Немного другой (джен)

Утро первого сентября было необычайно сумасшедшим

Даже птицы пели что-то через чур бурное и суматошное. Лили рано разбудила своего сыночка, сквозь слёзы и крики заставила умыться и причесаться, погладила ему строгий костюм, от которого ребенок не очень-то вежливо отказался. Потом под многочисленные вопросы сына она к своей величайшей ошибке, сказала то, что он может ехать на вокзал, в чём душе угодно. Последствия этой, казалось бы не очень травматичной для неё фразы, ей пришлось разгребать самой. Ибо этот невыносимый сопляк решил устроить маскарад и одеться в костюм пирата. В итоге, под мольбы и вопли ребенок всё таки согласился одеть только спортивный костюм. Не имея другого выхода, Лили разрешила ему этого, хотя сама хотела вырядить его статным добрым молодцом. В итоге это счастливое веснусшчатое чудо стояло на пороге их дома с самым самодовольным выражением лица и ждало мать, которая говорила,что оденется быстрее него. Ну конечно?! Как можно быстро одеться, когда этот негодяй бегает по дому туда-сюда и заваливает её заданиями и вопросами, а сам потом быстро убегает. Так как они довольно таки очень сильно опаздывали, на вокзал пришлось добираться самым отвратительным для Гарри способом — трансгрессией. В итоге самодовольное выражение лица, чего и добивалась Лили, стёрлось, уступив место раздражённой и перевдернутой от отвращения физиономией. Эффект конечно не на такой она рассчитывала, но да ладно.

* * *

По вокзалу шла маленькая семья. Девушка шатенка, хотя судя по корням ее неумело прокрашенных волос, рыжая, нервно оглядывающая по сторонам, одновременно боящаяся, но и мечтающая увидеть знакомые лица

И её сын — рыжеволосый очаровательный мальчик с ярко-зелеными глазами в синей спортивной форме, на которой сзади и спереди виднелась гордая семёрка и фамилия Эван. Гарри шёл в припрыжку, часто косясь своими ясными очами на мать, явно опасаясь за ее рассудок. Жаба в его руке вся растреслась и высказывала своё раздражение и недовольство обиженными кваканьем. Вот они подошли к стене, разделяющей платформы девять и десять. У Лили затрепетало сердце, а у Гарри желудок.

Когда они проходили сквозь невидимый барьер и оказались среди себе подобных, девушка готова была станцевать, запрыгать и закричать от нахлынувшей на нее радости.

Витая в розовых облаках, Лили на всех порах врезалась в пожилую даму с внуком. Одета та была весьма со старческим вкусом, и ее шляпа с чучелом ястреба свалилась с седой головы, как и она сама, во время падения. Перепуганная старушка, закричала своему оторопелому внуку какие-то приказы, а тот даже не шелохнулся. Взволнованная Лили хотела предложить помощь даме, но та, словно ниндзя, без рук вскочила на ноги и одним движением подняла потерянный головной убор. Потом, встретившись взглядом с миссис Поттер или Эван, она вскрикнула, расширив глаза до такой степени, что они стали походить на два больших галлеона.

— Лили? — Ведь будь Эванс хоть шатенкой, хоть блондинкой, она узнала ее бы из тысячи или миллионов других. Ее черты лица вытянулись, а так девушка осталась точно такой, какой ее помнила миссис Долгопупс

— Авгу... — в не меньшем волнении спросила Лили, но увидев, как на них обернулось несколько заинтересованных лиц, снизила голос до шепота. — ...Ста?

Августа подбежала к ней и заголосила, все попытки Лили заставить ее говорить тише были тчётны. Гарри и его пухленький ровесник недоуменно переводили взгляд со своих родителей. Потом они поздоровались, пожали друг другу руки и заговорили о чем то своем, мальчишечьем. Но часто до них доносились обрывки яростных и печальных причитаний бешенной бабушки Невилла, так звали нового друга Гарри.

— Мы думали, что вы погибли! Мы вас оплакивали! Сириуса-то в Азкабан посадили, ибо думал он, дурачок, что Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть всех вас-то и пришиб! — Августа уже ревела, и Лили пришлось наложить на старую знакомую силенцио, а потом только спокойно заговорить

— Давай обсудим это не здесь?

Августа яростно закивала, роняя слёзы на новейший с иголочки костюм девушки...

* * *

Когда мальчики были благополучно посажены в поезд, то нашли пустое купе, чуть ли не в начале вагона. Правда оно было сначало не пустое, тут было много чьих-то вещей без владельцев. Но Гарри бесцеремонно вынес их за дверь, положил, (а не бросил!) на пол и зашёл, тащя за собой Невилла. Спустя пять минут в их дверь кто-то громко и шумно ломился, но слава богу она была заперта на защёлку, иначе драки было бы не миновать, учитывая буйный характер одного из мальчишек.

А этот маленький заядлый разбойник с комфортом развалился на своём месте и достал жабу. Неугомонный ребенок решил назвать её «Мистер Квак », так как именно на это имя чрезвычайно упрямая «толстая ящерица без хвоста» и отозвалась. Оказывается у него она была не эксклюзивная, ибо Невилл тоже привёз с собой земноводную особь с довольно свободолюбивым характером и шуточным именем Тревор.

Ребята всю дорогу говорили о квиддиче и волшебном мире. Поттер даже забыл, что должен притворяться маглорожденным и вовсю рассказывал о правилах игры на метлах другу, а тот взамен приводил смешные истории из своей маленькой жизни.

Где-то между вечером и днём, так умный мальчик определял время по состоянию собственного желудка и солнцу, разумеется, так как часов у него и друга не нашлось, зашла полная ведьма с тяжёлой тележкой, полностью набитой разнообразными сладостями и конфетами. Увидев это у мелкого паразита в глазах сверкнуло маниакальное счастье, и он как покусанный побежал к ней. Набрав себе достаточно много кексов с блёстками, разноцветных конфет, супер сладких булочек и ещё какой-то непонятной чепухи, он в миг успокоился и начал их поедать. Обычно мама не разрешала ему так много сладостей, так как она знала реакцию сына на всё радужное и сладкое, но здесь-то ее нет! Вскоре к нему присоединился Невилл, и дети начали играть в соревнование: кто больше сьест. В итоге чистейшее купе превратилось в настоящий свинарник, так как с едой там валялись ещё и конфетти, ибо Гарри вдруг приспичило сесть на свой маггловский рюкзачок, на котором лежала хлопушка, которую нелепый ребенок забрал у матери из под носа на кануне. В итоге на шум сбежалось половина поезда, все залезли к ним к купе и словно селёдки в банке начались знакомиться. Пир продолжился, и когда был почти в самом разгаре к ним в купе зашёл один из преподавателей, разбуженный криками.

* * *

Дверь отодвинулась, и на ее пороге появился довольно таки поношенный жизнью молодой человек. У него были русые волосы, покрытые ранней сединой, ясные голубые глаза и шрамы. Множество шрамов и царапин избороздило его красивое лицо, которое не портили ни они, ни заплатанные брюки и мантия. Сейчас от него веяло раздражением, что быстро растворилось, с помощью диффузии, разумеется, в шуме, состоящем из множество голосов. Картинка честно говоря получалась довольно-таки смешная: на полке стояла рыжеволосая фигурка, которая словно в безумии рассказывала всем до ужаса смешной анекдот, от которого вся толпа дружно ржала. Рядом со входом валялись пустые бутылки от сливочного пива, усладэля и множество фантиков. Молодому учителю пришлось посторониться, чтобы пропустить довольно таки свободолюбивую жабу, которая норовила сбежать из этого балагана, и он её прекрасно понимал. Так как Римуса Люпина никто не заметил, он сделал несколько бесплодных попыток привлечь к себе хоть каплю внимания. Да, на него оборачивались, Да, на него отвлекались, но видимо всерьёз не воспринимали, считая его ещё одним товарищем. Готовящийся потерять терпение, профессор вгляделся в маленькую рыжеволосую фигурку, и будто почувствовал больной удар в сердце. Это был он, тот кого они искали столько лет. В безумии он впился взглядом в маленькое веснусшчатое личико, и почувствовав чужой взгляд, оно наконец обратилось на него. Копия Джеймса... Копия Джеймса с её глазами. Глазами Лили. Эта фигурка заказала рукой толпе и Запричитал:

— Ребята, успокойтесь! У нас гости.

Потом он спустился и подошёл к Люпину.

— Профессор Люпин, верно? — спросил ребенок и тепло улыбнулся, — Мы вам чем-то помешали?

— Да, — протянул он не сводя странного взгляда с личика мальчишки, — Будьте пожалуйста потише.

— Конечно, Профессор! — прощебетал ребенок.

Люпин вернулся к себе в купе и долго думал об этой встрече. Либо у него настал маразм, либо это сын его друга. Другого не дано. Ремус прикрыл глаза и произнёс.

— Ох, Лили-Лили…

* * *

Поезд замедлил ход и вскоре совсем остановился. Всех первокурсников встречал Хагрид, но никто не заметил пропажи двоих, самых неадекватных, из-за которых поезд от приступа паники может сойти с рельсов или самоуничтожиться. Гарри и Невилл, с радостью бы пошли, поплыли бы вместе со всеми, но у одного из них ускакала, как говорилось раньше: крайне свободолюбивая особа по имени Тревор. Предусмотрительный Поттер или Эван, заранее положил свою в карман во время пира, а Забывчивому Невиллу это в голову не пришло, и теперь ребята дружно бегали по пустым вагонам ища земноводного. Прошло минут десять бесплодных поисков, и поезд подал последний и подозрительно тихий сигнал, говорящий об отправке, который мальчишки благополучно прослушали, занятые своим делом и разговорами. Только когда он начал набирать ход, те запаниковали и с перепугу выпали из открытой двери на мокрую траву. Не имея понятия, как добираться до замка и только видя его далёкий силуэт за озером, умные дети решили пойти пешком до него через лес.

Шли они не боясь, так как у обоих было оружие — волшебные палочки, которыми они даже понятие не имели как пользоваться. Прошло около четверти часа, а они всё шли. Прошло около часа, а они всё шли. Ноги заплетались, желудок уже молил о еде, но они всё шли…

* * *

Хагрид, дружелюбный как три монаха и примерно такой-же большой, подвёл к воротам Хогвартса группу первокурсников. Они галдели, шумели и орали, но мигом замолкли, когда из-за дубовых дверей замка вышла статная дама в изумрудной мантии и тугим пучком на голове. Она окатила, на всякий случай, всех первокурсников ледяным взором и заговорила. Речь ее была краткой, но более менее понятной. Потом детей отвели на распределение, где и обнаружили пропажу. Минерва стояла со свитком пергамента и уже в сотый раз выкрикивала имя Невилла, в ответ получая лишь молчание. Кто-то из-за стола Гриффиндорцев воскликнул, что он был в поезде, как и рыжий. Но не рыжего, не Долгопупса в зале не наблюдалось. Помолчав немного, она подошла к Дамблдору, тот что-то ей нашептал на ухо, и дама продолжила выкрикивать фамилии. Оставалась только одна. И вновь в ответ на последнюю послышалось глухое молчание. Сдавливающая, ужасная, паническая тишина атаковала всех, как одного, преподавателей. У Римуса Люпина сжалось сердце, у Минервы душа, у Северуса костяшки пальцев, а у Дамблдора вмиг ещё больше поседела борода. Сказав речь, он чуть ли не бегом вылетел из зала, а за ним вприпрыжку летели преподаватели по Зоти, Зельеварению, трансфигурации и гербологии, намереваясь узнать все подробности пропажи мальчишек, ведь все знали, что они благополучно сели в поезд…

* * *

Тем временем виновники сего балагана блуждали по чаще запретного леса. Если Гарри Бесстрашный шёл весело и вприпрыжку, то Невилл Трусливый падая волочился за ним. Дети старались идти у берега озера чтобы видеть могущественный силуэт замка, но тропинки виляли, где-то были огромные болота, и приходилось уходить намного дальше в глубь. И вот, когда ребята шли, никому не мешая, увидели, то, отчего у всех разом подкосились ноги. И этот ужас обратил свои ужасно-жестокие голубые глаза на них...

— Мама, дорогая. — пробормотал Гарри в полнейшем ступоре и страхе, Взади него грохнулся в обморок Невилл.

* * *

Свалив все обязанности на раздувающихся от гордости старост, преподаватели метались в кабинете директора в тихом бешенстве. За прошедшие два часа, пропавшие ученики так и не объявились. Не в поезде, не на станции их не было. Дамблдор даже поговорил с русалочьим народом, спрашивая не находили ли они замёрзшие детские тела, брр! Но те лишь загадочно качали маленькими головами и что-то бормотали на своём. Весь запретный лес, чуть ли не светился от всевозможных поисковых заклинаний, а Минерва уже поговаривала что-то об аврорате, как вдруг на лужайку перед замком из тёмного Запретного леса вышел грациозный кентавр, держащий на своих могучих плечах двоих живых и относительно здоровых мирно спящих детей. Он вывалил их на траву и подошёл к директору:

— Я нашёл человеческих детей в глуши лесной, дорогой шли те непростой. — он кланялся и поспешил обратно в свой лес дремучий.

Преподаватели ошеломленно подошли к детям, Северус и Альбус потрясённо разглядывали рыжика, пока остальные проверяли их самочувствие и будили.

— Как вы сказали его фамилия? — спросил Снейп

— Гарри. Гарри Эван. — задумчиво ответил Дамблдор, награждая собеседника многозначительным взглядом.

Маленький рыжеволосый мальчик распахнул свои ярко-зеленые глаза и сонно улыбнулся.

— Хогвартс, мы пришли... — пробормотал он и вновь заснул крепким сном.

Северус и Помона Стебель переглянулись задрав брови, а остальные преподаватели облегчённо засмеялись. В этом смехе была радость за жизнь учеников, с ним выходило напряжение, боль и горечь...