2021-1979 (джен)

Гранамир был главой клана Вентру уже несколько веков. Очень сильный, хитрый вампир. Сколько ему лет, не знал наверняка никто, хотя Лорд небезосновательно предполагал, что возраст Гранамира вполне мог перевалить за полтысячи лет. Не самый древний из известных истории вампиров, но по сравнению с ним даже Дамблдор не кажется старцем, а уж прочие смертные так вовсе дети малые. Не самое приятное ощущение.

Лорд еще раз оглядел вампиров, избегая смотреть им прямо в глаза — это могут счесть за жест неуважения или, хуже того, агрессии. Гранамиру на вид можно было дать как тридцать, так и пятьдесят — лицо без возраста. Волосы — прядки черного и серебряного, про такие говорят «соль с перцем». Черты лица слишком четкие, слишком острые — нечеловеческие. Вроде ничего особенного, но сразу видно: не волшебник и уж тем более не маггл. А глаза небесно-лазоревые, неестественно яркие — не бывает таких у людей. По сравнению с ними даже глаза Дамблдора кажутся невыразительными тусклыми стекляшками.

Лорд удивлен визитом вампиров, но еще больше удивлен скупой фразой Гранамира:

— Вижу, Оракул не ошиблась.

Оракул — вспоминает Лорд — это не просто предсказательница, но и верховная жрица-правительница у вампиров. Одна-единственная на все кланы, ревностно охраняемая и оберегаемая. Считается, что устами Оракул говорит сама Судьба.

— Она предрекла появление того, кто сможет вывести наш народ из тени. И приведет всех нас в новую эру, — продолжает Гранамир.

В голове Темного Лорда зазвенел тревожный звоночек. Когда в лицо делают такие заявления, забывая даже о политической подоплеке, магия запросто может принять это за просьбу о защите и помощи. Не то чтобы это противоречило планам самого Темного Лорда, скорее даже наоборот. Но давняя нелюбовь к пророкам и прорицателям всех мастей заставляет напрячься. От вампиров это не укрывается, и Гранамир чуть хмурится. Видимо, Оракул отдала предельно четкие и конкретные указания.

Повисает глубокое молчание.

Наконец Лорд немного приспускает свои ментальные щиты, давая вампирам возможность узнать, что он думает об их предложении. Жест доверия, который обязательно оценят. Да и скрывать ему особо нечего, ведь главное его желание — привести всё магическое сообщество к процветанию. И вампиров в том числе.

Гранамир с жадностью вчитывается в калейдоскоп образов и эмоций, ища подвох и не находя его. Люди, даже непревзойденные легилименты, так не могут. Он заметно расслабляется.

Лорд улыбается. Ментальные щиты снова на месте, на поверхности сознания вспыхивают и гаснут искры довольства. Не каждый день вампиры добровольно предлагают свою поддержку. Не каждый день становится одним из ключевых моментов истории.

* * *

На Регулуса вампиры произвели неизгладимое впечатление. Холодные, отстраненные, будто пришельцы из другого мира…

Но еще больше его поразил сам Темный Лорд: после ухода вампиров он едва ли не светился от удовольствия, вокруг него разливалось волшебство, пульсируя словно в такт биению сердца. Кажется, Внутренний Круг сегодня, как говорит Долохов, получит пряники….

…Это собрание почти не отличалось от десятков других. Разве что Северус был какой-то дерганый и постоянно поглядывал на Лорда, словно на что-то решаясь.

После того памятного донесения о Пророчестве Снейп время от времени присутствовал на подобных собраниях, иногда даже участвовал в планировании операций. И варил зелья — Темный Лорд будто наверняка знал, что у него к этому талант. Или и вправду знал: его шпионская сеть настолько разветвилась, что Регулус не удивился бы, узнай он, что даже в спальне Министра у Милорда есть свой человек.

Монотонный голос Долохова, докладывающего о ситуации в стране, доносился как через толстый слой ваты. Регулус еще некоторое время пытался вникнуть, но потом бросил это дело: и так яснее ясного, что Министерство держится на последнем издыхании. Еще месяц-полтора, и официальная власть падет, вероятно, даже удастся обойтись малой кровью. Вот только вспоминается давнишняя фраза Лорда — о том, что Гарри Поттер мог бы каким-то образом победить. От этой мысли холодеют кончики пальцев, и Регулус помимо воли бросает взгляд на сидящего в кресле волшебника. Нет, Милорд не может проиграть. Это просто-напросто невозможно.

Долохова сменяет Грейбек. Оборотни согласны на предложение Темного Лорда (более чем щедрое предложение, надо заметить) и готовы оказывать ему всяческую поддержку в войне. И после нее. Грейбеку, этому садисту, явно пришелся не по вкусу запрет на инфицирование ликантропией. И на бессмысленные убийства. Но его внутренний зверь признал в Темном Лорде вожака, а потому Грейбек при всем желании не сможет ослушаться. Это немного успокаивает Регулуса: не очень-то приятно находиться в одной комнате с тем, чья жажда крови и насилия стала почти болезнью. Вот только Грейбек едва ли не единственный оборотень во всей стране, кто сможет держать в узде сразу несколько стай, а потому незаменим. Разве что отыщется еще один, желательно инициированный им же, у кого хватит внутренней силы и магического потенциала на подобное.

Собрание уже подходит к концу. Вместо сухих цифр и официальных формулировок, свойственных отчетам, Кэрроу сообщает лишь о том, что в среде предсказателей начались какие-то странные волнения. Это смутные слухи, ведь прорицатели обыкновенно не вмешиваются в происходящее и держатся по мере сил особняком, но… Но каждый Пожиратель Смерти из Внутреннего Круга, слышавший Пророчество, старается узнать хоть немного больше.

…Наконец Северус что-то внутренне решил для себя и всего в несколько шагов приблизился к троноподобному креслу. Поклонился.

— Мой Лорд, — а голос у него такой хриплый, будто он несколько часов кряду кричал, срывая горло, — могу я попросить вас?..

Лорд, сощурившись, смотрит на него с интересом исследователя, ставящего прелюбопытный эксперимент.

— Я… я прошу вас пощадить её!.. Лили… Мать Гарри Поттера, — Северус падает на колени, будто ноги его не держат. Или и вправду не держат — от осознания им собственной наглости. Он склоняет голову настолько низко, что кажется сгорбленным стариком. — Молю вас, мой Лорд…

Регулус переводит непонимающий взгляд с него на Темного Лорда и обратно, а потом и на остальных Пожирателей Смерти. Он знает — из нескольких оговорок господина — что об убийстве и речи не идет. Но в этот момент его почти потрясает осознание того, что Темный Лорд позволил всем думать, что расправится с младенцем. С Гарри Поттером.

Пожиратели Смерти, очевидно, не приветствуют этого: Поттеры один из древнейших родов, прервать его — значит потерять драгоценную чистую кровь, пусть даже немного разбавленную после женитьбы Джеймса на грязнокровке. Но если это успокоит Темного Лорда, то так тому и быть — уж лучше одна уничтоженная семья и сотни выживших. Ведь уже больше полугода, как прекратились целенаправленные убийства волшебниками друг друга. Несколько случайных жертв, не более того. Даже грязнокровки и предатели крови остаются в живых. Пленниками в камерах, но — живыми.

— Просишь за врагов, Северуссс? — насмешливо отвечает Темный Лорд.

Регулус переводит дыхание: Снейп явно выбрал на редкость удачный момент, чтобы обратиться с прошением. Не будь этого визита вампиров, он бы уже корчился под Круциатусом. Или и того хуже.

— Я прошу только за неё… Только её… Умоляю вас, мой Лорд!.. — Снейп судорожно сжимает кулаки, голос у него срывается от напряжения.

Темный Лорд склоняет голову набок и пристально разглядывает его. Что-то высчитывает.

— Допустим, я исполню твою… просьбу, — медленно отвечает он, и Снейп вскидывает на него взгляд, в котором плещется отчаянная надежда. — Что я получу взамен, Северуссс?

— Все, что угодно, мой Лорд, — без колебаний отвечает Снейп.

Регулус стискивает зубы. Ему почему-то очень не нравится происходящее.

— Хорошо, ты убедил меня, — с усмешкой произносит Темный Лорд. Регулус почти не сомневается, что в его голове созрел какой-то план, в котором Северусу отводится далеко не последняя роль. — Я не буду убивать Лили Поттер.

— Благ-годарю вас, мой Лорд, — не веря своему счастью, выдыхает Снейп.

Темный Лорд кивает, вот только его изучающий взгляд в спину Северуса — острый, как заточенный клинок.

— Беспокоишься за него? — совершенно неожиданно обращается он к Регулусу, даже не поворачивая головы. И настолько тихо, что приходиться наклониться, чтобы все расслышать. — Не переживай, Северусу ничего не грозит… И его разлюбезной Лили тоже, — Темный Лорд совершенно неожиданно вскидывает голову, ловя взгляд Регулуса. И почему-то от этого перехватывает дыхание, а кровь начинает стучать в ушах слишком громко. — Останься после собрания.

Регулус почтительно кивает и нервно облизывает губы.

Пожиратели Смерти наконец-то расходятся.

Темный Лорд некоторое время задумчиво смотрит куда-то в пространство.

— Уже явился? — вдруг насмешливо произносит он, и Регулусу на какое-то мгновение кажется, что Милорд действительно тронулся умом.

Однако на площадку перед троном выбежала неприметная серая крыса, которая вдруг начала быстро увеличиваться в размерах и спустя несколько мгновений превратилась в человека. Регулус брезгливо поморщился: он терпеть не мог Питера Петтигрю еще в школе и искренне не понимал, как его брат мог дружить с подобным отребьем.

— Вижу, вы знакомы, — с недоброй ухмылкой сузил глаза Темный Лорд. — Тем лучше. Регулус, Хвост очень хочет примкнуть к нам, и я просто не могу ему отказать, — со злым весельем продолжил он. — Так что, будь добр, засвидетельствуй Клятву Волшебника, что он принесет мне.

Хвост дрожащим голосом лепечет слова Клятвы. Видно, что он с превеликим удовольствием сбежал бы отсюда — и подальше. Но страх, животный ужас перед могуществом Темного Лорда держит его крепко.

— Прекрасно, Хвост, — с мрачной улыбкой говорит Темный Лорд, разглядывая съежившегося Петтигрю. — Надеюсь, знаменитый рыжий оттенок волос Лили — её натуральный цвет?

— Д-да, — заикается Питер и под суровым взглядом поспешно добавляет: — М-мой Л-лорд…

— Тогда твое первое задание — достать мне частички Поттеров. Волосы, потому что это будет не настолько заметно.

* * *

Джеймс Поттер негодовал.

Весть о том, что в Ордене Феникса есть шпион, стала для всех весьма и весьма неприятным сюрпризом. Как же так — они ведь добрые, светлые волшебники, которые борются против зла! Как мог притаиться среди них гнусный предатель?! Но против фактов не попрешь — кто-то явно передавал информацию Пожирателям Смерти, причем уже давно — около года. Ведь иначе Орден Феникса обязательно побеждал бы.

В соседней комнате заплакал Гарри, и Джеймс метнулся туда, стремясь успокоить малыша, пока от его крика не проснулась Лили. Из-за этого проклятого Пророчества они вынуждены скрываться — как будто и без того опасностей мало! За два с лишним месяца, что они прожили в этом домике под чарами Хранителя, светлый уютный коттедж стал казаться угрюмой тюрьмой. Джеймс с удовольствием собственными руками придушил бы мерзавца, который рассказал Тому-Кого-Нельзя-Называть о Пророчестве. Но, Мерлин всемогущий, каким же сумасшедшим надо быть, чтобы поверить в бредни пьяной шарлатанки! Джеймс видел как-то эту Трелони, и она не показалась ему великой провидицей. Особенно после того, как нагадала ему смерть после середины осени.

* * *

Обыкновенно на Самайн Пожиратели Смерти развлекались нападениями на маггловские поселения и семьи грязнокровок. Однако за последний год произошло столько изменений, что эта кровавая традиция тоже наверняка канет в небытие.

Тем не менее, Люциус почти с нетерпением ждал этого праздника, втайне надеясь, что Темный Лорд в этот раз снова одарит своих последователей, как в былые времена. Не деньгами, нет. Но магической силой, возросшим могуществом, тайными знаниями… Люциуса иногда даже пугало, насколько обширны познания Темного Лорда.

Малый Зал Собраний сегодня был почти заполнен: присутствовал весь Ближний Круг. Люциус с удивлением обнаружил в толпе Регулуса — обычно тот повсюду сопровождал Милорда — и направился к нему, по пути приветствуя знакомых. Регулус выглядел не очень: под глазами залегли тени, будто он мало спал ночью, волосы немного взъерошены, что совсем на него не похоже.

— Люциус, — кивнул он на приветствие.

— Ты выглядишь утомленным.

— Выполнял кое-какое поручение Милорда, — Регулус устало, но довольно улыбнулся, и Люциус невольно задался вопросом, что же это было за задание.

Они успели обменяться еще парой незначительных фраз, когда высокие створчатые двери отворились, и в зал вошел Темный Лорд. Пожиратели Смерти преклонили колени, с удовольствием окунаясь в волшебство, что клубилось вокруг их господина, развевалось невидимым невесомым шлейфом. Упоительное, неповторимое ощущение причастности к этому могуществу пронизывало каждую клеточку тела, принося наслаждение на грани боли.

— Наступают новые времена, друзья мои, — начинает Темный Лорд не слишком громко, но голос его слышен во всех уголках — в зале стоит оглушительная тишина. — И завтрашняя ночь станет последним рубежом, после которого начнется поистине новая эра для всех нас. Эра, когда волшебники вернут былое величие и преумножат его. Все вы слышали о Пророчестве, — он выдерживает небольшую паузу. — Скоро оно будет исполнено. Ибо сама Судьба на нашей стороне, благоволит нам. Я знаю, что любой из вас готов отдать жизнь за наше общее дело, — и в этот момент все Вальпургиевы Рыцари искренне верят в правдивость этих слов и своих намерений, — но кровь волшебников слишком ценна, чтобы проливать её. И наша победа будет во имя павших и ради будущих поколений. Завтра, друзья мои, в праздник Самайна, начнется новая эра.

Люциус с жадностью вслушивается в знакомые властные интонации, но при этом не пропускает ни грана информации. И услышанное его озадачивает. Милорд завтра отправится к Поттерам? И исчезнет на несколько дней? Но почему?..

Этот вопрос решается задать Беллатрикс, в ее голосе — недоумение и неподдельное беспокойство, почти паника.

— Так надо, Белла, — слишком мягко отвечает ей Темный Лорд, улыбаясь.

Она тихо-тихо шепчет: «Простите мою дерзость, мой Лорд», — и испуганно умолкает. Но господин, видимо, находится в хорошем настроении, потому что наказания не следует. Он лишь продолжает вкратце рассказывать планы — читай: отдавать приказы.

Люциус, как и другие, несколько удивлен. Но и впечатлен, да. Непонятно, гений говорит сейчас или безумец, но это очень… оригинально: инсценировать свое исчезновение, а потом нанести удар. Вот только Люциус сомневается, а будет ли это лишь инсценировка?

За последние месяцы как-то совсем незаметно все стали думать, что Пророчество — истина в последней инстанции.

— За каждым из вас закреплена группа Вальпургиевых Рыцарей первого ранга, за которую вы в ответе, — размеренно продолжает Темный Лорд. — Поэтому внимательно следите за тем, чтобы не было никаких излишних волнений. И никаких нападений, — акцентирует он, одаривая Беллу предупреждающим взглядом. Она опускает глаза.

Спустя час Пожиратели Смерти расходятся, несколько оглушенные свалившимися на них новостями.

Регулус дает Люциусу знак остаться, и Малфой с каким-то странным предчувствием приближается к креслу-трону.

— Мой Лорд, — он слегка склоняется, выражая свое почтение.

— Люциуссс, — вкрадчиво начинает Темный Лорд, и по спине Малфоя бегут мурашки — то ли от острого чувства опасности, пробужденного этими интонациями, то ли от восторга, который вызывает волшебная сила Темного Лорда. Без сомнения, она еще больше возросла в последнее время. — Как я уже говорил, Метки Внутреннего Круга лишь поблекнут, но не исчезнут. Большинство Вальпургиевых Рыцарей будут скрываться в тайном убежище, — кивок в сторону Регулуса, — Северус же после моего «исчезновения» будет давать показания против многих наших соратников: не вмешивайся в это сверх необходимого. — Люциус кивает, он всегда быстро улавливал основную мысль, умея читать между строк. — Вполне вероятно, что о тебе он будет молчать, но все же твоя репутация окажется под угрозой. А потому подготовь пути отступления — не мне тебя учить. И последнее, мой скользкий друг, — голос Темного Лорда приобретает тягучие, бархатные нотки, от которых так и веет угрозой, — я знаю, что вы с Северусом друзья. И потому, если он вдруг узнает что-то из того, что знать ему не положено… — конец фразы повисает в воздухе, но легче от этого не становится.

Люциус склоняет голову. Гений Темный Лорд или безумец, но нельзя пойти против него. Просто невозможно.

* * *

Питер Петтигрю, жалкий трус… Пожалуй, Лорд даже не презирал бы его за предательство, если бы знал, что это предательство было совершено из благих побуждений, а не ради спасения им собственной продажной шкуры.

Свет горел в нескольких окнах на первом этаже, и Темный Лорд мрачно, нехорошо усмехался, поднимаясь по ступенькам. За ним семенил Хвост, от страха подвывая в такт ветру.

Дверь отворилась совершенно бесшумно, и Джеймс потерял несколько драгоценных секунд. Когда он обернулся, в грудь ему уже была нацелена волшебная палочка, на конце которой слабо зеленел огонек.

— Лили, хватай Гарри и беги!!! — заорал Джеймс, опрокидывая широкий столик, в который ударил желтоватый луч неизвестного заклинания. — Это он!

Джеймс выхватил палочку из кобуры на руке и выпустил в Темного Лорда Аваду, надеясь, что использование Непростительного хоть как-то зафиксируется в Аврорате. Или же что ему удастся попасть в цель.

Темный Лорд издал короткий смешок, легко уклоняясь от атаки.

Сверху послышался шум — из детской.

Джеймс почти перевел дух: Лили наверняка успеет воспользоваться экстренным портключом, что изготовил сам Дамблдор. А там… а там хоть трава не расти.

Темный Лорд, будто прочитав его мысли, покачал головой, снова ускользая от яркой ленты Авады. Джеймс недоумевал: почему он не атакует?

Все его внимание было сосредоточено на высокой фигуре в черном балахоне — и на чужой волшебной палочке. И ударивший в спину Ступефай был совершенно неожиданным.

Оглушенный Джеймс рухнул на дощатый пол, палочка с легким стуком закатилась под кресло.

— Отлично, Хвост, — сухо обронил Темный Лорд. — Не задерживайся здесь, ты мне еще понадобишься наверху.

— Д-да, м-мой Лорд, — пролепетал Питер, неверной походкой подходя к телу друга. Бывшего друга. Он с опаской проследил, как по ступенькам поднимается на второй этаж его хозяин, и только после этого неуклюже опустился на колени, невнятно бормоча: — Прости меня, Джеймс... Пожалуйста, прости…

Он достал из кармана тоненькую цепочку-браслет и надел её на запястье Джеймса. После чего коснулся её палочкой и прошептал:

— Регулус Блэк.

Цепочка засветилась, и в следующее мгновение Джеймса утянуло в воронку сработавшего портала.

Питер еще немного помедлил, а потом тяжело поднялся с колен и направился к лестнице.

— …мите меня вместо Гарри! — донеслись до него отчаянные мольбы Лили. Питер с трудом подавил желание закрыть уши и убежать как можно дальше.

Послышался глухой удар падающего тела.

Огненно-рыжие волосы Лили разметались по полу — будто кто-то неаккуратный пролил краску. Питер молча надел ей на руку вторую цепочку-браслет и, бросив последний панический взгляд на склонившегося над колыбелью Гарри хозяина, активировал портключ. Лили исчезла, и Питер, утерев выступивший на лбу пот, торопливо вышел из детской. У него не было ни малейшего желания узнавать, что же за таинство будет твориться здесь.

Темный Лорд не обратил на него ни малейшего внимания. Он коснулся лба закутанного в одеяльце ребенка, невесомо очерчивая пальцем несуществующий зигзаг молнии.

— Вот мы и встретились, малыш…

Зеленые глаза широко распахнулись, но криков и плача не последовало.

— Ты всегда был умным ребенком, — одобрительно усмехнулся Лорд. — Сейчас будет немного больно, но придется потерпеть.

Он приставил палочку к тому месту, что всего несколько мгновений назад касался пальцами, и начал произносить древнюю формулу на мертвом языке. С кончика палочки срывались крошечные светящиеся искорки, которые больно жалились, будто разозленные осы. Ребенок громко захныкал, завозился, но Лорд продолжал читать заклинание, сосредоточившись на своей внутренней силе.

Последнее слово — и на лбу появляется алый росчерк шрама-молнии. Руна связи.

Малыш громко закричал, но обессилевший Лорд устало потрепал его по пухлой щечке, мгновенно заставив замолчать.

— Видишь, все оказалось не так уж и страшно, — пробормотал себе под нос Темный Лорд. И уже громче позвал, выпрямляясь: — Хвост!

Петтигрю тут же просунул мордочку в комнату.

— Ты закончил?

— Д-да, мой Лорд.

— Хорошо. Тогда уходи отсюда, и не забудь о своей клятве. Иди!

Питер с громким топотом сбегает вниз по лестнице, а Темный Лорд вынимает из кармана мантии маленький футляр, достает из него какую-то странного вида куколку и кладет на пол перед колыбелью. Потом бросает заклятье, и куколка быстро увеличивается, становясь размером со взрослого человека. Да и не куколка это вовсе, а гомункулус — плотская оболочка, лишенная души и разума. Точная копия Лили Поттер.

Лорд, слегка поморщившись, бросает в тело Аваду, после чего отходит на пару шагов и достает из второго футляра еще одну фигурку — свою собственную. Еще одна Авада, скомбинированная со змееязычным аналогом Инсендио, и подле колыбели остается лишь черная мантия, покрытая не то пеплом, не то прахом.

Еще несколько осторожных, тщательно выверенных заклятий — и детская наполовину разрушена, ребенок истошно вопит, напуганный шумом, а Темный Лорд из последних сил вызывает лопоухого домового эльфа.

Хлопок — и в комнате остается лишь зеленоглазый малыш, а от странного стихийного выброса стерлись все прочие магические следы.

* * *

Пробуждение для Джеймса было на редкость неприятным. В голове шумело, во рту было сухо, как в пустыне, — такие пробуждения обыкновенно бывали после бурных вечеринок. Разумеется, только до того, как он начал встречаться с Лили.

От последней мысли Джеймс подскочил и заозирался, воспоминания о «визите» Того-Кого-Нельзя-Называть словно молотом обрушились на его многострадальную голову.

Лили обнаружилась на соседней кровати, и Джеймс метнулся к ней, моля Мерлина и всех святых, чтобы с ней все было в порядке.

* * *

Регулус невидящим взглядом смотрел в огонь, пляшущий в камине.

Левую руку все еще немного покалывало, словно в напоминание о том невероятном магическом вихре, что прошел через него всего несколько часов назад. Это, видимо, произошло в тот момент, когда Темный Лорд применил заклинание к ребенку. Регулус невольно вздрагивал от удовольствия при воспоминании об этом — тело словно окунули в магический поток, из которого можно было зачерпнуть, сколько сможешь — только не лопни.

Шорох отвлек его от раздумий.

— Мой Лорд, вы… вы вернулись, — с несказанным облегчением выдохнул Регулус, вскакивая и роняя на пол книгу, которую до этого пытался читать.

Он торопливо налил в бокал подогретого вина со специями и протянул его севшему Лорду.

— Спасибо.

Регулус опустился на колени рядом с креслом и вгляделся в осунувшееся лицо, с трудом удерживаясь от желания взять в руки бледную ладонь, просто чтобы убедиться, что Милорд здесь. Живой, настоящий.

Веки дрогнули, и Регулуса окинули долгим взглядом из-под ресниц. Честно говоря, он не совсем понимал, зачем Милорду носить личину, когда его собственная внешность гораздо больше располагает людей к нему. Совсем юный, почти мальчишка — на вид ему не больше восемнадцати. Регулус видел как-то колдографии Милорда во времена его учебы в Хогвартсе, но вживую он был гораздо, гораздо красивее. Вечно юный, вечно прекрасный… Вечный. Пожалуй, теперь Регулус мог поверить в то, что Темному Лорду под силу победить смерть.

— Рассказывай, — негромко велит Темный Лорд, грея руки о бокал.

— Поттеры здесь, уже пришли в себя, но эльфы распылили в их комнате сонное зелье. Вальпургиевы Рыцари ждут дальнейших указаний, Внутренний Круг уже перебрался в убежище. Белла очень беспокоится за вас, мой Лорд, — поколебавшись, добавил Регулус. — Волшебники ликуют. А Гарри Поттера, как вы и предполагали, оставили его маггловским родственникам. Отвратительные люди, — поморщился Регулус. — Домовики снуют вокруг их дома, присматривая за ребенком. У Арабеллы Фигг каждый час сменяются дежурные члены Ордена Феникса. Видимо, они опасаются нашего нападения на этих магглов.

— Замечательно, — улыбнулся Темный Лорд. — Всего несколько часов, а уже столько событий… Поттеры пусть проспят еще сутки, с ребенка глаз не спускать. Отправишь сов Гранамиру и Грейбеку, пусть начинают, — он немного помолчал, перебирая в уме ближайшие планы. — Я буду в своих комнатах. Проследи, чтобы меня не беспокоили по пустякам.

Регулус поднялся:

— Да, мой Лорд.