ни опыта, ни мудрости разглядеть очевидное: вся их сила держится на штыках Aen Inheneer. И в любую секунду этот выстроенный на песке карточный домик может рухнуть им же на головы.

Предводитель "белок" злился. И в злости своей не обращал внимания на то, что с улиц внезапно пропали все попрошайки, карманники, картёжники и шлюхи. Из подворотен испарились шайки бандитов. На брусчатку нанесли разметку, и телеги стали двигаться организованно, против беспорядочного снования туда-сюда буквально полгода назад. А новые правоохранители, как нелюди, так и люди, пускали оружие в ход, только в случае прямой угрозы собственной жизни.

Иорвет этого не замечал, лишь знал: некоторые представители его расы, не успев расправить плечи после тысячелетнего гнёта dh'oine, с двойным энтузиазмом принялись лизать новый хозяйский сапог.

— Прочти, — не сразу расслышал он голос ведьмака.

Белый Волк протянул ему прямоугольный лист бумаги, сделанной в мире колонистов.

"Я живу в Оксенфурте, в доме старого кукольника, — прочёл Ировет. — Один.

Мой дом легко найти: рядом с бывшим борделем "Под розовым бутоном" (сейчас там школа), ярко-красный с деревянной лошадкой над входом.

Свяжись со мной, Геральт. Пожалуйста. Детлафф ван дер Эретайн".

— Он рехнулся, — констатировал скоя'таэль. — Когда ты получил эту писульку?

Ведьмак пожал плечами.

— Месяц назад, или около того. Ворон принёс. Но не думаю, чтобы Детлафф сошёл с ума…

— А как иначе, если он всерьёз решил, будто кто-то из нас вознамерится иметь с ним дело?

Белый Волк тяжело вздохнул.

— Не знаю… Вампир пытался со мной поговорить тогда, вероятно, хотел во всём признаться…

— Геральт! — перебил эльф. — Я не слепой и не идиот. Я прекрасно видел его лицо в Драконьих горах. И выглядел Детлафф так, будто ему куда проще умереть, чем смотреть нам в глаза. Неведомо, какой лапши на уши ему навесила твоя бывшая любовница, но за ниточки Детлаффа дёргала именно она. И тот факт, что он сейчас один, явно говорит: вампир тоже не слепой и не идиот. Другое дело — не засунула ли ему в зад руку очередная сисястая волшебница? И мы притопаем прямиком в ловушку.

Ведьмак надолго задумался. Они бесцельно забрели в короткий переулок, уселись на аккуратно сложенные у стены доски. Иорвету от чего-то стало вдруг невыносимо тоскливо. То ли от воспоминаний, то ли от невесёлых мыслей, всё чаще в последнее время докучавших ему. А сегодня особенно сильно. Сегодня был день его рождения. Эльфы не праздновали именин, подобно людям. Но какой-то итог всё же нужно подвести. Сто двадцать пять лет прошли… Просто прошли, в общем.

И — ничего. Лишь горечь и пустота.

— Впрочем, неважно, — поспешно продолжил Иорвет свой монолог. — Мне уже всё равно. Вампир может знать, где сейчас находится Киаран, а искать его для меня совершенно естественно. Ну, что? — с притворным энтузиазмом спросил он. — Отправляемся в Оксенфурт? Путь предстоит долгий…

— Не обязательно. В Редании есть база Aen Inheneer, а значит — вертолётная площадка тоже есть. Прикроемся именем Эмгыра и попробуем нанять вертолёт.

— Сбрендил? Вслед за Детлаффом? — хмыкнул эльф. — Во сколько это нам обойдётся? Проще уж найти какого-нибудь чародея и упросить открыть портал.

Ведьмак грустно усмехнулся и устало покачал головой.

— Не проще. Магия, уж месяц как, под полным запретом, забыл? Любое несанкционированное колдовство карается законом. Организован целый взвод чародеев-сканеров, непрерывно отслеживающих магические эманации в радиусе. — Геральт вздохнул. — У меня остался ведьмачий медальон и пара мечей, которые пока не потрудились конфисковать. Стальной и серебряный. Краснолюдская ковка, гномья заточка: мягкий сердечник и сатанински твёрдая режущая кромка, рассекает синтетический шёлк в полёте. Рукоять вашей работы… Попытаюсь всучить экипажу в качестве платы.

— И правда, спятил, — ахнул Иорвет.

— На кой хрен они мне теперь сдались? — взорвался Гвинблейд. — Раса Инженеров за месяц перебила всех чудовищ, до каких успела дотянуться. А те, кому посчастливилось выжить, забились в самые глубокие пещеры, влезли на самые высокие горы, сидят там, клацают клыками от страха и молят небеса, чтоб до них не добрался хвалёный человеческий прогресс.

Бывший командир эльфийских партизан неожиданно для самого себя расхохотался. Смеялся долго, так, что из глаз брызнули слёзы. Вытер лицо ладонью, и произнёс:

— Ладно, ведьмак. Если мечей и медальона не хватит, у меня есть неконфискованный кинжал. Сам клинок — ничего особенного, но ножны… Эльфийская выделка, резное дерево и дублёная кожа, застёжка ремня с двумя ониксами… В жизни я не катался на вертолёте, даже вблизи не видел. Идём!

-

Они готовились долго и муторно объясняться с вооружённой охраной на проходной с огромным риском лишиться головы.

Языков у Aen Inheneer было столько, что Иорвет не видел смысла даже пытаться их учить. Они вместе с Геральтом вывалили на землю два меча, медальон и его кинжал, принялись тыкать в них пальцами, изображать на голове корону и размахивать руками, точно две припадочные птицы.

Когда какому-то служаке надоела их идиотская пантомима, он спросил на прекрасном всеобщем:

— Это что за барахло? Чего вам надо?

— Мы служим императору Нильфгаарда, — выпалил ведьмак. — Нам необходимо как можно быстрее попасть в Оксенфурт. Только вы сейчас способны нас туда доставить в срок. Клинки и амулет — плата за проезд.

Мужчина удивлённо хлопнул ресницами.

— Вы больные?

Бывший скоя'таэль трясущимися руками полез за пазуху. Год назад в их мире появилось слово, вызывающее не меньший ужас, чем "голод" и "война". Оно висело на плакатах у дорог, звучало из уст солдат в чужой форме, выкрикивалось через громкоговорители квадратных "комаров", летавших над городами. Целые деревни исчезали за колючей проволокой, благодаря страшному слову. И это слово: карантин.

— Нет-нет, мы здоровые. Мы граждане. Мы официальные. Вот! — Он вынул паспорт и протянул охраннику. — Самый настоящий. И фото есть.

— Сумасшедший дом, — вздохнул стражник, но документ раскрыл. — Иорвет аэп… кто? Ну и имена у вас. Постой! Ты — Иорвет? Тот самый Иорвет? Эльф? Aen Seidhe?

Предводитель "белок" кивнул, а Геральт, сощурившись, посмотрел на мужчину и спросил:

— Почему "тот самый"?

— Как же, — радостно ответил охранник, — если бы не он и не его стадо лесных скоморохов, нас бы здесь не было! Распишитесь в бумагах на проходной, там вас обыщут. Потом шагайте за мной. Через два часа в Реданию вылетает вертолёт, попробую упросить взять вас на борт. Мечи свои, — он задел ножны носком высокого ботинка, — только сдайте вахтёру, иначе не пустят.

Как добрались до Оксенфурта, он не помнил. Весь полёт провёл с закрытыми глазами и молился вначале Великой Праматери, потом Мелителе, с удивлением обнаружил, что знает три псалма Вечному Огню и дурацкую историю про пса, соседа и кота-шкодника из "Хорошей Книги" пророка Лебеды.

Посадка и выход с реданской базы Aen Inheneer на негнущихся ногах тоже слабо отложились в памяти. Ведьмак выглядел не лучше: бледный более обыкновенного, с дёргающейся бровью.

Жильё Детлаффа нашли довольно быстро, выяснилось, что Геральт прекрасно ориентируется в городе. Отыскать бывший бордель для него было делом десяти минут. Красный дом с деревянным коньком увидели сразу. Он выделялся на фоне остальных высокой черепичной крышей и яркой краской. Иорвет забарабанил в дверь, и она сама собой распахнулась.

Вампир сидел на полу, уставившись на камни полуразрушенного камина. У ног стояла бутылка вина с красивой этикеткой и тарабарщиной на очередном языке Расы Инженеров.

— Проходите, — запоздало пригласил высший вампир. — Располагайтесь. Стульев у меня нет, но есть дизель-генератор, можете сесть на него.

Более всего скоя'таэля поразил его голос. Тихий, бесцветный, лишённый всяческих эмоций.

— Хорошее вино, — протянул Детлафф так же безучастно. — Выпьете?

Геральт действительно уселся на генератор.

— По-твоему, мы притащились в Оксенфурт из города Золотых Башен пить?

Вампир повернулся к ним лицом, глаза у него были ещё хуже, чем голос: пустые, тусклые, безжизненные.

— Следующий мир, который колонизируют Aen Inheneer, — мир высших вампиров, — без перехода сообщил Детлафф ван дер Эретайн.

— И ты решил обратиться к нам за помощью? — расхохотался ведьмак. — Что за прекрасный образчик избирательной морали! Когда захватчики пёрли сюда, ты лизал им зад, а как горящие угли поднесли к собственной жопе — взвыл.

"Если бы не он и не его стадо лесных скоморохов, нас бы здесь не было!" — пронеслось в голове скоя'таэля.

— Гвинблейд…

Геральт обернулся.

— Заткнись, пожалуйста, — попросил Иорвет и кивнул вампиру. — Рассказывай!

— Портал между нашими мирами после Сопряжения Сфер так и не закрылся полностью, больше тысячи лет он висит в одной пещере в Туссенте. Люди Расы Инженеров пообещали моим соплеменникам вернуть их домой в обмен на возможность добывать ресурсы.

— И что? — хмыкнул ведьмак. — Вам-то чего бояться? Вы ж вампиры! Это над нами Aen Inheneer могут издеваться, как хотят, вы…

— Если бы они просто убивали, Геральт! Если б истребляли пусть и высших вампиров… Я думал — они другие. У них нет магии, но есть эти... машины, наука, их "прогресс". Я думал: "Может, они и правы? Может, мы просто дикари, цепляющиеся за свои леса, стаи, когти, мечи и стрелы?" Если б они просто убивали… Но Aen Inheneer делают гораздо хуже. Aen Inheneer — великие мудрецы и обманщики, они превращают каждого, кто им встретится, в самих себя. И ты начинаешь их оправдывать. Защищать. "Мир нуждается в переменах, — говоришь ты. — Раса Инженеров несёт сюда порядок и закон, где наивысшая ценность — человеческая жизнь". Кмета ли, царя ли, ремесленника или солдата — всё едино.

Детлафф с силой сжал бутылку из-под вина, стекло треснуло и рассыпалось. Затем уткнулся лицом в ладони и хрипло произнёс:

— А потом они берут и расстреливают из автоматов дриад. Не в бою. Не в ярости. Хладнокровно. Как будто вырубают больные деревья. "Квадрат 48-14 нуждается в зачистке", — вот и весь сказ. Я спросил у их офицера: "Зачем?" Он ответил: "Они мешают строительству дороги". Дороги, Геральт! Из-за куска асфальта колонисты стёрли с лица земли целый народ. И знаешь, что самое ужасное? Я помогал им. Я верил их сказкам о "новом мире". А когда понял, что натворил — было уже поздно. Ну, а Йенна…

При упоминании Йеннифэр Гвинблейд заметно напрягся. Видать, давно хотел спросить про неё и Зираэль, но не спросил. То ли из гордости, то ли из страха.

— С ними всё в порядке, Геральт, — проговорил Детлафф, не сводя усталого взгляда безучастных глаз с ведьмака. — Они теперь живут в Сфере Расы Инженеров. Им там больше нравится. Йенна в восторге от тамошней моды, а Цири, хоть и разочарована, но слишком предана Чайке, чтобы бунтовать.

— Чайке? — удивился Гвинблейд. — Маргарите Ушаковой? Эттариэль?

— Вы ведь уже поняли, кто она такая на самом деле? — вместо ответа поинтересовался вампир.

— Н-нет… — пробормотал ведьмак.

— Да! — уверенно заявил Иорвет. — Скорее всего, Чайка — это Лара Доррен аэп Шиадаль. Точнее — её душа.

Геральт вытаращился на него, как на умалишённого.

— Бредишь? — полюбопытствовал ведьмак.

— Ничуть. Помнишь, я рассказывал тебе: прежде чем открыть Врата между Сферами, ведунья Ида Эмеан задала Эттариэль очень странный вопрос. Мол, правда ли, что проклятие Авалак'ха, наложенное на Крегеннана и Лару, заставляет души обоих любовников путешествовать из мира в мир, из тела в тело, чтобы никогда не быть вместе. Даже на Острове Яблонь.

— Конечно, помню.

— А теперь вдумайся! На нас чешет сбесившаяся орда захватчиков с оружием, способным стирать с лица земли целые города. Ида это предвидит — не даром эльфийская Знающая. И чем она интересуется у колонистки? "Кто вы, сукины дети, такие? Что вы здесь забыли?" Нет! Она раскапывает замшелую историю о гибели двух любовников. Значит, та история была важнее. Важнее даже, чем вторжение. Ну, и вишенка на торте, которую ловко подметил наш приятель император Эмгыр — а откуда Эттариэль и Лето вообще узнали о проклятии Авалак'ха? Креван рассказал? Смешно! Он бы скорее себе язык откусил. А кроме него иметь достоверные сведения могли только двое.

— Почему не сказал Эмгыру? — Геральт всё ещё не мог поверить и Иорвет его прекрасно понимал.

— Да потому, — ответил скоя'таэль, — что моя стройная теория — высосанная из пальца догадка. Лару Доррен в псевдо-Эттариэль разглядела только Ида Эмеан. У Иды, сам понимаешь, теперь не спросишь. Тем более, если я оказался прав, и Чайка — это Лара, то где тогда Крегеннан?

Вернон Роше.

Не считая карманов и носков, богоподобной в этом мире была пища. В санатории его кормили точно на убой. Особенно восхитительным было блюдо из котлеты — что-то вроде шницеля из мелко-мелко рубленного мяса — и картофеля, размятого с молоком и маслом. Ум можно отъесть!

В доме Чайки холодильник радовал глаз двумя совершенно пустыми полками, а на третьей сиротливо приткнулись пучок салата и кулёк орехов.

Ушакова каждое утро куда-то уезжала и отсутствовала до самого вечера, поэтому трое суток Роше питался салатом, орехами и десятком яиц, которые тоже нашлись в холодильнике. Просить еду или деньги ему не позволяла гордость.

Зато, оставшись один, темерский капитан мог в своё удовольствие разглядывать карту на втором этаже. И чем дольше он на неё смотрел, тем тревожней ему становилось. Надписи, не считая пометок Чайки, были сделаны латиницей. Temeriya, Aedirn, Nilfgaard…

В слове "Ла Валетт" допустили ошибку, и выходило, будто замок называется "Ле Вейлет".

Значит, та астрономша слышала название, но не видела его написания. Кто она, чёрт бы её побрал?

Пытался искать в интернете. Но запрос "Е Вэньцзе" на русском языке выдавал всего одну подходящую ссылку с какой-то ерундой, вроде краткой биографии и парой достижений в науке. А этого мало, слишком мало!

Роше наконец решился, побрёл в свою комнату, взял с тумбочки телефон, включил и уставился в экран невидящими глазами. Долго стоял неподвижно.

Запустил голосовой помощник, зажмурился и протарахтел:

— Алиса, найди мне китайскую раскладку клавиатуры.

Она показалась Вернону чем-то неестественным, словно письмена древних эльфов, которые он когда-то видел в архивах Вызимы. Но пальцы сами выводили иероглифы — Е Вэньцзе. И поисковик выдал куда больше, чем на русском.

Статьи. Научные работы. Фотографии.

Щёлкнул по первой ссылке — экран заполнился текстом. И Роше его… понимал!

"Е Вэньцзе (1902-1983) — астрофизик, специалист по звёздной динамике. В 1960-х годах разработала теорию о нестабильности орбит в системах трёх тел. Позже её работы были использованы в…"

Трёх тел.

Откуда он знает это словосочетание?

Пролистал дальше.

"…в 1970-х годах профессор Е Вэньцзе обнаружила аномалии в движении звёзд, указывающие…"

Далее — оцифрованная газетная статья, тысяча девятьсот семьдесят девятый год:

"Известная учёная — астрофизик Е Вэньцзе со скандалом покинула пост ведущего научного сотрудника обсерватории Красный берег после безумного доклада о параллельных Вселенных, многие из которых наделены магическими свойствами…"

Тысяча девятьсот восемьдесят третий:

"Астрофизик Е Вэньцзе ("Нестабильность орбит трёхзвёздных систем" 1965-1968, "Межзвёздные аномалии" 1972) признана сумасшедшей и помещена в клинику для душевнобольных из-за странных высказываний о множестве Вселенных (скандальное выступление 1979г.) и публичных заявлений, будто она сама являлась жителем одной из таких Вселенных, чародеем по имени Крегеннан из Лёда…"

Роше выронил смартфон.