The Life and Times (Жизнь и времена) (гет)

“Three Little Birds” — Bob Marley

“Salt in the Wound” — Delta Spirit

Конечно, был подан официальный отчет. Когда случаются подобные вещи, надо идти по обычному, знакомому пути. В точности указывается время и место событий, характер происшествия, окружающая обстановка, а затем — вывод. В данном отчете последнее было размыто и нечетко, так как многое было неизвестно о событиях того утра на момент отправки отчета. В те дни подобные документы приходили с пугающей регулярностью, все на один манер и стиль. Однако этот инцидент выделялся среди прочих местом разворачиваемых событий. Хогвартс. Такое обычно не происходит в Хогвартсе.

Но сначала несколько слов о Шарлотте Мелани.

Если вы представляете, как просмотр одного фильма с Одри Хепберн может повлиять на человека, то вы можете лучше понять Шарлотту Мелани. Она была красива. Причем это был такой вид красоты, когда вы можете увидеть ее всего раз на остановке или в парке и запомнить навсегда. Шарлотта Мелани была прекрасна.

И она это отлично знала.

У Шарлотты были длинные блестящие каштановые волосы и глаза такого же оттенка. Ее оливковое лицо всегда было безупречно гладким, что девушка обычно приписывала медитации и зеленому чаю, но, скорее всего, дело было в отличной наследственности.

Гриффиндорка училась на шестом курсе. В изучении магии не проявляла никаких особых качеств или хотя бы усердия, так что оценки ее обычно были средними. Тем не менее, Шарлотта Мелани была совершенна. Густые черные ресницы и маленький изящный нос. Тонкие руки. Голос Шарлотты был мягок и мелодичен. Она умела самое нудное повествование сделать захватывающим... особенно, когда слушавшей аудиторией оказывались мальчики.

У Шарлотты Мелани была хорошая, простая жизнь. Полчаса каждым утром она уделяла медитации; была строгой вегетарианкой. Она верила в то, что называется «свободной любовью», и, возможно, поэтому большей частью дружила с парнями. Так же она дружила с шустрой Шелли Мапс — девушкой, которая, кажется, с возрастом становилась все менее привлекательной, в то время как Шарлотта с каждым днем хорошела.

Мисс Мелани всегда казалась довольной жизнью. Она была веселой, легко шла на контакт и никогда не замыкалась в себе (кроме того времени, когда медитировала). По коридорам она передвигалась всегда спокойно и уверенно, с высоко поднятой головой (у нее была прекрасная осанка). Каждый мог видеть, что Шарлотта не могла ни о чем сожалеть.

Во всяком случае, так отозвались ее одноклассники в отчете.

Шарлотта Мелани была счастлива.

Она была счастливой ровно до второго сентября — примерно 6:10 утра — пока, смотря на огонь в камине общей гостиной Гриффиндора, не попыталась перерезать себе вены.

Судьба проявляет себя в очень забавных ситуациях. Джеймс Поттер слишком много курил, но если бы он никогда не начал (как повторял ему Ремус в прошлом году) или если бы бросил эту вредную привычку (как постоянно твердила его мама в течение всех летних каникул), Шарлотте Мелани удалось бы свести счеты с жизнью.

Джеймс спустился в гриффиндорскую гостиную в 6:10, как раз вовремя, чтобы поднять свою палочку и не дать Шарлотте сделать то, что оборвало бы ее жизнь.

Шарлотта закричала. Лезвие вылетело из ее рук, когда Джеймс автоматически произнес заклинание. Она снова закричала. Это был ужасный крик, не верилось, что эта девушка могла так кричать.

Это, конечно, разбудило большую часть студентов Гриффиндора.

Лили Эванс распахнула глаза. Она резко поднялась и огляделась.

— Кто-нибудь еще слышал...?

— Что это было? — Донна Бруствер отдернула свой полог и оглядела всех девушек. — Вы тоже слышали?

— Я слышала! — закивала Марлин Прайс, садясь на своей кровати.

Мэри Макдональд выглянула:

— И я!

— Кажется, это со стороны мальчиков, — произнесла Шелли Мапс, протирая заспанные глаза.

— Нет, я думаю, это из общей гостиной, — Лили отрицательно помотала головой. Она схватила халат и выбежала за дверь, еще через мгновение Донна, Мэри и Марлин устремились за ней.

Слабое пламя в камине было единственным источником света. Лили остановилась на лестнице. Студенты выбежали из своих спален, как и она, услышав шум. Гостиная казалась тусклой.

Джеймс Поттер держал волшебную палочку высоко над собой, пытаясь не прервать волшебную связь, которая, судя по всему, удерживала Шарлотту у стены. Девушка закричала и обмякла. Голова безвольно откинулась назад.

— Отпусти ее, Поттер! — крикнул кто-то из толпы.

— Я не трогал ее, понятно?! — крикнул Джеймс. Шарлотта пыталась вырваться, но он крепко держал ее. — Я спустился вниз, а она... она пыталась покончить с собой. Я отобрал нож, а Шарлотта накинулась на меня... я не знаю, что с ней не так!

— Джеймс, отпусти ее! — потребовала семикурсница, явно не поверив ему, но Джеймс не слушал.

— Я не делал ей ничего, это просто Удерживающее заклинание! С ней что-то не так...

В этот момент появился Сириус Блэк. Он бросился вниз по лестнице в сторону Джеймса.

— Чувак, наверное, стоит все-таки отпустить ее, — пробормотал он. — Давай отведем ее в лазарет или...

— Я позову профессора МакГонагалл! — заявила Донна, быстро спустилась по ступенькам и исчезла в портретном проеме.

Джеймс неохотно опустил палочку. Шарлотта несколько секунд стояла ровно, а потом ее начало трясти.

— У нее припадок, — прошептала Марлин. Лили протиснулась сквозь толпу и кинулась вниз.

— Кто-нибудь, найдите Фрэнка Долгопупса, — на ходу крикнула рыжая, — он староста, он может...

— Я здесь, — произнес Фрэнк, появившись. Его лицо было мертвенно-бледным, а руки дрожали.

— Шарлотта? — неуверенно начала Лили. Глаза Мелани были закрыты. Лили посмотрела на Джеймса, но тот только со страхом пожал плечами.

— Шарлотта, ты в порядке? — спросил Фрэнк, выходя вперед.

— Фрэнк, подожди, — начала Лили. — Стой... просто не надо.

Шарлотта рухнула вниз через секунду. Он бросился к ней.

— Она дышит, — десятки молодых волшебников зашумели и разом куда-то кинулись. Лили повернулась к Джеймсу Поттеру.

— Что случилось? — спросила она дрожащим голосом. Он, по-видимому, не мог ответить. Сириус хлопнул друга по плечу.

— Что за способ начать год, — сухо промолвил он. Никто из них и не подозревал, как далеко это от конца.

(Отчет)

Теперь в министерском рапорте четко значилось когда, где и как случилось это происшествие. Даже вскользь упоминалась возможный вариант, с чего все началось. Однако отчет не мог отразить все, а именно — страх, витавший тем утром в воздухе.

Джеймс Поттер ответил на некоторые вопросы, так же как и другие его сокурсники. Это и был источник, из которого стало известно «где, когда и как» все произошло. После этого информация распространилась по школе, и скоро все знали, что произошло в гриффиндорской гостиной. Так Лили узнала, что произошло до ее прихода.

Детали она услышала от самого Джеймса, когда он рассказывал все профессору МакГонагалл, после чего она объявила, чтобы все возвращались к обычному распорядку и спускались к завтраку. Шарлотту отвели в Больничное крыло. Больше никто ничего не знал.

— Вы можете в это поверить? — шепотом обратилась к подругам Мэри. — Я слышала, как Дэнис Девис смеялась над Шарлоттой... это ужасно. Хотелось бы, чтобы слухи не распространялись так быстро по школе.

— Мне кажется, Шарлотта переспала однажды с парнем Дэнис, — грустно размышляла Марлин. — Не могу поверить, что Лотта могла сделать что-то подобное.

— Ты про попытку суицида или про то, что она переспала с парнем Дэнис?

— Суицид. Она всегда казалась такой веселой.

Лили молчала. Донна осторожно наклонилась ближе к подруге и спросила:

— Ты ведь не думаешь, что она пыталась наложить на себя руки, не так ли?

— Выглядело так, будто ее заколдовали, — промолвила Лили. Это было все, что она сказала по этому поводу. Зал гудел как рассерженный улей, все только и обсуждали, что неудачную попытку Шарлотты убить себя.

Через несколько минут появился Люк.

— Это правда, о чем все говорят? — спросил он, поцеловав Лили в макушку. Она кивнула.

— Странно, — будто отметив дождь на улице, произнес он. — Как ты, Лили? Я слышал, вчера ты была в центре событий...

— Я — нормально. Меня не ранили. Все это так... глупо.

Люк нахмурился, но заметив, что профессор Флитвик раздает старшекурсникам расписания, поднялся на ноги.

— Я лучше пойду, — сказал он, снова целуя Лили в макушку. — Позже увидимся, ладно?

— Хорошо.

Он ушел.

— Кто это за преподавательским столом? — спросила Мэри. — Симпатичный, сидит рядом со Слизнортом.

Лили посмотрела на преподавателей.

— Наверное, новый учитель Защиты. Каллахан ведь ушел, — пробормотала она. — Дамблдор, наверное, забыл представить его, вчера была такая суматоха. Интересно, кто он...

— Альфард Блэк, — заявила Донна. — Я видела его как-то раз. Он дядя Сириуса Блэка. Но они не слишком похожи, верно?

— Не знаю, — покачала головой Лили. — Мне кажется — похожи.

У нового преподавателя Защиты были густые черные волосы, такие же, как у Сириуса, серо-голубые глаза, такой же нос. В конце концов, пока Альфард Блэк разговаривал со Слизнортом, Лили отметила, что и держатся оба Блэка одинаково. Хоть голова его и начала седеть, с уверенностью можно было сказать, что в молодости профессор Блэк был красив.

— Странно, что Дамблдор взял его на работу, — сказала Марлин. — Разве большинство Блэков не слишком... радикальны?

— Я не очень много знаю о нем, — призналась Донна. — Но я помню, как говорили, что у Блэков есть два-три исключения... может, и этот один из них. Сириус — та еще задница, но, по сравнению со своей кузиной Беллатрикс и младшим братом, он вполне нормальный.

— Ты вообще когда-нибудь разговаривала с Регулусом? — скептически спросила Марлин. — И мы не можем спросить у Сириуса о его дяде. Их четверка еще не спускалась к завтраку.

Упомянутую «четверку» называли Мародерами, и она включала в себя Джеймса Поттера, Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Питера Петтигрю. Точная история, откуда пошло название их банды, не была известна. Но ходили слухи, что МакГонагалл как-то обронила это, обращаясь к неразлучным друзьям несколько лет назад.

— Думаю, Джеймса все еще допрашивает эта тетка из Министерства, — вставила Марлин. — Не удивлюсь, если он не появится на первых уроках.

Однако посторонние теории пришлось отложить, к ним подошла МакГонагалл с расписаниями.

(Фамилия)

— Джеймс, вы абсолютно уверены, что она ничего не говорила? — кажется, уже в шестнадцатый раз спросила министерская служащая.

Строгого вида женщина, с короткими, соломенного цвета волосами и малым количеством косметики на лице. Она, кажется, ждала конкретного ответа, каждый раз задавая один и тот же вопрос. А когда каждый раз Джеймс отвечал то же самое, она еще больше раздражалась. Эта дама уже несколько минут пыталась убедить Сохатого, что он разговаривал тем утром с Шарлоттой.

— Это все случилось за какие-то пятнадцать секунд, у нее просто не было времени сказать хоть что-то, — вновь произнес Джеймс. — И уже говорил, что она не была похожа на себя. Взгляд был расфокусирован, она казалась... безумной.

— Ну, она определенно это не сама учинила, — произнесла министерская волшебница, ранее просившая называть ее «просто Дрейк». — Думаю, она была потрясена, когда ее застукали, прямо перед тем, как... э-э... должен был произойти этот ужасный инцидент. Она растерялась и вела себя не совсем обычно. Конечно, глупые девушки могут быть слишком эмоциональны, если их, скажем, не приняли соседки по комнате. В целом, я думаю, все довольно просто.

Попытка суицида «глупой девушки», по-видимому, была не так важна в глазах Министерства, раз они послали разбираться с этим делом Дрейк. Во всяком случае, так думал Джеймс.

Дрейк заняла место МакГонагалл в ее кабинете, сама профессор уже ушла на уроки. Дамблдор закончил свой допрос еще раньше так, что они с Дрейк были в кабинете одни.

— Целитель Холлуэй еще даже не закончил осмотр, — недоверчиво отметил Джеймс. — Мы не знаем была ли она проклята или кто-то наложил Империус...

— Ерунда, — прервала его Дрейк, не отрываясь от своих документов. — Студенты Хогвартса не умеют накладывать Империус. — Она вдруг подняла голову. — Только не говорите, что вас этому здесь обучают. Вы это пытаетесь мне сказать, Джеймс? — В ее глазах что-то блеснуло. Несомненно, это были отблески заголовков вроде «Министерская служащая Дрейк раскрывает занятия Темной магией в Хогвартсе. Дамблдор опозорен».

— Конечно, нет, — нетерпеливо ответил Поттер. — Но то, чему учат нас учителя, еще не все, что мы знаем, мадам Дрейк. Если бы все было так, не было бы таких гадов, как Пожиратели Смерти, разве нет? — он сам удивлялся своей смелости, но оставалось дождаться реакции волшебницы.

— Просто «Дрейк», во-первых, — холодно исправила женщина. — Ну, а во-вторых, то, что вы говорите, Джеймс, касается политики. Мелкой политики. Имеете ли вы хоть малейшее представления о том, как ведутся расследования? Что будет? Чего нам ожидать? Именно поэтому я не заинтересована в этих мелких политических проблемах. Они мешают сосредоточиться над тем, что происходит здесь и сейчас.

Джеймс не ожидал такого.

— Не относится? Пожиратели Смерти — не маленькая проблема. Они укоренились в обществе, как сорняк, — Джеймс остановился, поняв, что становится похожим на отца за завтраком. — Смотрите, вы ведь не знаете, что заставило Шарлотту сделать это. Почему она не вернулась в свою спальню после отбоя? В этом может быть замешана Темная магия или...

— Вы хотите сказать, — тяжело вздохнула Дрейк, — Что так называемые Пожиратели Смерти ворвались ночью в замок, прокляли шестнадцатилетнюю волшебницу, после чего она вернулась в свою гостиную и перерезала себе вены?

Ну, звучало и в самом деле неправдоподобно.

— Но вы ведь тоже не знаете, почему...

— Эти молодые волшебницы постоянно ищут способ привлечь к себе лишнее внимание, — коротко ответила Дрейк. — Возможно, это была простая игра на публику.

Джеймс нахмурился.

— Это не похоже на Шарлотту Мелани. Она не сделала бы такое, чтобы привлечь чье-либо внимание. Ей это не нужно... Вы... вы Шарлотту видели вообще?

— Хорошо, Джеймс, — Дрейк начала копаться в бумагах перед собой. — Так как вы сказали, ваше полное имя? — она обмакнула перо в чернильницу и подняла голову.

— Джеймс Поттер, — уныло ответил он. Дрейк остановилась на полпути к пергаменту, и капитан команды по квиддичу знал, почему. Слишком уж часто так случалось при звуках его имени.

— Имеет ли это какое-то отношение к...

— Да, — холодно ответил Джим.

— Правда? — наиграно легким тоном переспросила волшебница. — А как вы связаны? Он ваш дядя?..

— Родной и любимый отец, — быстро ответил Джеймс и наклонился вперед. — Слушайте, вы уже закончили со мной, нет?

— Ну, мистер Поттер, — необычно высоким голосом сказала Дрейк. — Я бы хотела еще раз послушать вашу теорию о мисс Мелани и...

— Потому что я очевидец, или потому что мой папа — руководитель вашего отдела, мадам Дрейк? — быстро спросил Джеймс. Она молчала, и Поттер поднялся на ноги. — Так я и думал. У меня уроки, если у вас появятся настоящие вопросы, вы знаете, где меня найти.

Он направился к двери.

— Минутку, мистер Поттер, — Дрейк заикалась от старания совместить в голосе строгость и вежливость. — Я не закончила. Есть еще некоторые вещи, которые я должна прояснить по протоколу...

Выходя из кабинета, Джеймсу пришло в голову как, на самом деле, редко он делал то, что ему говорили.

(Сука)

— Расписания у меня, — объявил Ремус, заходя в спальню мальчиков-шестикурсников, и положил стопку листков на стол.

— Вот сука! — воскликнул Сириус, закуривая одну из сигарет Джеймса — то, что он называл «спасительным наркотиком».

— Что? — требовательно переспросил Ремус. — Я спустился вниз, забрал ваши расписания. Вы хоть представляете, как трудно было убедить МакГонагалл, что вы оба хотите заниматься Уходом за Магическими существами. А Питер не сдал список предметов для ЖАБА. И если бы я не убедил ее, вам пришлось бы довольствоваться стандартными пятью классами!

-Я не тебя сукой назвал, Лунатик! — сказал ему Сириус. — Сохатый только что рассказал про так называемый допрос, учиненный тупой ведьмой из Министерства. Жаль, что тебе пришлось пройти через это, приятель, — сказал он Джеймсу. — Но с другой стороны, тебе не надо было высиживать за завтраком, там тебя задолбали бы вопросами.

— Почему это ты куришь мои сигареты? — спросил Джеймс, выхватив почти пустую пачку.

— Лучше спроси, почему он курит в крошечной закрытой комнате, — раздраженно вставил Ремус, закидывая книжки в школьную сумку.

— Я открыл окно, — Сириус указал в сторону, словно это все решало. — Так как ты, Сохатый? Что на счет прогулки на кухню вместо первой пары?

Джеймс нахмурился.

— Ты все еще куришь мои сигареты.

— А ты только об одном думаешь, — ответил Сириус. — Что с тобой случится, если я возьму парочку? Мир катится к чертям, а ты волнуешься, что твой лучший друг взял какую-то сигарету!

— Мог бы спросить.

Ремус закатил глаза.

— Ты никогда Сириуса не встречал, Джеймс?

— Верно.

— Ладно, — перекинув сумку через плечо, сказал Лунатик. — Я иду что-нибудь перекусить до урока... Если хотите, я что-нибудь прихвачу и вам, Ваше Высочество.

— Не стоит, Люпин, — Сириус махнул рукой, будто бы говорил с дворецким. — Передавай привет Хвосту.

— Ладно. Не поубивайте друг друга, пока меня не будет.

— Он тебе говорит, Сохатый.

— Он говорит с нами обоими, Бродяга.

Ремус ушел, и Джеймс сел за стол.

— Ты не голоден? — спросил Сириус. — Я дважды спускался вниз, чтобы позавтракать, пока ты общался с Дрейк.

— Нет, я не голоден, — коротко ответил Джеймс.

— Хм, а мне кажется, что ты злой как черт, из-за того, что ничего не ел, — Сириус сделал затяжку. — Чувак, ты должен что-то съесть. Это было странное утро... ужасное, и лучше все это забыть.

Джеймс удивленно повернулся к другу лицом.

— И ты думаешь, тарелка каши поможет мне забыть, что Шарлотта чуть не умерла у меня на руках?

Сириус покачал головой.

— Нет, конечно. Для этого тебе еще потребуется тост, — он сел на стул рядом с Сохатым.

— Твой юмор немного зачерствел, Сириус, — заметил Джеймс.

— Ты прав. Ты абсолютно прав. Мне нужно перенять у Северуса Снейпа его стиль жизни — сидеть без дела и скулить о моей внутренней боли и неприятии этого жестокого мира, — Сириус театрально закатил глаза. — Да ладно тебе, Сохатый. Это все шарлоттины проблемы — ужасные, конечно, но не твои. У тебя все повеселее. Начал драку вчера, а потом не признаешься... О, не злись, я тебя не сужу. Просто это на тебя не похоже: не брать на себя вину за каждую проделку, что ты устроил. Плюс, ты зажал мне сигареты... полагаю, чтобы выкурить их самому. Не думай, что я не заметил, что ты выкурил две пачки за четыре дня.

— Следишь за мной?

— Серьезно, приятель.

Джеймс вздохнул.

— Наверное, ты прав.

— Так и есть.

Закатив глаза, Джеймс выхватил у Бродяги сигарету и затянулся.

— Ты должен объяснить мне, почему ведешь себя как девчонка, — наставительно промолвил Сириус. — Мог легко взять себе новую.

Джеймс не обратил на это внимания, разглядывая новое расписание.

— Я получил от МакГонагалл записку, она пришла вместе с письмом, — медленно произнес Джеймс, мало заботясь о голосе.

— Хорошо. И что же там было?

Гриффиндорскому капитану потребовалось некоторое время, чтобы собравшись с мыслями ответить.

— У меня — э-э — семьдесят четыре взыскания.

— Мило. Но какое это имеет отношение к... — Сириус заткнулся, на его лице отразилось понимание. — Черт, Сохатый.

— Ага.

Затем последовала длинная пауза.

— Черт, а родители знают? Они знают о... семидесяти пяти правилах?

— Я не показывал матери письмо.

Сирус внимательно смотрел на друга.

— Я больше не буду стрелять у тебя сигареты, — через некоторое время сказал Блэк. Джеймс не смог сдержать усмешки.

— Ты идиот, Бродяга.

Блэк широко улыбнулся.

— Так что, составишь мне компанию? Прогуляем первую пару.

— Нет, я в класс, — ответил Джеймс.

— Почему? Это единственный раз, когда тебе не попадет за прогул.

— Ты, Сириус, кажется, невнимательно просмотрел свое расписание, — подражая терпеливому тону Ремуса, произнес Сохатый. — Первая пара у нас Защита от Темных искусств, а профессор твой дорогой дядя.

— Черт. Знаешь, это, наверное, единственное обязательство перед семьей, которое я выполню, идя в этот класс.

— И будь за это благодарен.

(Буду краткой: профессор — дядя Сириуса)

— Интересно, как там Шарлотта, — задала вопрос Лили, сидя в полупустом классе ЗОТИ.

— Да-да, хватит уже, — закатив глаза, пожаловалась Донна. — Ты заводила эту песню каждые пятнадцать минут, еще за завтраком.

— О, как мило, — вкрадчиво прошептала Марлин, — Так ты все-таки приняла утром свои таблетки стервы, Дон?

— Главное чтобы ты про свои не забыла, Марли.

— Донна, — предостерегающе произнесла Лили.

— Прости, Прайс, — прошипела Донна. Марлин театрально закатила глаза.

— Похоже, — заметила блондинка, — Мэри очень увлечена своей новой... игрушкой, — три девушки покосились на симпатичного, но угрюмого пуффендуйца, флиртующего с Мэри Макдональд. — Так что, если профессор Блэк решит устроить работу по парам, я буду с Адамом, — заявила Марлин, спрыгнув с парты, на которой до этого времени сидела. То, что Донна была в паре с Лили, даже не обсуждалось.

— Увидимся, — Лили махнула подруге, когда та направилась к Адаму МакКиннону.

— Знаешь, — вслух начала размышлять Донна, — Я думаю, вы правы насчет того, что Адам запал на Марлин. Наверное, это произошло совсем недавно, но...

— Дон, все знают, что Адам запал на Марли еще на третьем курсе.

— Серьезно?

Лили кивнула.

— Мне интересно, как...

— Ты опять про Шарлотту, не так ли?

— Нет. Мне интересно... интересно... Ох, я не могу ни о чем думать. Мне интересно, как Шарлотта.

Донна покачала головой.

— Если это тебя прямо так интересует, мы зайдем в Больничное крыло после Защиты.

Похоже, это успокоило Лили. Класс понемногу начал заполняться, даже Мародеры пришли до звонка. Четверка заняла свои обычные места в конце класса.

— Поттер появился, — кивнула Донна. — Люпин говорил, что его допрашивали с самого утра.

— Наверное, ему хотелось быть на уроке профессора Блэка, — заметила Лили. — Он ведь дядя Сириуса...

Лили вдруг пришло в голову, что все, что относится к этому парню, начинает действовать на нервы. Его поведение вчера просто возмущало, а сегодня он спас Шарлотту. В животе что-то неприятно екнуло. Больше про капитана по квиддичу они с Донной не говорили. В класс вошел профессор Блэк.

Вблизи Альфард Блэк казался еще старше, однако и его сходство с Сириусом выступало ярче. Пока старый волшебник шел к своему столу с портфелем в руках, Лили спрашивала себя, почему она раньше не заметила удивительное сходство нового учителя и своего сокурсника.

— Доброе утро, — произнес профессор.

— Доброе утро, профессор Блэк, — откликнулось несколько шестикурсников.

— Да, это именно тот энтузиазм, который я хотел увидеть, — криво улыбнувшись, заметил волшебник, но никак не показал, что его могло задеть такое отношение. — Итак, я ваш новый учитель Защиты от Темных искусств. Мое имя — Альфард Блэк, соответственно, вы будете называть меня профессор Блэк, и так далее, и тому подобное. Есть вопросы? — Как и следовало ожидать, вопросов не было. — Хорошо. Тогда встаньте со своих мест, пожалуйста.

Просьба была не самой обычной, но, похоже, необходимой. Лили и Донна обменялись взглядами, Эванс не смогла побороть желание посмотреть на реакцию Северуса Снейпа в другом конце класса. Слизеринцы стояли, как и все остальные, в ожидании того, что последует дальше.

— Отлично, — оглядев класс, кивнул профессор. — Теперь... — Блэк рассек палочкой воздух — все столы уплыли в конец класса. — Выстройтесь в колону по одному — мне все равно, в каком порядке. Вы уже достаточно взрослые, чтобы самим справиться. Я, по крайней мере, надеюсь на это. Отлично.

Класс повиновался, Адам МакКиннон был самым первым и стоял прямо перед профессором Блэком.

— Ну, — начал учитель немного ленивым, несколько несвязным тоном. Можно было представить, что так говорит старый сумасшедший ученный. — Давайте немного попрактикуемся. Палочки достать! Отлично, — последнее, видимо, было его любимым словом. — Так, что вы будете делать, если, скажем, зайдя в мой кабинет, обнаружите... драку в самом разгаре... Я не знаю, какой уровень у каждого из вас, но основами вы, думаю, владеть должны. Если нет... — он замолчал, а его усмешка казалась в этот момент не самой доброй.

Лили и Донна обменялись ошеломленными взглядами.

— Итак, мистер МакКинон... вы готовы?

— Э-э...

— Отлично.

(Часы посещения)

— Отлично! — провозгласила Донна, глаза ее светились, выдавая радость и счастье (что на самом деле случалось очень, очень редко). — Черт возьми, фантастично. У нас не было другого такого офигенного учителя по Защите!

Лицо Лили пылало от волнения.

— Ремус отбился от инферий... Я... я не знаю, что сделала бы, столкнувшись с ними! Сжалась бы в комок и ждала, пока профессор Блэк не уберет их от меня, наверное.

— Это не было похоже на симуляцию, скорее на тот вид магии, который использует Аврорат для тренировок, — заметила Донна. — Клянусь, когда за мной погнался оборотень, это было так реально! Фантастический выброс адреналина, но я просто замерла на месте.

— О, хватит хвастаться, мисс-третья-в-классе-по-скорости!

— Я не хвастаюсь! И кстати, Блэка я почти обогнала! У меня, кажется, расстояние было больше, чем...

— Он закончил на две минуты раньше, чем ты! — вставила Лили. — Он точно тебя обогнал!

— Вау, Эванс, с этих пор буду называть тебя «предательницей»!

Шарлотта исчезла. Ну, метафорически. Девушки на несколько часов забыли о своем желании навестить однокурсницу. Профессор Блэк и его захватывающий урок затмили все. Так что Донна и Лили вспомнили о Шарлотте только перед Заклинаниями. Однако Больничное крыло оказалось закрыто.

— Так что, зайдем? — неуверенно спросила Донна. Лили вопросительно приподняла бровь, и брюнетка тут же поспешила добавить. — Не то, чтобы я сильно рвалась или...

— Интересно, целитель Холлуей пустит нас? — пробормотала староста. — Может попробовать?

— Нет.

— Ну, пожалуйста...

— Я даже не дружу с Шарлоттой. Это слишком странно.

Лили нахмурилась.

— Но ведь и я не сильно близко с ней общаюсь, тем не менее, ничего такого не чувствую.

— Ты любишь людей, Эванс. И что более важно: они любят тебя.

— Донна Кристина...

— Не произноси мое второе имя!

— Пожалуйста.

— Ладно.

Нахмурившись, Донна проследовала за Лили. Рыжая толкнула дверь, и та послушно поддалась. Целителя сначала они не заметили, но пройдя чуть вглубь, он сам показался. Холлуей появился с блокнотом и бутылочкой зелено-желтой жидкости в руках.

— Мисс Эванс, — поприветствовал девушку пожилой целитель. На Донну он посмотрел так, будто ожидал удара, только произнеся ее имя; так или иначе, Холлуей решил обойтись приветственным кивком. — Если никто из вас, девушки, не ранен и не болен, я должен попросить вас уйти.

Он выглядел так, будто действительно сожалел, и Лили призвала свой отработанный голос лучшей ученицы:

— Но целитель Холлуей, мы так надеялись, что сможем увидеть Шарлотту Мелани.

— И вы думаете, что первые? — проворчал целитель. — Детишки все утро бегают сюда, пытаются посмотреть на нее. Но я еще не закончил свою экспертизу так, что вы не можете с ней увидеться.

— Ну, скажите хотя бы, как она?

— Нет.

— Ну, вы же должны знать хоть что-то!..

— Я не говорил, что не знаю. Я сказал, что не могу сказать об этом вам.

— Но целитель Холлуей...

— Состояние Шарлотты Мелани стабильно. Это все, что я могу сказать.

Лили скрестила руки на груди и перенесла вес на другую ногу.

— Пожалуйста?

Холлуей вздохнул.

— Все, что я могу вам сказать, — Донна выглядела удивленной от того, что простое «пожалуйста» Лили так сработало. — Это то, что мисс Мелани не прокляли... она не попала под действие никакого заклинания. Этот тип магии не оставляет видимых следов. Во всяком случае, на мисс Мелани их нет.

— То есть... вы хотите сказать... что она действовала по собственной воле? — сердце Лили неприятно екнуло. Это ужасно.

— Нет, не говорите глупостей, — отрезал целитель. — Я только сказал, что она не попала под действие обычного заклятия. Это не значит, что на нее не было оказано воздействия.

— Это могло быть из-за какого-нибудь зелья, — предположила Донна. — Или Темного артефакта. Или...

— Или она просто искала внимания, — закончил целитель Холлуей. — Ради всеобщего спокойствия, я бы не хотел, чтобы то, что я вам рассказал, распространялось среди студентов.

— Мы немы как рыбы, — пообещала Лили. Донна закивала.

(Ужин)

Ужин в Хогвартсе почти всегда был чудесным. Солнце садилось за горизонт, освещало весь зал розовым и оранжевым светом, а заколдованный потолок идеально отражал то, что творилось на самом деле. Второго сентября за ужином Джеймс практически все время смотрел на потолок. Он ел, пялился в потолок и мечтал, чтобы все просто заткнулись, хотя вероятность исполнения этого желания была равна нулю. Все-таки такие темы, как попытка самоубийства Шарлотты Мелани, драка в холле и новый профессор Защиты (уже снискавший себе популярность среди студентов разных курсов) не могли надоесть народу так быстро, особенно если учесть, что происходило это в течение двух дней.

Однако он бы с большей охотой стал слушать последнюю хогвартскую сплетницу, чем ту даму, что подошла в самый разгар ужина.

— Мистер Поттер, — над его ухом раздался голос министерской ведьмы.

— Да, мисс Дрейк? — ответил Джеймс, намеренно холодно.

— Мистер Поттер, мне потребуется ваша подпись под отчетом, — ее тон был так же холоден. Несомненно, результат его утренней выходки.

— Я распишусь после ужина.

— Когда вы закончите свой ужин меня уже здесь не будет. — Джеймс повернул голову.

— Вы уже уезжаете?

Она кивнула, а затем самодовольно произнесла:

— Думаю, вам интересно будет услышать, что целитель Холлуей сказал мне, что не обнаружил никакого магического влияния на мисс Мелани.

— И вы просто уезжаете? — требовательно переспросил Джеймс. — Просто закрываете дело, даже на секунду не задумываясь, что это могло быть...

— Я спрашивала мисс Мелани, — прервала его Дрейк. — Ее память несколько затуманена, но она совершенно уверена, что не подвергалась нападению. Так же Шарлотта может в точности описать все свои действия вплоть до инцидента.

— И еще она поведала вам, что хотела себя убить, да? — саркастично осведомился Джеймс.

Дрейк немного замешкалась.

— Это слишком сложно. Материя этих вопросов тонка, и не мне объяснять вам это, мистер Поттер. Сейчас же мне нужна только ваша подпись, — перед Джеймсом шлепнулась папка с бумагами, но он проигнорировал это.

— Если этот инцидент результат того, что молодая волшебница хотела привлечь к себе лишнее внимание, и никто не выдвигает обвинений, — сказал Поттер. — Я не понимаю, почему должен что-либо подписывать. А если вам очень уж нужна моя подпись — подделайте.

Красная от злости Дрейк вылетела из Большого зала, и еще некоторое время было слышно, как яростно она отстукивает каблуками по каменному полу.

— Вот стерва, — покачав головой, отметил Сириус, сидевший все время рядом с другом. — Хотя я не понимаю, Сохатый, почему ты просто не подписал эти бумаги.

— Большей частью, чтобы вывести ее, — признался Джеймс. — Хэй, я закончил. Пойду... э-э... пройдусь немного. — Четверокурсники, сидевшие рядом, навострили уши.

— Хитро, — только и сказал Сириус.

— Увидимся позже.

Джеймс быстро вышел из зала, пересек холл и потянулся за пачкой сигарет в кармане. Как ни странно, он сомневался прежде, чем выйти на свежий воздух. Он чувствовал себя нехорошо.

— Поттер?

Джеймс обернулся, а его желудок ухнул вниз. Боже, как же он это ненавидел. Но парень пытался убедить сам себя, что все из-за того, что он так объелся за ужином, а вовсе не из-за этой рыжеволосой старосты, стоявшей перед ним. Донна, Марлин и Мэри, которые до этого наверняка сопровождали Лили, сейчас заходили в Большой зал.

— Да? — откликнулся он. Интересно, она поймет, что желудок внезапно оказался у него в горле.

— Из... э-э... извини.

Она извинилась. Она, черт возьми, извинилась. Он вел себя как дерьмо по отношению к ней, а она извинялась.

— Что... ты о чем?

Лили старалась не смотреть ему в глаза, и Джеймс был благодарен за это.

— Я... просто, извини, ладно? Это было не лучшее начало года. И... ну, ты был неправ, когда... м-м... подумал то, что ты там подумал, ясно? Все это неправильно.

Джеймс с минуту внимательно смотрел на девушку.

— Это из-за Шарлотты, да?

— Эм-м... Нет, не совсем.

— Да-да, из-за нее. Ты чувствуешь себя виноватой.

— С чего мне чувствовать себя виноватой перед тобой?

Это было похоже на то, как две метлы сталкиваются в воздухе, хотя еще стоят на земле. Джеймс точно понимал, что вот-вот грядет, но не мог остановиться.

— Все девчонки постоянно болтали о Шарлотте всякую чушь из зависти... Называли ее стервой, даже не сказав ей и двух слов... Думаю, ты просто чувствуешь себя неловко, что не можешь извиниться перед ней и потому извиняешься передо мной.

А вот и столкновение...

— Я никогда не говорила ничего подобного о Шарлотте! — отчеканила Лили, явно поражаясь тому, что он сказал. Джеймс удивлялся, как он может с каждый разом быть с ней все ужаснее, а она все еще каждый раз поражалась этому как в первый раз. — Я никогда... А ты... Ты не... — Она закусила губу, пытаясь придумать что-то связное. (И была так прекрасна в этот момент!). — Ты придурок! — выпалила (как будто только что это поняла) девушка и зашагала прочь.

Джеймс смотрел ей вслед и никак не мог унять странного ощущения в животе. Он вдруг вспомнил, почему захотел покурить.

Щеки Лили горели огнем, когда она уносилась от Джеймса Поттера и школьного холла. Ирония действующих лиц и локаций не желала покидать ее мысли. Как так получается, что его постоянно ужасное отношение застает ее врасплох? Нахмурившись, Лили села рядом с Донной, напротив Марлин.

— Так... — начала последняя. — Как прош...

— Не желаю об этом говорить!

— О, замечательно.

Донна закатила глаза.

— Рыжая, честно, как ты можешь так реагировать каждый раз, когда Поттер ведет себя как козел по отношению к тебе. Ты всегда...

— Я знаю, Дон, спасибо.

— Все нормально, Лили, — утешительно промолвила Мэри. — Понимаю, иногда Джеймс может быть невероятным...

— На високосный год? — предположила Марлин.

— Каждой четырнадцатой голубой луной, — вставила Донна.

— Спасибо. Правда, спасибо. Но я не хочу сейчас говорить об этом, девочки, — вздохнула Лили,

Подруги замолчали и переключились на еду.

— Эй, — через некоторое время начала Марлин. — Кто-нибудь видел Адама после обеда? Он говорил, что у него Уход за магическими существами, но готова поклясться, что не видела его с Древних рун, а вы?

— МакКиннон не изучает Древние руны, — отметила Донна. — Боже, а ты цепкая, да?

— Аккуратней, Донна, — пробормотала Лили. Марлин не слышала, что сказала рыжая, но скорчила гримасу в ответ на слова Донны.

— Просто это странно. Он никогда не пропускает ужин.

Эта мысль зависла в воздухе и как раз в этот момент к Лили подсела Алиса Гриффитс.

Кудрявая, круглолицая, милая Алиса была семикурсницей, но все равно близко общалась с Лили. Однако за все годы общения Эванс не видела девушку такой обезумевшей.

— Что случилось? — спросила рыжая, Алиса не слушала, залпом выпила тыквенный сок, будто это был алкоголь. — Алиса, дорогая, что такое? Ты такая бледная.

— Вы слышали? — пробормотала семикурсница. — Мой младший брат только что рассказал мне... Это... это один из его друзей, они видели все... Ну и успели остановить...

— Остановить что? — наклонившись ближе, спросила Марлин. — Что случилось?

— Какая-то четверокурсница... Из Пуффендуя, кажется, тонула в озере. Ее вытащили, но... Это так ужасно. Я... я, кажется, никогда не слышала, чтобы кто-то утонул в озере, и...

— Это уже второй человек за день, который чуть было не умер, — забеспокоилась Лили.

— Ты же не думаешь, что четверокусница хотела... — Мэри не договорила, у нее перехватило дыхание. — Четверокурсница хотела себя убить?

— Не все живут в сказке, МакДональд, — коротко ответила Донна.

— Кто-нибудь сказал Дамблдору? — спросила Марлин.

Алиса пожала плечами.

— Не знаю. МакГонагалл сейчас разбирается со всем... — Она взглянула на преподавательский стол. — Дамблдор все еще здесь. — Директор сидел на воем обычном месте во главе преподавательского стола.

— Странно, что он остался, — откликнулась Мэри. И сразу после их слов они увидели как Фрэнк Долгопупс — староста школы и по совместительству парень Алисы, — направился к преподавательскому столу с самым серьезным видом.

— Интересно, что... — начала было Алиса, но Фрэнк тем временем подошел к директору и прошептал ему что-то на ухо. Дамблдор поднялся со своего места.

— Простите, — громко крикнул он, чтобы все его услышали. — Спасибо. Старосты, пожалуйста, проводите учеников в спальни немедленно, — дети возмущенно зашумели, но старый волшебник снова заговорил: — Пожалуйста, выполните это требование как можно скорее и спокойней. Спасибо.

Без легкомысленного замечания или быстрой шутки, директор покинул Большой зал, а ученики загалдели и заволновались.

Профессор Слизнорт — преподаватель зелий — встал со своего места.

— Все, все тихо! Теперь, вы слышали Дамблдора. Старосты, проводите всех в спальни. Все останутся там до тех пор, пока к вам не придут деканы. — Но по лицу Слизнорта было ясно, что он сам понимал не больше, чем все остальные.

— Как думаете, это из-за четверокурсницы? — громко спросила Мэри, чтобы ее услышали подруги. Но Лили было не до размышлений, она нашла Ремуса и обратившись к гриффиндорцам, повела всех в башню. Через мгновение с ней рядом появился Фрэнк Долгопупс.

— Фрэнк! — позвала, догоняя Алиса. — Фрэнк, что случилось?

Староста выглядел нездоровым.

— Это... что-то случилось.

— Что? — одновременно спросили Лили и Ремус.

— Это из-за четверокусницы? — встряла Донна.

Фрэнк беспокойно покачал головой. Казалось, он был не уверен, в праве ли рассказывать. С большой нерешительностью (и настороженным взглядом в сторону Марлин Прайс) он сообщил новость так, чтобы услышали только те, кто был ближе всего:

— Адам МакКиннон. Он... он пытался спрыгнуть с Астрономической башни.

Что за способ начать год!