Метаморфозы по-лицейски (гет)

Во тьме первоначальной, в хаосе безвидном, явися внезапу Протолицеист, юноша дерзостный. И возгнушася он пустотой сею, и рече: "Да будет свет!" И разлучил свет от тьмы. Потом же сотворил пластик и пластелин, вещества дивные. Отделил пластик от пластелина, и сотворил сушу земную из пластика, а из пластелина — всякую тварь: гадов ползающих, птиц пернатых (петухов червлёных и павлинов розовых), зверей диких. И воздвижел общежитие великое, и вселил в первый этаж гадов мерзких, во второй — птиц пернатых, в третий — зверей лютых. На четвертом же этаже водворися сам, яко царь небесный, взирая на творение рук своих. И виде, яко добро зело есть. И бысть вечер, и бысть утро — день един...

— Что у вас здесь происходит? — ворвалась в рассказ Мити Горгона Ивановна. Её глаза, обычно строгие, сейчас выражали тревогу.

— Дракон-оборотень сожрал человек десять и держит детей в общаге в заложниках, — бодро доложил Славик. — В остальном всё как обычно.

— Да, это плохо, — кивнула Гаргона, будто обсуждали сломанный умывальник, а не апокалипсис.

— Нам нужен Протолицеист, — добавил она.

— Вы тоже читали эту историю из библиотеки? — удивился Мансур.

— Эту историю написала я, — неожиданно заявила Гаргона. — Я его мать.

Мальчики переглянулись. Гаргона — мать Протолицеиста? Да быть не может!

— Кто-то принёс в общагу чипсы, несмотря на запрет, — вздохнула она. — Я же говорила: не приносите чипсы...

— Где нам искать вашего сына? — спросил Славик.

— Он... я не знаю, куда он ушёл. Пусть вам подскажут учителя. Обойдите их всех.

— Хорошо, — согласился Славик.

Горгона ушла. Мальчики переглянулись.

— Думаешь, правда его мать? — спросил Мансур.

— Хз, — пожал плечами Митяй. — Но она древняя, может, и правда.

Наступила тишина.

Внезапно Славик вскочил:

— Мы эту кашу заварили — нам и расхлёбывать. Идём к учителям. Вы со мной?

— Конечно, — хором ответили друзья.

— Тогда начинаем с физрука.