Крыло бабочки, перо феникса (джен)

Марк открыл глаза и уставился в черные камни потолка.

Он лежал неподвижно, тупо пялясь в потолок. Мысли текли вяло, как густое зелье, не цепляясь за сознание. В голове стояла странная, непривычная тишина — ни привычного адреналина, ни боевого зуда под кожей, ни этого вечного внутреннего голоса, шепчущего: «Двигайся, а то умрешь». Он даже не схватился за меч сразу, как продрал глаза.

Только последнее уже должно было насторожить.

«Безумный Гамбит» — эта кличка когда-то заставляла врагов бледнеть. Это прозвище дали ему те, кто видел его безумные грязные приемчики, которые исполнял Марк, руководствуясь простым правилом — проиграй битву, что бы выиграть войну. И поэтому без раздумий подставлялся под удар, что бы разрубить врага мечом. «Одержимый» — так окрестили те, кто видел, как он ведет себя в бою, словно и правда одержим каким-то злым и жестоким духом. Марк Уайт, грязнокровка, поднявшийся до верхов боевой магии благодаря той самой мании — неутолимой, пожирающей все на своем пути — а самого владельца — в первую очередь. И пусть даже на всю голову отбитые Лестрейнджи сторонились его, только благодаря своему нраву он остался жив.

Но сейчас… Сейчас в нем не было ни капли этой ярости. Только пустота. И почему-то это не пугало, как должно бы было, а успокаивало.

Он медленно сжал ладонь, наблюдая, как бледные, чужие маленькие пальцы послушно складываются в кулак.

Где-то за окном прокричала птица. Звук был странно обыденным, Марк вдруг осознал — он не ищет в нем угрозы. Не вычисляет расстояние. Не готовится к броску.

Пустота внутри казалась не черной дырой, которую Марк всю жизнь пытался заполнить битвами, а… Тихим озером. По прежнему огромным, но не чуждым. И это пугало больше, чем любая засада.

— «Ты проснулся?» — Спросил уже знакомый детский голос еле слышным шепотом, — «Меня зовут Тристан. Вы… то есть мы…то есть, только вы… неважно. Спали почти неделю. Вот.»

— «Чего?» — Хрипло спросил Марк, даже не произнося слов — диалог был в голове. Он глубоко вздохнул, решая, что не станет пытаться разобраться в ситуации — все равно вряд ли хоть что-то поймет.

Уайт устало открыл глаза и понял, что лежит на большой кровати. Рядом, на краю кровати сидит мальчик, выглядящей маленькой копией Сириуса лет восьми-девяти, но бестелесный, как призрак.

Марк в шоке уставился на маленького Блека (было очевидно, что он не мог быть никем другим с такой-то внешностью!) и тот правильно понял его взгляд:

— «Нет-нет, я не стал призраком! Я и сам знатно удивился, но никто из людей видеть меня не может, в зеркалах я не отображаюсь, да и к тому же могу на время вселятся в свое…»-Тристан ненадолго прервался, обреченно вздыхая, будто смиряясь с чем-то, — «Наше тело.»

Уайт недолго помолчал, обдумывая чужие слова.

— «Допустим. Так что произошло?» — нахмурился марк, приподнимаясь на кровати. Какое еще к черту «наше тело»? они что, теперь одно целое? Марк что-то не припомнит подобных проклятий, или что там этот мальчик учудил… хотя кто этих Блеков знает.

Тристан замялся, а потом нервно усмехнулся: — «Я даже не знаю, с чего бы начать…»

— «Выкладывай», — раздраженно процедил Марк, мысленно сжимая кулаки.

Тристан вздохнул.

— «Я хотел сбежать», — начал Тристан на удивление спокойным голосом, будто бы говорил давно заученный текст, — «Нашел древний ритуал перемещения душ. Должен был поменяться телами с кем-то…»

Марк почувствовал, как в груди медленно закипает ярость, но смог сдержать гнев и почти спокойно произнес:

— «И выбрал меня?»

— «Я не знал!» — Тристан задрожал и упрямо задрал подбородок, скрещивая руки на груди. — «Ритуал должен был найти подходящую душу сам…»

В памяти Марка всплыли последние мгновения его прошлой жизни: взрывы, крики, ослепляющий свет…

Он замотал головой, прогоняя непрощенные воспоминания. сейчас явно не подходящее время для того чтобы тосковать по прошлому.

Блек заерзал на одеяле и отвел взгляд, — «И…. Я чувствую твои эмоции… я чувствую все, как будто они принадлежат мне. Так что, не злись, пожалуйста…»

Уайт задумчиво закусил губу и закивал. Да, он имел полное право злиться: не каждый день оказываешься непонятно где, непонятно когда, непонятно кем. Но паника никогда не приводила ни к чему хорошему, так что нужно успокоится. — Ладно. Что теперь делать? — в голове Марка роилась куча вопросов — Какой сейчас год? Что здесь делает Сириус? Или это не он? — Но он задал самый идиотский. Едва ли этот ребенок знает, как быть. Одно было понятно (и Марк не знал, радоваться ему или плакать) судя по языку пацана и некому «ритуалу», они в магической Британии. И тут очередной вопрос, причем требующий незамедлительного решения.

Что с Волан-Де-Мортом? Хорошо, если он попал во время, где Реддл еще не стал темным лордом. Тогда, может, его и можно будет обезвредить на начальном этапе…

— «Я не знаю. Я идиот. Зачем я вообще туда полез?!» — Тристан ожидаемо запаниковал и схватился за свои серебряные волосы, бегая по комнате безумными глазами (видимо, сумасшествие Блеков даже в этом мире осчастливило собой эту семью), и Марк мысленно закатил глаза. Он ненавидел успокаивать людей, ненавидил всхлипы и сопли, ненавидел чужие страдания, хоть и на войне ему приходилось быть личным психологом чуть ли не каждый день. И почти всегда — одного человека.

Марк отогнал непрошенные воспоминания о Джессике и вздохнул. Не хватало ему только детского выброса. Хотя, сможет ли он сделать это с ним в одном теле? Или, если он случиться, то последствия будут еще разрушительнее? Марк же правильно понял, что они теперь в одном теле? Но почему тогда пацан в виде призрака? Как бы то ни было, испытывать судьбу, нарываясь на потенциальный магический (пусть даже и призрачный) выброс не хотелось.

— «Слушай, пацан, первое правило выживания — не паниковать. Второе — собирать информацию. Так что ты сейчас подтираешь сопли и рассказываешь мне все-все-все. С начала до конца во всех подробностях. Усек?» — Сопляк отчего-то не оценил легендарные заповеди и разнылся еще сильнее. Марк мученически вздохнул и закатил глаза, оглядываясь, дабы самому последовать второму правилу, но резко его осенило. И как он раньше не понял?! Идиот!

«Еба-а-ать! Это же особняк Блеков!» — ошарашенно подумал Марк, передергивая плечами от воспоминаний о пытках суки Беллатрикс, но Тристан, сученыш, услышал его мысли. Ну и жуть, у них что, и мысли теперь одни на двоих?!

— «Ты знаешь род Блек?» — голос Тристана внезапно оживился, словно он наконец нашёл что-то общее с этим чужим, опасным человеком в своей голове, — «Это мой клан», — Мальчик погрустнел и нетрудно было догадаться, что отношения с семьей у него далеко не идеал.

— «Знаю», — сквозь зубы процедил Марк. — «Этот семейный особняк был одним из штабов Пожирателей. Проще говоря, место для пыток маглорожденных и просто неугодных неназываемому.»

Тишина. Даже слишком громкая.

— «…О», — наконец выдавил Тристан, — «A что за пожиратели? И неназываемый?»

— «Ты с луны свалился?» — гневно спросил Марк, — Волан-Де-Морт это! — уже шепотом добавил он (даже такого, как Уайт, одаренного боевого мага коснулось это всемирное, но, видимо, для Тристана это ничего не прояснило — тот с крайне сосредоточенным лицом щурился, но, видимо, так и не понял.

— «Я такого не знаю.»

— «Так, стоп. Какой сейчас год?» — голову марка пронзила ужасающая мысль. Что, если он попал в глубокую древность и поэтому тут никто знать не знает о темном лорде?

-«Сегодня двадцать восьмое июня тысяча девятьсот восемьдесят девятого года,» — невозмутимо ответил Тристан, будто готовый к этому вопросу.

Марк застонал.

— «Восемьдесят девятый год…» — он медленно провёл рукой по лицу, медленно повторяя фразу, пытаясь смириться с новой реальностью. -« Значит, он уже начал. Уже собирает силы. Уже убивает. Неужели он пошел по другой дороге и теперь работает из тени?»

Тристан растерянно заморгал, а потом гневно засопел:

— «Кто? Вон-ди-мор этот? Может, ты объяснишь нормально, кто это?» — Тристан гневно засопел

Марк вновь мученически вздохнул и затараторил быстро, отрывисто, как на допросе:

— «Том Марволо Реддл. Полукровка. Потомок Салазара Слизерина. Выпускник Хогвартса. Самый опасный тёмный маг в истории Британии. Там, откуда я родом, он устроил кровавую баню и превратил Британию в кладбище, а Мэноры своих приближенных и министерство», — в пыточные.

Тристан молчал. Слишком долго.

— «Ты врешь», — наконец подал голос Тристан, хмурясь. Да, видимо, знаменитое упрямство Блеков мальчугану тоже не чуждо, — «Том Реддл — профессор в Хогвартсе.»

Марк замер.

— «Что?»

— «Том Реддл преподаёт защиту от темных искусств», — Тристан говорил медленно, будто объясняя что-то совсем уж тупому, при этом выглядя крайне раздраженным, — «Он… ну, строгий, но все его уважают. Даже отец говорил…»

Марк резко вскочил с постели, не дослушивая, что там говорил Сириус, с такой силой сжав кулаки, что ногти впились в ладони.

— «Эй! Что ты творишь?! Я тоже чувствую боль нашего тела! А ну хватит!» — закричал Тристан тоже вскакивая на кровати, но это было совсем не громко, ведь было сказано в сознании Марка. Проще говоря, крики Тристана мог слышать только Марк, ну, и сам Блек.

— Не может быть, — сказал он вслух — до этого их диалог был мысленным — и тут же грязно выругался от того, насколько этот голос был не его. Было ощущение, словно это произнес Тристан. Нет, не так. Произнесено голосом Тристана — интонация, скорость и даже громкость произношения различалась.

Марк резко спрыгнул с кровати начиная беспорядочно бродить по комнате — он всегда делал так, когда сильно волновался о чем-то. Пальцы непроизвольно сжимаясь в кулаки. Его движения были отрывистыми, словно тело не до конца слушалось.

— «Опиши его», — потребовал он, голос звучал ровно и твердо. — «Каждую деталь. Как держится. Как смотрит на студентов. Что говорят о нем в кругах чистокровных семей. Все, что знаешь.»

Тристан нахмурился, задумавшись. Марк зажмурил глаза: он видел воспоминания Тристана и его ход мыслей так, будто это его собственные. Светские приемы, министерство, Косая Аллея — все места, где он видел Реддла, — «Высокий, статный,» — начал Блек, хоть Марк и видел его воспоминания и уже сам понял, каков этот Реддл, — «Говорит мягко, но твердо. На уроках…»- Тристан замолчал, подбирая слова. — «Говорят, он не кричит, но когда он смотрит на тебя, кажется, видит насквозь. Отец говорил, это единственный преподаватель, достойный уважения. А еще он сильный метальный маг. И еще красивый.»

Марк замер, его плечи напряглись: — «А его взгляды? Политические, репутация?»

— «Он основал 'Крыло Бабочки'», — пожал плечами Тристан, нисколько не смущенный вопросом. — «Их девиз. вроде бы… 'за сохранение традиций, против смешения крови' или что-то такое», — Задумался Тристан, но тут же спохватился, вспомнив слова Марка, — «Но они не…»

— «Не пытают маглокровок?» — С насмешкой продолжил Уайт, -» Это я уже понял. Волан-Де-Морт бы не назвал свою организацию так. Хотя… кто его знает. Одно твое существование уже доказывает, что здесь что-то пошло не так», — продолжил свою мысль Марк, но почувствовав непонимание собеседника, поспешил пояснить, — «Сириус умер бездетным,» — Марк еле заметно повел плечами от жутких воспоминаний от смерти Блека,- «А Регулус — незадолго после своего совершеннолетия.»

Тристан ахнул и неверяще прошептал: — «Это мои папа и дядя…»

Марк вздохнул и перестал ходить по комнате, садясь на кровать. То, что Тристан — сын Сириуса, Марк уже понял. Уж слишком он похож на своего отца, по крайней мере внешне…

Марк поднял глаза, оглядевшись, и едва не присвистнул: комната была просто огромной — не меньше двухсот пятидесяти квадратных футов, и, естественно, дорого уставленной. На полу шкура медведя (настоящая!), напротив кровати дубовый письменный стол (идеально чистый, все предметы идеально лежат на своих местах!), рядом с ним огромный шкаф, а на стенах зеленые обои (куда же без факультетского цвета!). Задрав голову, увидел такой же зеленый балдахин и резное изножье кровати.

— «Красиво у тебя. Правда, совсем не тянет на мальчишескую комнату: ни плакатов с квиддичем, ни «ведуний»… У меня в твоем возрасте столько всего висело…», — задумчиво протянул Уайт, вертя головой.

-«'невыносимо смотреть на губы, которые невозможно поцеловать'», — почему-то сказал Тристан, и Марк озадаченно посмотрел на мальчика, приподнимая бровь. Мальчик невесело усмехнулся и начал: — «я — полная бездарность в магии. И в квиддиче тоже. Да вообще во всем», — выплюнул Блек и отвернулся, внезапно крайне увлеченный своими ногтями.

— «Как это? А 'могущество в крови'?»

Пацан тут же вспыхнул, сжимая свои бестелесные кулачки и выпалил: -«Заткнись! Да сам не знаю, что со мной! Думаешь, я бы добровольно впустил тебя в свое тело?!» — Тристан снова разорался, но Марк даже бровью не повел. Увидев его (свое?) лицо, преисполненное вселенским спокойствием, Тристан мгновенно стушевался и перестал кричать, — «У меня не было другого выбора, понимаешь?»

— «Выбор есть всегда», — на автомате ответил Марк, тут же осознавая, что ему не стоило так говорить. Тристан и так на грани истерики, а тут он со своей моралью… да и вообще, спорить с детьми — бессмысленная затея.

Блек задохнулся от возмущения, но в долю секунды его лицо приобрело нечитаемое выражение, ну, или же по простому — морду кирпичом. Ох уж эти чистокровные….

Он медленно подошел к Марку и прошел через его тело.

Поначалу Уайт ничего не понял, но уже через секунду осознал, что сам стал… Призраком. Или кто он теперь?..

«Ужас» — так бы сказала Джессика, а потом бы заржала, увидев растерянное лицо Уайта.

— «Пиздец…» — так сказал Марк, холодея от ужаса своего положения. Он бы никогда не подумал, что будет скучать по полноценному управлению телом. Imperius не в счет.

— «Так тебе. Нечего тут строить самого умного!» — Тристан зло ухмыльнулся, оскалившись, и стал до того похож на Беллатрикс с ее безумным взглядом, что Марка бросила легкая дрожь. Блек и в Африке Блек, даже если он — 'полная бездарность в магии'.

Между тем Тристан не на шутку разошелся и начал избивать Марка подушкой, скорее просто так, нежели для нанесения вреда — через его тело проходили предметы. А Уайт, повинуясь рефлексам, присущим любому боевому магу, уклонялся от каждого удара, не в силах ответить мелкому засранцу в этом дурацком призрачном обличье. надо отдать ему должное, махался подушкой он мастерски, Уайт едва не пропустил несколько ударов(это, конечно, при условии, что он пытался успокоить взбесившегося сопляка и крутился вокруг него, как мотылек вокруг лампы)!

весь этот дурдом закончился тем, что в комнате с тихим хлопком появился домовик и с пронзительным криком 'молодой хозяин Тристан проснулся' так же стремительно исчез.

'молодой хозяин' так и остался сидеть с занесенной над головой подушкой, выпучив глаза. а уже через полминуты в дверь настойчиво постучали, после чего та открылась.