Обретая будущее (гет)

 Его постоянный поставщик редких трав не отвечал уже полгода. Северус знал, что старушка Лорен не любит, когда к ней наведываются без предупреждения, но она была старой ведьмой, и возраст мог взять своё. Их познакомил его Мастер и сразу предупредил, что эта дама — единственная на материке, кто может вырастить или достать самые редкие растительные ингредиенты, но тревожить её по пустякам нельзя. Её не волнует, что творится в мире, она избрала путь отшельника. Те, кто тревожил её покой, навсегда лишались права закупать у неё травы, да и уходили от неё с неприятным сюрпризом в виде отсроченного проклятья.

 Аппарировав по старому адресу, Северус появился на лесной поляне. Деревянные исполины окружали его со всех сторон, кромки деревьев путались друг в друге, и яркий солнечный свет не проникал в лесную чащу. Единственный светом в этом древнем лесу был магический мох, что подсвечивал узкую тропинку блеклым синеватым светом. Устало вздохнув, Северус двинулся вдоль тропинки, надеясь, что Лорен поймет, что он просто волновался за неё.

 Дорога привела его к знакомому домику, что казался сказочным в этой лесной глуши. Северус почувствовал защитные плетения магии, которые проверяли его, с чем пожаловал путник. Он остановился и дал магии проверить себя. В свою первую и единственную встречу с травницей он получил доступ в её владения, и сейчас контур чуть прогнулся, но пропустил его, не причиняя вреда. Дом был жилым, Северус отмечал про себя чистые занавески в окнах, которые покачивались на ветру, запах домашнего печенья и довольного пушистого кота с плоской мордой. Северус остановился, этого рыжего пройдоху он узнал сразу и не поверил своим глазам. Глупое израненное сердце с удвоенной силой забилось в груди, и надежда, глупая и не рациональная эмоция, затопила всё его сознание. Он подошёл к пушистому коту, который жмурился и грелся на солнышке на подоконнике, и протянул к нему руку.

 — Живоглот?

 Полукнизл прищурил свои жёлтые глаза, и ленивое «мяу» прозвучало как подтверждение вопроса.

 — Откуда ты тут?

 Кот, как показалось Северусу, тяжко вздохнул, поднялся на лапы, спрыгнул с окна, виляя пушистым хвостом, и побежал за угол дома. Северус последовал за ним. Он помнил, что ее фамильяр был очень умным и хитрым котом и никогда ничего просто так не делал. Они зашли в святая святых этого дома — оранжерею магических трав. Здесь каждый клочок земли был магически трансформирован под необходимый климат, чтобы травы могли спокойно расти. Пустыня могла соседствовать с вечной мерзлотой, а дикие тропики — с климатом средней полосы. Но ничего из этого сейчас не трогало Снейпа — ни редкие травы, ни чары высшей трансфигурации. Его взгляд был устремлён на стройную фигуру молодой женщины с заплетенными в косу каштановыми волосами, которая поливала из небольшой лейки фиолетовую траву. Заметив Живоглота, она поставила лейку на землю и взяла любимца на руки. Тихий голос «и что ты тут забыл, проказник, ты же знаешь тебе сюда нельзя?» Заставил Северуса судорожно схватиться рукой за деревянную изгородь, чтобы не упасть.

 — Гермиона?

 Молодая ведьма резко повернулась на такой родной и знакомый голос. В дверях оранжереи стоял Северус, он был таким же каким она его запомнила — всё та же длинная мантия, сюртук, застёгнутый на множество пуговиц, бледная белая кожа, но глаза не казались ей пустыми чёрными туннелями, в них ярким светом горела надежда. Первым её желанием было бросить лейку, спустить кота с рук, подбежать к нему, обнять сильно-сильно и не отпускать, пока она не удостоверится, что он реален, пока она не согреется его теплом, пока не надышится его запахом, пока она не услышит вибрацию своего имени у него в груди. Но она не могла, эта Гермиона не помнит своё прошлое, а значит и его тоже. Мгновение — и в её руке оказалась волшебная палочка, направленная на волшебника.

 — Кто Вы? И как сюда попали?

 — Ты… Вы не узнаете меня, мисс Грейнджер?

 — Я помню только последние пять лет жизни. Повторяю свой вопрос, кто вы?

 — Я Северус Снейп, директор школы волшебства и чародейства Хогвартс. Как мне к вам обращаться?

 — Миа, это единственное, что я помню.

 Живоглот сам спрыгнул с её рук и, подбежав к Северусу, стал тереться об его ноги и громко мурлыкать. Ведьма опустила палочку.

 — Вы нравитесь ему, Вы прошли защиту дома, а, значит, не представляете для меня опасности. Школа Хогвартс… — Гермиона постучала указательным пальцем по своему подбородку. — Да, помню, вы есть в заказчиках. И вы назвали меня по имени — Гермиона, кажется. Вы знаете меня?

 — Да. А где Лорен?

 Миа подошла к небольшой подсобке, что стояла в тени деревьев и поставила туда лейку, помыла руки и спокойно повернулась к магу, который терпеливо ждал её ответа.

 — Давайте поговорим в доме, я отвечу на ваши вопросы, а вы на мои?

 — Согласен.

 Он шёл за молодой женщиной и не верил своим глазам. Он искал её всеми возможными заклинаниями, но они все указывали, что она мертва. Её тела так и не нашли, поэтому он жил и работал в Хогвартсе, надеясь, что она придет именно туда. Он понимал, что жить, обманывая себя, надеясь на чудо, глупо, но верил и каждый день вспоминал её. Теперь же она живая и здоровая шла перед ним, но не помнила ни его, ни свое прошлое. Войдя в дом, она указала ему на одно из кресел в гостиной, а сама села в соседнее.

 — По поводу Лорен, директор Снейп, эта великодушная ведьма умерла своей смертью год назад. Она тихо и спокойно ушла, встретив Богиню, как старую подругу. С тех пор всем тут заведую я. Поставка в Хогвартс задержалась по моей вине и глупости, я разрешила Глотику погреться в лучах жаркого южного солнца. В результате этот озорник смял несколько посевов, пришлось пересаживать, но Вы не волнуйтесь, получите свой заказ, плюс компенсацию.

 Северус сжал переносицу двумя пальцами. Мысли путались, Гермиона, такая родная, сидела в паре метрах от него и говорила с ним, как с незнакомцем. Лорен, старая травница, покинула этот мир, но оставила преемницу.

 — Сейчас мой заказ меня мало волнует. По поводу Лорен, мне жаль слышать, но раз пришёл её час, и она была готова к этому, что ж, значит такова судьба. Как вы оказались у неё?

 — С её слов меня перенесло порталом. Я была ранена, она выходила меня, а когда я очнулась, единственное, что я помнила, было имя «Миа», хотя оно мне не нравилось. Потом появился Глотик. На его ошейнике было имя — «Живоглот», так я узнала, как его зовут. Ну вот в общем-то и всё. Лорен любила уединение, поэтому никакие поисковые заклинания не могли найти её, собственно, и меня. Меня кто-то искал?

 — Сначала ваши друзья, Гарри Поттер и Рон Уизли, но, когда ни ритуалы, ни зелья ничего не дали, они сдались.

 — А родители?

 — Вы маглорожденная ведьма. Несколько лет назад в магической Британии была война, вы, чтобы спасти своих родных, стëрли им память о себе и отправили в Австралию.

 — Значит они не знают, что у них есть дочь?

 — Да. Насколько я знаю, у четы Грейнджеров недавно родился сын, Джереми Реннер Грейнджер.

 — Значит, я никому не нужна?

 — Нет! — Северус сжал руки в кулаки, возвращая ментальный щит, освобождаясь от лишних эмоций, он боялся напугать её своим напором.

 — Нет? — Гермиона склонила голову к плечу.

 — Я не оставлял попыток найти вас.

 — Почему?

 — Вы были моей ученицей, потом единственным другом. Я надеялся, что Вы живы и снова вернётесь в Хогвартс.

 — Я не знаю, хочу ли я вернуться в мир, которому на меня наплевать.

 — Мне не наплевать на вас, мисс Грейнджер.

 — Вы называли меня Гермионой, давайте пока остановимся на этом. Та мисс Грейнджер, что вы знали, это не я. Мне надо привыкнуть.

 — Хорошо. Что вы планируете делать?

 Гермиона пожала плечами.

 — Жить. Как я и сказала, я не планирую возвращается в Британию. Да и наследство Лорен не хочу оставлять.

 — А вы хотите вспомнить?

 — Свою прошлую жизнь?

 — Да. Я могу помочь, возможно, ваши воспоминания не стёрты, а просто закрыты в вашем разуме.

 — Вы маг-менталист?

 — Прирожденный легилимент и окклюмент.

 — Тогда я прошу быть моим гостем, директор Снейп.

 — Северус, прошу, называйте меня по имени.

 — Хорошо, Северус. Думаю, сеанс лучше провести к вечеру, я как раз доделаю всю работу в саду, а то, боюсь, что после я не смогу встать с кровати.

 — Согласен. Легилименция забирает много сил, тем более мы не знаем, что стало с вашими воспоминаниями. А по поводу сада — я могу помочь.

 — Что ж, тогда снимайте вашу мантию, она будет только мешать, и прошу, от лишних рук я не откажусь.

 Весь день они работали в саду. Гермиона то и дело останавливала себя, чтобы не начать расспрашивать его о том, как он жил, что делал. Ей хотелось слушать его голос и, пройдя мимо, незаметно невесомо коснуться. После лёгкого ужина Гермиона легла на диван в гостиной, а он сел на стул возле неё.

 — Вы уверены?

 — Без прошлого нет будущего. И вам я почему-то верю, как верила Лорен. Я готова.

 — Расслабьтесь, не сопротивляйтесь, смотрите прямо мне в глаза. — Он направил палочку прямо на неё, — легилименс.

 Северус провалился в её разум. В нем было как в гостиной, где она сейчас жила — светлая деревянная мебель и стены, забитые от пола до потолка книгами. Северус прошелся по дому, выискивая что-то, что смотрелось не к месту, выбивалось из стиля. Он не чувствовал сопротивления, наоборот, он чувствовал, что ему здесь рады. Он вышел на веранду и посмотрел в даль, древний Лес шумел и жил своей жизнью, хотя его темнота была мрачнее, чем в реальности. И Северус решил узнать, что скрывает Гермиона в этой тьме. Пройдя за периметр дома, он оказался перед тонкой преградой, прозрачной, но крепкой.

 — Гермиона, позволь себе вспомнить, я не причиню тебе вреда, я хочу помочь.

 Он положил обе руки на тонкую перегородку и выпустил магию, преграда затрещала и стала осыпаться призрачными осколками. Когда она полностью пропала, Северуса волной затопили эмоции Гермионы. Боль от потери, такая жгучая и знакомая ему, любовь, окружившая его собой, как защитным куполом, радость от встречи, страх, что это всё нереально и стоит ей открыть глаза, как он снова пропадёт, исчезнет, а потом пришли воспоминания, замелькавшие ярким калейдоскопом. Её детство, Хогвартс, желание помочь друзьям, доказать, что она имеет право называться ведьмой, что она не хуже других, что кровь это просто кровь, восхищение им, первая влюбленность и много-много разных воспоминаний, связанных с ним, страх — уже за него. Он не потерялся в этой карусели, ведь она сама защищала его. Все воспоминания, вся её жизнь вернулись к ней, и теперь он стоял в воплощении своей личной лаборатории, где всё было так, как в реальности. Каждая деталь означала для Гермионы её личное воспоминание, её суть. А центральное место занимал его рабочий стол. Он был её столпом и оплотом, что давал силы идти дальше. Осторожно выходя из её разума, Северус всматривался в золото её глаз, надеясь, что ему это не почудилось и эта ведьма и впрямь полюбила его, своего злобного, саркастичного профессора. Гермиона же боялась, что открыла слишком много. Её чувства и воспоминания, что отдала ей Богиня, перемешались и сплелись в один клубок. Теперь не было Гермионы из той и этой реальности, была лишь она, та что любила и хотела жить ради него.

 Северус осторожно коснулся её руки, и она сжала её в своей.

 — Я помню, вас… Тебя… Я… Если мои чувства слишком…

 Северус не дал ей договорить. Мягко обхватив ее лицо руками, он наклонился и нежно поцеловал её.

 На окне тихо спал рыжий кот, а в спальне ведьмы две потерянные души сплетались в старинном танце любви, отдавая всех себя и возрождаясь из пепла и боли.

Они оба потеряли свои сердца, чтобы вновь обрести и не разлучаться больше никогда.

 А в сером мире, окутанная клубами тумана, откинув с головы капюшон, стояла Богиня Смерти, смотрела вдаль своим всевидящим оком и улыбалась. Сегодня те, что просили за два живых любящих сердца, наконец, уйдут на покой, так же вместе, обнявшись и взявшись за руки.