Наследие Пустоты (джен)

Над Хогвартсом сгустились тучи. Буквально. Два дня не прекращалась гроза — молнии бились в озеро, а у многих учеников начались одинаковые сны: зеркала, трескающиеся изнутри, и глаза, глядящие из пустоты.

Сайлас молчал. Он почти не выходил из спальни, кроме как на занятия. Под глазами — тени, как будто он не спал неделями. А в его голове становилось тесно от чужих голосов.

На уроке Защиты от Тёмных искусств профессор Лонгботтом (Долгопупс) проводил практику с патронами. Большинство учеников колебались. У некоторых появлялись неуверенные, почти прозрачные формы. У кого-то — ничего.

Сайлас же встал и спокойно произнёс:

— Expecto Patronum.

Из его палочки вырвался поток серебра — но не олень, не волк и не сова. Это был ворон. Огромный, чёрный с серебряным отблеском, с глазами, светящимися изнутри. Он не взлетел. Он наблюдал.

Все в классе замерли. Даже профессор.

— Что это было?.. — прошептал Скорпиус.

Альбус сжал палочку. Что-то было не так. Его отец рассказывал, что такие патроны появляются только у тех, чья душа прошла через что-то необратимое.

Лонгботтом пытался сохранить спокойствие, но его голос дрожал:

— Мистер Грейвуд… скажите, кто научил вас этому заклинанию?

Сайлас посмотрел прямо на него.

— Никто. Оно пришло само.

Тем временем. Лондон. Министерство магии.

В Отделе Тайн царила паника. Несколько зеркал с пророческими рунами взорвались одновременно. Последние записи были обрывочными. Только одна фраза сохранилась полностью:

"Наследие Грейвуда пробудилось. Оковы Пустоты — сломаны."

Министр магии Кингсли Шеклболт был срочно вызван в кабинет. Гермиона уже была там, стоя над древним фолиантом, который она лично извлекла из хранилища.

— Это Liber Nullum, — сказала она. — Книга, которую запрещено было открывать с времен Мерлина. Она упоминает "Орден Забвения" — тех, кто однажды пытался лишить магов их дара.

Шеклболт нахмурился. — Они мертвы.

— Были. Пока не появился наследник.

В Хогвартсе

Ночью исчезает ещё один ученик — девочка из Пуффендуя, Эллисон Флинт. Её кровать пуста, но на подушке — тонкая нить черного песка и обугленный кусок зеркала.

Гермиона прибыла в замок. Обошла Западное крыло — и, к её ужасу, обнаружила, что один из древних проходов, навсегда запечатанных после Первой Войны Волдеморта, вновь открыт.

— Кто открыл его? — спросил Альбус.

Она посмотрела на него с тоской.

— Кто-то, кого замок принял. Кто-то, в чьей крови — древняя магия. Кто-то, кому зеркало показало путь.

Сайлас и зеркало

Он больше не спал. Он сидел перед треснувшим зеркалом, которое теперь называло себя "Око Пустоты".

— Мир жаждет мира. Но он построен на крови. На лжи. На магии, отравившей души.

Удали магию — и останется истина.

Тебе дана сила. Выбор за тобой.

Сайлас схватился за голову. В висках стучало. В сердце — рвущаяся тревога. Он не хотел зла. Но он чувствовал, как что-то просыпается. Что-то большее, чем он.

И тогда зеркало впервые показало ему отца.

Мужчину с лицом, скрытым в тени, стоящего у подножия пепельной башни, где на небе не было звёзд. На его груди — тот же амулет.

— Ты не первый, Сайлас, — прошептало зеркало. — Ты… продолжение.

Последняя сцена главы: Разлом

В подземельях Хогвартса — там, где когда-то скрывались Василиск и Тайная комната — в тени вспыхнула вспышка. Воздух разорвался, будто ткань мира треснула. Из нее выползла фигура в рваном балахоне, искажённая, будто из другого измерения.

Она прошептала:

— Хранитель пробудился. Скоро Око откроется. А тогда — исчезнет всё.