Кольцо в виде змеи (джен)

Драко шел по пустому коридору, и шаги его гулким эхом отдавались от пола и стен. Рука, опущенная в карман брюк, со всей силы сжимала лежащий там перстень. Холодное серебро кольца опаляло кожу его ладони, словно змейка жалила его своими маленькими клыками, желая выбраться.

Темноту коридора вспарывал лишь свет из окон, да несколько зажженных факелов. Многочисленные портреты предков были развешаны по стенам, и взирали на Малфоя своими холодными нарисованными глазами. Все портреты, мимо которых он проходил, были в основном мужскими. Женские же либо отсутствовали, либо висели в других многочисленных коридорах мэнора.

Драко искал портрет Брутуса, своего предка, который разгадал тайну перстня.

Чем дальше Драко отходил от окна, тем больше сгущалась вокруг него темнота. Темноты он не боялся, нет. За время учебы в Хогвартсе, точнее, за то время, что он жил в подземельях своего факультета, глаза привыкли ориентироваться в темноте.

Вот и сейчас Драко, проходя мимо портретов, читал на небольших золотых табличках выгравированные буквы имени Брутуса. Мелькнула золотая гравировка, Драко присмотрелся. На маленькой золотой таблички, закрепленной внизу огромной резной рамы, было выгравировано: «Брутус Малфой. XVII век.»

Подняв глаза на картину, где по всей видимости должен находиться Брутус, Драко не увидел ничего, кроме задрапированного фона картины.

− Брутус? — позвал он. — Мистер Малфой!

− Зря стараетесь, молодой человек.

Драко вздрогнул, и обернулся на голос, идущий с соседней картины. Седовласый старец, сидевший в обитом бархатом кресле, взирал на своего потомка холодными серыми глазами.

− Почему? — спросил его Драко.

− Мистер Брутус Малфой, — начал старик, — не посещает свой портрет уже триста двадцать три года с того дня как этот портрет нарисовали.

Драко вновь взглянул на пустой портрет Брутуса. Судя по заведшейся на заднем плане картины большой паутины, этот старик с портрета прав.

− Почему же он его не посещает? — не удержался от вопроса Драко.

Седой хмыкнул.

− Это мне не известно. Но, может быть, я могу вам помочь? — любезно поинтересовался старик.

− Нет, — твердо ответил Драко, — мне нужен именно Брутус.

Седовласый старик развел руки в стороны, и вздохнул:

− Что ж, раз так... А ведь, я знаю, за чем вы пришли к Брутусу, молодой человек.

У Драко все похолодело внутри. Что, что именно знает (и как много) этот старик?

− Ваш отец приходил сюда пару месяцев назад, и тоже искал мистера Брутуса Малфоя. Но увы, — старик снова вздохнул, — ему так и не удалось его увидеть.

Драко почувствовал, как от сердца немного отлегло. Старик же тем временем продолжал:

− Брутус так и не вышел из-за рамы. Потому что, после его смерти, почти все его потомки приходили к нему, просили помощи. Помощи избавиться от этого проклятого перстня! — последние слова старик буквально выплюнул, как что-то ужасно противное.

И снова Драко почувствовал, как все его тело словно сковали ледяные путы. Значит, он не единственный, кто пришел просить его о помощи. Не единственный, кто обречен на смерть от этого перстня. Он сжал в кулак перстень, чувствуя обжигающий холод.

− А что будет, если перстень не надеть на палец?

Вопрос сам слетел с языка. Старик на портрете замер, и тихо ответил:

− Тогда наш род исчезнет. Его уничтожит змея.

Драко слышал все, что происходило вокруг него. Тихие перешептывания людей на портретах, слышал собственное дыхание, со свистом вырывающееся из легких, грохот сердца, пропустившего пару ударов.

Ничего не говоря, Драко сорвался с места, и буквально полетел из этого коридора, дальше, дальше от этих портретов.

«Его уничтожит змея». Слова набатом звучали в голове, словно приговор. Хотя, почему «словно»? Это и так был приговор, и обжалованию он не подлежал.

* * *

− Хозяйка желает еще чего-нибудь?

Домовой эльф согнулся в низком поклоне, и кончики его длинных ушей коснулись каменного пола.

− Скажи, Дрю, где мой сын? — мягко спросила Нарцисса.

Разогнувшийся эльф потупил взгляд, и стал комкать свою наволочку, служившую ему одеждой.

− Сегодня утром Дрю видел, как хозяин Драко шел в библиотеку. Больше Дрю не видел хозяина Драко, госпожа. — Тихо проговорил эльф, все так же комкая свою наволочку.

− Спасибо, Дрю. Ты можешь идти.

Эльф склонился в еще одном низком поклоне, и вышел из комнаты Нарциссы, шлепая босыми ногами по каменному полу.

Нарцисса куталась в свою шаль, и читала книгу. Сегодня с самого утра было холодно. По ее приказу домовики зажгли все камины, вот только теплее от этого не стало. Казалось, что мэнор выбрасывал из себя все тепло и радость, сохраняя холод, уныние и страх.

И Нарцисса боялась, боялась за сына, которого она не видела уже несколько дней. Боялась за себя, за то, что умрет и оставит Драко без любви и защиты. Она боялась, боялась, как обычная женщина, боялась как мать.

Нарцисса перелистнула страницу, так и не поняв, о чем читала. Тонкие пальцы дрожали, то ли от холода, то ли от всего пережитого ею. Потеря Люциуса была очень большой. Столько слез она выплакала, такую большую часть души похоронила вместе с мужем.

Похолодевшие пальцы перевернули еще одну страницу. Взгляд остановился посередине строки, глаза закрыла мутная пелена, а в носу закололо. Горячие капли слез проложили по бледным щекам женщины мокрые дорожки.

Взяв в руки платок, Нарцисса промокнула глаза и щеки. Обычно, она всегда спокойна и сдержанна, но когда оставалась наедине с собой, то позволяла эмоциям выйти наружу. Это приносило, хоть не большое, но ощутимое облегчение.

Снова взглянув на книжку, она увидела расползающиеся капли ее слез. Они смазывали буквы, слова, строчки, превращая все в грязное пятно. Огромную жирную точку.

Отложив книгу, Нарцисса стала комкать в руках платок. Тонике пальцы проводили по кружевным краям, по шелку ткани. Она посильнее укуталась в шаль, чувствуя скользящий под одеждой холод.

Но этот холод не мог сравниться с тем, что был у нее на душе. Тот, что сковывал каждый раз, когда она думала о сыне. И ледяные когти страха, сжимающие ее сердце.

Нет, Драко нужно найти. Найти и убедиться, что с ним все хорошо.

Встав с кровати, Нарцисса поправила полы платья, и вышла из комнаты.