Выбор (джен)

30 июля 1992 года

Малфой — Мэнор

Северная башня

12:40

Я видел небо. Высота кружила голову и манила к себе, обещая свободу. Удобно расположившись на просторном подоконнике и свесив ноги наружу, я спокойно улыбался, чувствуя, как летний ветерок ерошит отросшие за лето волосы. Где-то внизу слышалось сбивчивое дыхание и торопливые шаги, прерывающиеся тихими ругательствами. Закрыв глаза и расслабленно оперившись на руки, я равнодушно отсчитывал последние секунды моего одиночества — десять... восемь... шесть... два... один...

Дверь с грохотом распахнулась, и в проём ввалился запыхавшийся Малфой:

— Поттер, ты совсем свих...

Осёкшись, он в ужасе уставился на мою расслабленную позу, в любой момент готовую отправиться в полёт.

— Г-гарри?

Неторопливо развернувшись, я протянул руку в приглашающем жесте:

— Иди сюда, Драко.

Застывшая фигура парня отлепилась от стены и в оцепенении направилась ко мне. Когда до окна оставалась последняя пара метров, он в нерешительности остановился:

— Послушай, что тут...

Широко улыбнувшись, я поднялся, выпрямившись во весь рост и отступив на полшага назад:

— Свобода, Драко. Я покажу...

Раскинув руки и закрыв глаза, я стал медленно наклоняться назад, чувствуя разверзнувшуюся бездну за спиной. Она манила и звала в вечность. И в этом безумии нам не было равных.

Внезапно чьи-то руки крепко обхватили меня за плечи и рывком потянули на себя. Не удержав равновесия и удивлённо распахнув глаза, я в немом недоумении отправился в непродолжительный полёт до пола, попутно разодрав локоть о каменную крошку.

Хриплый шёпот, напоминающий шипение взбешённой змеи, отразился от стен и заставил очнуться:

— Зачем? Идиот, ты мог умереть!

Малфой судорожно прижимал меня к себе, всматриваясь в воспалённые глаза и осунувшееся бледное лицо напротив.

Безумие нехотя отступило, обещая вернуться в скором времени. Расслабившись, я перевёл взгляд на Драко:

— Я не могу умереть.

Серые глаза подозрительно сузились:

— Почему, позволь спросить?

Мой тихий шёпот заставил его вздрогнуть:

— Уже слишком поздно.

12 августа 1992 года

Малфой — Мэнор

Спальня

01: 30

— Пожалуйста...

Я видел в их глазах отвращение. Так смотрят на дохлых крыс или на куски разлагающегося мусора.

— Прошу вас...

Его лицо исказилось, а губы изогнулись в презрительной усмешке. В немой мольбе мой взгляд обратился на ту, что стояла чуть поодаль. Обняв себя руками и мерно раскачиваясь из стороны в сторону, она что-то тихонько бормотала. Прислушавшись, я в ужасе отшатнулся.

— Сдохни, сдохни, сдохни, сд...

Внезапно схватившись за горло, она начала хохотать. Её смех то нарастал, то переходил в безудержные рыдания.

Словно не замечая всего этого, черноволосый мужчина достал палочку и направил на меня:

— Всё это... из-за тебя...

Я видел приближающийся зелёный луч, но не мог пошевелиться.

— Гарри...

Тихий шёпот заставил содрогнуться.

— Это уже не твои родители.

Вцепившись в свои волосы, я резко дёрнул их на себя. Из глаз брызнули слёзы.

— Ты должен покончить с ними.

Холодный смех разрывал барабанные перепонки.

— Нет...

— Давай же... сейчас!

Раскинув руки, я закричал. Мой крик слился с рёвом бушующего пламени, охватившего две сжавшиеся в ужасе фигуры. Я чувствовал их боль их страх. Чувствовал, как будто горел вместе с ними. Глаза начали закатываться, а тело ослабевать. Суставы свело в судороге. Выгнувшись, я хватал ртом горячий воздух, выжигающий лёгкие...

— Гарри!

Едва слышимый голос отразился от пылающих стен. Он то приближался, то отдалялся, обрываясь и появляясь вновь. Лба коснулось что-то холодное, и в ту же секунду всё стихло.

08:15

Яркий солнечный свет заставил болезненно зажмуриться. Голова раскалывалась, пересохшее горло саднило, и очень хотелось пить. Попытавшись сесть, я в ступоре уставился на свои ноги: положив руки поверх одеяла, рядом тихо спал Малфой. Его беспокойное дыхание, разметавшиеся волосы и темнеющие круги под глазами, вызвали странное незнакомое чувство, теплом разлившееся где-то в районе груди. Неподалёку валялось мокрое полотенце, упавшее, видимо, когда я резко сел.

Ночной кошмар, слабость во всём теле и закоптившиеся стены спальни быстро расставили всё по местам. Очередной выброс...

У ног послышалось сонное бормотание:

— Поттер... чёртов очкарик...

Откинувшись на подушки, я невидяще уставился в потолок, продолжая глупо улыбаться...

29 августа 1992 года

Малфой — Мэнор

Задний двор

15:42

— Снейп будет в ярости...

Я задумчиво мял конверт, в то время как Малфой сотрясался от смеха, держа в руках только что доставленное письмо.

— Они хотят... — Драко приобрёл пунцовый оттенок, пытаясь сдержаться. — Просто немыслимо!

Я тяжёло вздохнул:

— Этого следовало ожидать...

Отсмеявшись, парень сочувствующе похлопал меня по плечу:

— Из него получится хороший наставник. Всё-таки это мой крёстный...

Раздражённо скинув его руку, я зло прищурился:

— Они хотят запереть меня в подземельях!

Драко недовольно поморщился:

— Не преувеличивай. Всего лишь... — он замялся. — Оградить...

Я горько усмехнулся:

— От кого?

Ему не надо было отвечать. В голове эхом звучало так и непроизнесённое "от себя самого"...

1 сентября 1992 года

Хогвартс — экспресс

14:30

— Терри, постой!

— Отвали, Корнер! Думаешь, я это просто так оставлю?

Дверь с силой распахнулась и в открывшийся проём ввалились двое парней. Один резко побледнел, а второй пошёл красными пятнами. Последний в обвиняющем жесте выставил вперёд указательный палец:

— Больные ублюдки, что вы сделали с моей сестрой?! Сьюзи уже час не приходит в себя!

— Терри, говорят, она сама напросилась...

Бут гневно уставился на своего однокурсника:

— Сьюз всегда хотела познакомиться с "тем самым Поттером", что в этом такого?!

Недовольно поморщившись, Малфой повернул ко мне голову:

— Ты слышал? Кажется, он в чём-то нас обвиняет...

Усмехнувшись, я неторопливо перевёл взгляд на Драко:

— Неужели? Разве мы могли сделать что-то плохое?

В глазах блондина заплясали смешливые искры:

— Ведь факультет Слизерин...

— Всегда славился...

— Своей доброжелательностью...

— И радушием!

Закончив, мы с издёвкой рассмеялись.

Температура в купе ощутимо упала, когда взбешённый райвенкловец выхватил палочку. Второй, поймав его за руку, зло пробормотал:

— Не связывайся, Бут. Ты же знаешь кто это...

— Брось, Майки. Эти слизни ничего не могут...

Парень развернулся и с нескрываемым торжеством навёл на нас палочку, готовясь произнести заклинание.

— Почему это всегда так скучно, Малфой?

Драко неопределённо пожал плечами:

— Из-за отсутствия мозгов и фантазии, я полагаю?!

Райвенкловец что-то разъярённо зашипел, одновременно взмахнув рукой. Фиолетовый луч разбился о невидимый барьер, не успев приблизиться. Глаза парней в ужасе расширились, когда мое лицо обезобразил широкий оскал:

— Определённо, с вами будет интересней, чем с той девчонкой...

Хогвартс

Кабинет зельеваренья

17:50

— ...и ко всему прочему лишили мистера Бута способности связно разговаривать... Поттер! Соизвольте обратить на меня своё бесценное внимание! То, что вы сделали...

Профессор зелий угрожающе щурился и постоянно одёргивал впивающийся в шею ворот мантии. Вот уже час он упорно пытался достучаться до моей совести. Рядом тихонько клевал носом Драко, потерявший интерес к происходящему ещё в самом начале. Вздохнув, я резко прервал поток гневной тирады:

— Профессор, вы позволите?

Недовольно замолчав, Снейп вопросительно приподнял бровь, ожидая продолжения.

Мысленно дав Малфою пинка, я начал монотонно пересказывать случившееся в более выгодном для нас с Драко свете:

— Видите ли, сэр, мисс Бут изъявила желание взглянуть на мой шрам, что само по себе было невежливо, после чего имела наглость дотронуться до него рукой. Я ничего не смог поделать — как вы знаете, моя магия нестабильна и то, что девчонка впала в кому из-за спонтанного выброса, целиком и полностью её вина. Что же касается мистера Бута... он применил заклятие разложения — "Pertustentia maxima".

Снейп поражённо замер. Довольный произведённым эффектом я продолжил:

— Теперь вы понимаете, профессор. Мне пришлось вмешаться.

В комнате воцарилось молчание.

Снейп откашлялся:

— Что ж, мистер Поттер, как только студенты вернутся из св. Мунго, я оценю правдивость вашей истории, а пока... вы и мистер Малфой можете быть свободны.

Растолкав вконец задремавшего Драко, я торопливо потащил его к выходу. У самых дверей меня догнало негромкое:

— Жду вас завтра в шесть. Не опаздывайте...

26 сентября 1992 года

Хогвартс

Большой зал

18:40

— Эй, это же Поттер!

— Его совсем не видно в последнее время...

— Говорят, он берёт частные уроки у Снейпа.

— Ты шутишь? Парню здорово не повезло...

— Ещё не понятно — кому повезло меньше. Слышал, что произошло в поезде? Тех двоих больше никто не видел...

— Да... мама сказала, что их состояние оставляет желать лучшего...

— Об этом я и толкую. Поттер — псих, не связывайся с ним...

— Потише, я не хочу проблем...

Двое хаффлпафцев поспешили к выходу, попутно кидая опасливые взгляды на слизеринский стол.

Я устало потыкал вилкой остывшее мясо и вяло потянулся к кувшину с тыквенным соком:

— Драко, напомни на досуге навестить барсучью нору...

18 октября 1992 года

Хогвартс

Гостиная Слизерин

20:20

— Это дал мне отец...

Я держал в руках потрёпанную кожаную тетрадь и отказывался верить своим глазам.

— Послушай, будет лучше, если ты от неё избавишься...

Лицо Малфоя удивлённо вытянулось:

— Ты в своём уме? Как я могу выкинуть артефакт свой семьи?!

Я с отвращением бросил еле подрагивающую вещицу на диван и внимательно посмотрел на недовольного парня:

— Этот предмет опасен. Им не может владеть такой глупый ребёнок...

В серых глаза вспыхнула затаённая обида:

— Что бы не происходило там, в твоей башке, и какой бы умной она ни была, ты остаёшься моим ровесником! Меня достали нравоучения и постоянные припадки! Может, напомнить, кому ты обязан жизнью, с которой чуть не расстался этим летом?! Рассказать, как ты кричал ночью и звал свою мамочку? У тебя нет права...

Он резко замолчал, уставившись на мои расширившиеся зрачки.

— Забери...

Малфой попятился назад.

— Свои...

Он в панике оглядел гостиную, ища защиты.

— Слова...

Разговоры внезапно стихли, и в комнате воцарилось гробовое молчание.

— Назад...

Свет моргнул и в испуге погас. В наступившей неразберихе никто не видел, как я хватаю Драко за горло и чуть приподнимаю над полом. Вцепившись в мою руку, парень захрипел:

— Га... рри... пусти...

Его жалкие попытки достучаться до меня вдребезги разбивались об всё нарастающее безумие. В окрепших пальцах кипела кровь, гоняя огонь по венам. Я чувствовал, как под железным кулаком медленно исчезает пульс. Внезапно безвольное тело обмякло и перестало подавать признаки жизни. Этого хватило, чтобы очнуться.

Хватка ослабла, и слизеринец с грохотом упал на пол, содрогаясь в безудержном кашле.

Руки дрожали и отказывались слушаться. В голове ураганом проносились потоки бессвязных мыслей. Опустошённо наблюдая за Драко, отползающим к углу, и видя в его глазах постепенно разгорающийся страх, я мог думать только об одном:

— Ну, почему именно он?

23 декабря 1992 года

Хогвартс

17:50

Этот голос преследует меня. Тихое бессвязное бормотание, постепенно переходящее в свистящий шёпот.

Дотронувшись до холодной каменной стены, я нехотя побрёл вперёд.

— Убить... разорвать...

Устало морщась, я упорно следовал за негромкими звуками.

— Здесссь... сссейчассс!

Еле слышное шипение внезапно оборвалось. Я в нерешительности застыл, перед поворотом. Удивлённый вскрик заставил на ходу выхватить палочку, одновременно выпрыгивая из-за угла.

Окаменевшее тело и кроваво-красные буквы на стене.

— Враги наследника, берегитесь...

Я обречённо закрыл глаза — история повторялась...

15 марта 1993 года

Хогвартс

Спальня Слизерин

21:20

Конечно же, я знал. Не мог не знать. Страх и несвойственная ему отчуждённость говорили сами за себя. Вечно бледное осунувшееся лицо и темнеющие круги под глазами, затравленный взгляд и постоянная нервозность сделали своё дело — он остался один.

Тьма разрушала — пожирала остатки воспоминаний и туманила разум. А я... я просто смотрел, как он медленно умирает.

Кулак со всей силы врезался в дверной косяк, разбив дерево в щепки. Послышался хруст костей, и по руке побежала кровавая дорожка. В ступоре наблюдая за тем, как сами собой затягиваются раны, я всё сильнее сжимал зубы, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик.

Он отказывался со мной разговаривать, избегал оставаться наедине, и с каждым днём расстояние между нами увеличивалось всё больше.

Перестав метаться по комнате, я застыл в замешательстве. Всё это время моя чёртова гордость и нежелание делать шаг первым привели к тому, что единственный человек, который смог пробиться через все преграды, что я выставлял, оказался на краю пропасти.

Рухнув на пол в безумном припадке, я заходился в истеричном смехе, продолжая раскачиваться из стороны в сторону. Глаза начали закатываться, мышцы свело в судороге. Столб огня зелёными языками опалил стены, охватив мою выгнувшуюся дугой фигуру. Резкий крик оборвался так же внезапно, как появился, заставив тело безвольно обмякнуть и блаженно растянуться во весь рост. Теперь я знал, что надо делать...

16 марта 1993 года

Хогвартс

Гостиная Слизерин

15:15

— Что значит "он исчез"?!

Я угрожающе навис над стремительно бледнеющим Забини.

— То и значит... — он странно покосился на меня. — Его нет уже месяц... как ты мог не заметить?

Возможно, ты смог бы понять, если бы знал, каково это — быть на моём месте, каждый день сдерживая силы, разрушающие тебя и рвущиеся наружу, не дающие ничего кроме безумия и боли...

— Тогда за ним лично приходил директор... Больше я его не видел...

Резко развернувшись, я направился к выходу. Пора выползать из подземелий...

— Поттер!

Я раздражённо обернулся.

— Снейп... тоже был здесь.

Кабинет зельеварения

18:00

— Сама пунктуальность, мистер Поттер. Определённо вы делаете успехи.

Пожав плечами, я занял своё привычное место за первой партой. Снейп расположился напротив, подперев кулаком щёку:

— Итак, что бы вы хотели узнать сегодня? Легиллименция, высшие чары, продвинутые зелья, защита...

— Хоркруксы, сэр. Что это?

Мужчина дёрнулся, словно его внезапно ударило током. Обсидиановые глаза уставились на меня с причудливой смесью недоверия и страха.

— Откуда вы...

Я досадливо поморщился:

— Довольно этого фарса. Где Драко?

На лице профессора не дрогнул ни один мускул, когда он произнёс:

— Он в безопасности... от вас.

Мои глаза раздражённо сузились:

— Неужели? А что насчёт Волдеморта?

Снейп задохнулся от возмущения:

— Да как вы...

Я резко вскочил, откинув стул:

— Заткнись. — Голос то и дело срывался, переходя в яростное шипение. — Его заживо пожирает темнейший из существующих артефактов! Эта дрянь засела так глубоко, что вытащить её из него теперь почти невозможно! Он разлагается уже почти полгода! Вы меня слышите?! Полгода! Так почему сейчас? — Глаза защипало, а горло резко сдавил спазм. — Почему не раньше...

В классе воцарилось молчание. Я хватал ртом воздух, пытаясь успокоить горящие лёгкие. Профессор напряжённо наблюдал за моей дыхательной гимнастикой и о чём-то сосредоточенно размышлял.

— Он с директором.

— Чт...

— В закрытой комнате больничного крыла.

Я внимательно посмотрел в глаза уставшего мужчины.

— Идите, Поттер. Возможно, ещё не поздно.

Больничное крыло

18:30

— Альбус, вы... уверены?

— Минерва, ты и сама прекрасно всё понимаешь. У нас нет времени и права на ошибку.

— Но это ведь ребёнок...

— Уже нет. — Голос стал жёстким, растеряв прежнюю доброжелательность. — Слишком поздно...

Послышался тяжёлый вздох:

— Если бы мы знали раньше...

Последовавшая пауза затянулась:

— Альбус?

Хриплый голос прерывался и звучал намного тише:

— Да... если бы...

Кто-то всплеснул руками:

— Что же теперь с ним будет?

На этот раз молчание длилось долго... очень долго.

— Нам придётся...

Послышались сдавленные всхлипы:

— Это ужасно...

Уставший голос заставил меня отлепиться от стены и со скрежетом сжать зубы:

— Ты же понимаешь... ради Гарри...

18:50

Кровь стучала в висках, пока я носился по больничной палате, в отчаянии пиная попадавшиеся на пути стулья. Они посмели... сделать из Драко... из моего Драко... Зажмурившись, я со стоном опустился на кровать, не в силах больше держать себя в руках. Приступ был уже рядом, когда в сознании всплыло знакомое лицо. В моих воспоминаниях он всегда улыбался. Его смешливые глаза постоянно были рядом, и со временем я стал принимать это как данность. Он раздражал, но — вот ведь, что странно — в его присутствии я никогда не испытывал того чувства безысходности, которое овладевало мной всякий раз, стоило лишь немного выйти из себя. Я никогда не любил и не дорожил кем бы то ни было. Так уж случилось и с этим ничего не поделаешь. Но ему, каким-то непостижимым образом, удалось... Удалось пробиться к тому, что люди зовут сердцем. Оно ожило. Я заново учился чувствовать, говорить, доверять... А теперь... Ничего из этого не осталось... Я уничтожил всё своими руками. И мне некого винить, кроме себя самого.

Ногти разрывали кожу, мучительно впиваясь в пульсирующую плоть. Боль была внутри, и её нельзя было выдрать так просто.

Вскинув голову к потолку, я невидяще уставился в одну точку, продолжая расцарапывать грудь.

Дамблдор...

Пальцы остановились.

Минерва МакГонагалл...

Взгляд начал приобретать осмысленность.

Снейп...

Дыхание стало ровнее и спокойнее.

Хогвартс...

Я бросил тяжёлый взгляд в зеркало напротив:

— Я никогда их не прощу.

Гладкая поверхность пошла рябью, искажаясь и приобретая форму арки.

Спокойно вставая с кровати и делая шаг в неизвестность, я понимал, кого на самом деле никогда не смогу простить...

18:51

В этой пустой, не имеющей окон комнате он выглядел особенно уязвимым. Свернувшись калачиком на железной больничной койке и чуть дрожа, некогда гордый слизеринец тихо всхлипывал. В нерешительности застыв рядом, я то протягивал, то одергивал руку назад, боясь причинить ему вред своим нечаянным прикосновением.

Ураган чувств бушевал и требовал огня: горечь, гнев, отчаяние, раскаяние... облегчение — я всё-таки его нашёл.

— Гарри...

Еле слышный шёпот выворачивал душу наизнанку. Проглотив подступивший к горлу ком, я осторожно приблизился.

— Драко... я здесь.

Медленно, превозмогая чудовищную слабость, его голова повернулась ко мне. Серые глаза неверяще моргали, боясь прогнать неожиданный морок.

— Это... правда ты?

Не придумав ничего лучше, я просто кивнул.

Истерика, последовавшая следом, окончательно выбила из колеи:

— Ты... ты здесь! Ты ведь спасёшь меня, да? Я так долго ждал... так долго, что начал забывать твоё лицо. — Он крепко вцепился в моё запястье. — Давай уйдём! Я хочу оставить это место... здесь всегда так холодно и темно... и ещё тот человек. Он что-то говорил мне про тебя... нет... не могу вспомнить...

Я с горечью смотрел, как серый цвет стремительно меняется на красный, а лицо приобретает хищное выражение.

— Гарри... ты спасёшь меня? Тебе ведь так нравится спасать, не так ли? Именно поэтому ты бросил своего единственного друга умирать тут?!

Этот голос мог принадлежать только одному человеку.

— Сколько у него времени?

Тихий смех был лучшим ответом.

— Мало... но я дам тебе возможность попрощаться... а потом уничтожу его же руками!

Дав себе волю, он истерично захохотал. Этот ад мог продолжаться вечно... но внезапно прекратился.

На меня смотрели испуганные серые глаза, с расширившимися от ужаса зрачками. Тихое "помоги", произнесённое потрескавшимися губами, стало последней каплей. Не церемонясь, я стащил его с кровати и осторожно придерживая, повёл к выходу. На секунду остановившись, я с мстительной улыбкой выпустил сноп зелёных искр и позволил себе увидеть, как огонь стремительно охватывает это место, превращая в пепел мучительные воспоминания...

19:20

Прожигая в лестнице, которая так не вовремя решила поменять направление, дырки, я, чертыхаясь, тащил Драко наверх. По странному стечению обстоятельств неожиданный маршрут вёл прямиком на астрономическую башню. Оставалось только стиснуть зубы и упрямо идти вперёд.

Малфой уже давно не подавал признаков жизни. Боясь худшего, я старался не смотреть в его сторону. Бесконечные ступеньки выжимали из меня последние остатки сил, поэтому, когда на горизонте появилась дубовая дверь, я воспринял это как спасение.

Втащив безвольное тело на холодные камни площадки, я наскоро наложил на нас обоих согревающие чары и в изнеможении облокотился об стену, пристроив рядом Драко.

Неизвестно сколько мы просидели вот так. В скором времени я задремал. В беспокойном сне кто-то ласково гладил меня по голове. Я чувствовал тёплое дыхание на щеке и тонкие пальцы, медленно перебирающие мои волосы...

Мимолётные прикосновения исчезли так же внезапно, как и появились. Резко открыв глаза, я схватился за голову, вскрикнув от резкой боли в шраме.

Рядом никого не было — кожу холодил твёрдый камень. Сквозь выступившие слёзы, я пытался разглядеть силуэт напротив. Кое-как сфокусировав взгляд, я присмотрелся внимательнее и застыл. Определённо глаза врали мне, вне всяких сомнений... потому что на краю площадки, раскинув руки, стоял Драко Малфой.

Обезумевшие вихри по-зимнему холодного ветра яростно набрасывались на тонкую беззащитную фигуру. Но я больше не видел его страха. Гордо поднятый подбородок и знакомый стальной блеск в глазах выдавали непоколебимую уверенность в своих силах.

Попытавшись подняться, я охнул и осел обратно. На обоих ногах были перерезаны сухожилия. Тупо уставившись на медленно затягивающиеся раны, я пытался не думать о том, кто это сделал.

— Прости...

Голос, который был недосягаем так долго, заставил меня вскинуть голову.

Он крепко сжимал в руках мою палочку.

— Мне о многом надо было тебе рассказать. Но сначала...

Взмахнув рукой, Малфой наложил заклятие пут. Я был настолько слаб, что почти не ощутил этого.

Слизеринец удовлетворённо кивнул и бросил палочку к моим ногам.

— Скоро действие чар закончится, у нас совсем мало времени...

Он горько чему-то усмехнулся и продолжил:

— Мне уже давно надо было с тобой поговорить... Но этот проклятый дневник. — Он с ненавистью достал из-за пазухи старую кожаную тетрадь и, сплюнув, посмотрел на меня. — Эта штука вконец запудрила мне мозги. Честно говоря, я смутно помню, что происходило после... — Он замялся. — Нашей ссоры... С каждым днём я всё отчётливее ощущал, что мои мысли больше не являются таковыми. Я слышал голос, нашёптывающий о моей значимости и величии... Ха! Каким же идиотом надо было быть, чтобы поверить во всё это... Впервые я испугался после того, как чуть не умерла та маленькая грязнокровка с Хаффлпафа. Уже тогда надо было бить тревогу, но я всё чего-то ждал... В итоге память начала меня подводить — я мог не помнить, где был вечером, или почему на моей мантии вдруг появилась кровь... Вот тогда-то и пришёл он...

— Дамблдор...

Мой охрипший шёпот заставил его вздрогнуть.

— Да... Он сказал, что это уже необратимо. Что я должен всё понимать... Так было лучше для тебя...

Не выдержав, я закричал:

— Да что лучше? О чём ты говоришь, Драко? Всё закончится, как только будет уничтожена эта тетрадь!

Малфой недоумённо заморгал:

— Но директор сказал...

— Что её нельзя уничтожить, так?

Моё свирепое шипение эхом отражалось от стен.

Внезапно парень схватился за голову и опасно наклонился назад.

— Драко! Что ты...

Изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу крики, он через силу повторял снова и снова:

— Прости... про...сти...

Знакомое мне безумие красными языками опаляло дно его глаз.

— Уже слишком поздно... — измождённое лицо исказилось в подобии улыбки. — Помнишь?

Мой чудовищный крик перекрыл рёв бушующей стихии, когда его нога соскользнула с парапета...

15 мая 1993 года

Хогвартс

Кабинет директора

16:40

Седовласый мужчина, не отрываясь, смотрел в окно, медленно перебирая огненные перья феникса, жмурившегося от удовольствия. Думая о чём-то своём, он тихо повторял:

— Вот увидишь, малыш, он вернётся.

Внезапно добродушное выражение сменилось на мрачно удовлетворённое.

— У него просто нет выбора.

Холодные голубые глаза равнодушно наблюдали за тем, как, бросая недовольные взгляды, с криком улетает Фоукс.

— Чёртова птица...

Хрипло рассмеявшись, маг подошёл к своему столу. Выдвинув один из ящиков, он достал старую потрёпанную тетрадь.

— Прости, ты сослужил мне хорошую службу...

Щёлкнув пальцами, он отрешённо смотрел, как догорает кожаный переплёт с золотой гравировкой — "Д.М."...

23 августа 1993 года

г. Вашингтон

Парк-Сквер

21:20

В этом городе всегда было шумно и многолюдно. Бесконечные магазины, пестрящие вывески, громкий смех, беспорядочные драки... Грязно, пошло и притягающе...

По выщербленным дорожкам бродили влюблённые парочки, хозяева со своими радостно повизгивающими питомцами и одинокие прохожие, спешащие к горячему ужину и тёплой постели.

На старой обшарпанной скамейке сидел подросток, выглядевший усталым и болезненным. Длинные чёрные волосы ниже плеч, небрежно завязанные в хвост, потёртые джинсы и грязная ветровка навевали мысли о беспризорниках. Хрупкое телосложение и бледная кожа не позволяли дать ему больше тринадцати.

Блаженно потянувшись, он закурил, чиркнув спичкой об деревянную поверхность. В глубине воспалённых глаз отразился загоревшийся уголёк сигареты.

Жадно затянувшись, он резко выдохнул, выпуская серые клубы дыма. Пепел падал прямо на колени, но это мало его волновало.

— Пацан, закурить не найдётся?

Глумливо смеясь, к нему неторопливо приближалась подвыпившая компания.

— Чё молчишь, придурок?

Заговоривший отделился от толпы. Грязные, торчащие во все стороны волосы, засаленная кофта и жуткий запах перегара заставили брезгливо поморщиться внимательно наблюдающего за ним мальчика. Мужчина попытался встряхнуть того за плечо, но его руку внезапно перехватили. На дне горящих глаз причудливым образом зелёный цвет сливался с красным. Вытянутые зрачки напоминали кошачьи и были чуть расширены. Детское лицо можно было назвать миловидным, если бы не полубезумная улыбка, подчёркивающая заострённые черты.

Сжав руку ойкающего парня сильнее, подросток невинно спросил:

— Дядя, вам больно? — Намеренно писклявый голос заставил собравшихся недоумённо переглянуться. — Это хорошо...

Смеясь, маленький дьявол медленно усиливал стальной захват. Послышался хруст костей, и в ту же секунду нечеловеческий крик эхом разнёсся по парку.

Щелчком отбросив погасшую сигарету, ребёнок поднялся со скамьи, попутно отряхнув пыльные брюки и одёрнув мятую ветровку.

— Ах ты, паршивец!

Очнувшись от первого шока, парни оттащили пострадавшего в сторону и начали угрожающе окружать застывшего мальчика. Высокий коренастый мужчина, бывший, видимо, главным, выхватил небольшой пистолет, целясь в ухмыляющееся лицо.

— Мразь, ты ответишь!

Несостоявшиеся убийцы быстро протрезвели и теперь обеспокоенно переглядывались.

Температура постепенно повышалась, и вскоре горячий воздух перестал быть пригодным для дыхания...

21:40

Закатившиеся в предсмертном припадке глаза и слабые полузадушенные хрипы вызывали у наблюдающего за всем этим ребёнка вежливое любопытство.

— Чудови... ще...

Последний из них обессилено хватался за ноги бездушного демона, пытаясь подняться. Брезгливо откинув вцепившуюся в него руку, парень резко развернулся и побрёл прочь, позволяя безумию, наконец, поглотить себя и оставляя за спиной то последнее, что некогда делало его человеком.