Сказки (джен)

Впрочем, через некоторое время он успокоился.

— О-хо-хо, давно я с таким не сталкивался, — тяжело вздохнул Сметвик, — пубертат, гормоны и два малолетних идиота. Точнее, один идиот и одна идиотка.

— Да что же всё-таки случилось-то? — не выдержала опять Гермиона.

— Что? Что? К акромантулам в логово он сунулся, вот что. А перед этим накачался зельями, одно из которых называется зельем Последнего шанса. Так что, это — чудо, что он выжил. А теперь он просто не хочет жить и сводит насмарку всю мою работу.

— Но, как так-то? Почему, зачем он так поступил? — заплакала Гермиона.

— Вот и я пытаюсь выяснить почему, и что может вывести его из почти растительного состояния. Мордред. Да на него вообще ничего не действует. Ни зелья, ни разговоры, ни физическое воздействие. Ни щипки, ни уколы, ни пощёчины. И самое обидное, что мозг его не повреждён. Поэтому у него есть все шансы выкарабкаться. Но, он не хочет. А нужно что бы захотел.

— И вы хотите меня использовать, что бы его разозлить? — догадалась Гермиона.

— Да. Я вас собираюсь использовать, мисс Грэйнджер, — согласился Сметвик, — и не просто использовать, а самым циничным образом. И совсем неважно, какая именно последует реакция. Главное чтобы вообще хоть какая-нибудь, любая. И, если получится, то это будет уже прорыв. А дальше мы «зацепимся» и не дадим ему «скатиться» обратно. Ну что, мисс Грэйнджер, поможете?

— Ну, давайте попробуем, — решилась Гермиона.

А в палате, куда они через некоторое время пришли, лежал безучастный ко всему Гарри и сидела, со слезами на глазах, медведьма. Кстати, внешние повреждения полученные Поттером уже подлатали и он больше не выглядел одним большим, окровавленным куском мяса. Шрамы, конечно, остались пока. Но, сейчас они не были главной проблемой.

— Ну что, Дженни, как он тут? — спросил Сметвик.

— По моему ему стало еще хуже. Боюсь, что такими темпами ему осталось дня два. Масимум три.

— А вот это мы сейчас и проверим. Давайте, мисс Грэйнджер. Ваша очередь попробовать.

— Гарри, — негромко окликнула Гарри Гермиона.

И все застыли. В тревожном ожидании. Поначалу Поттер никак не отреагировал, но когда Гермиона уже готовилась сделать это повторно, его голова вдруг повернулась на её голос. И на неё уставилась пара самых зелёных в мире глаз.

— Мисс... Грэйнджер? — вопросительно прохрипел Гарри.

— Подожди, подожди, Гарри, — Гермиона ухватила с прикроватной тумбочки поильник и напоила Поттера, — вот, теперь можешь говорить.

— Спасибо. Раз уж вы появились, то я прошу у вас прощения.

— Господи, да за что?

— За мою глупость, недогадливость и назойливость.

— Да о чём речь-то, Гарри? Я ничего не могу понять.

— Странно. Это ведь ты, а не я учишься на Рейвенкло.

Стоящий невдалеке Сметвик облегчённо вздохнул.

— Слава тебе, Мерлин. — подумалось ему. — Поттер заговорил. Ну, теперь он никуда от меня не денется.

— Так, стоп, — прервал он их диалог, — сейчас вы, мистер Поттер выпьете очередную порцию зелий, а то через пять минут вы не сможете продолжать разговор. Дженни, действуйте, — обратился он к медведьме.

После зелий, Гарри впервые почувствовал себя немного получше и они с Гермионой продолжили общение.

— Итак, Гарри, о каких таких недогадливости, глупости и назойливости ты говоришь? — спросила Гермиона. — Потому что, я хоть и учусь на Рейвенкло, но всё равно не могу тебя понять?

— Ну, — тут Гарри попытался сесть, но у него, разумеется, ничего не получилось и он продолжил лёжа, — тут, наверное, нужно знать предысторию.

Он немного подумал и продолжил.

— Ты же знаешь, что я сирота. Так вот, мои родственники, у которых я живу на каникулах, всегда относились ко мне, не совсем... ну, в общем, не очень хорошо. И дядя Вернон, муж моей тёти Петунии практически открытым текстом мне заявил, когда я поехал в Хогвартс, что своим я там не стану. Так же как не смогу стать своим в мире магглов.

— И ты ему поверил? — перебила его Гермиона.

— А почему я должен ему не верить, если он оказался прав. Я никому не нужен там, и никому не нужен здесь. В чём он неправ-то?

— Как это никому не нужен? — возмутилась Гермиона. — Что значит не нужен, когда ты нужен. Но, знаешь, давай ты продолжишь рассказывать, что бы я могла понять откуда такие выводы.

— Ну, ладно, — согласился Гарри. — Понимаешь, долгое время я ему не верил. Я всегда считал... — тут Гарри прервался подбирая формулировку, — точнее не считал, а мечтал и надеялся, что хотя бы одному человеку в школе я когда-нибудь действительно понадоблюсь. Вот только и этот человек не позволял мне с ним сблизиться. А потом вообще... послал.

— И кто же этот человек? — спросила Гермиона, когда Гарри остановился перевести дух, — Рон, наверное?

— Рон-то здесь при чём? — спросил в ответ Гарри. — С ним хорошо повалять дурака и «потрещать» про квиддич. А для другого чего зачем я ему нужен-то? И, зачем тогда, спрашивается, мне с ним ещё больше сближаться? Да и не думаю я, что сильно настойчиво он меня искал?

— Да я тоже как-то не заметила.

— Вот, о чём и речь.

— Но кто же этот человек, Гарри?

— А ты так и не поняла?

— Э-э-э... Ну... Я... Вот... Это... — на Гермиону вдруг «напал» приступ косноязычия, — могу только предполагать.

— Н-да, — Гарри тяжело вздохнул, — и как ты только на Рейвенкло попала? Да ты это, Гермиона. Ты была этим человеком.

— Но... почему была, Гарри?

— Потому что, последние события ясно дали мне понять, что тебе я тоже не нужен. Вот я и прошу у тебя прощения. Потому что, слишком уж настойчиво, даже навязчиво, я добивался твоей дружбы. Не понимая, что тебе это не нравится. А кому бы понравилось моя назойливость? Никому, включая тебя. Вот ты меня и послала. Так что, всё закономерно.

— Но ведь это же не так, Гарри. — Гермиона собралась снова заплакать, но подлетевший Сметвик лично влил в неё успокоительное.

— Это не так, Гарри. — повторила успокоившаяся Гермиона. — Ты нужен. Очень нужен.

— Кому?

— Мне.

— Тебе-е? — удивлённо протянул Поттер, а потом повторил. — Тебе? Ну и зачем я тебе нужен? Я же суицидник, ты мне это давно сказала. Что нервы пощекотать захотелось, что ли?

— Когда это я такое говорила? И говорила ли вообще? — удивилась Гермиона.

— А ты не помнишь? Ну тогда я тебе процитирую: «...Ну что ж, учитывая, что ты, скорее всего, также склонен к самоубийству, как и твой отец, который был лучшим ловцом за последние сто лет, то удивляться нет причин...» .

— И когда это было?

— А когда меня взяли в команду и я, как дурачок, примчался поделиться с тобой своей радостью. Нет прихвастнуть, конечно, тоже хотелось. Но, больше, всё-таки, радостью поделиться. Здорово ты меня тогда «опустила».

После этих слов Поттер замолчал на некоторое время. Лицо его приняло сосредоточенное выражение, как будто он пытался что-то вспомнить. Но, потом вроде бы вспомнил и вновь заговорил.

— Не могу понять, что со мной было до того как я очнулся. Как будто бы какое-то видение.

— А что именно вы видели, мистер Поттер? — спросил его Сметвик.

— Призрачный вокзал. Куча отправляющихся поездов и людей постоянно прибывающих на это вокзал. Кстати, почти никто из вагонов не выходил, в основном только садились.

— Тогда, боюсь что это было не видение. Вы побывали в состоянии клинической смерти.

— Ну, и ладно, — Поттер никак не прореагировал на слова про клиническую смерть. — Дело в том, что там я встретил двоих... не знаю как их назвать. Пусть будут сущности. Они представились моими родителями и спросили, а какого собственно Мерлина я там оказался. И посоветовали, если меня реанимируют и подвернётся такая возможность, то поговорить откровенно. Нельзя, — сказали они, — отправляться дальше имея незакрытые гештальты.

— Так что, — Гарри посмотрел на Гермиону, — если у тебя есть вопросы или претензии, то говори. Или лучше дай я ещё кое-что спрошу. Врезала-то ты мне за что? Я досих пор, хоть убей, не могу понять.

Тут настала очередь Гермионы затянуть с ответом.

— Ну-у-у... — протянула она, а потом все таки закончила фразу, еле слышно, — из-за зубов.

— Зубов? — Гарри все таки услышал её ответ. — Каких ещё зубов?

— Моих.

— А что с ними не так? — до Гарри все никак не доходило, что ему хочет сказать Гермиона.

— Да что тут непонятного, господи?! — Гермиона все таки возмутилась несмотря на успокоительное. — В порядке всё с ними, всё с ними так. Но только теперь, когда мадам Помфри их поправила.

— И всё же я не понимаю. — продолжил Гарри, — наверное у меня приступ непонятливости.

— Вот именно. Ты пригласил меня после того как мне поправили зубы.

— Так, стоп, подожди, — Гарри задумался, — то есть ты на меня обиделась и врезала за то, что я пригласил тебя не до того. И... и... ты решила, что я пригласил тебя только когда тебе поправили зубы и ты стала выглядеть... симпатичнее, что ли. А до этого ты, типа, была не очень и мне было бы стыдно приглашать тебя на бал. Так, что ли?

Он во все глаза уставился на Гермиону ожидая ответ. А на лишь кивнула, не в силах ничего произнести.

— Но... но... это же бред. Как так-то? Да я всё время хотел этого. Ещё с момента когда объявили что бал состоится. Только смелости всегда не хватало. Не так-то просто, как оказалось, пригласить девушку на бал. А тогда вроде и случай подвернулся за Малфоя извиниться, и на бал пригласить. И, на тебе. Пригласил называется. Наверное, я никогда не смогу научиться понимать девушек.

— В этом вы не одиноки, мистер Поттер. — сказал так и не ушедший из палаты Сметвик. — Я, несмотря на мой возраст, тоже их не понимаю.

— Знаешь, Гарри, — слово взяла Гермиона, — я тоже хочу перед тобой извиниться. И не только за оплеуху.

— А ещё за что?

— За то, что постоянно держала с тобой дистанцию. У меня ведь тоже детство было непростое. Нет, родители меня конечно любят. И отношения у меня с ними очень хорошие. А вот в школе было всё не так... радужно. Довелось мне пару раз... «обжечься». Вот я и научилась держать дистанцию.

Гермиона сделал паузу, вздохнула и продолжила.

— Я ведь прекрасно видела как ты стараешься, какие усилия прикладываешь, чтобы мы и общались продолжительнее чем час в сутки, и стали более близки. Вот только я уже не могла по другому. Да и не очень то хотелось.

Тут Гермиона ненадолго задумалась. И продолжила:

— Видишь ли, Гарри, я очень долго тянула и всё не могла решиться сделать шаг тебе навстречу. Да, сначала мне, буквально, пришлось себя «ломать» что бы вновь научиться, для начала, хотя бы доверять тебе и не искать в твоих действиях и словах «второго дна». Но, потом-то, когда я окончательно убедилась, что ты абсолютно искренен в своих помыслах, я просто обязана была его сделать. Но... не сделала. Так что, я тоже прошу прощения.

— Извинения приняты, — сказал Гарри, — но, у меня тогда ещё есть вопрос. Ты зачем с Крамом на бал пошла? Ты что, не понимала что он квиддичист? Причём известный. И что вокруг него всегда множество доступных фанаток. Ну, ты понимаешь в каком смысле. А если бы тебе какая-нибудь сильно позавидовавшая устроила неприятность прямо на балу?

— Ну, вообще-то я планировала станцевать с ним один танец и сбежать. Но, не вышло.

— Разумеется, не вышло. Он же тоже планировал. И я уверен, процентов на девяносто пять, девяносто восемь, что Крам захотел получить от тебя... компенсацию.

Тут Гермиона очень сильно покраснела и опустила голову.

— У него ничего не вышло, — еле слышно произнесла она.

— Конечно не вышло. Потому что, свершилось чудо.

— А ты откуда знаешь? — Гермиона удивлённо посмотрела на Гарри.

— Да потому что знаю я это чудо. Добби его зовут.

И видя, что Гермионва не понимает о чём идёт речь, он попросил разрешения у Сметвика и вызвал Добби.

— Вот. Познакомься. Это и есть то самое «чудо». Домовой эльф по имени Добби. Прошу любить и жаловать.

И пока Гермиона общалась с Добби, Поттер обратился к Сметвику.

— Скажите, сэр, а когда меня выпишут?

— Выпишут?! — опешил Сметвик. — Помилуйте, мистер Поттер, какой там выпишут? Сначала вам нужно закончить приём зелий, вас нужно понаблюдать. Кстати, может и так случиться, что вам несколько месяцев нельзя будет колдовать.

— Жаль.

— Да ладно вам, мистер Поттер, не жалейте, на ваш век невежд и хамов хватит, они, к сожалению, неистребимы. Вы лучше подумайте где вы дальше учиться собираетесь.

— В каком смысле, где?

— В прямом, мистер Поттер. Самом, что ни на есть, прямом. Мисс Грэйнджер-то мы из Хогвартса отчислили.

— ...?

— Я тебе потом расскажу, Гарри, — включилась в разговор Гермиона. — Вы-то можете нам что-нибудь порекомендовать, сэр?

— Ещё бы я не мог, — Сметвик ухмыльнулся, — я, знаете ли, живу уже немало и у меня есть что с чем сравнивать. Я и в Америке, и в Канаде, и в Европе работал. Так вот, я рекомендую австралийскую школу Красный Кенгуру.

— Ого, так далеко. А как насчёт твоих родителей, Гермиона? — уточнил Гарри.

— Вообще-то, мы туда давно собирались. Ждали только когда я пятый курс закончу.

— Далековато, конечно, — задумался Гарри, — впрочем, у меня от родителей кое-какие деньги остались. Так что, справимся. А если ещё возьмём с собой Добби, то будет вообще замечательно. Добби, ты как не против с нами в Австралию «махнуть»?

— Добби не против, — последовал ответ домовика, — а ещё Добби очень хорошо умеет выполнять всю домашнюю работу и заботиться о маленьких магах.

— Э-э-э... — Гарри и Гермиона застыли с открытыми ртами, а Сметвик расхохотался.

— Это немного рановато, Добби, насчёт малышей. Они сами ещё дети, — заметил он эльфу.

— Вот об этом Добби и говорит, — пояснил домовик. — Вырасти-то они выросли, а вот ума ещё не набрались. Так что, теперь о юных магах позаботится Добби.

После этих слов домовика засмеялсь уже все.

А дальше, когда через десять дней, Гарри выписали и они с Гермионой шли к выходу из госпиталя, до Поттера вдруг дошло из-за чего же собственно всё и началось. Из-за улыбки. Ну, это когда Гермиона улыбнулась Краму.

Дело было в том, что Гермиона всегда слабо выражала свои эмоции, а уж увидеть её улыбку было вообще из области почти невозможного и, мало вероятного. А тут она взяла и... улыбнулась. Причём, какому-то «левому» хмырю.

В общем, Гарри не стал ничего прямо сейчас говорить Гермионе. Может потом, как-нибудь. Ведь прямо сейчас у них другие дела были. К тому же, родители Гермионы узнав последние новости, инициировали процесс переезда и дело сдвинулось с «мёртвой точки». Помогли, как ни странно, гоблины из Гринготтса. Впрочем, для гоблинов не было в этом ничего странного. Не было для них важно к какой расе принадлежат их клиенты. Прибыль, она как говорится, и в Африке прибыль.

Ну, и Гиппократ Сметвик тоже помог. Узнав что родители Гермионы его коллеги, только маггловские, он связался со своим австралийским учеником и другом Рутгером Жансеном. Тот сейчас работал Главным целителем австралийского магического госпиталя. И тот пообещал, что работой, на первых порах, как минимум, родители Гермионы будут обеспечены.

В общем, все сейчас были вовлечены в подготовку к переезду.

А ещё Гарри пообещал самому себе научить, таки, Гермиону почаще улыбаться.