Герой в отставке. (гет)

Настоящее. 23 декабря, обед. Где-то на Диагон-Аллее

Маленькое кафе на Диагон-Аллее было почти пустым. Зимняя тишина и тёплый свет витрин придавали ему уюта, но Гарри всё равно чувствовал себя чужим. Он пришёл раньше на десять минут. Она — на пять минут позже.

Гермиона была другой. На ней было строгое пальто тёмно-синего цвета, волосы выпрямлены и убраны в пучок, лицо серьёзное, сосредоточенное. Она не стала обниматься, просто кивнула.

— Привет, — сказала она, опускаясь на стул. — Спасибо, что пришёл.

Гарри только пожал плечами.

— Ты хотела поговорить.

— Да. Но… сначала поедим? Я с утра ничего не ела.

Они сделали заказ. Гермиона выбрала грибной крем-суп и чай с мёдом. Гарри ограничился сэндвичем.

Пока ели, Гарри внимательно смотрел на неё. Это была всё та же Гермиона, но как будто сильно повзрослевшая. Ну да, прошло два с половиной года. Она стала серьёзнее, холоднее, сдержаннее в проявлении эмоций.

— Где ты был, Гарри? — неожиданно спросила она, промакивая губы салфеткой и впервые с момента встречи глядя ему в глаза. — Мы не нашли тебя утром после битвы.

— Мне надо было уехать, — стараясь казаться спокойным, ответил Гарри. — Мне нельзя было там оставаться.

Не мог же он сказать, что уехал, потому что не мог перенести их с Роном счастливых лиц?

— Но ты мог сказать нам. Хотя бы попрощаться.

— Наверное, не мог. Я был в шоке. Мне потом объяснили, что это называется посттравматическим синдромом. На тот момент я понимал, что всё закончилось, Пророчество выполнено, все клятвы и обещания исполнены, долгов у меня ни перед кем нет. Мне тоже никто ничего не должен. Война окончена. Все занялись своими делами. Я занялся своими.

Не мог же он ей рассказать, что ждал её до часа ночи, уверенный, что она его найдёт и всё объяснит, и лишь проверив карту мародёров, понял, что ждать ему некого.

— А где ты сейчас живёшь? Чем занимаешься? — опять спросила она, прервав затянувшуюся паузу.

— В Европе. Осталась кое-какая недвижимость у Блэков, вот мы там и живём. Теперь придётся бывать в Англии, чего бы я не хотел, но пока ничего не могу с этим сделать.

— Мы? — не могла не поинтересоваться Гермиона.

— Да. Андромеда не хочет оставаться в Британии и переселилась с Тедди ко мне. Она тоже появляется здесь только по делам семьи, которые нельзя решить по почте. А занимаюсь я вот этим. — Он достал из кармана мантии дощечку с вырезанными на ней рунами.

— Руны?

— Да, в частности. Артефакторика. Учусь понемногу делать артефакты. Жаль, что я не брал руны в школе. В детстве их было бы выучить легче.

Гермиона изобразила жест «Я же тебе говорила», но было видно, что в целом ей его «хобби» было не интересно.

— Пойдём? — спросила она и встала, не дождавшись ответа. — У меня список подарков, а перерыв короткий. Но я не хочу терять возможность побыть с тобой.

Он кивнул, и они пошли по Диагон-Аллее, погружённые в движение, в свет витрин, в праздничную суету.

Гермиона покупала подарки быстро. Книги. Перчатки. Бутылка дорогого скотча. Драгоценное перо. Футляр с лавандой. На каждой покупке — адресат: «Оливер», «Кэти», «Гвен», «Дин», «Джинни». Никто из них не был Гарри.

Он чувствовал, как внутри у него что-то сжимается. Он любил её. И, кажется, всё ещё любил. Но она — как будто давно ушла.

— Я бегу к себе, — сказала она, оглядываясь. — У меня через полчаса встреча с Лавгуд. Сможешь отправить это всё в совятне? Просто… — Она слегка улыбнулась. — Просто сделай это как в старые времена. Как Гарри Поттер.

Он взял свёртки, кивнул.

— Увидимся?

— Конечно, — тихо сказала она. — Я… позже свяжусь с тобой. Спасибо.

Она исчезла в толпе. А Гарри, не спеша, пошёл в сторону совятни. Он не понял, почему они не поговорили и зачем было его звать. Он понял, что разговора не будет.

Настоящее. 23 декабря, вечер. Дом Грейнджеров, Оксфорд

— Привет, Джон, Джин.

Грейнджеры жили теперь в таунхаусе на окраине Оксфорда. Уютный дом, клиника в полуподвале и на первом этаже, на втором и третьем — квартира, две спальни, просторная гостиная, кухня с открытой столовой и их гордость, библиотека. Гарри был здесь пару раз, тайно посещая Англию. Они любили его, несколько раз приезжали в его дом в Швейцарии, благо оба были страстными любителями горных лыж и можно было совместить приятное… с приятным. У них сложились почти родственные отношения, возможно, как компенсация за потерю дочери.

— Проходи, Гарри, — сказала миссис Грейнджер. — Мы как раз поставили чай.

— Хорошо выглядишь, — сказал Джон. — Какими судьбами в Англии?

Гарри усмехнулся. И решил не тянуть.

— Я сегодня встречался с Гермионой.

Наступила тишина.

— И как она? — наконец спросила Джин, наливая чай.

— Отстранённая. Странная. Очень рациональная, чрезвычайно деловая. Из неё выйдет отличный чиновник.

— Неудивительно, — вздохнул Джон. — Хотя мы абсолютно не в курсе её жизни. Мы не общаемся с ней больше года.

— С момента, как вы вернулись в Британию? — уточнил Гарри.

— Почти, мы встретились пару раз. — Джин крепче сжала чашку. — На последнюю нашу встречу она привела Рональда. Он, кажется, даже пытался произвести впечатление. Рассказывал о планах на будущее. Что-то про квиддич. Мы… Мы не могли поверить, что наша дочка выбрала такое. Ну, ты же меня понимаешь?

— Кстати, у неё теперь другой бойфренд. Хороший парень. Профессиональный игрок в квиддич.

— Вообще, это удивительно, откуда у нашей книжной девочки такая тяга к игрокам в квиддич?

— Я не знаю, но явно не ко всем. Я тоже неплохо играл, но ко мне её не тянуло, — задумчиво проговорил Гарри.

— Почему ты так говоришь? — удивлённо произнесла Джин. — Пока ты играл в квиддич, наша дочка от тебя не отходила.

— Да, с этой точки зрения я наши отношения никогда не рассматривал. Но сейчас я от этого далёк. Может, когда Тедди подрастёт, мне опять захочется летать.

Прошлое. 3 мая 1998 года, раннее утро. Гринготтс. Подземный зал переговоров

Гарри, весь в грязи и крови, сидел перед старым гоблином в чёрных очках.

— Вы принесли извинения за кражу дракона и ограбление. Банк принял ваши извинения. Что насчёт ущерба? — прошипел тот.

— Я готов возместить ущерб. Полностью.

Гоблин поднял бровь.

— Впечатляюще. Это… необычный подход. А поторговаться?

— Я не хочу быть должником. Ни перед кем.

Дальше всё пошло быстро. Переводы. Золото. Титулы. Василиск, которого утилизировали с помощью гоблинских ритуалов — часть тушки пошла в зачёт долгов. Гарри стал ещё богаче.

— Есть ещё дело, — с сомнением начал гоблин. — Грейнджеры. Родители вашей подруги, за которую вы так щедро расплатились и которую одарили состоянием. Они в Магическом госпитале Сиднея. Полгода. Заклинание модификации памяти наложено некорректно. Можно помочь, но лечение стоит дорого. Не по вашим меркам, конечно. Но дорого. Ну и полугодовое пребывание в госпитале… Впрочем, у вашей подружки теперь есть на это деньги. То есть будут после реализации василиска.

— Нет, не надо. Заплатите госпиталю и внесите задаток за лечение. И дайте мне порт-ключ в Сидней. Мне всё равно в Британии делать нечего.

Прошлое. 14 мая 1998 года. Магический госпиталь Сиднея

Они сидели в саду госпиталя. Мистер и миссис Грейнджер были вежливы, но растеряны. Гарри рассказывал, медленно, аккуратно, всю правду. Про Гермиону. Про войну. Про то, что она пыталась их спасти.

— Она сделала это… не сказав ни слова, — сказала Джин. — Она даже не попыталась объяснить.

Гарри кивнул.

— Она боялась, что вы будете сопротивляться. Что вы не поверите. И… что вы погибнете. Она боялась за вас, была война. Вы были объявленной целью, как родители маглорождённой.

Молчание. Потом Джон сказал:

— Нам нужно время. Но мы приедем домой.

Настоящее. 23 декабря 2000 года. Дом Грейнджеров, Оксфорд

Грейнджеры переехали в Британию осенью девяносто восьмого года. Гарри помог с жильём. Удачно подвернулся трёхэтажный таунхаус в Оксфорде, на первом этаже и в полуподвале которого можно было устроить стоматологическую клинику. Они были благодарны ему.

Гермиона встретилась с ними, но теперь, накануне две тысячи первого года, они были почти чужими.

— Мы не можем простить, — сказала Джин. — Мы могли бы всё понять. Но она практически выстрелила нам в спину. Страх за нас? Или трусость? Неспособность донести свою точку зрения? Это не Гермиона. Или уже не та Гермиона, которую мы растили. Или мы совсем не знали Гермиону.

Гарри смотрел в окно. Улица, блестит снег.

— Я всё ещё верю, что она — та, — тихо сказал он. — Где-то внутри. Просто… потерялась. Или ждёт чего-то.

— Не знаю, чего она ждёт, — мягко сказал Джон. — Но нам тяжело. И если честно… мы уже не уверены, что хотим, чтобы она возвращалась.

Тишина.

Гарри кивнул. Встал. Обнял их.

— Спасибо. За всё. Вы, Андромеда и Тедди — самые близкие мне люди.

Он вышел в ночь, в морозный воздух, и на мгновение остановился, глядя в небо.

Настоящее. 24 декабря 2000 года. Диагон-Аллея

Гарри шёл без особой цели. Увидел вывеску «Всевозможные волшебные вредилки» — и, сам не понимая зачем, толкнул дверь.

Внутри пахло карамелью и дымным порохом. За прилавком стоял Рон в ярко‑зелёной жилетке с логотипом магазина и каким‑то отсутствующим взглядом.

— Гарри? — удивился он. — Не ждал. Джордж вышел, я тут его временно…

— Ты же совладелец, — сухо напомнил Гарри.

— Ну, номинально, — пожал плечами Рон. — Я больше помогаю, когда есть время. Чаю? — предложил он, уже доставая кружки.

Гарри кивнул, но, когда Рон поставил перед ним чашку, провёл над ней ладонью с перстнем, тихо пробормотав заклинание.

— Я отдаю себе отчёт, где нахожусь, — сказал он в ответ на немой вопрос Рона, посмотрел ещё раз на камень и только потом сделал глоток.

— Я бы никогда себе этого не позволил. Ты же мой лучший друг.

— Ты можешь и не знать.

Они устроились в углу, у чайного котла. Гарри молчал, глядя куда‑то мимо плеча Рона, на витрину с хлопушками.

— Я с Гермионой расстался, — сказал Рон будто между делом. — Месяца три назад. Она меня изводила. Пойди туда, сделай то. Ты должен, ты обязан! Тьфу. После войны я хотел просто пожить. Здорово же. Мы победители! Герои! Я больше не мог. Я честно пытался… А потом я встретил Ромильду Вейн. Помнишь? Ну, помнишь, та, что на шестом курсе пыталась тебя отравить конфетами с любовным зельем?

Гарри не мог забыть. Эликсир любви. Лечебное крыло. Слёзы Гермионы, думавшей, что Рон умирает.

— Она классная. Мы уже месяц вместе. Не требует ничего. Наследница большого аптечного бизнеса. Она тогда, на нашем шестом курсе, украла зелье прямо со складов семьи. Был большой скандал… Она думает, я тоже типа бизнесмен. — Рон усмехнулся. — Пусть думает.

Гарри ничего не сказал. Рон продолжил:

— Мы тусуемся. Джинни теперь звезда, летает в «Холихед Харпис», как Фред и Джордж в детстве мечтали. Нас постоянно зовут на вечеринки, приёмы. Статус героя, ты знаешь.

Гарри кивнул. Он знал. И не завидовал. Он молча отставил чашку.

— Я не удивился, что ты тогда уехал, — продолжил Рон. — Но всё‑таки… почему? И почему не написал?

— Не видел смысла, — ответил Гарри, не меняя тона.

— Но теперь ты вернулся?

— Ненадолго. Мне нечего делать в Британии. Ни семьи, ни дела, ни друзей.

— Почему «ни друзей»? Тебя все помнят и ждут. Мама каждый раз тебя вспоминает. И Джинни…

— Передай ей привет. Я, пожалуй, пойду.

И он покинул своего бывшего лучшего друга, не дождавшись ответа.

Гарри вышел в морозный воздух, чувствуя, как запах карамели и пороха остаётся за спиной вместе с прошлым, к которому он не собирался возвращаться.

Настоящее. 28 декабря 2000 года. Резиденция Министра магии, расположение неизвестно

В следующие дни Гарри пару раз пытался встретиться с Гермионой. Их пути пересеклись на приёме у мракоборцев и на Святочном благотворительном балу от фонда имени Альбуса Дамблдора. Она была с Оливером Вудом. Он — с пустым бокалом и вымученной улыбкой.

На приёме у Министра магии они столкнулись в буфете. Она была в тёмно-синем платье, волосы собраны в причёску, взгляд — холодный и вежливый. Оливера рядом не было. Гарри подождал, пока гости рассредоточились, и подошёл.

— Ты… хорошо выглядишь, — сказал он.

— Спасибо, Гарри. — Голос сухой, официальный. — Как дела?

— Нормально дела. Сделал всё, что планировал.

— А где ты вообще? Чем занимаешься? У нас так и не получается поговорить.

— Я же вроде показывал.

Он вытащил из кармана ту же маленькую дощечку, что и при предыдущем их разговоре. Тонкие линии рун сплетались в узор.

— Вот, делаю что-то такое. — Он показал ей. — Вырезаешь руны, получаются различные артефакты. Работают два-три дня, если зарядить. Можно перенести на металл. Магией. Тогда будет работать дольше. Получается… ну, амулет или что-то вроде. Пока учусь.

Она посмотрела на дощечку как на поделку первокурсника.

— Новое хобби?

— Ну… это вроде как… семейное дело. Поттеры — род артефакторов.

Она кивнула вежливо, но он уже чувствовал, как между ними вырастает стена. Возможно, она думала, что он, как и Рон, просто развлекается. Наслаждается послевоенной жизнью. Тем более, в отличие от Рона, он мог себе это позволить. Он не спросил, как у неё дела. Он не интересовался, чем она занимается. Впрочем, и она не спешила поделиться.

Он почувствовал, что и эта его дружба кончилась.

Шансов поговорить с ней наедине больше не представилось. Оливер всегда был рядом, Гермиона вежливо улыбалась окружающим, не покидая его ни на минуту.

Настоящее. 30 декабря 2000 года. Лондон

Под конец декабря он понял: надо уезжать! Он завершил дела: навестил МакГонагалл, передал в фонд Хогвартса пожертвование от имени фонда Джеймса Поттера, подписал необходимые бумаги в Гринготтсе.

— Всё, с меня хватит! — заявил Гарри Андромеде, разговаривая по сквозному зеркалу и собирая чемодан. — Я здесь уже больше недели. Чувствую себя как на витрине рождественского магазина. А в Швейцарии горы, тишина, снег настоящий.

— Мы уже здесь. Тедди ждёт, — напомнила она с улыбкой.

Гарри кивнул.

— Тем более Тедди ждёт. Представителя в Визенгамоте я нашёл. До летней большой сессии он справится. Я тут не нужен.

На рассвете тридцать первого декабря он аппарировал в Швейцарию, в горный дом, где ждали Андромеда и Тедди.

Снег там лежал нетронутый, ели сияли инеем, а в воздухе пахло горячим шоколадом и корицей.

Настоящее. Апрель 2001 года. Дом в Швейцарии

Андромеда принесла новости:

— Письма из Британии. МакГонагалл приглашает на трёхлетие битвы при Хогвартсе. Письмо из Министерства с тем же приглашением плюс приём в Министерстве на ту же тему. От лорда Лонгботтома тоже письмо. Говорит, что есть слухи, что тебе на каком-то из приёмов попытаются вручить Орден Мерлина Первой степени. Ещё пишет, что Грейнджер рассталась с Вудом и с тех пор вроде одна. Наверное, месяц или два назад. Никто не знает почему. Оба отказались от комментариев в прессе. Гарри, тебе не кажется, что тебе стоит нанять помощника? А лучше — помощницу. А ещё лучше — завести девушку.

Гарри молчал. Он смотрел на Тедди, который играл с волшебным игрушечным драконом, и чувствовал, как замирает в груди нечто похожее на надежду.

Он встал, подошёл к окну, провёл пальцем по стеклу.