Истории о Гарри и Гермионе (гет)

Название: Wake Up Call

Автор: Hazelmist/Summerskies

Переводчик: я

Язык оригинала: Английский

Источник: http://www.fanfiction.net/s/3138090/1/Wake_Up_Call

Рейтинг: PG-13

Жанр: роман

Размер: мини

Сквозь распахнутое окно струились солнечные лучи, наполняя комнату светом. А заодно выхватывали из теней предметы, по которым можно было догадаться, что здесь живут девушки. За окном стояло июньское утро, но было уже довольно жарко. Снаружи доносился весёлый гомон переговаривающихся друг с другом и счастливо смеющихся детей. А ещё можно было различить беспечное щебетание птиц, радовавшихся новому дню и переругивавшихся пронзительными голосами. Весь этот разноголосый шум отдавался эхом в голове девушки, болезненно ударяя по вискам.

Гермиона Грейнджер открыла один глаз. Мерлин! Это оказалось ошибкой. Свет, полыхнув огненной вспышкой, больно полоснул по глазам и ослепил. Она застонала и зажмурилась. Повернувшись набок, девушка нашарила одеяло и подушку. Удобно устроилась, уткнувшись лбом в подушку — голове сразу стало легче, но… подушка была какой-то странной формы. И тёплой, подозрительно тёплой. Несмотря на жар летних солнечных лучей Гермиона подумала, что тепло, которое дарила подушка, просто великолепно… и приятно. К тому же от неё забавно пахло: холодноватый аромат одеколона и… свежескошенной травы — как на поле для квиддича. Возможно, тут дело в головной боли, но подушка казалась более мягкой и удобной, чем обычно. Девушка даже подумала, что готова весь день проваляться в постели в обнимку с такой замечательной подушкой. А ещё лучше — провести так всю жизнь.

К сожалению, у подушки были другие планы.

Она сдвинулась.

Сначала в голове мелькнула мысль, что ей просто почудилось — всё-таки подушки не могут двигаться сами по себе. Но спустя пару минут подушка опять переместилась, причём так, что голова с неё просто свалилась.

— Ой! — воскликнула Гермиона, резко сев. Правда, этому попыталось помешать одеяло, в котором она запуталась. Девушка была недовольна, очень недовольна. Мало того, что голова налилась свинцом, а в ушах противно зазвенело, так ещё и её замечательная подушечка испарилась.

Она вытянула руки и попробовала найти неуловимую подушку. Руки не нашаривали ничего, что хотя бы отдалённо напоминало сей предмет, но они однозначно что-то нашли. Не соображая, что это может быть, Гермиона нахмурилась. А потом распахнула глаза, выдержав нещадно ударивший по ним свет. Прежде, чем она снова обрела способность видеть, ей пришлось несколько раз моргнуть.

— ЧЧЧЧЁРТ!!!!!

Ахнув, девушка слетела с кровати, прихватив одеяло. Но кричала не она. Громко ругалась её подушка — та самая подушка, которая сейчас сидела на краю её кровати и смотрела на неё снизу вверх бескрайне удивлёнными зелёными глазищами.

Подушкой на самом деле оказался…

— Гарри!

— Гермиона? — Поттер посмотрел на неё недоверчиво. — Что ты здесь делаешь? — зевая, спросил он.

— Что Я здесь делаю? — усмехнулась она. — Гарри, думаю, этот вопрос я должна задать ТЕБЕ!

— А? — переспросил тот и протёр глаза.

— Гарри, ты находишься в МОЕЙ постели! — возмутилась девушка, понимая, что этот факт как-то прошёл мимо него.

— Гермиона, это просто смешно! Я не могу быть в… — Поттер, наконец, нашёл свои очки и замолчал. Последовала длинная пауза, а потом раздался нервный смех юноши, который свалился на пол. — Твоя кровать, — указал он туда, где только что сидел. Подтверждая, что так оно и есть, подруга кивнула.

— Но…. как? — заикаясь, спросил медленно поднимавшийся парень.

— Не вставай! — закричала Гермиона.

— Что? — Гарри замер, после чего шумно выдохнул: — Ох! — он сел обратно на пол и опять нервно рассмеялся. — Ты же не думаешь, что мы… ну… — не понимая, какими словами выразить мысль, которая пришла ему в голову, Поттер замолчал.

— Не уверена, занимались ли мы… — девушка громко сглотнула и смело закончила столь сложное для неё предложение: — … спали ли мы вместе… — тут она опять запнулась.

Гермиона посмотрела на «гостя», отчаянно покраснела и быстро отвела взгляд. Что, если они переспали? Это изменит многое. Больше она никогда не сможет на него смотреть, как раньше… никогда не сможет воспринимать только как лучшего друга… С другой стороны… разве это плохо? С тех пор, как закончился её неудавшийся роман с Роном, у неё больше не было никаких серьёзных отношений. Уизли воспринимался как младший брат, но Гарри… с ним всё по-другому — она всегда думала о нём, как.… он был для неё…

— Гермиона! — прошипел объект её размышлений, возвращая к реальности. — Кто-то идёт!

Послышались чьи-то лёгкие шаги. Скорее всего, возвращалась одна из её соседок по комнате.

— ПРЯЧЬСЯ! — охнула девушка.

— Куда? — запаниковал юноша.

Гермиона окинула быстрым взглядом спальню и поняла — на то, чтобы чего-нибудь придумать, у них совсем нет времени.

— Быстро в кровать! — велела она Гарри и бросила одеяло на постель.

— Но что, если она…

Поворот дверной ручки заставил его замолчать. Единственное, что успела подруга — дёрнуть завязки, поддерживающие балдахин. Мгновение — и кровать вместе с «подушкой» скрыла тяжёлая бордовая ткань. А на пороге появилась Парвати Патил.

— Гермиона Грейнджер! — закричала она, заходя в комнату. — О! — девушка выглядела разочарованной. Наверняка надеялась грубо прервать сон однокурсницы, да вот незадача — та уже стоит возле окна.

— Доброе утро, — поприветствовала её делано-бодрым голосом самая умная ученица Хогвартса.

— Хорошо спала, Гермиона? — спросила индианка с хитрой улыбкой (видимо, намекала на растрёпанное состояние соседки). Проследив за её взглядом, староста увидела, что с вечера даже не переоделась. Но главное (и это её поразило): расстёгнутая рубашка — не её. Она принадлежит… Гарри. Девушка покраснела и торопливо скрестила руки на груди. Возможно, Парвати не заметит, что рубашка такая же длинная, как её юбка, и слишком для неё широка.

— Видимо, хорошо, — усмехнулась соседка. — Поскольку ты пропустила завтрак.

Гермиона вытаращилась на однокурсницу. Та, увидев эту гримасу, явно получила удовольствие. За все годы учёбы в Хогвартсе Гермиона Грейнджер ещё ни разу не проспала. Она схватила с тумбочки магловские часы и в смятении уставилась на пылающий изумрудный циферблат. Половина двенадцатого. Этого просто не может быть! Как такое случилось? К тому же, это не её часы — они тоже принадлежат Гарри.

— Думаю, всё дело в том, что я очень устала. Снова до поздней ночи готовилась к ЖАБА.

Девушка нервно рассмеялась, но Патил словно видела её насквозь. Она села на кровать Лаванды, всем своим видом показывая, что в ближайшее тысячелетие не собирается сдвинуться с места.

— Разве? — Парвати вскинула бровь, удачно скопировав любимый жест одного всем известного профессора зельеварения.

— Конечно, — подтвердила Гермиона, под пристальным взглядом индианки внезапно почувствовав себя неуютно. А та явно наслаждалась ситуацией.

— Спроси Рона, Гарри или Джинни, да вообще любого — они легко подтвердят, что я училась, — девушка назвала троих, которые без вопросов её поддержат. Правда, сейчас она всего лишь пыталась выкрутиться. Оставалось надеяться, что соседка по комнате окажется недостаточно проницательной, чтобы поймать её на лжи.

— Я бы не стала доверять ничему, что скажут по этому поводу Рон, Гарри или Джинни, — безразличным голосом выдала Парвати, захлопывая первую западню.

— Почему? — гневно ощетинилась староста.

— Ну, хотя бы потому, что их вчера не было в замке. Они с несколькими гриффиндорцами предприняли неофициальный поход в Хогсмид, чтобы как следует попраздновать, — сообщила одна из двух главных сплетниц Хогвартса.

— И что они отмечали? — задала вопрос Гермиона, хотя и так уже знала ответ. Внезапно перед глазами замелькали картинки вчерашнего вечера: Джинни, Рон, Гарри, Невилл, Луна, Симус и ещё несколько человек пробираются по секретному тоннелю в Хогсмид. И она с ними. Потом Дин, Симус и Гарри уговорили мадам Розмерту их обслужить. А на Рона, очевидно, близнецы повлияли больше, чем он мог представить, и теперь девушка понимала, откуда взялась головная боль и аллергия на солнечный свет. И вообще — почему ей так худо.

— Гермиона, мы уже сдали ЖАБА — вчера был последний экзамен, — усмехнулась Парвати. Впрочем, староста и так уже об этом вспомнила, продравшись сквозь образы вчерашнего дня, подёрнутые туманом. — В эти выходные нам выдадут дипломы.

— Ой, конечно! Просто я ужасно устала. В последнее время столько училась, и теперь всё, что мне надо…. Я должна переодеться! Уже полдень! — девушка подумала, что весьма ловко сменила тему. А потом выхватила одежду из комода и помчалась в ванную. Закрыв дверь и раздевшись, она нырнула под душ. Тем временем Парвати просто не могла не воспользоваться ситуацией, чтобы ещё больше смутить самую правильную и умную ведьму в Хогвартсе.

— Ты не поверишь, что я узнала, — раздался её голос, который был прекрасно слышен в ванной. — Мне сказала Лаванда, что ей сообщил Эрни, которому шепнул Энтони Голдстейн, с которым разговорился Симус, когда они вчера уже достаточно набрались… Хм, кстати, это незаконно. Я возразила Симусу, потому что это не может быть правдой, и ни один студент Хогвартса не позволит себе ТАК сильно нарушить правила и принять в этом участие …

— Возможно, не по своей воле, — пробормотала Гермиона, делая мысленную пометку: в ближайшее время убить Рональда Уизли.

— К тому же, кое от кого я слышала, что ты тоже там была ...

Староста включила воду посильнее, заглушая последние слова. Парвати повысила голос, и тогда однокурсница начала петь. Она подумала, что, в принципе, может провести здесь весь день. Ну, или, по крайней мере, пока соседка по комнате не уйдёт.

Та, конечно, попробует узнать как можно больше. И будет, как обычно, вынюхивать и всюду совать свой нос. И первое, что она обнаружит….

Гарри!

Он по-прежнему в её постели! Гермиона закрутила кран, быстро высушилась и за пару секунд оделась.

— Как ты быстро. — Индианку, мягко говоря, удивила способность Грейнджер привести себя в порядок чуть ли не мгновенно. Она как раз игралась с таймером на магловских часах Гермионы, хотя те очень похожи на… Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, откуда их взяла. Ну да, с тумбочки старосты.… Но та, влетев в комнату, ринулась к шкафу и тем самым сбила её с мысли.

— Ой, Мордред и Моргана! — внезапно охнула Парвати.

— ЧТО? — подскочила соседка. — Что? — она так требовательно повторила вопрос, словно от ответа зависела её жизнь. Патил выдержала драматическую паузу (за которую Гермиона уже была готова вытрясти из однокурсницы всё, что та собиралась сказать) и продолжила:

— Джинни и Гарри официально расстались!

Девушка уставилась на некоронованную королеву сплетен, моргнула… а потом начала всхлипывать от еле сдерживаемого смеха.

— Ох… и всё? Я имею в виду — это так ужасно, но… они расстались мм… год назад? — Она с трудом подавила рвущийся наружу хохот.

— Это само собой, но теперь они отпустили друг друга и оба готовы идти дальше, — заявила Парвати с таким видом, словно произошло событие века.

— Конечно, — кивнула Гермиона, хотя про расставание Гарри и Джинни знала уже целый год.

— Вчера Джинни целовалась с Дином. Их видела Лаванда, и я полагаю, что Уизли наконец-то переболела своей…. — начала индианка, но староста её уже не слушала. С тех пор, как рыжеволосая красавица рассталась с Поттером, Дин был не первым парнем, с которым её застукали. И у Гермионы было стойкое ощущение, что явно не последним.

— … а Гарри спит с какой-то девушкой. Конечно, никто не знает, кто она, но…. Этим утром он опять исчез…

— Что? — собеседница опять подпрыгнула и так быстро захлопнула дверцы шкафа, что чуть не прищемила себе пальцы. — Что ты сказала?

— Ой, ничего важного. Просто Симус сказал Энтони, который сообщил Эрни, который, в свою очередь, рассказал Лаванде, что….

— Нет, о чём ты только что говорила! — перебила её однокурсница.

Словно пытаясь припомнить, что же такое она сказала, Парвати наигранно нахмурилась. Но Гермиона была уверена — та делает это специально, поскольку ситуация её очень забавляет.

— Ты имеешь в виду Джинни и Дина? Да? Это так мило! Я уже сказала Лаванде, что всегда знала — они вновь начнут встречаться. Хотя то, что она отпустила Поттера — это действительно подвиг. Она ведь просто им болела. И вообще — не зря же он считается самым завидным парнем Хогвартса…

— Он с кем-то спит? — староста в очередной раз прервала этот поток красноречия.

— Ну, он самый сексуальный парень в школе…

— С кем?! С кем он спит? — требовательно спросила соседка, размахивая палочкой. Индианка немного отодвинулась назад и громко сглотнула — всё-таки не каждый день тебе в грудь тыкают палочкой с таким грозным выражением на лице.

— Откуда я знаю? — отмахнулась она, и Гермиона сразу поверила, что собеседница в кои-то веки не в курсе. Глубоко вздохнув, девушка опустила палочку. Сильная боль вернулась, но на этот раз поселилась не столько в голове, сколько в сердце. Острая боль раздирала изнутри и ни в какую не хотела уходить. И самая умная студентка Хогвартса подозревала, что к похмелью это не имеет никакого отношения.

Для неё это был не такой уж сильный удар. В конце концов, Парвати совершенно права: Гарри — привлекательный, весёлый, и единственный, кто может отвлечь её от любой лекции, словно магнитом притягивая к себе взгляд. Но что ей нравилось в нём больше всего: он — многогранная, сильная личность. Она любит Гарри Поттера. Любит своего лучшего друга. Тот веселил её, когда ей бывало грустно, обнимал и успокаивал, когда из её глаз текли слёзы, и спасал такое бесчисленное количество раз, что она уже давно сбилась со счёта. И он — единственный, с кем можно поговорить обо всём и ни о чём. Мерлин, когда же за эти долгие семь лет она умудрилась влюбиться в Гарри Поттера?

— Конечно, это всего лишь слухи, — негромко сказала Парвати, пристально рассматривая одноклассницу. — Уверена, что есть вполне невинное объяснение, почему по утрам никто не может застать Гарри в постели. И по какой причине по возвращению в гостиную он бывает взъерошен больше обычного. — Индианка сочувственно и покровительственно положила руку на плечо старосты.

Гермиона чувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, но постаралась выглядеть невозмутимой.

— Мне всё равно, чем Гарри занимается по утрам, — фыркнула она, но даже ей собственный голос показался слабым и дрожащим. — Если он с кем-то проводит ночи, то… Не в силах закончить фразу, девушка затихла. Похоже, ещё хоть слово — и кое-кто неминуемо расплачется.

— Ох, Гермиона, милая, — Парвати заключила соседку в объятия. — Мне так жаль, — прошептала она, поглаживая явно расстроенную однокурсницу по вздрагивающей спине. Та почувствовала, как из-под опущенных ресниц выкатилось несколько слезинок. — Поплачь — выплесни свое горе, а потом я уговорю Лаванду и Джинни помочь нам убить Поттера. Хорошо?

— Мне всё равно, — повторила староста. Только на сей раз (из-за тщетных попыток подавить рыдания) её слова едва можно было разобрать.

— Гермиона, — вздохнула собеседница. — Бесполезно отрицать очевидное. Мы все знаем, что ты любишь Гарри.

— Мы друзья, — всхлипнула девушка. — Просто друзья! — последние слова она буквально выкрикнула.

— Да, но, тем не менее, ты любишь его больше, чем просто друга, — сказала Парвати с сожалением. И это настолько удивило соседку, что та с удивлением уставилась на индианку. Гермиона была плохой лгуньей. Она не могла врать не только Гарри или кому-то из одноклассниц, но даже самой себе.

— Да, — сдалась староста, потому что была не в силах больше бороться с чувствами. К тому же, теперь это не имело значения. Ведь очевидно, что Поттер никогда в неё не влюбится. — Да, я действительно люблю Гарри, — вздохнула девушка. — Но для него я всего лишь друг, и больше никто!

Она подтянула колени к груди, уткнулась в них и дала волю слезам.

У Гарри больше не было сил это терпеть. Он отодвинул балдахин, прошёл мимо Парвати (та ему улыбнулась и совсем не выглядела удивлённой) и подошёл к рыдающей подруге. А потом сел перед ней на пол и мягко отвёл руки от лица. Когда Гермиона увидела его перед собой, то в ужасе распахнула глаза. И просто замерла, не в силах произнести ни слова.

Явно не зная, что сказать, юноша несколько минут пристально её рассматривал. Но говорили его руки, которыми он нежно вытирал хрустальные слёзы и заправлял непослушные прядки за уши. Говорил его взгляд, который он не отрывал от наполненных слезами карих глаз. И, несмотря на покрасневшее, мокрое от слёз лицо, она всё равно казалась ему самой очаровательной девушкой на свете.

— Гермиона, это правда? — тихо прозвучал вопрос.

Та ничего не ответила. А вместо этого в смущении перевела взгляд на его руки, в которых он бережно держал её ладошки.

— Да? — переспросил Гарри.

Подруга снова посмотрела ему в глаза.

— Да, — еле слышно прошептала она. — Всё правда.

Любимый наклонился вперёд и немного несмело, но очень нежно прикоснулся к её губам. Поцелуй длился несколько мгновений, но Гермиона поняла, что больше не сможет без этого обойтись. Она распахнула глаза, взглядом умоляя его не останавливаться.

— На самом деле Парвати неправа, — начал Гарри, запуская пальцы в её упругие кудряшки. — Я ни с кем не сплю. А если и спешу куда-то ночью или на заре, то лишь на свидание с Хедвиг или «Молнией».

Девушка рассмеялась.

— Хотя иногда… — он затих и нежно провёл пальцем по её щеке. Гермиона склонила голову, прижимаясь к его руке, и чуть не замурлыкала от удовольствия. — Иногда мне хочется навестить тебя.

Теперь уже самая счастливая студентка Хогвартса застенчиво улыбнулась.

Гарри вновь её поцеловал. На этот раз она ответила со всей страстью и нетерпением, которые скопились за те годы, пока была влюблена в лучшего друга.

Никем незамеченная, Парвати тихо вышла из комнаты. Пора рассказать всем, что благодаря её блестящему таланту их план претворён в жизнь. Её встретили приветствия, крики «браво» и мокрый поцелуй в щёку от Колина Криви (оставалось надеяться, что такого ей испытать больше не придётся).

— Рон, я хотела у тебя спросить, — задорно улыбнулась индианка, поворачиваясь к их тайному лидеру и главному стратегу, — как ты раздобыл те напитки? И самый главный вопрос: как ты умудрился уложить Гарри Гермионе в постель?

Тот хитро усмехнулся, приобнял её за талию и наклонился к уху.

— Я расскажу тебе, но только при одном условии…

— И каком же?

Рыжик смешно наморщил нос, и девушка хихикнула.

— Хм, хорошо — думаю, поцелуй мне не помешает. — Она весело рассмеялась и поцеловала его.

Час спустя Парвати по-прежнему не знала ответа на свой главный вопрос, потому что всё ещё целовала Рона.