Человек, который продал мир (джен)

10 июля

Немногочисленную группу людей, недовольных режимом министра магии, Гарри всегда невольно отождествлял с Орденом Феникса. Во-первых, собрания, проходили в особняке на площади Гриммо, в строжайшем секрете от каждого, кто был хоть как-то приближен к руководящим кругам министерства магии. Во-вторых, ополченцы выступали против могущественного темного мага, так же, как члены Ордена в свое время. И, в-третьих, в обеих организациях состоял человек, которому все не доверяли: в Ордене Феникса — Наземникус Флетчер, в Ополчении Аврората — Скорпиус Малфой.

Созданная Главным Аврором организация состояла из людей разных, по-своему приносящих пользу на благо общего дела.

Первыми на собрании появлялись авроры — супруги Рейес и Таисса Хауард, а также их старший сын Макс. Рейеса Хауарда Гарри знал уже лет двадцать точно, вместе они приступили к работе в новом министерстве, восстановленном силами Аврората, после падения Темного лорда. Хауард — смуглый крепкий мужчина с длинными светлыми волосами, стянутыми в тугой хвост, был одним из лучших служащих Аврората за всю историю существования этой инстанции. Суровый нрав, вечно настороженный взгляд, великолепный арсенал магических знаний и безупречное знание закона — именно так может описать Рейеса Хауарда каждый, кто побывал с ним хоть на одном задании.

Таисса, высокая женщина с короткими рыжими волосами, подстриженными скорее для удобства, нежели для создания какой-нибудь прически, была именно той женщиной, глядя на которую, сразу же становилось ясно, чья она супруга. Конечно, в силу женских слабостей, Таисса имела характер поспокойнее, но, насколько Гарри знал, никто из Аврората, даже ее именитый супруг, не рискнул бы сразиться с этой ведьмой на дуэли.

Макс Хауард, двадцатитрехлетний парень, очень походил на отца как внешне, так и нравом, чем невообразимо гордился. Как бы Гарри не любил своих детей, иногда он ловил себя на мысли, что такого сына как Макс, ему не хватает. Молодой аврор безмерно уважал, нет, даже боготворил своего отца. Рейес мало того, что был для него нерушимым авторитетом, но и являлся строгим учителем, который, во время тренировок и обучения, не выделял своего сына среди его сверстников, а во время миссий и вовсе не любил вспоминать о том, что его с этим парнем вообще связывают семейные узы.

И вот сегодня, в половине пятого вечера, на порог дома на площади Гриммо Хауарды аппарировали как всегда первыми. Привычным движением нацелив на крикливый портрет старухи Блэк волшебную палочку и прошептав заклятие немоты, Рейес, пожал руку Главному Аврору и прошел в гостиную.

— Какие новости? — первым делом спросил Гарри, когда домовой эльф поставил перед ними на стол поднос с чашками, заварником и сахарницей.

— Вчера нашли тело Бергмана, — низким голосом сказал Рейес. — Ты был прав, нашли недалеко от его сгоревшего дома, в озере.

— В каком состоянии тело?

— В плохом, отправили его в морг, пусть там разбираются.

— Ну, все как и сказал мне Скорпиус, — пожал плечами Гарри. — Он мне прямо сказал, что живым мы Бергмана не найдем.

Лица супругов Хауард перекосились от отвращения.

— Гарри, перестань, — насмешливо протянул Рейес. — Ты лучше нас знаешь, что верить ему нельзя.

— Он выдает нам противника...

— А у тебя есть гарантия, что он не выдает министру нас? — вскинула брови Таисса, скрестив руки на груди.

Каждую встречу, каждое собрание, Главному Аврору задавали этот вопрос, поэтому Гарри научился вполне спокойно на него реагировать.

— Я ему верю, — медленно произнес Гарри, пристально глядя на Рейеса, который готов был что-то возразить. — Его работа — не более чем прикрытие.

— Дело, конечно, твое, но, чую, скоро вопрос станет ребром — или авроры, или Малфой.

Ответить Гарри не успел, как языки пламени в камине вспыхнули и, спустя мгновение, Гермиона Уизли, чуть спотыкнувшись, переступила через каминную решетку и, отряхнув от сажи блузку, ступила на ковер.

— Добрый вечер, — поздоровалась она. — Рональд прибудет через полчаса, у него возникли неотложные дела.

Последнюю фразу она произнесла с плохо скрываемым недовольством, видно не хотела, чтоб супруг сопровождал ее.

— А здесь, я вижу, привычные баталии, — вздохнула Гермиона. — Чем вас снова не радует Скорпиус?

— Каждый раз удивляюсь, ты твердила всем, что он сумасшедший, отношения у вас всегда были очень натянутыми, а сейчас, когда на Скорпиуса все ополчились, ты выступаешь в его защиту, — усмехнулся Гарри.

— Бог с тобой, я его не защищаю, — ужаснулась Гермиона, но Хауарды все равно одарили ее ледяными взглядами. — Я просто говорю, что есть. То, что делает Скорпиус — это действительно страшно и плохо, но я отнюдь не считаю его выбор предательством.

— И я абсолютно согласен с этим, — раздался со стороны камина сиплый голос Захарии Смита. Приветственно склонив голову, Смит с готовностью занял место за добротным дубовым столом, за которым обычно и велись переговоры. Гермиона присела рядом и, выжидающе взглянув на Гарри, закинула ногу за ногу.

Дождавшись, когда к ним присоединятся Тед Люпин, а также Рон Уизли, Гарри сел во главе стола и, сцепив руки в замок, произнес:

— Было найдено тело Грэма Бергмана, статьи которого, возможно, были единственным источником правды в прессе. Я думаю, ни для кого не секрет, кто отправил его на тот свет.

— Это уж точно, — прошептал Макс Хауард. — Но, раз уж такое случилось, нам остается лишь не допустить новых смертей.

— Единственная правильная фраза за сегодня, — согласился Гарри. — Когда прибудет Малфой, мы узнаем о планах Лартена Джулиуса и только тогда будем что-то решать. Сейчас мы только накручиваем себя.

Рон сидел с таким лицом, будто вообще не понимал, что происходит, кто такой Малфой и кто такой Лартен Джулиус. Гермиона закатила глаза, в очередной раз пожалев, что за Рональд увязался за ней.

— Тогда, в ожидании Скорпиуса, надо решить еще два вопроса, — сказала она. — Во-первых, как отразилась на магглах сложившаяся ситуация, а во-вторых, судя по реестру волшебников, у Бергмана осталась дочь. Где она?

— Мы не обнаружили ее тела в сгоревшем доме, — овтетила Таисса.

— Вы думаете, нет шансов, что она жива?

— Эти твари живых после себя не оставляют, — горячо возразил Рейес. — Я сомневаюсь, что у них дрогнула рука над девочкой.

— С маггловским премьер-министром беседует весьма влиятельная в Лондоне особа, новости будут чуть позже, — сообщил Гарри. — А вот с дочкой Бергмана действительно ситуация. Сегодня спрошу у Скорпиуса.

— Да, Гарри, он тут же все тебе расскажет, — саркастически произнес Рейес. — Нельзя верить предателям, ты же аврор, как можно закрывать глаза на правду.

— Опять будем спорить? — вскинул брови Гарри.

— Я бы поспорил. — И откуда же в Захария Смит черпает неожиданную храбрость? — Мистер Хауард, что вы подразумеваете под предательством?

Хауард взглянул на Смита как на трехлетнего ребенка, угрожающего вооруженному аврору совочком.

— Нарушение верности и неисполнение долга перед Авроратом, это в моем понимании, — сухо ответил Рейес.

— А разве Малфой когда-нибудь клялся в верности Аврорату? — продолжил Смит. — Он верен не Аврорату, а Поттеру. А это имеет значение.

Гермиона облегченно вздохнула, наконец-то хоть кто-то разделял ее точку зрения.

— Он верен только Лартену Джулиусу, — возразила Таисса и Рейес согласно кивнул. — Не нужно делать из предателя героя.

— А почему бы и нет? — неожиданно сказал Рон. — Накинуться на человека проще всего, может надо хоть чуть-чуть подумать?

— Именно, — согласилась Гермиона. — Конечно он будет в штате Лартена Джулиуса. Там его обучают магии, тренируют, хорошо платят. Каждый ищет свое место под солнцем, но Скорпиус, как довольно неглупый человек, исполняя обязанности наемника не забывает и про Гарри, в силу своей верности к нему. К нему, а не к Аврорату.

— Как Боженька смолвил, — раздался в дверях насмешливый голос. — Хотя, если за сегодня меня еще раз спросят о том, кому я верен, я начну убивать людей.

Скорпиус опустился на стул рядом со своей защитницей и, лучезарно улыбнувшись Хауардам, достал из рюкзачка сложенные вдвое бумаги и протянул их Гарри.

— Здесь все, что касается программы подготовки наемников и их количества. Как вы и просили.

— Министр ничего не подозревает? — поинтересовался Гарри, просматривая бумаги.

— Нет, но работать становиться сложнее, — ответил Скорпиус. — В штате министра достаточно людей, готовых сделать все, чтоб я попал к нему в немилость.

— Пропала дочь Бергмана, тебе известно что-нибудь об этом? — спросила Таисса.

— Когда мы пришли в его дом, никого кроме самого Бергмана там не было, — спокойно сказал Скорпиус, заметив, что на лицах многих отразилось разочарование. — Он был готов к смерти, я сразу понял, скорей всего он отослал ребенка подальше. Но для вас есть куда более весомый повод для беспокойства, нежели смерть Грэма Бергмана. Я уже говорил и предупреждал, что мистер Джулиус планирует расширить горизонты своей значимости и посадить на кресло премьер-министра магглов своего приближенного. Вы окружили премьер-министра защитой, подослали к нему в качестве парламентера нужного человека, не скажу, что это плохо, но это никак не препятствует планам Лартена.

— Поясни-ка, — попросил Гарри.

— Будьте готовы к тому, что Лартен будет расчищать дорогу к креслу премьер-министра. Расчищать в прямом смысле.

— Он планирует убийство премьер-министра? — ужаснулся Тед Люпин. — Это невозможно, это же нарушает магическое соглашение. Верно ведь?

— Совершенно верно, — подтвердил Смит. — Крайне необдуманный шаг с его стороны. Мало того, что это окончательно настроит людей против министерства магии, так еще и вмешается Международная Гильдия Волшебников. Зачем ему эти проблемы?

— Если убийство премьер-министра настраивает против Джулиуса людей, не значит ли это, что нам на руку это убийство? — воскликнул Рейес. — Теперь я совершенно ничего не понимаю.

— Получается, если наша цель уничтожить авторитет министра магии, то единственный путь ее достижения, это позволить наемникам убить премьер-министра? — В обсуждение активно подключился Рон, который просто рассвирепел от услышанного. — Какой тогда смысл протестовать, если у нас, грубо говоря, одна цель?

— Слушайте, вы все такие умные, что я вообще здесь делаю?! — рявкнул Скорпиус. — Успокойтесь, люди. Никто не убьет именно его. Лартен хочет расчистить путь от тех, кто в случае отставки премьер-министра, займет его пост.

— Ничуть не лучше, — мрачно сказал Гарри.

Скорпиус поднялся на ноги и, разложив на столе несколько фотографий, остановился за спиной Теда Люпина и, наклонившись, указал пальцем на одну из них.

— Это Фредерик Янг — представитель консервативной партии, один из возможных преемников премьер-министра, — сказал он, дав всем рассмотреть фото тучного мужчины с заостренным лицом. — Он первый попадет под удар.

— Дай угадаю, вы нападете во время вечера классической музыки в Альберт-холле? — спросила Гермиона, разглядывая фотографию величественного концертного зала.

Скорпиус кивнул.

— В следующую субботу, — сказал он, поймав недоверчивый взгляд Макса Хауарда.

— Что ж, времени мало, но подготовить операцию необходимо. — Такое ощущение, что Рейес ждал этой фразы весь вечер.

Скорпиус закатил глаза, и, насколько Гарри расслышал, что-то сокрушенно прошипел на своем известном матерном диалекте, усовершенствованным в хоунслоуской тюрьме.

— Рейес, я знаю, для тебя это прозвучит дико, — сухо произнес Скорпиус, медленно повернувшись к аврору. — Но единственное, что вы можете сделать — выскочить из засады спустя пять минут после смерти Янга.

Рейес рассвирепел, Таисса посмотрела на Скорпиуса как на идиота. Да, Скорпиус был абсолютно прав, когда подумал, что супруги-авроры его просто не поймут.

— Это покушение будет успешным, — не дав Рейесу и рта раскрыть, сказал Скорпиус. — Я выдал вам планы министра не для того, чтоб ваше геройство угробило вас, меня и еще и Янга.

— То есть, нам просто ждать, пока наемники устроят в Альберт-холле резню?! Тогда какого черта ты вообще рассказал о покушении?

— Потому что я все рассказываю, вне зависимости от того, что ты думаешь обо мне, — процедил Скорпиус, пристально глядя Рейесу в лицо. — Если ты думаешь, что мне ничего не стоит бегать туда-сюда и быть вашим информатором, то ты, мистер Хауард, очень сильно ошибаешься. Но, я вижу, ты аврор, не стратег, и не можешь понять, что появившиеся в концертном зале авроры, которые просто никак не могли узнать о планах Лартена наведут каждого наемника, способного думать, на мысль, что кто-то сливает Аврорату все планы. И как вы думаете, не будут ли подозревать того, кто помогал Гарри Поттеру с расследованиями дел несколько лет подряд?

— То, что ты дрожишь за свою шкуру, мы все давно поняли! — прорычал Рейес, вскочив на ноги. — Но с таким результатом, твоя деятельность шпиона не имеет никакого смысла!

— А если так оно и есть, может мне перестать так рисковать, а, Рейес?

— Тихо! — крикнул Гарри. — Оба. Замолчите.

Скорпиус метнул в длинноволосого аврора недовольный взгляд и, нехотя, сел на стул.

— Скорпиус, группу боевиков из Аврората я все равно отправлю на место, — твердо сказал Гарри. — Далее, действовать будем по ситуации. Все согласны?

Закивали все, кроме Рейеса и Скорпиуса.

— Осталось решить вопрос с дочкой Бергмана, — напомнила Гермиона, чтоб хоть как-то развеять напряжение, повисшее над столом.

— Ну, будем искать, — произнес Гарри. — Если, конечно, некоторые присутствующие здесь не устроят очередную баталию.

Собрание закончилось ближе к восьми часам вечера. Скорпиус, попрощавшись почему-то только с Гермионой, поспешил покинуть дом на площади Гриммо настолько тихо, что портрет Вальбурги Блэк его даже не заметил.

Каждый раз Гарри жалел о том, что Скорпиус настоял на том, чтоб Блейза Забини в Ополчение Аврората не включили. Рядом был бы еще один человек, вера которого в Скорпиуса заткнула бы рот и Рейесу и каждому, кто смерил бы его недовольным взглядом. Неожиданная поддержка в лице Захарии Смита и Гермионы вызывала восхищение, но явно проигрывала оскалившимся Хауардам.

— Ну вот скажи мне, только честно, и как можно вообще ему верить? — тихо спросила Таисса, когда ее муж и сын аппарировали. Задержись бы они, Гарри бы пришлось выслушать очередную лекцию о том, что Малфой — личность сомнительная.

— Да элементарно, Таисса, — улыбнулся Гарри. — Ты просто не знаешь его так, как знаю я.

Странно, но все, о чем Главный Аврор думал накануне, все сожаления и опасения, улетучивались после каждого такого собрания, сразу же, как Скорпиус рассказывал информацию, добытую немыслимым трудом и чудом оставался до сих пор не пойманным за руку теми же наемниками.

Завтра Гарри опять будет себя терзать, жалеть обо всем, что связывало его с некогда гениальным детективом, строить глупые домыслы, а в итоге и согласится с Хаурдами, ведь в эти минуты он мыслит как аврор. А после очередного собрания, или просто во время распития чего-нибудь алкогольного, как всегда вспомнит чистые серые глаза бывшего напарника, лукавую усмешку и почему-то маниакальную любовь к чаю, и тут же поймет, что судьба связала его с тем, кто никогда не предаст.