Парадокс мечты и реальности (джен)

Девушка легко шла по дороге. Солнце ласково гладило ее рыжие волосы, окутывая теплом тоненькие плечи. Лучик улыбалась каждой травинке, листочку, бабочке, встречавшейся на ее пути. Казалось, ее большое сердце вместило в себя доброту всего мира и теперь распространяло ее на все живое вокруг. Справа виднелось огромное поле цветов. Лучик засмеялась и, неслышно касаясь земли, побежала по просторному пространству. Запутавшись в высокой траве, она опустилась на землю и принялась плести венок из растущих рядом цветов. К доброй девушке, смешно фыркая и перебирая ножками, прибежал ежик, доверчиво ткнувшись в ладонь. Вскоре послышался нерешительный писк и на выцветшие джинсы забралась полевая мышка. Девушка осторожно провела пальчиками по ее светлой шерстке и улыбнулась. Всегда, где бы она не появилась, ее тут же окружали животные. Они словно чувствовали, что она не причинит им зла и тянулись соприкоснуться с добром. Лучик была чистым и светлым сосудом, наполненным яркой, доброй энергией. И все злое, нехорошее, что проникало в этот сосуд, безвозвратно растворялось в нем.

Водрузив венок на голову, девушка отправилась дальше — путь неблизкий, а нужно поспеть к полудню. Она вошла в лес и, тихонько напевая что-то под нос, пошла по знакомой тропинке. Через светлые ели легко проникало солнце даже в самую глубь сказочного королевства. Вдруг девочка услышала шорох в кустах. Раздвинув ветки, она осторожно заглянула за куст и увидела дрожащего зайчонка, попавшего в капкан. Покачав головой, Лучик бережно освободила лапку из цепких зубьев. Лесной житель тут же задал стрекача. Девушка звонко рассмеялась:

— Беги, беги, лопоухий.

— Что ты наделала? — из-за деревьев выскочил злой мужчина с ружьем наперевес. Девушка распахнула на него синие глаза:

— Что случилось?

— Я два дня за ним гоняюсь, а ты его выпустила! — он активно размахивал руками.

— Нельзя убивать животных.

— Да что ты понимаешь, малолетка, — он опустился на пенек. — Это жизнь — борьба, конкуренция… А если вмешаться, то все пойдет не так. Как у меня, например. Вся жизнь не так. И еще ты с этим зайцем…

— Может вы просто не на своем месте?

— А куда мне? Всю жизнь мечтал с детишками работать? И что? Учителем не стал — не приняли. У жены — бесплодие. Вот ничего и не осталось.

— И вы решили убивать животных? Лишать жизни детей природы?

— А почему ваша природа не дала мне детей?

— Вы рано опускайте руки. Есть детские дома, сады… Полно всего — пробуйте!

— Бесполезно…

— Неправда! Бездействие бесполезно. Потому что это вакуум. А любое действие — полезно, потому что это движение энергии, — девушка дотронулась до его плеча. Мужчина поднял голову и неуверенно пробормотал:

— А может, ты и права…

Лучик улыбнулась и снова побежала по тропинке, махнув на прощание мужчине с просветлевшим взглядом.

Море. Стихия воды, ветра и природной силы соединилась в одном компоненте, перемешавшись и образовав совершенно новую единицу окружающего. Заключая в себе огромные силы, сокрывая неведомые тайны, оно доверчиво и спокойно плескалось на поверхности земного шара. Девушка подбежала к морю и раскинула руки в стороны, вбирая в себя стихию трех составляющих. Мягкий песок пропитался солью и незримо шлифовал босые ноги девушки, впитываясь внутрь. Стихия проникла через биополе во внутреннюю оболочку девушки и распространилась там по всему существу. Лучик соединила свое собственное сбалансированное со внешним хаотически-умиротворенным. Она впустила море к себе.

Девушка открыла мольберт, достала кисти и краски, установила холст и замерла перед чистой страницей жизни. В такие минуты вдохновенного ожидания вся человеческая система постепенно отключается. Сначала перестает функционировать тело, потом пропадает зрение, затем с большим трудом в нокаут отправляется мозг и с еще большими усилиями выкидываются мысли. Тогда включается оно.

Лучик подняла кисть и сделала первый штрих: начало положено, дело за малым. Один за другим на листе выстраивались ровные штрихи, мазки, подправляясь и корректируясь умелой рукой. Полностью отдавшись творчеству, девушка забыла о реальности. Подавшись всем корпусом вперед, она двигалась согласно своему вдохновению, ее тело было своеобразной кистью, внутренним тюнером, настраивающим внешний инструмент действия. Казалось, девушка слилась с холстом и кистью в одно целое, она не просто рисовала картину — она жила в ней.

Уверенные ошибки фиксируются слугой вечности