Наследница Слизерина? (гет)

Вечером в гостиной Слизерина Эмилия обдумывала слова Джеймса. Огонь в камине мерцал, отбрасывая причудливые тени на стены. Она сидела в углу, укрывшись за томом по древним рунам, но мысли её были далеко.

Почему он предложил помощь? Что ему нужно? Может, он хочет использовать меня, чтобы добраться до комнаты? Или…

— Ты странно себя ведёшь, — заметила Амелия, опускаясь рядом с чашкой горячего чая. — Опять думаешь о комнате?

Эмилия вздрогнула, едва не выронив книгу.

— Это не твоё дело, — ответила она, стараясь сохранить хладнокровие.

— Ладно, — Амелия понизила голос. — Но будь осторожна. Я слышала, что в прошлом семестре кто‑то пытался туда проникнуть. И пропал.

— Кто? — Эмилия почувствовала, как по спине пробежал холодок.

— Студент из Когтеврана. Его нашли через неделю в больничном крыле. Он не мог говорить неделю. А когда пришёл в себя, твердил только: «Она зовёт меня».

Эмилия закрыла глаза, пытаясь унять дрожь. Что там происходит? Почему комната так опасна?

— Откуда ты знаешь? — прошептала она.

— Мой дядя работает в Министерстве, — Амелия наклонилась ближе. — Он сказал, что это не первый случай. Кто‑то уже пытался открыть комнату до тебя. И не все вернулись.

Эмилия почувствовала, как в груди сжимается тревога. Она не единственная. Кто‑то ещё ищет комнату. Но кто?

На следующее утро она встретила Джеймса у озера. Он сидел на траве, читая книгу по истории магии. Увидев её, он закрыл книгу и поднялся.

— Я согласен помочь, — сказал он без предисловий. — Но у меня есть условие.

— Какое? — её голос звучал резче, чем она хотела.

— Мы делаем это вместе. Никаких секретов. Если найдём что‑то, будем решать, что с этим делать. Вместе.

Она колебалась. Доверие — роскошь, которую она редко позволяла себе. Но что, если он прав? Что, если одному не справиться?

— Хорошо, — наконец сказала она. — Но если ты предашь меня…

— Я не ищу славы. Я хочу понять, почему комната так важна. И почему она открывается только тем, кто говорит на парселтанге.

В его глазах она увидела искренность. Может, он не такой, как все?

— Есть ещё кое‑что, — добавила она, понижая голос. — Я нашла упоминание о «цене». Кто‑то написал на стене в комнате: «Тот, кто откроет комнату, должен заплатить цену». Что это значит?

Джеймс нахмурился:

— Не знаю. Но думаю, это не просто слова. Комната проверяет тех, кто её находит. И, возможно, цена — это не золото или власть. Это что‑то другое.

Они замолчали, глядя на озеро. Ветер шевелил траву.

— Почему ты так уверен, что мы должны это сделать?

Джеймс задумчиво провёл рукой по волосам.

— Потому что комната не открывается просто так. Мой отец говорил: «То, что скрыто, ждёт, когда его найдут. Но не каждый достоин увидеть».

— Звучит как очередная гриффиндорская притча, — фыркнула Эмилия, но без прежней резкости.

— Может, и так, — он улыбнулся. — Но я верю, что в каждой притче есть зерно истины.

Они замолчали. Эмилия поймала себя на мысли, что впервые за долгое время чувствует… спокойствие. Не то искусственное хладнокровие, которое она культивировала годами, а настоящее, тёплое ощущение причастности к чему‑то большему.