Выбравшие себя (гет)

Недели репетиций и записи пролетели как один миг. Их дуэт, получивший название «Lunar Echo», стал для них обоих откровением. Они обнаружили удивительную музыкальную химию — её мощный, эмоциональный вокал идеально сочетался с его глубоким, бархатным тембром.

Но настоящая магия начала происходить за пределами студии.

Однажды поздно вечером, после изматывающей сессии, он неожиданно спросил:

— Ты голодна? Я знаю одно место.

Это «место» оказалось крошечным, неприметным ресторанчиком на узкой улочке, принадлежащем семье его бывшего учителя вокала. Их никто не узнал в полумраке зала. Они ели хотдоги и говорили. Говорили часами. Он рассказал ей о давлении быть «лидером», о десяти годах в индустрии, о том, как сложно доверять людям. Она рассказала ему о тоске по дому, о трудностях жизни в чужой культуре, о страхе быть непонятой.

— Знаешь, — сказал он, задумчиво крутя в руках чашку с чаем, — когда мы впервые встретились, я думал, что ты именно такая — холодная и неприступная, как твой имидж.

— А я думала, что ты самодовольный и заносчивый, — рассмеялась Даша.

— И кто же мы на самом деле? — спросил он, глядя на нее через стол.

— Двое уставших людей, которые нашли общий язык в музыке, — ответила она, и их взгляды встретились в понимании.

Их тайные встречи стали регулярными. Они гуляли по ночному Сеулу, посещали закрытые выставки, смотрели старые фильмы в домашнем кинотеатре его студии. Мир за пределами их пузыря ничего не знал. Для всех они были просто коллегами, работающими над хитовым треком.

Однажды вечером, стоя на смотровой площадке Намсана, под огромной башней, он взял ее за руку. Это был простой, ни к чему не обязывающий жест, но для них обоих он значил больше, чем любое признание.

— Я никогда не чувствовал себя так спокойно ни с кем, — признался он, глядя на огни города.

— Я тоже, — прошептала Даша, и ее сердце забилось в унисон с миллионами огней внизу.