Кодекс «Фонтана» (гет)

Меня зовут «Барс». Это мой позывной. Мое настоящее имя давно стерлось, как старая надпись на заброшенной стене. Оно никому не нужно. Как и я.

Меня все предали. Родители, которым я был обузой. Друзья, которые разбежались при первых же проблемах. Девушка, которая нашла кого-то побогаче. Они оставили после себя только вакуум, горький осадок и тихую, всепоглощающую ярость. Мир показал мне свое истинное лицо — равнодушное и жестокое. И я решил ответить ему тем же.

Война — это не про патриотизм или идеалы. Для меня это единственное место, где все честно. Здесь нет лицемерных улыбок и пустых обещаний. Есть только четкие правила: ты стреляешь, в тебя стреляют. Ты выживаешь или умираешь. А еще это самый быстрый способ доказать свою значимость. Пусть не любовь, пусть не уважение — но пусть это будет страх и признание твоей силы. Слава, выкованная в огне. И, конечно, деньги. Большие, быстрые, кровные деньги. Единственное, что не предает.

На получный аванс я купил себе добротную, тяжелую броню, которая сидела на мне как влитая, и отличный автомат с идеально начищенным стволом. Это были мои новые друзья, моя новая семья. Они не болтали лишнего и не предавали.

В этом аду я встретил двоих. Таких же, как я, но каких-то других. Один — молчаливый, замкнутый парень, которого все звали «Тихоня». Другой — парнишка лет двадцати с одним, с каким-то странным, нездешним огоньком в глазах. Он всегда смотрел куда-то вдаль, словно видел что-то за горизонтом этого ада. Говорили, он здесь ради больной жены. Сентиментальная чушь. Но он не ныл и стрелял метко. С ним можно было иметь дело.

Нас бросили на «Фонтан». Лобовое безумие. Но именно там крутятся самые большие деньги и самая громкая слава. Наш план был прост, как кулак: они двое засядут в четырехэтажке и будут работать дронами, а я под прикрытием их «стрекоз» поползу захватывать точку. Идеальная работа для того, кто, как я, жаждал оказаться в самом эпицентре драмы.

Я зарылся в грязный, сырой окоп на площади. Сверху заходил на бреющем полете вражеский вертолет, строча из пулемета. Пули свистели над самой головой, вгрызаясь в бруствер, но моя дорогая броня и глубина окопа давали иллюзию безопасности. Иллюзию контроля. На планшете я видел, как мой силуэт начал мерцать — точка захватывается. Чувство выполненного долга, адреналин — я был нужен. Я был частью машины, винтиком, без которого она не работала.

Потом приехало БТР. Из него повалили четверо. Они двигались ко мне, прикрываясь дымовой завесой. Я уже приготовился встречать их огнем, зная, что мой автомат не подведет. И тут над их головами взорвался наш дрон-камикадзе. Это был тот самый паренек, я уверен. Грохот оглушил, дым застил глаза. Они сбились в кучу, кто-то упал, кто-то закричал. Они были контужены, дезориентированы. Идеальный момент.

Я поднялся из окопа, чтобы добить их. Это был мой звездный час. Моя слава.

Но я недооценил их. Сквозь дым и звон в ушах один из них поднял ствол. Не для прицельной стрельбы, нет. Просто длинная, слепая очередь, от безысходности и ярости.

Пули одна за другой ударили мне в грудь. Моя дорогая, надежная броня спасла от первой, второй, третьей... Но не от всей обоймы. Что-то горячее и острое вонзилось мне в плечо, потом в живот.

Я отшатнулся и рухнул на дно окопа, в грязь. Боль пришла не сразу. Сначала просто шок и неверие. Я смотрел на задымленное небо, слыша, как кто-то осторожно подходит к краю моего укрытия. Я попытался поднять автомат, но пальцы не слушались.

Надо мной возникла тень. Я увидел забрызганное грязью, искаженное злобой лицо. Не солдата, не машину. Просто человека, такого же испуганного и злого, как я.

Он не стал ничего говорить. Просто всадил в меня еще одну очередь. В упор.

Темнота наступила мгновенно. Последнее, что я успел подумать, было не о деньгах, не о славе и не о предателях.

Я подумал, что так и не услышал ни от кого за всю жизнь простого слова «держись». И всё.Контракт окончен.